Вряд ли, конечно, дело у них поставлено настолько масштабно, но лучше перестраховаться.
Да здравствует хорошо развитой капитализм! Все для человека, все на благо человека… Заскочив под сень ближайшей лавки из не слишком дорогих, Виноградов купил широченные штаны цвета хаки, малиновую рубашку с короткими рукавами и кепку-бейсболку такой же раскраски.
Там же, за шторой примерочной кабины, Владимир Александрович переоделся. Обувь менять не стал — своя привычнее, неизвестно еще, сколько и как придется побегать. А «засвеченный» гардероб аккуратно сложил в сумку. Не выбрасывать же! К тому же получилось не тяжело, но солидно.
Продавец, конечно, его прекрасно запомнит, но ведь до процедуры опознания майору еще предстояло дожить…
— Чао!
— Грациас, сеньор!
Виноградов и сам не заметил, как, выйдя из лавки, оказался на площади Колумба. Очень красивое место… Полдень давно миновал, и деревья на Пасео де Реколетос давали уже вполне приличную тень. Напротив здания Национальной библиотеки светилась неоном реклама вездесущего банка «Барклайз» — отражаясь, в свою очередь, от искусственных водопадов и рассекающих небо струй у памятника испанцам-первооткрывателям Нового Света.
Захотелось к жене и детям — в дождь и слякоть не удавшегося в этом году питерского июля. Владимир Александрович сел на скамеечку посередине бульвара, вытащил свой неизменный блокнот и наконец-то по-настоящему задумался…
С одной стороны, имелись основания для сдержанного оптимизма — в любом случае домой доставят… И, может быть, даже бесплатно! Перед поездкой за рубеж турфирмы обязаны страховать своих клиентов. И майору вручили соответствующий документ, из которого он узнал, что на основании пункта четыре полиса категории «А» в обязанности страховой компании входило «принятие всех необходимых мер для организации репатриации тела и оплата расходов на гроб, требуемый для международной перевозки, и перевозка останков в аэропорт, наиболее близкий к предполагаемому месту захоронения в России».
С другой стороны, до дому хотелось добраться своими ногами…
Что должен сделать законопослушный гражданин, когда его обижают в чужой стране? Конечно, сломя голову бежать к соотечественникам-дипломатам! Это только в кино перестраховщики из шпионских ведомств заставляют своих подчиненных с самых первых кадров забыть телефон и адрес родного посольства. А те, бедолаги, в свою очередь, дисциплинированно выполняют это ценное указание.
Жизнь — она ведь, как сказал классик, всегда значительно сложнее наших представлений о ней. Поэтому Владимир Александрович подсуетился — и номер 562-22-64 выучил, и дом на улице имени художника Веласкеса в памяти запечатлел. Не прогонят же? Все-таки не то время…
Однако плохие парни с винтовками это понимают не хуже Виноградова. Значит, ждать они будут в первую очередь на подходах к посольству. Не только — но уж там обязательно. Перекроют район — и прихлопнут!
Кажется, подумал майор, у меня начинается паранойя…
Он был путаной вороной, даже, пожалуй, перепуганной, но бояться всякого куста зачастую оказывалось еще хуже, чем не раздумывая садиться голой задницей на колючую проволоку.
Кто убил Хуана? И за что? И чем насолил этим серьезным ребятам гость из России? Вопросов возникала масса, но сначала требовалось определить то, что не вызывает сомнений.
Итак! Место и время встречи Виноградова с пресс-секретарем астурийского фестиваля было известно убийцам заранее. Успели, сволочи, подготовиться… На любителей-энтузиастов не похоже. Судя по всему, сработали спецслужбы или мощные криминальные структуры.
Если первое — то не у всякой разведки хватит нахальства и оперативных возможностей организовать подобную спецоперацию в столице чужой страны. Американцы, русские, израильтяне… Местных, испанских коллег, можно исключить, они находятся у себя дома и действовали бы иначе. И арабов тоже — не тот стиль…
С «мафиями» посложнее, национальная принадлежность тут на последнем плане. С другой стороны, стоит доискаться до мотивов — а они всегда чисто экономические, никакой идеологии и высоких принципов — и уже ясно, кому ты вольно или невольно наступил на мозоль.
Виноградова можно было убить и раньше. Запросто! Он пришел к монументу первым, постоял, подождал… Значит, охотились на Хуана? И русского использовали, как подсадную утку?
Но ведь и сам Владимир Александрович до последней секунды знать не знал, кто прибудет на встречу. Значит, мишенью могла быть вовсе не конкретная личность, устраняли не человека, а опасный кому-то контакт Виноградова! В пользу такой догадки говорила и некоторая излишняя торопливость снайпера — он открыл огонь почти сразу же, хотя уместнее было бы дождаться, когда собеседники выйдут на открытое пространство аллеи.
Может быть, кому-то очень не хотелось, чтобы Хуан предупредил русского? О чем?
На ходу майору всегда думалось легче. Поэтому, подхватив со скамейки нехитрый свой скарб, он направился в сторону от бульвара. Через какое-то время увлекшийся Виноградов сообразил, что уже почти бегом бежит по неожиданно тихим, уютным улочкам. На стенах старинных домов замелькали потрясающие названия: Альмиранте, Либертад, Сан Маркоc…
Пулей несущийся мимо дворцов и костелов Владимир Александрович сейчас вовсе не походил на туриста — а вот это как раз было плохо и явно некстати. Чтобы отдышаться, он зашел в первый попавшийся на пути продуктовый магазинчик и долго-долго выбирал вино подешевле и поприличнее: теперь Виноградов знал, что такое возможно, но только в Испании.
Прикупив заодно и кое-какой незамысловатой закуски — неизвестно ведь, где и когда придется поужинать! и придется ли вообще… — Владимир Александрович степенно вышел на улицу. Сориентировался по изрядно уже потрепанной карте — обратно, в покинутый утром «Веракруц», возвращаться не стоило. Как любил повторять один старый знакомый: «Береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет!» Парень всего раз отступил от этого правила, и теперь приходится говорить о нем в прошедшем времени…
Так! Кому это все было надо? Явно не самому Хуану. Значит, хотя бы «одиноких волков» Френкеля можно исключить.
Интерпол? Вряд ли! Не те методы. Да и вообще, Дэльфин и ее шефам он нужен скорее живым, чем мертвым. Международные борцы с криминалом вероятно повязали бы их обоих и выпотрошили, особо не церемонясь. К тому же француженка не знала ни о месте, ни о времени встречи… Могли, конечно, «вести» квалифицированным наружным наблюдением от Хихона до номера, а потом по Мадриду, но тогда не осталось бы времени на подготовку.
Отпадал вариант и с коварными кознями «принимающей стороны». Недавний соотечественник знал, где и когда состоится передача вынутого из тайника образца — он запросто способен был использовать майора в качестве приманки. Но какой смысл? Сделка теперь под большим вопросом, а если бы те, кого представлял господин Юргенс с самого начала хотели, чтобы она не состоялась — у них для этого имелись куда более простые и надежные способы… Стоило ли светить не раз, видимо, использовавшуюся для бесконтактных передач гостиницу в центре Мадрида и отдавать в руки обреченному посреднику нечто, способное неминуемо привлечь внимание обнаружившей труп полиции?
Кто же остается? Специалисты местной американской резидентуры — вряд ли. Израильтяне? Пока нет оснований грешить ни на тех, ни на других: парни из Лэнгли и люди «Моссада» обычно стараются сначала купить то, что им нужно, и лишь потом принимаются отнимать силой.
Свои… Нет, свои — вряд ли. Не потому вовсе, что Виноградов считал коллег-соотечественников неспособными на пролитие его драгоценной крови. Отнюдь! Но просто так в их общем бизнесе никто никого не убивает, а оснований для приказа на ликвидацию у Генерала Владимир Александрович пока не усматривал.
— О, сорри… — зазевавшийся Виноградов вступил на проезжую часть прямо перед носом притормозившего сразу же автомобиля. — Блин!
Силуэт пешехода на светофоре вполне однозначно краснел с противоположной стороны Гран Виа. А прямо на Владимира Александровича из-за лобового стекла машины смотрели две пары глаз. Фуражки, погоны, усы… Да и сам автомобиль, раскрашенный в цвета дорожной полиции, не оставлял никаких сомнений в профессиональной принадлежности седоков.
Вот так и влипают, на мелочи! Майор сделал на лице виноватую улыбку, шагнул назад и поднес руку с фотоаппаратом к сердцу. Пронесло…
Укоризненно покачав головой, представитель власти дал газ и поехал дальше: что возьмешь с иностранца, обалдевшего от неповторимых красот Мадрида?
Хотя, честно говоря, особого впечатления на Владимира Александровича знаменитая Гран Виа не произвела — несмотря на еще только начавшую спадать жару, она была переполнена слоняющимся в шуме и копоти автомобильных потоков народом. Невыразительная торговая улица — витрины, реклама, истоптанный сотнями тысяч ног тротуар…
Поэтому в поисках тихого уголка уже успевший немного устать от ходьбы майор свернул на площадь Санто Доминго, а затем неожиданно быстро спустился прямо к Королевскому дворцу.
Здесь можно было присесть — прямо на теплых каменных ступеньках, напротив великолепной ажурной решетки с орлами и золочеными пиками. Кругом лениво накапливали силы для новых марш-бросков разноязыкие и разновозрастные туристы, охотники и охотницы за достопримечательностями. Владимир Александрович сделал несколько фотографий — для души и для конспирации, чтобы не слишком выделяться. Потом опять достал блокнот, покрывшийся за время «прогулки» бессмысленной на посторонний взгляд паутиной символов и имен.
Та-ак. Хорошо! Какая-то важная мысль ускользала все время, не давая успокоиться — то ли насчет злополучного «нового немца», то ли насчет Габриэлы…
Из записной книжки выпала притаившаяся между страниц визитка. Очень кстати! В принципе, вот и настал момент, о котором тогда, при их последней встрече, говорила очаровательная француженка из Интерпола. Позвонить?
Надо же, как в воду глядела. Стер-рва… Владимир Александрович встал и отправился на поиски ближайшего уличного таксофона.
Глава пятая
СЕВЕРНАЯ ЕВРОПА
Занятие шпионством необыкновенно расширяет
знание человеческой души, но губит нас, превращая
в циников… Боже мой, как остро, как интересно
жилось, когда я был шпионом!
Михаил Любимов
Любимым деревом господина Боота была сосна.
— Шум соснового леса ни с чем невозможно спутать, — говорил он своим немногочисленным приятелям. — Это вам не тополь, не береза и даже не дуб!
Поэтому и отпуск свой шеф объединенного Восточно-Европейского бюро Интерпола обычно проводил в Скандинавии. Камни — древние, как сама планета, чистый песок под ногами, ласковый ветер и удочка… Что еще нужно усталому человеку на пороге обеспеченной старости?
Две недели в году — ни забот, ни тревог. Никаких агентурных сводок, никаких отчетов перед начальством и встреч с журналистами… Не надо часами кроить небогатый по нынешним меркам бюджет и выслушивать фантастические проекты и головоломные комбинации честолюбивых молодых оперативников.
Хорошо! Но немного скучно.
Поэтому сейчас, сидя у самой кромки воды, господин Боот с умело скрываемым нетерпением вглядывался в приближающуюся по пустынному берегу фигуру.
— Добрый день, господин Боот.
— Здравствуйте.
Подошедшая выглядела очень мило и естественно: джинсовый комбинезон, резиновые сапожки и яркая куртка с подогнутыми рукавами.
— Как улов? — поинтересовалась она.
— Посмотрите… — пожав плечами предложил собеседник.
Озеро было настолько чистым и незамутненным, что казалось всего лишь продуктом измученного городской цивилизацией воображения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50