Не ваш ли прекрасный Боваллет, которого так удачно упекли за решетку?
— Не знаю, сеньор, — ответила она беззаботно. — Думаю, шевалье де Гиз был бы рад услужить мне, окажись он на свободе.
— Очень уклончивый ответ, — сказал кузен. — Знайте, я разгадал ваш секрет в тот самый вечер, когда его забрали. Зачем же вы упрямитесь?
Девушка пожала плечами.
— Почему я должна разделять ваши навязчивые идеи, кузен. Значит, этот план вы разработали сообща со своей матерью?
— Дражайшая кузина, воздавайте почести тому, кто их заслужил. Замысел принадлежит мне и только мне.
— Вы удивляете меня, сеньор. Я и не думала, что у вас хватит сил на такое дерзкое похищение.
— Я не так глуп, как вы думаете, — быстро отозвался он. — Если вам понравилось общество флибустьера, то вам должно понравиться и это приключение.
— Возможно, будь на месте похитителя кто-нибудь другой, — снисходительно ответила Доминика.
Дон Диего уязвленно дернул плечом.
— Вы ничего не добьетесь такими разговорами, кузина.
Воцарилось молчание. Доминика поняла, куда ее везут — в охотничий домик, который был частью ее же поместья в Васконосе. Кузен силой везет ее в дом, расположенный менее, чем в пяти милях от усадьбы, где остановится ее тетка! Это показалось Доминике вершиной всех оскорблений. Щеки ее запылали, она чуть не заскрежетала зубами от обиды.
Наконец, они подъехали к домику, и кузен помог ей сойти с седла. Оглядевшись, девушка заметила, что отряд в масках куда-то исчез. Одно оскорбление за другим. Она догадалась, что бандитов изображали слуги из поместья, и могла себе представить, какими двусмысленными шутками они сопровождают сейчас рассказы о сегодняшнем приключении. Гнев захлестнул Доминику и полностью вытеснил страх.
Луис, камердинер дона Диего, вышел им навстречу, низко кланяясь. Немного поразмыслив, девушка быстро прошла мимо него в холл охотничьего домика.
Диего, вошедший следом, увидел, как она нетерпеливо притопывает ногой, стоя около изящного столика.
— Прелестнейшая кузина, вы на редкость хороши во гневе, — сообщил он ей. — Наверху для вас приготовлена комната. Сожалею, что не могу предложить вам услуги камеристки и перемену платья. По первому же вашему требованию Луис привезет все, что вы пожелаете из усадьбы.
— Ваша заботливость просто поражает, кузен, — сказала Доминика. — Благодарю вас, но я не собираюсь долго здесь оставаться. Я была бы очень рада узнать поподробнее о ваших планах.
Камердинер между тем предусмотрительно убрался на кухню, оставив Доминику наедине с кузеном.
— Я полагал, вам уже известно, дитя мое, что я собираюсь на вас жениться.
— А-а-а, значит, так ухаживают за девушками в Испании, сеньор?
Он подошел ближе.
— За такими девушками, как вы, Доминика, можно ухаживать только так.
— Боюсь, я должна разочаровать вас, сеньор. Со мной этот номер не пройдет.
Он улыбнулся.
— Вы устали с дороги, все эти переживания утомили вас. Давайте мириться и позвольте мне сопроводить вас в вашу комнату. Мы еще успеем поговорить, когда вы отдохнете.
Доминика проигнорировала его протянутую руку и повернулась к лестнице. Он прав — ей необходимо собраться и тщательно продумать план обороны. Она понимала, что ей грозит немалая опасность, теперь ей понадобится вся ее изворотливость. Более того, возможно, ей удастся убежать. Донья Беатриса может уступить и позволить своему сыну бесчестить ее, как ему вздумается, но Доминика была больше, чем уверена, что тетка побоится сама принять активное участие в таком позорном мероприятии. Надо склонить тетку на свою сторону, тогда все быстро уладится.
Однако от этой, пока еще очень туманной идеи пришлось отказаться. Дон Диего, поднявшийся вместе с ней к дверям ее комнаты, которая выходила в крохотный садик позади домика, достал из кармана ключ.
— Простите мне такую невежливость, дорогая кузина, но я вынужден запереть вас. Через час я приду просить вас разделить со мной ужин.
Она не ответила, опасаясь, что голос выдаст ее. Грудь ее бурно вздымалась. Круто повернувшись на каблучках, она вошла в комнату.
Дверь немедленно закрылась за ней, ключ щелкнул в замке.
Доминика стояла, не шевелясь, пока не услышала, как ступеньки лестницы заскрипели под сапогами дона Диего. Тогда она бросилась к окну, распахнула его и выглянула наружу. Решеток в окне не было, так как стена дома отвесно уходила вниз примерно на двадцать футов. Поблизости не было даже водосточной трубы. Прыжок с такой высоты не сулил ничего хорошего. Девушка задыхалась от бессилия, но выбраться отсюда пока не могла.
Отвернувшись от окна, Доминика вышла на середину комнаты и огляделась. Вдоль стены стояла большая кровать с балдахином; гобелены украшали стены; у окна располагался сундук, столик с резными ножками, стул, скамеечка для ног; над вторым сундуком висело зеркало; внизу стоял таз и серебряный кувшин с водой. Доминика налила в таз воды и рассеянно вымыла лицо и руки. Рядом оказался кусочек мыла с тонким ароматом и мягкое полотенце. Вытираясь, она глядела на себя в зеркало и думала, думала…
Час спустя дон Диего осторожно постучался в дверь. Ледяной голос пригласил его войти; кузина сидела у окна, сложив руки на коленях, олицетворяя собой девичью покорность. Дон Диего хорошо знал Доминику и, даже не успев заметить холодный блеск в ее глазах, понял, что она готова к битве.
Он поклонился.
— Дражайшая кузина, ужин ждет вас. Могу я проводить вас вниз?
Она тут же поднялась и подошла к двери, позволив даже взять ее под руку. Они молча спустились по лестнице через холл и прошли в маленькую гостиную, отделанную темно-багровым деревом. У накрытого раскладного стола почтительно склонился Луис. Доминика села, стараясь казаться спокойной. День угасал, занавеси были задернуты, несколько свечей отбрасывали на стены неровный свет. Тишина леса надвинулась на дом. Доминика почувствовала наплыв одиночества и с трудом подавила в себе панику.
— Это жалкая трапеза, кузина, но вы простите меня. Луис не знает обязанностей повара.
Еда была приготовлена хорошо. Значит, таким образом дон Диего решил сообщить ей, что в доме, кроме их двоих, был только Лиус. Излишняя информация, подумала она.
Он налил ей вина.
— Не соблаговолите ли вы выпить немного аликанте, кузина?
Слова эти показались ей знакомыми. Они вызвали к жизни целую вереницу воспоминаний. Доминика напрягла память, стараясь припомнить и… увидела родное лицо с глазами, цвета неспокойного, пенящегося моря…
«Как вы полагаете, сеньор, ваша дочь примет вино из моих рук?»…
Девушку охватила дрожь, она на минуту прикрыла глаза, надеясь продлить прекрасное видение. Стоило ей открыть их вновь, как кают-компания «Рискующего» быстро вернулась в прошлое.
— Благодарю вас, кузен, — ответила Доминика спокойно и твердой рукой взяла бокал.
Ела она умеренно, пила еще меньше, а на все его расспросы отвечала односложно. Наконец на стол подали сладости. Здесь были даже спелые гранаты с юга. Луис вышел, и они остались вдвоем.
Доминика слегка отодвинула свой стул от стола и посмотрела на дона Диего.
— Кузен, я жду ваших объяснений.
Тот поднял кубок, словно произносил тост.
— Объяснения заключаются в одной короткой фразе — я люблю вас.
— У вас весьма необычный способ демонстрировать свою любовь, сеньор. Может, вы больше любите состояние?
Кузен нахмурился, услышав это.
— Ваши чары — вот состояние, в которое я влюблен, Доминика.
— Боюсь, вы просто льстите мне, любезный кузен.
Он наклонился к девушке, с мольбой протягивая через стол руку.
— Давайте не будем вести напрасных разговоров, Доминика. Поверьте, я без ума от вас!
— Да, иногда становится заметно, что вы сходите с ума, сеньор.
— Да, я схожу с ума от любви. Нет, дайте мне договорить! Вы ошибаетесь, если думаете, что меня интересует только ваше состояние. Не отрицаю, это было моей первой мыслью. Но тогда я еще не знал вас, вы еще не околдовали меня. Я бы женился на вас, даже, если бы у вас не было ни гроша. — Он увидел, что девушка собирается прервать его, и торопливо продолжал: — Мне показалось, что иного выхода нет. Я пошел к цели прямым и быстрым путем. Вы не должны винить меня за это. Вы сейчас разгневаны, вы вне себя. Я вижу, как горят ваши глаза. Подумайте немного, пожалейте меня, поймите всю глубину моего отчаяния!
— Я способна пожалеть вас, сеньор, однако жалость не поможет вам жениться на мне, — сказала она.
— Доминика! — Дон Диего схватил ее за руку, но девушка быстро отняла ее. — Мне очень не хочется прибегать к силе. Вы еще научитесь любить меня, если сейчас вы меня ненавидите. Выбросьте из головы своего английского пирата…
— О, ради Бога, сеньор, неужто вы опять начали толковать о своих выдумках? — воскликнула она. — Вы просто выводите меня из терпения!
— С ним покончено! — настаивал кузен. — Ему уже не спастись. Выбросьте его из головы, забудьте его!
Доминика в упор взглянула на него, глаза ее были серьезны и даже суровы.
— Сеньор кузен, вы сами не понимаете, что говорите. Однако, если бы шевалье де Гиз и в самом деле был моим любовником, я осталась бы верна ему, даже под угрозой смерти.
В глазах кузена мелькнула угроза.
— Вы говорите очень смело, Доминика. Но ведь есть вещи и пострашнее смерти…
Наконец-то они заговорили в открытую. Битва началась, и девушка была рада этому. Все что угодно, только не его ухаживания.
— Кузен, — сказала она, сжимая в кулак лежавшую на столе руку, — я не из робкого десятка и ваши фокусы с похищениями на меня не действуют. Говорю вам еще раз, ничто на свете не заставит меня выйти за вас замуж.
Он откинулся на спинку стула, спокойно наблюдая за ней.
— Подумайте о своем добром имени, Доминика, — сказал он тихо и пристально посмотрел на нее.
— До этого мне нет дела.
— Правда? — дон Диего улыбнулся. — Вы говорите, не подумав как следует, милая кузина. Вы беспощадны ко мне, вы не хотите относиться ко мне получше. Так почему же я тогда должен щадить вас?
— Только что вы так красиво говорили о своей любви… — разочарованно протянула Доминика. — И все же не надейтесь силой принудить меня к браку.
Кузен поднял бокал и отхлебнул вина.
— Я могу опозорить вас, моя дорогая, — сказал он. — Если вы выйдете отсюда незамужней, вам уже никогда не показаться на людях.
— Неужели вы полагаете, сеньор, что, если бы мне пришлось выбирать между вами и монастырем, я не предпочла бы монастырь?
Было ясно, что такая мысль не приходила ему в голову. Он со стуком поставил бокал на стол, и, нахмурившись, уставился на нее. Поразмышляв немного, он коротко рассмеялся.
— Пустые слова! — Убедитесь сами, сеньора. Он налил себе еще вина, но пить не стал. — Думаете, я не знаю, какими еретическими идеями вы развлекаетесь, насмешливо произнес он.
Девушка не дрогнула.
— Все это в прошлом. Я верная дочь церкви, вы ничего не сможете доказать. Будьте уверены, церковь примет и меня, и мое состояние.
— Прекратите говорить глупости. — Он осушил очередной бокал. — Хватит, вы просто обманываете меня.
— Перестаньте жить иллюзиями, кузен. Нет преград, которые остановили бы меня, если бы я пожелала разрушить ваши гнусные планы. Разве в этом мире есть что-нибудь, что могло бы заставить меня пожалеть о нем? Я одинока, я окружена врагами… Вы и ваша мать предали меня!
— А Эль Боваллет? — спросил он и наклонился посмотреть на ее реакцию.
Доминика терпеливо ответила.
— Мне нравится ваше воображение, кузен. Если бы шевалье де Гиз был Эль Боваллетом, моим возлюбленным, то что бы мне оставалось делать теперь, когда он в тюрьме! Нет, лучше в монастырь!
Дон Диего презрительно расхохотался.
— Вот как, я-то думал, что этот знаменитый пират разрушит все решетки и засовы.
— Похоже, вы действительно боялись этого, кузен, раз так быстро уехали из Мадрида, — ехидно заметила девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41