Я перезвонил Рембеку и сообщил ему, что со мной хотят встретиться два инспектора из отдела криминальных убийств, поэтому я буду позже, чем предполагал, а потом спросил:
— Может быть, они собираются приехать по поводу этого взрыва?
— А я откуда знаю?
— На чье имя был зарегистрирован офис?
— Не на ваше.
— Ладно. Выберусь, как только смогу.
После этого мне оставалось лишь ждать. Когда наконец позвонили в дверь, я взглянул на часы — они показывали десять минут двенадцатого.
С Марти приехал тот же напарник, что и в прошлый раз, скептик по имени Фред Джеймс. Они отряхнули мокрые плащи, я пригласил их пройти в гостиную.
— Ты слышал про взрыв? — спросил Марти.
Значит, они решили встретиться со мной по этому поводу.
— Да, — ответил я. — А откуда вам известно, что он имеет отношение ко мне?
— Какая разница?
— Либо вы за мной следили, либо вас навели.
— Мы за тобой следили, — признался Марти.
— Выходит, вам есть о чем со мной потолковать.
— Начнем со взрыва.
— Конечно. — Я удобно уселся, заложив ногу на ногу, и принялся рассказывать:
— Эрни Рембек только что позвонил мне и сообщил о взрыве. Еще он сказал, что при взрыве погиб некто Микки Хансел. Вот и все.
— Ты знал этого Микки Хансела?
— Да, Рембек приставил его ко мне в качестве клерка. У него был ключ, и он должен был явиться сегодня в офис к девяти утра, чтобы разбирать документы и отвечать на телефонные звонки.
Фред Джеймс уточнил:
— Он на пять минут опоздал.
— Значит, прожил лишние пять минут, не так ли?
— Какие взрывчатые вещества ты хранил в офисе? — спросил Марти.
— Да ладно тебе, Марти.
— Ты хочешь сказать, что их у тебя не было?
— Конечно не было.
— Так, по-твоему, это идиотская шутка?
— Видимо да.
— По твою душу?
— Судя по всему.
Марти огляделся по сторонам и поинтересовался:
— А где Кейт?
— Уехала на пару дней навестить сестру.
Они переглянулись, и Фред Джеймс снова обратился ко мне:
— Похоже, вы что-то обнаружили?
— Похоже, — согласился я. — Но если и обнаружил, то не знаю что.
Марти нахмурился:
— У тебя нет зацепок?
— Ни одной. Длинный список подозреваемых, вот и все.
— Вчера ты виделся с четырьмя, — уточнил он, — не считая Рембека. Нам нужны их имена и показания. Я покачал головой:
— Нет, Марти. Так мы не договаривались.
— Значит, сейчас договоримся. Произошло второе убийство. На этот раз на нашей территории.
— Все равно — нет.
Фред Джеймс фамильярно назвал меня по имени:
— Слушайте, Митч, рассудите сами. Вы служили в полиции и прекрасно знаете, на что мы способны, если вы станете водить нас за нос. Вы что, не прочь три недели проторчать в следственной камере в качестве свидетеля?
— Вы хотите сказать, три часа, — поправил я его. — Тот, кто пользуется услугами адвокатов Эрни Рембека, на три недели в тюрьме не задерживается.
— Мы не пытаемся тебя запугать, Митч, — вмешался Марти.
— Ты, может, и нет. А вот твой напарник попытался.
— Похоже, я не сумел найти с вами общего языка, Митч, — откликнулся Фред Джеймс. — Мне очень жаль.
— Мне тоже, — откликнулся я.
— Почему ты не хочешь поделиться с нами сведениями, Митч? — спросил Марти.
— Я хочу, чтобы от моей работы был толк. Если вы будете повсюду следовать за мной и узнавать, кто что мне сказал, то Рембек просто запретит своим людям отвечать на мои вопросы.
Марти знал, что я прав, и это сразу отразилось у него на физиономии. Тем не менее он возразил:
— Нехорошо все-таки, Митч, что ты утаиваешь от нас информацию. Ты же знаешь, что мы будем с чрезвычайной осторожностью пользоваться сведениями, которые ты нам сообщишь.
— Я этого совсем не знаю. И еще не забыл, что творится в голове у полицейского, Марти, а потому понимаю, что, когда даешь обещание тому, кто находится по другую сторону барьера, это не более чем тактический ход.
— А ты находишься по другую сторону барьера?
— В данный момент я работаю на Эрни Рембека.
— Откровенно говоря, Митч, — вмешался Фред Джеймс, — вы у меня как кость в горле. Понимаете? Как кость в горле!
— Может, вы ею и подавитесь, Фред, — напророчествовал я. Марти торопливо произнес:
— Ладно, Митч, не ерепенься. Просто Фред не знает тебя так хорошо, как я. Вот и все.
— По-твоему, ты хорошо знаешь меня, Марти? Пойдем-ка, послушаешь.
Они последовали за мной в прихожую. Я снял трубку, набрал номер Эрни Рембека и, когда он подошел к телефону, сообщил:
— Те два инспектора, о которых я вам говорил, уже у меня. По их словам, они вчера весь день следили за мной. Им известны адреса, по которым я побывал, но они точно не знают, с кем я там встречался.
— Они вас об этом спрашивали?
— Да.
— И что?
— Я им не ответил.
— Хорошо, — одобрил Рембек.
— Проблема в том, — продолжал я, — что, если они будут за мной следить, я не смогу нормально выполнять работу. Им не составит большого труда по каждому адресу вычислить нужного человека, и тогда они полезут ко всем с расспросами. Вы же не хотите, чтобы это происходило повсюду, куда бы я ни сунулся?
— Конечно не хочу, черт возьми! — воскликнул Рембек.
— Поэтому мне придется бросить данное дело, — заключил я. — Извините, но меня связали по рукам и ногам. Если вы хотите, чтобы я вернул вам деньги, я...
Меня одновременно перебили и Рембек, и Марти.
Рембек выкрикнул:
— Какого черта!
А Марти торопливо забормотал:
— Погоди! Минутку, Митч. Послушай. Да подожди ты...
— Секундочку, — произнес я в трубку, прикрывая ее ладонью и обратился к Марти:
— В чем дело?
— Мы не хотим, чтобы ты бросал эту работу, нет, ради Бога!
— У меня нет выбора, — возразил я, слыша доносившиеся до меня бурные протесты Рембека, но никак на них не реагируя.
— Мы от тебя отстанем, Митч, — пообещал Марти. — Гарантируем.
— Как гарантируете?
Фред Джеймс с сарказмом спросил:
— Вам нужны письменные гарантии, Митч?
— Заткнись, Фред! — рявкнул Марти, чем поверг его в крайнее изумление. — Он шутить не будет, так и сделает, как сказал.
— Я всегда делаю то, что говорю. Марти повернулся ко мне:
— Я тоже выполню то, что обещаю. Гарантирую тебе, что следить за тобой больше не будут, и тех, с кем ты вчера встречался, никто не тронет. Как только у тебя появится что-нибудь, о чем ты захочешь мне сообщить, свяжись со мной. Обещаю, мы тебя оставим в покое.
— Ты мне этого не можешь обещать, Марти. И мы оба это знаем.
— Давай я позвоню, — предложил он. В трубке еще слышался голос Рембека.
— Я вам перезвоню, — сказал я и, положив трубку на рычаг, передал телефон Марти.
Ему понадобилось позвонить в два места — сначала своему шефу, а потом — в Центральное управление полиции. Оба раза он давал какие-то путаные объяснения, но когда закончил, я снова был свободным художником. Положив трубку после второго разговора, он с облегчением обратился ко мне:
— Ну вот. Доволен?
— Вполне.
— До встречи, Митч! — сказал он на прощанье.
— Буду на связи, Марти, — пообещал я. С Фредом Джеймсом мы не обмолвились больше ни словом. После того как они ушли, я перезвонил Рембеку. Он сам подошел к телефону и спросил:
— Получилось?
— Да.
— Я тут целую минуту бушевал, — хмыкнул он. — Думал, вы и вправду хотели отказаться.
— Если бы из этого ничего не вышло, — сказал я, — и вправду бы отказался.
Глава 18
На этот раз швейцар меня узнал. Из-за дождя я взял от метро такси, и он, выйдя из подъезда, открыл передо мной дверцу машины, коснувшись рукой фуражки и назвав меня “сэр”; с той же почтительностью он обслуживал типов вроде Виклера, посыльного, который впервые принес мне известие об этой работе. Пока я выбирался из салона машины и шел к зданию следом за услужливым швейцаром, который держал надо мной зонт, я вспомнил, как Эрни Рембек заверил меня при первой же нашей встрече, что на мое целомудрие не будет никакого покушения, и задал себе вопрос, не придется ли мне теперь так или иначе все равно его лишиться.
Надо побыстрее найти убийцу и убраться из этого мира мафиози подальше, надежно отгородившись от него моей стеной, которую я строил.
Наверху Рембек сам открыл мне дверь. Он сообщил, что теперь мой офис будет находиться прямо здесь, в его квартире, и препроводил меня туда, уверяя:
— Сюда бомбу никто не подложит. Это я вам гарантирую. Он провел меня в небольшую комнату с видом на вентиляционную шахту. Кабинет был обставлен точно такой же мебелью, как и мой первый офис: письменный стол, шкаф для документов, стул и подставка для пишущей машинки. Рембек, стоя рядом со мной в дверях, окинул помещение взглядом и спросил:
— Ну как?
— Прекрасно.
— Ваш револьвер лежит в нижнем ящике стола. К сожалению, разрешение на ношение оружия для вас достать не удалось.
— Ничего страшного.
Подойдя к столу, я выдвинул ящик и достал “кольт-кобру”, короткоствольный револьвер, 38-го калибра. Он был примерно такого же размера и веса, как и “смит-и-вессон”, который я носил в течение последних нескольких лет полицейской службы, с той только разницей, что рукоятка у моего “СВ” была немного другой формы.
В ящике также лежала простая и добротная набедренная кобура. Я надел ее на свой пояс, засунул конец в карман брюк и вложил в нее револьвер.
Словно звуки из внезапно включенного радио, на меня нахлынули воспоминания.
— Ну как? — спросил Рембек. — Годится?
— Дайте мне пять минут, — попросил я. — Оставьте меня одного.
Он не понял.
— Как? Что с вами?
Я повернулся к нему и, повысив голос, почти крикнул:
— Да убирайтесь же отсюда, Рембек! На пять минут, черт возьми!
— Не знаю, понял ли он меня на этот раз? По крайней мере, вышел, притворив за собой дверь и оставив меня в одиночестве в маленькой квадратной комнатенке с грузом оружия на правом бедре и не менее тяжелым грузом воспоминаний на сердце.
Как я мог об этом забыть? Я восемнадцать лет носил табельное оружие по привычке на бедре, постоянно ощущая знакомую успокаивающую тяжесть. Первые месяца два после.., после того ходить без этого груза было неловко и непривычно, как будто мне прокусили дырку в бедре.
Однако тело, как и разум, все забывает, и с течением времени я привык к этой пустоте на бедре. И перестал замечать, что там чего-то не хватает. Я на мгновение потерял бдительность, и, когда опять ощутил кобуру на бедре, воспоминания, безжалостно накинувшись на меня, железными когтями впились в сердце.
Все проходит. Вскоре я снова смог дышать, двигаться, переключиться на мысли о другом. Когда через пять минут в дверь постучали, я сидел за столом, просматривая материалы по алиби шестерых подозреваемых из второго списка Рембека, который уже ждал меня на столе в конверте.
— Входите, — пригласил я. И Рембек нерешительно остановился на пороге. — Все в порядке.
Мои слова его успокоили, но все же он осторожно проделал короткий путь до стола, оставив дверь открытой.
— Иногда вы приводите меня в замешательство, — сказал он.
— Если бы все мои поступки можно было понять и объяснить логически, я бы до сих пор служил в полиции, а на вас бы работал кто-нибудь другой. — Я жестом указал на лежащие на столе бумаги. — Четверых можно исключить.
— Троих, — поправил он.
— Микки Хансела теперь тоже можно вычеркнуть, — возразил я.
— Ах да! Извините, не сообразил.
Я снова просмотрел рапорты по проверке алиби подозреваемых. Одним из двух оставшихся в списке был Уильям Пьетроджетти, бухгалтер, с которым я познакомился, когда впервые тут побывал. Он утверждал, что весь вечер провел дома один. Второй — некто по имени Мэттью Сиэй, род занятий — телохранитель. Он настаивал, что в среду всю ночь был с другом, но подробности сообщить отказался.
Я спросил:
— Сиэй — охранник, что стоит у вас на дверях?
— Нет, это Бургер, он все время здесь находится. С Ритой он вообще никогда не встречался. С Сиэем мы иногда бывали вместе на светских приемах.
— Я хочу с ним встретиться. И с Пьетроджетти тоже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26