— Согласен.
— Следующим я поставлю Доннера, — продолжал я, — поскольку приходится верить, что он за двадцать восемь лет ни на кого, кроме своей жены, не взглянул. Хотя он, почти как Пьетроджетти, не похож на “настоящего мужчину” Риты Касл.
— Прекрасно, — одобрил Керриган. — Я и тут с вами солидарен.
— Третьим будет Лайдон, — решил я. — В его пользу свидетельствуют молодость и неудачная семейная жизнь. Человеку, который в этом городе занимается операциями с недвижимостью и владеет огромной собственностью, не надо изобретать никакого хитрого способа, чтобы быстро достать деньги. Помимо прочего, он производит впечатление нытика, так что, по-моему, Рита Касл сразу должна была бы проникнуться к нему презрением, и ничто не заставило бы ее изменить свое мнение.
— Пока что нет подходящего кандидата, — заключил Керриган. — Я абсолютно во всем с вами согласен.
— Это нижние фамилии в списке, — подытожил я. — Оставшиеся трое гораздо больше подходят на эту роль. Третьим сверху идет Луис Хоган. Вполне вероятно, что он принадлежит к типу мужчин, которого она вполне могла счесть “настоящим”, и тот инцидент с телесным “осмотром” Риты в гараже, когда она достала его своим флиртом, мог ее даже интриговать. Луис Хоган подвизается в профсоюзе, а это означает, что вряд ли у него была другая возможность раздобыть деньги, если они ему срочно понадобились, поэтому обстоятельства могли заставить его прибегнуть к “кассе”. Помимо всего прочего, он похож на человека, живущего не по средствам.
— Так почему же он не возглавляет список? — удивился Керриган.
— Потому что мне с трудом верится, будто он мог одурачить Риту Касл насчет своих истинных намерений. Она была женщиной незаурядной и сама могла любого вокруг пальца обвести, и, по-моему, требовалась немалая ловкость, чтобы ее обмануть. Хоган прямолинеен и мелковат.
— Возможно, вы правы, — согласился Керриган. — Но Хоган должен идти в списке по крайней мере вторым. А все остальные — передвинуться на один номер вверх.
— Почему?
— Потому что Сиэй должен быть последним.
— Отчего же?
— А разве не ясно? Он ведь голубой. Я покачал головой:
— Нет, не совсем. Я предполагаю, что он и в самом деле время от времени ложится в постель с мужчинами, но воспринимает их лишь как суррогат самого себя. И такой, как он, способен чрезвычайно умело вести гетеросексуальную игру, если у него будут на то достаточно веские причины.
— Раз вы так считаете, — с сомнением протянул он.
— Мэттыо Сиэй обладает, в пределах разумного, различными склонностями, которые, по-моему, в меньшей степени были также свойственны Рите Касл. Вполне вероятно, что ее мог привлечь человек, столь глубоко ее понимавший. Они бы неплохо друг другу подошли — хорошенькая получилась бы картинка из ночного кошмара.
Керриган рассмеялся:
— Одна маска разговаривает с другой.
Мне в голову тоже пришло подобное сравнение, только пострашнее. Рита Касл и Мэттыо Сиэй вдруг представились мне как пара кукловодов, спрятанных друг от друга темнотой и управляющих двумя марионетками на длинных белых бечевках. Марионетки вставали друг перед другом, дрыгали руками и ногами, занимались любовью, и все это время раздавалось едва слышное щелканье деревянных суставов.
Неужели марионетка-мужчина повергнет марионетку-женщину на землю, размозжит ее деревянный череп и оставит ее соломенное тельце истекать киноварью (в случае Риты — кровью) на пустой сцене?
Я тряхнул головой. Слишком уж у меня разыгралось воображение! Все равно этот образ не даст мне ответа на нужный вопрос.
— В общем, — заговорил Керриган, — остаюсь один я. Под номером один.
— Да, я написал ваше имя над остальными. Вы — наиболее подходящая кандидатура.
— Почему, позвольте поинтересоваться?
— Вы не женаты, с вами проще всего завязать роман. Вы молоды, уверены в себе, представительны. Вы потенциально подходите на роль “настоящего мужчины” в жизни Риты Касл. Вы достаточно умны и, по-видимому, изобретательны, вполне в состоянии придумать и разыграть подобный сценарий. Сомневаюсь, чтобы ваша работа представляла вам возможности быстро раздобыть большую сумму денег, в отличие, например, от Пьетроджетти, и в то же время я вполне допускаю, что вы способны жить не по средствам. Особенно если бы решились на внезапную связь с женщиной типа Риты Касл. Он тонко улыбнулся и сказал:
— Ну что ж, вы меня убедили. Что вы теперь намерены делать?
— Не все так просто, вас убедил, сам не убедился, — возразил я. — Рембеку пока ничего сообщать не буду. — Я отложил карандаш и, наклонившись, вгляделся в лицо Керригана. — Если бы я сейчас служил в полиции, — пояснил я, — то на данном этапе расследования вызвал бы вас в участок на допрос. Я бы побеспокоился о допросе с пристрастием, чтобы от вас не отставали, как минимум, в течение пятнадцати часов, организовал бы сменные бригады полицейских для допроса и посмотрел бы, нет ли у вас на уме чего-нибудь интересненького.
Он с сардонической усмешкой кивнул:
— Я знаком с вашим методом работы. Я бы бодро и весело прошел через все ваши ухищрения, и вы бы ничего от меня не добились.
— Да, я бы поступил именно так, — признался я. — Таков бы был мой следующий шаг. Но, поскольку дела обстоят иначе, придется шагнуть по-другому.
— У вас есть идея на этот счет?
— Да, я кое-что придумал. И жду вашей помощи. Он полунасмешливо развел руками.
— Все, что пожелаете, мистер Тобин, — учтиво произнес он. — Только скажите.
— Я бы хотел, чтобы вы доказали мне две вещи, — уточнил я и стал загибать пальцы:
— Во-первых, мне нужны доказательства, что в последние несколько месяцев ваша эмоциональная жизнь была столь спокойной, что вы ни при каких обстоятельствах ни с Ритой Касл, ни с какой другой женщиной не стали бы крутить романы. Во-вторых, я бы хотел убедиться, что ваше финансовое положение исключительно благополучное, что вы располагаете наличностью на текущие расходы, что у вас имеются соответствующие сбережения и что ни в настоящем, ни в ближайшем будущем экономический крах вам не грозит.
Он с печальной улыбкой покачал головой:
— К сожалению, мистер Тобин, таких доказательств я вам представить не могу.
— Ни того ни другого?
— Ни того ни другого, — подтвердил он. — Прежде всего, моя эмоциональная жизнь, как вы изволили выразиться, в полнейшем упадке. Если хотите знать правду, я еще не остыл от эмоций, связанных с моей первой женой и пытаюсь вылечиться небольшими дозами разных приключений. Если бы я принял Ритины заигрывания за чистую монету, я бы, возможно, и ответил бы на них, потому что как раз теперь я перебираю все варианты, которые мне подворачиваются, и продолжаю надеяться, что найду наконец подходящее лекарство.
— Это — по эмоциональной части, — резюмировал я. — А как — по финансовой?
— Вы правильно насчет меня догадались, — ответил он. — Последние девять лет я постоянно залезаю в долги. Сейчас мое положение не хуже, чем обычно, но и не лучше. Моя бывшая жена, конечно, тоже к этому руку приложила — я ей плачу огромные алименты.
— Значит, вы никак не можете помочь мне продвинуть ваше имя ниже по списку? — заключил я.
— Единственное, чем я могу вам помочь, — Рита Касл никогда не делала мне экивоков, которые я бы воспринял всерьез. Следовательно, у нас не было романа. Следовательно, я ее не убивал.
— Придется нам еще над этой версией поработать, — высказался я.
— Что же вы мешкаете, мистер Тобин? — спросил он. — Почему бы вам сразу не сдать меня Эрни? У него тоже есть мастера вести допросы. Возможно, они управятся даже быстрее, чем за те пятнадцать часов, которые положены у вас в полиции?
— Я не сделаю этого, пока не буду точно уверен.
— Так почему же вы не уверены?
— Если вы убили Риту Касл, то вы взорвали мой офис и хотите моей смерти. За сегодняшний день я четыре раза предоставлял вам прекрасные возможности меня убить, а вы ни разу ими не воспользовались.
— Ладно, черт побери! — воскликнул он. — А что, если бы я воспользовался случаем?
— Вероятно, один из нас сейчас был бы мертв. Прежде чем Керриган успел ответить, дверь распахнулась, и к нам, широко улыбаясь, ворвался Рембек и объявил:
— Ну вот, все ясно! Все, мистер Тобин! Мне по телефону только что сообщили.
— Что сообщили? — переспросил я.
— Самоубийство, — ответил он. — Пол Айнхорн застрелился. — Рембек повернулся к Керригану:
— Понял, как получилось? Пол убил Риту, потом сбежал. Но он знал, что мы его все равно достанем, поэтому и подложил бомбу в офис, поэтому и застрелился. — Он снова обернулся ко мне:
— Можете сами послушать, мистер Тобин, мой человек еще на проводе.
Я поглядел на Керригана и покачал головой:
— Меня это не убедило.
Глава 23
Рембек, нахмурившись, посмотрел на нас.
— В чем дело?
— Давайте я расскажу, — предложил мне Керриган.
— Выкладывайте.
— Спасибо, — поблагодарил он, кивнув мне головой. Как всегда спокойный, он обратился к Рембеку. — Мистеру Тобину пришло в голову, что я и есть тот человек. Мы как раз говорили о том, что я первый в списке подозреваемых, но он еще полностью не уверен, не убежден на все сто процентов.
Рембек, глядя на нас обоих, все сильнее и сильнее морщил лоб. Меня он спросил:
— Он верно говорит?
— Да.
Керриган продолжал:
— А после смерти Пола он убедился окончательно. — Керриган повернул голову и бросил беглый взгляд на меня:
— Так ведь, мистер Тобин?
— Зависит от того, как умер Айнхорн, — возразил я. Рембек развел руками:
— Что все это значит? Я же только что сообщил вам, что он застрелился.
— Возможно, — сказал я.
Керригана мои подозрения, по-видимому, ничуть не оскорбили.
Он невозмутимо объяснил Рембеку:
— Мистер Тобин представляет себе это так: Пол, возможно, и не убивал себя. Возможно, его застрелили и инсценировали самоубийство. А если это так, то это моих рук дело.
— Почему? — спросил Рембек, обращаясь к нам обоим.
— Пускай Керриган продолжает, у него это здорово получается, — отбился я.
Керриган даже не улыбнулся. Обернувшись ко мне, он снова заговорил:
— Не так уж трудно сделать выводы, мистер Тобин! Я же признал, что такая версия выглядит вполне правдоподобно.
— Ну-ка, расскажи мне, в чем дело? — потребовал Рембек. Керриган опять принялся пояснять:
— У меня проблемы с деньгами. Не очень серьезные, но хронические. И проблемы с женщинами из-за моей бывшей жены. Вот уже два мотива. Возможность убить Риту у меня тоже была, и мистер Тобин считает, что я вполне соответствую образу настоящего мужчины из ее записки.
— А к Полу это какое имеет отношение? — недоумевал Рембек.
— Мистеру Тобину это представляется следующим образом, — продолжал Керриган:
— Когда мы с ним тогда приехали к Полу, я отвел Пола в сторону и уговорил его удрать. Потом я с ним созвонился, договорился, что приеду к нему, приехал, застрелил и инсценировал самоубийство.
— Зачем?
— Чтобы свалить вину на него. Ты же сам явился сюда, Эрни, и сообщил, что все благополучно разъяснилось.
Во время разговора Рембек продолжал медленно отступать, пока не наткнулся на дверь. Теперь, стоя там, он мрачно взглянул на меня и спросил:
— Вам так все это видится? Он правильно рассказал?
— Да.
Он снова повернулся к Керригану.
— А ты что скажешь?
— Скажу, что я тут ни при чем.
— Давайте я послушаю про Айнхорна, — попросил я. — По этому телефону можно?
— Нажмите 72.
Я нажал кнопку, поднял трубку и произнес:
— Вы меня слушаете?
— Кто это? — спросил в ответ настороженный голос.
— Я хотел бы услышать про убийство Айнхорна, — вместо ответа, сказал я.
— Самоубийство.
— Подробности.
— Тело было найдено в отеле “Варрингтон”, по адресу Западная Сорок седьмая улица, дом 290, в номере 516. Он занял номер вчера ночью, в час десять, записавшись под именем Пола Стэндища. Без багажа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
— Следующим я поставлю Доннера, — продолжал я, — поскольку приходится верить, что он за двадцать восемь лет ни на кого, кроме своей жены, не взглянул. Хотя он, почти как Пьетроджетти, не похож на “настоящего мужчину” Риты Касл.
— Прекрасно, — одобрил Керриган. — Я и тут с вами солидарен.
— Третьим будет Лайдон, — решил я. — В его пользу свидетельствуют молодость и неудачная семейная жизнь. Человеку, который в этом городе занимается операциями с недвижимостью и владеет огромной собственностью, не надо изобретать никакого хитрого способа, чтобы быстро достать деньги. Помимо прочего, он производит впечатление нытика, так что, по-моему, Рита Касл сразу должна была бы проникнуться к нему презрением, и ничто не заставило бы ее изменить свое мнение.
— Пока что нет подходящего кандидата, — заключил Керриган. — Я абсолютно во всем с вами согласен.
— Это нижние фамилии в списке, — подытожил я. — Оставшиеся трое гораздо больше подходят на эту роль. Третьим сверху идет Луис Хоган. Вполне вероятно, что он принадлежит к типу мужчин, которого она вполне могла счесть “настоящим”, и тот инцидент с телесным “осмотром” Риты в гараже, когда она достала его своим флиртом, мог ее даже интриговать. Луис Хоган подвизается в профсоюзе, а это означает, что вряд ли у него была другая возможность раздобыть деньги, если они ему срочно понадобились, поэтому обстоятельства могли заставить его прибегнуть к “кассе”. Помимо всего прочего, он похож на человека, живущего не по средствам.
— Так почему же он не возглавляет список? — удивился Керриган.
— Потому что мне с трудом верится, будто он мог одурачить Риту Касл насчет своих истинных намерений. Она была женщиной незаурядной и сама могла любого вокруг пальца обвести, и, по-моему, требовалась немалая ловкость, чтобы ее обмануть. Хоган прямолинеен и мелковат.
— Возможно, вы правы, — согласился Керриган. — Но Хоган должен идти в списке по крайней мере вторым. А все остальные — передвинуться на один номер вверх.
— Почему?
— Потому что Сиэй должен быть последним.
— Отчего же?
— А разве не ясно? Он ведь голубой. Я покачал головой:
— Нет, не совсем. Я предполагаю, что он и в самом деле время от времени ложится в постель с мужчинами, но воспринимает их лишь как суррогат самого себя. И такой, как он, способен чрезвычайно умело вести гетеросексуальную игру, если у него будут на то достаточно веские причины.
— Раз вы так считаете, — с сомнением протянул он.
— Мэттыо Сиэй обладает, в пределах разумного, различными склонностями, которые, по-моему, в меньшей степени были также свойственны Рите Касл. Вполне вероятно, что ее мог привлечь человек, столь глубоко ее понимавший. Они бы неплохо друг другу подошли — хорошенькая получилась бы картинка из ночного кошмара.
Керриган рассмеялся:
— Одна маска разговаривает с другой.
Мне в голову тоже пришло подобное сравнение, только пострашнее. Рита Касл и Мэттыо Сиэй вдруг представились мне как пара кукловодов, спрятанных друг от друга темнотой и управляющих двумя марионетками на длинных белых бечевках. Марионетки вставали друг перед другом, дрыгали руками и ногами, занимались любовью, и все это время раздавалось едва слышное щелканье деревянных суставов.
Неужели марионетка-мужчина повергнет марионетку-женщину на землю, размозжит ее деревянный череп и оставит ее соломенное тельце истекать киноварью (в случае Риты — кровью) на пустой сцене?
Я тряхнул головой. Слишком уж у меня разыгралось воображение! Все равно этот образ не даст мне ответа на нужный вопрос.
— В общем, — заговорил Керриган, — остаюсь один я. Под номером один.
— Да, я написал ваше имя над остальными. Вы — наиболее подходящая кандидатура.
— Почему, позвольте поинтересоваться?
— Вы не женаты, с вами проще всего завязать роман. Вы молоды, уверены в себе, представительны. Вы потенциально подходите на роль “настоящего мужчины” в жизни Риты Касл. Вы достаточно умны и, по-видимому, изобретательны, вполне в состоянии придумать и разыграть подобный сценарий. Сомневаюсь, чтобы ваша работа представляла вам возможности быстро раздобыть большую сумму денег, в отличие, например, от Пьетроджетти, и в то же время я вполне допускаю, что вы способны жить не по средствам. Особенно если бы решились на внезапную связь с женщиной типа Риты Касл. Он тонко улыбнулся и сказал:
— Ну что ж, вы меня убедили. Что вы теперь намерены делать?
— Не все так просто, вас убедил, сам не убедился, — возразил я. — Рембеку пока ничего сообщать не буду. — Я отложил карандаш и, наклонившись, вгляделся в лицо Керригана. — Если бы я сейчас служил в полиции, — пояснил я, — то на данном этапе расследования вызвал бы вас в участок на допрос. Я бы побеспокоился о допросе с пристрастием, чтобы от вас не отставали, как минимум, в течение пятнадцати часов, организовал бы сменные бригады полицейских для допроса и посмотрел бы, нет ли у вас на уме чего-нибудь интересненького.
Он с сардонической усмешкой кивнул:
— Я знаком с вашим методом работы. Я бы бодро и весело прошел через все ваши ухищрения, и вы бы ничего от меня не добились.
— Да, я бы поступил именно так, — признался я. — Таков бы был мой следующий шаг. Но, поскольку дела обстоят иначе, придется шагнуть по-другому.
— У вас есть идея на этот счет?
— Да, я кое-что придумал. И жду вашей помощи. Он полунасмешливо развел руками.
— Все, что пожелаете, мистер Тобин, — учтиво произнес он. — Только скажите.
— Я бы хотел, чтобы вы доказали мне две вещи, — уточнил я и стал загибать пальцы:
— Во-первых, мне нужны доказательства, что в последние несколько месяцев ваша эмоциональная жизнь была столь спокойной, что вы ни при каких обстоятельствах ни с Ритой Касл, ни с какой другой женщиной не стали бы крутить романы. Во-вторых, я бы хотел убедиться, что ваше финансовое положение исключительно благополучное, что вы располагаете наличностью на текущие расходы, что у вас имеются соответствующие сбережения и что ни в настоящем, ни в ближайшем будущем экономический крах вам не грозит.
Он с печальной улыбкой покачал головой:
— К сожалению, мистер Тобин, таких доказательств я вам представить не могу.
— Ни того ни другого?
— Ни того ни другого, — подтвердил он. — Прежде всего, моя эмоциональная жизнь, как вы изволили выразиться, в полнейшем упадке. Если хотите знать правду, я еще не остыл от эмоций, связанных с моей первой женой и пытаюсь вылечиться небольшими дозами разных приключений. Если бы я принял Ритины заигрывания за чистую монету, я бы, возможно, и ответил бы на них, потому что как раз теперь я перебираю все варианты, которые мне подворачиваются, и продолжаю надеяться, что найду наконец подходящее лекарство.
— Это — по эмоциональной части, — резюмировал я. — А как — по финансовой?
— Вы правильно насчет меня догадались, — ответил он. — Последние девять лет я постоянно залезаю в долги. Сейчас мое положение не хуже, чем обычно, но и не лучше. Моя бывшая жена, конечно, тоже к этому руку приложила — я ей плачу огромные алименты.
— Значит, вы никак не можете помочь мне продвинуть ваше имя ниже по списку? — заключил я.
— Единственное, чем я могу вам помочь, — Рита Касл никогда не делала мне экивоков, которые я бы воспринял всерьез. Следовательно, у нас не было романа. Следовательно, я ее не убивал.
— Придется нам еще над этой версией поработать, — высказался я.
— Что же вы мешкаете, мистер Тобин? — спросил он. — Почему бы вам сразу не сдать меня Эрни? У него тоже есть мастера вести допросы. Возможно, они управятся даже быстрее, чем за те пятнадцать часов, которые положены у вас в полиции?
— Я не сделаю этого, пока не буду точно уверен.
— Так почему же вы не уверены?
— Если вы убили Риту Касл, то вы взорвали мой офис и хотите моей смерти. За сегодняшний день я четыре раза предоставлял вам прекрасные возможности меня убить, а вы ни разу ими не воспользовались.
— Ладно, черт побери! — воскликнул он. — А что, если бы я воспользовался случаем?
— Вероятно, один из нас сейчас был бы мертв. Прежде чем Керриган успел ответить, дверь распахнулась, и к нам, широко улыбаясь, ворвался Рембек и объявил:
— Ну вот, все ясно! Все, мистер Тобин! Мне по телефону только что сообщили.
— Что сообщили? — переспросил я.
— Самоубийство, — ответил он. — Пол Айнхорн застрелился. — Рембек повернулся к Керригану:
— Понял, как получилось? Пол убил Риту, потом сбежал. Но он знал, что мы его все равно достанем, поэтому и подложил бомбу в офис, поэтому и застрелился. — Он снова обернулся ко мне:
— Можете сами послушать, мистер Тобин, мой человек еще на проводе.
Я поглядел на Керригана и покачал головой:
— Меня это не убедило.
Глава 23
Рембек, нахмурившись, посмотрел на нас.
— В чем дело?
— Давайте я расскажу, — предложил мне Керриган.
— Выкладывайте.
— Спасибо, — поблагодарил он, кивнув мне головой. Как всегда спокойный, он обратился к Рембеку. — Мистеру Тобину пришло в голову, что я и есть тот человек. Мы как раз говорили о том, что я первый в списке подозреваемых, но он еще полностью не уверен, не убежден на все сто процентов.
Рембек, глядя на нас обоих, все сильнее и сильнее морщил лоб. Меня он спросил:
— Он верно говорит?
— Да.
Керриган продолжал:
— А после смерти Пола он убедился окончательно. — Керриган повернул голову и бросил беглый взгляд на меня:
— Так ведь, мистер Тобин?
— Зависит от того, как умер Айнхорн, — возразил я. Рембек развел руками:
— Что все это значит? Я же только что сообщил вам, что он застрелился.
— Возможно, — сказал я.
Керригана мои подозрения, по-видимому, ничуть не оскорбили.
Он невозмутимо объяснил Рембеку:
— Мистер Тобин представляет себе это так: Пол, возможно, и не убивал себя. Возможно, его застрелили и инсценировали самоубийство. А если это так, то это моих рук дело.
— Почему? — спросил Рембек, обращаясь к нам обоим.
— Пускай Керриган продолжает, у него это здорово получается, — отбился я.
Керриган даже не улыбнулся. Обернувшись ко мне, он снова заговорил:
— Не так уж трудно сделать выводы, мистер Тобин! Я же признал, что такая версия выглядит вполне правдоподобно.
— Ну-ка, расскажи мне, в чем дело? — потребовал Рембек. Керриган опять принялся пояснять:
— У меня проблемы с деньгами. Не очень серьезные, но хронические. И проблемы с женщинами из-за моей бывшей жены. Вот уже два мотива. Возможность убить Риту у меня тоже была, и мистер Тобин считает, что я вполне соответствую образу настоящего мужчины из ее записки.
— А к Полу это какое имеет отношение? — недоумевал Рембек.
— Мистеру Тобину это представляется следующим образом, — продолжал Керриган:
— Когда мы с ним тогда приехали к Полу, я отвел Пола в сторону и уговорил его удрать. Потом я с ним созвонился, договорился, что приеду к нему, приехал, застрелил и инсценировал самоубийство.
— Зачем?
— Чтобы свалить вину на него. Ты же сам явился сюда, Эрни, и сообщил, что все благополучно разъяснилось.
Во время разговора Рембек продолжал медленно отступать, пока не наткнулся на дверь. Теперь, стоя там, он мрачно взглянул на меня и спросил:
— Вам так все это видится? Он правильно рассказал?
— Да.
Он снова повернулся к Керригану.
— А ты что скажешь?
— Скажу, что я тут ни при чем.
— Давайте я послушаю про Айнхорна, — попросил я. — По этому телефону можно?
— Нажмите 72.
Я нажал кнопку, поднял трубку и произнес:
— Вы меня слушаете?
— Кто это? — спросил в ответ настороженный голос.
— Я хотел бы услышать про убийство Айнхорна, — вместо ответа, сказал я.
— Самоубийство.
— Подробности.
— Тело было найдено в отеле “Варрингтон”, по адресу Западная Сорок седьмая улица, дом 290, в номере 516. Он занял номер вчера ночью, в час десять, записавшись под именем Пола Стэндища. Без багажа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26