Ведь он не замечает, что человек, пожертвовавший двушкой, не отказался ради него от звонка, который и ему казался бы самым важным в его жизни…"
Незаметно отодвинулись набережные — Академика Туполева, Рубцовская,
Русаковская, мутная вода Яузы.
«Москвич» не снижал скорости. Антон ни на мгновение не отрывал взгляд от дороги.
"…Они мучительно переоценивают оказанную им услугу. И чужой добрый поступок или поступок, который кажется им добрым, связывает их по рукам и ногам… — Денисов закрыл глаза. — Это стоило жизни адвокату.
Едва не стоило жизни ей самой. Инкассаторам… И, возможно, мне, когда я подходил к ним у последнего вагона".
Он открыл глаза. Антон уже выключил зажигание.
Впереди, окруженная с двух сторон лесом, виднелась короткая прямая аллея, упиравшаяся в стеклянный фасад пансионата. Здесь росли самые высокие деревья.
Шел мокрый снег, которому не суждено было укутать мокрую знобкую землю, он таял еще на лету. Сбоку от аллеи чернел гараж, за которым виднелись парники.
«В том, как все вышло, — подумал Денисов, — один плюс. Если преступнику перед тем, как скрыться, надо было заехать в пансионат, времени у него оставалось в обрез».
— Я не подъехал к самому пансионату, — Антон понемногу возвращался в обычное состояние.
Денисов поправил рукоятку пистолета, пока он спал, кобура сползла с плеча, кивнул на «Волгу» у гаража!
— Райуправление!
От автобусной остановки на шоссе отошел только что прибывший автобус, несколько человек по тропинке направились к пансионату.
В зимнем саду за стеклами, впереди виднелись вечнозеленые широколистные растения, тянулись нескончаемые ряды кактусов. С аллеи казалось, что в вестибюле тепло и сухо. Старик сторож уже дремал у аппарата для механической чистки обуви.
Денисов и Антон пропустили вперед приехавших автобусом — это были в основном женщины — пошли следом.
— Смотри… — Денисов показал на вестибюль.
По другую сторону стекла, у тумбочки с ключами от комнат, сидели двое видимо, инспектора райуправления — и с ними Кучинская. Один делал вид, что занят разговором с бывшей дежурной, и, по всей вероятности, узнавал у нее фамилии и номера комнат людей, бравших ключи; второй наблюдал за приближавшимися к пансионату.
Оба сразу же засекли Денисова и Сабодаша, хотя вроде и не смотрели в их сторону.
Здесь же в вестибюле крутился Ниязов. Увидев своих, он пошел навстречу, после чего позы обоих инспекторов, сидевших с Кучинской, стали сразу менее напряженными.
— Сапронов здесь? — спросил Денисов у младшего инспектора.
Ниязов кивнул на регистраторскую, имея в виду кабинет директора.
Внутри оказались только Гилим и Сапронов. Директор пансионата выглядел растерянным, начальник отделения уголовного розыска, напротив, человеком, попавшим в родную стихию. В глазах Сапронова вспыхивали нетерпеливые огоньки, шрам на щеке горел.
— От-лично! — с расстановкой произнес Сапронов, увидев входящих.
Казалось, он особенно рад Антону, сразу заполнившему собой кабинет. —
Что-нибудь хорошего привезли?
— Нужно проверить, — сказал Денисов. Они поздоровались. — Ваш инспектор, что сидит в вестибюле у окна… Может, он видел кого-то, кто недавно приехал на машине?
— Я позову его, — вызвался Гилим. — Вам лишний раз появляться на людях не стоит. Плохо, что нет фотографии этого мерзавца!
— Скоро будет, — с напускной беззаботностью сказал Сапронов. — Если уже не поступила, пока мы сидим…
— Есть новости? — вски-нулся Сабодаш.
— Установлено, кем он в действительности является.
Особо опасный рецидивист. У него две фамилии — Леут и он же Кропотов.
Уголовная кличка Чепан. Последний раз судили в Алтынкуле, — Сапронов говорил как о давно известном. — За тяжкое телесное повреждение…
— Сведения из Бухары? — спросил Денисов.
— Недавно сообщили.
«Отпечатки пальцев на хрустале, — подумал Денисов. — Мертвый адвокат с нашей помощью довел следствие до конца».
Пока Гилим ходил, они .обменялись мнениями и по другому вопросу.
— Я собирался направить запросы на всех подходящих по возрасту, —
Сапронов кивнул на книгу регистрации отдыхающих, лежавшую на столе. —
Думаю, должно помочь.
— Кроме одного случая, — кивнул Денисов. — Иде:
ального. Если этот Кропотов приехал по документам человека, который действительно должен был прибыть сюда.
— Неужели такой дока? — Сапронов посмотрел недоверчиво.
— Не знаю, — сказал Денисов. — Видимо, скоро сообщат. Но я ни разу не слышал, чтобы он появился в одной и той же одежде. Даже маской пользовался.
Гилим вернулся с инспектором, которого Денисов и Сабодаш видели в вестибюле.
— Кто-нибудь приезжал на машине? — спросил у него Сапронов.
Инспектор не спеша, но и не медля достал из блокнота лист бумаги, на котором еще в вестибюле написал несколько слов, подал начальнику. Он не знал, можно ли называть фамилию вслух, Сапронову это могло не понравиться.
— "Смирнов Александр Иванович, — прочитал начальник отделения розыска.
— Номер 218".
Инспектор посчитал необходимым пояснить:
— Мне показалось, он инвалид на протезе. рле одолел вестибюль. На всякий случай я записал номер такси.
— Артист он, не инвалид, — сказал Сапронов. — Проверьте окна на первом этаже.
Гилим уже нашел в книге регистрации:
— «Смирнов Александр Иванович, город Орск, автокомбинат, диспетчер…»
— Кто с ним вместе в комнате? — спросил Денисов.
— Одну минуту!
Гилим снова вышел, вернулся вместе с Кучинской.
— Сосед Смирнова — бакинец, — Гилим заговорил прямо от двери. —
Положительный человек. Я его видел.
Под вечер ему всегда звонит жена. Мы можем сейчас его вызвать в коридор. Все точнее узнать.
Увидев в кабинете Денисова, Кучинска я кивнула — она гордилась поручением, но ее лицо было бледным.
Денисов не удивился бы, если, встретившись с ним глазами, бывшая дежурная крикнула бы что-то страшное, касавшееся и его лично. Например:
"Звонили из дому:
Лина и Наташка погибли!" Но это было уже денисовское состояние в данный момент.
— Оружие у всех есть? — спросил Сапронов.
У него с левой стороны, где висел пистолет, рука дазалась чуть скованной.
— Есть, — ответил за всех Антон.
Мимо кактусов зимнего сада они прошли к лестнице.
Шли порознь, каждый по себе — и отдельно и вместе.
Денисов заметил журчащий ручеек и цветущий кактус в середине зеленого теплого мирка вестибюля. w «Сколько был здесь — никогда не замечал…» близкая опасность всегда вызывала у него приступы обостренного внимания.
На втором этаже, у доски Почета, снова открытие:
знакомое лицо.
«Так и есть!..» — библиотекарша выглядела на фотографии угловатой.
Блестящими, казавшимися влажными глазами смотрела в самый центр объектива.
«К ней здесь хорошо отнесутся…» — он подумал о Белогорловой как о человеке, с которым рано или поздно придется встретиться.
"Если все сегодня пройдет удачно, — он, не останавливаясь, провел ладонью по деревянной раме доски. — А может, библиотекарша будет знать только следователя.
А я получу другое нераскрытое дело. Со многими потерпевшими знакомство инспектора остается односторонним…"
Денисов, Сабодаш и сам Сапронов составили группу захвата, два других инспектора вошли в группу блокирования.
Место Денисова оказалось у обычного в домах отдыха громадного, напоминающего бильярдный, шахматнрго стола. На широкоформатных полях толпились тяжелые, отливавшие лаком фигуры.
Вокруг на зтаже стояла тишина. ~ Денисов попытался проанализировать положение на доске — бросил. Партия была прервана в сложной обоюдоострой позиции.
В полуосвещенном коридоре, куда свернула Кучинская, темнели одинаково отстоящие друг от друга круглые дверные ручки, Ждать пришлось недолго.
Показалась Кучинская, — Его нет, — сказала она. — Но он приходил.
— А сосед? — спросил Сапронов.
— Сейчас пришел. Можно войти.
По одному все направились за ней. Случайно оказавшаяся в коридоре молодая отдыхающая, увидев стольких мужчин, улыбнулась: ей привиделось что-то вроде грандиозного пикника, устраиваемого у соседей.
«Человек более опытный сразу бы догадался, в чем дело…» — подумал
Денисов.
Сапронов, видимо, подумал о том же: Антона и обоих инспекторов рассредоточил на лестнице и в коридоре.
— Прошу, — сказал сосед «Смирнова» — пожилой горбоносый человек в спортивном костюме с широченными лампасами, лысый, с густыми обвислыми усами.
Сапронов, за ним Денисов вошли.
Номер оказался на двоих, гостиничного типа, с туалетом и сидячей ванной; две кровати с прикроватными тумбочками, журнальный столик, несколько стульев.
В ванной на стеклянной полочке стояло два стакана с зубными щетками и две мыльницы.
— Мы сейчас немного поговорим, — сказал Сапронов, представившись, потом, наверное, попросим вас временно перейти в другой номер…
Заметив изменившееся выражение лица собеседника, Сапронов уточнил:
— Постараемся, чтобы номер ни в коем случае не оказался хуже. И поможем перенести вещи. Это в ваших же интересах. А товарищи останутся пока здесь,
— Вот его кровать, — показал старик.
Кровать у окна была аккуратно заправлена коричневатым в полоску одеялом. В изголовье торком стояла подушка.
— Вот его шкаф.
В отведенной для второго постояльца половине Денисов увидел пальто деми, серую кроличью шапку, — В чем же он ушел? — спросил Сапронов.
— У него еще плащ с подстежкой. Кепка, — Большой меховой шапки, поинтересовался Денисов, — волчьей или собачьей, не видели?
— Нет.
— Шляпы? Резиновых сапог?
— Не видел.
«У него несколько нор, — подумал Денисов, — в той одежде он в пансионате не появляется».
— Ключей у него не видели?
— Ключи? — Бакинец пригладил усы. — Были. Я однажды машинально не в ту половину шкафа влез. Платок искал… Три ключа. На кольце. Два коротких, один длинный.
Сапронов заглянул в нижнее отделение шкафа, достал чемодан!
— Ваш?
— Тоже его.
Сапронов положил на кровать, осторожно открыл.
В чемодане ничего не оказалось, кроме пачки лезвий, металлического рожка для обуви. На дне лежали еще три или четыре рубашки и старый справочник для поступающих в высшие учебные заведения.
На тумбочке лежала книга со штампом пансионата — полученная в библиотеке.
— Вечерами сосед ваш, наверное, больше отсутствовал? — спросил Сапронов.
Старик кивнул:
— Я его мало видел.
— Приходил поздно?
— У меня снотворное. Засну — по мне хоть из пушек стреляй, — бакинец улыбнулся.
— А почему вы решили, что он недавно был? — спросил Денисов.
Старик посмотрел на него:
— Во-первых, ключ в дверях… Во-вторых, фотокарточка. Девица одна сфотографировала его за завтраком. Просто так: сидят за одним столом…
Аппарат такой — сразу карточку… Занесла потом, положила на тумбочку. И вот снимка этого нет.
— Порвал, наверное, — сказал Сапронов. — Или увез.
Не любит он карточки дарить… Кто там?
Дверь открылась. Это был Антон с одним из инспекторов,
— Звонил Бахметьев, — Сабодаш обращался к Сапронову. — Если мы здесь больше не нужны… — начал он.
— Справимся, — сказал Сапронов. — Окна осмотрели?
— Одно было открыто…
На прощание Сапронов сказал так же, как Денисов несколько дней назад:
— Вечер, по-моему, обещает быть жарким…
«Сейчас кажется, что после того уже год прошел…» — подумал Денисов.
— Вас ждать? — спросил шофер «газика». Это был не тот — знаток старой
Москвы, возивший Денисова к Гладилиной. В отличие от других водителей этот больше любил находиться, на стоянке.
— Н&надо, — Денисов хлопнул дверцей.
Под фонарями косо валил мокрый снег, в темноте его можно было легко принять за дождь.
"Три ключа… — подумал Денисов. — Три ключа у Леута-Кропотова. Два могут быть от наружной двери и один от комнаты. Недавно я был в одной такой квартире… — Это могло оказаться и случайным совпадением — у «Луча».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39