Ссадины, ожоги, порезы... и каждый – веха на пути разрушения. Не воли самого Штольца, нет; его собственный страх скомкал ее практически сразу.
То была хроника эрозии. Эрозии Джека.
Чем больше вопросов он задавал, тем яснее ему становилось, что Штольц не лжет.
Но он не прекратил пытки.
Джек сказал себе, что это необходимо – ему нужно быть абсолютно уверенным. Все это могло оказаться игрой гениального актера. Всего одна ложь, и он попадет в западню, а его секрет станет известен Стае.
Но тело Штольца поведало иную историю.
Джек помнил каждую ступень, значение каждой раны. Это был пейзаж потерь, разрушенная крепость тайн, которую он взял приступом. Он помнил свои ощущения на каждом этапе... и то, как в определенный момент перестал чувствовать вину.
Он все еще щелкал затвором фотоаппарата, когда в подвал спустилась Никки.
* * *
– Ты собираешься что?– переспросила Никки.
Джек изучал режущую кромку диска пилы.
– Собираюсь отправить Гурману мозг Штольца.
– Гурману? На хрен тебе Гурман? Давай нажмем на этого треклятого Патрона!
Никки вышагивала взад-вперед по пыточной камере. Тело Дорожного Патруля с распухшим, багровым лицом все еще было привязано к стулу.
– Я пока не придумал, как до него добраться, – сказал Джек. – У Гурмана крайне специфические вкусы. Он не упустит шанса проглотить мозги Следователя.
– Джек, я начинаю подозревать, что мозги Следователя уже кто-то проглотил. Ты хотел размяться с этим неудачником... – сказала она, указывая на привязанный к стулу труп, – ...отлично, я могу это понять. Но мы говорим сейчас о засранце, убившем твою семью!
– Да, – тихо ответил Джек. – И теперь я убиваю тех, кто близок ему...
Замерев, Никки с недоверием уставилась на него.
– Так вот чем ты занят, да? Ты воображаешь, что уничтожение Стаи заставит Патрона страдать? Это полная чушь, Джек, и ты сам это знаешь. Для начала, счастливое семейство-серийных-убийц было манией Джинна-Икс, а он уже отправился на Грандиозный Концерт Курта Кобейна на небесах. Во-вторых... Господи боже, Джек, Патрон плевать хотел на всех и каждого. Он шелестит оторванными частями тел, как писатели – исписанными страницами. Он самый больной долбаный монстр из всех, на кого мы только натыкались... и мне уже начинает казаться, что в нем больше отваги, чем в тебе.
– Это не конкурс на лучшую песню. Это процесс уничтожения.
– Даже слышать не хочу, Джек. Может, когда мы вдвоем гонялись за ними и убивали по одному, это и было правдой. Но теперь они знают. Черт побери, они уже пытались расправиться с тобой...
– И теперь думают, что им это удалось. – Джек начал отворачивать зажим, крепивший лезвие пилы. – Но мы их перехитрили. Победа за нами, а их ряды редеют.
– Прекрасно. Стало быть, они слабеют, а мы становимся сильней. Мы оставили их в дураках, и сейчас ты, наверное, даже чувствуешь азарт. Ты уверен в себе и в своей силе. Но это ненадолго, Джек... нельзя медлить, надо идти дальше.
Он снял лезвие, выбрал другое, с зубцами побольше.
– Обязательно. Я просто хочу быть уверен, что мы все сделаем правильно...
– Правильно? Правильно? – расхохоталась Никки. – Джек, неужто у тебя есть книжка "Погоня за серийными убийцами для чайников", о которой ты ничего мне не говорил? Я-то воображала, что мы пишем ее сами, по ходу пьесы.
Джек выровнял лезвие, затянул крепеж.
– Никки, ты же знаешь, как это работает. Надо иметь терпение.
– Теперь все иначе, Джек. Разве ты не понял? Мы больше не занимаемся ловлей на живца... Мы выслеживаем этих ублюдков. И они это знают.
– Говорю тебе, они думают, что я погиб...
– И сколько пройдет времени, прежде чем они убедятся в обратном? Ты и правда считаешь, что сможешь вечно водить этих ребят за нос?
Опустив пилу, Джек пристально посмотрел на Никки.
– Не вечно. Но достаточно долго.
Она покачала головой.
– Не знаю, Джек. Не могу понять, то ли ты настолько сосредоточен, что не собираешься менять своих планов... то ли просто не хочешь поймать Патрона.
– Думаешь, мне страшно?
– В том, чтобы чего-то бояться, нет ничего плохого, Джек. Мне только не понятно, чего ты боишься.
Ноутбук на столе издал короткую трель.
– Входящее сообщение, – сказал Джек. – Кто-то хочет пообщаться с Джинном-Икс.
– Давай, трепись со своими дружками, – бросила Никки. – Просто постарайся не забыть, кто ты такой на самом деле.
И размашистым шагом вышла из камеры.
* * *
ПАТРОН: Где ты пропадал, милый мальчик? Мы по тебе соскучились.
ДЖИНН-ИКС: Врубись, какой-то отморозок угнал мой велик. Я разбирался со страховкой, с копами, со всяким таким дерьмом.
ПАТРОН: Понимаю. Довольно печально, не правда ли, – когда у тебя отнимают что-то дорогое?
ДЖИНН-ИКС: Ну да, если я найду урода, сверну ему шею.
ПАТРОН: Не хочу показаться циничным, но... это весьма маловероятно, не так ли? Некоторые вещи если исчезают, то уже навсегда. Лучше смириться и жить дальше.
ДЖИНН-ИКС: Что за лабуду ты гонишь?
ПАТРОН: Ну как же, ведь это твоя собственная философия, разве нет? Человек, угнавший твой велик, не может нести ответственность: от него тянется целая цепочка виноватых, уходящая все выше и выше, так ведь?
ДЖИНН-ИКС: Угу, угу. Ты прав. Пожалуй, если пустить пару пуль в брюхо какому-нибудь корпоративному мерзавцу, я сразу почувствую облегчение.
ПАТРОН: Что ж, у меня найдется кое-что такое, что мигом поднимет тебе настроение: звуковой файл. Я его уже посылаю.
* * *
Джек нахмурился. В этих последних фразах он едва не облажался. Разговор с Никки расстроил его больше, чем ему казалось... Надо быть осторожнее.
Он поправил уровень громкости динамиков ноутбука и запустил файл. Первый услышанный им голос принадлежал, кажется, молодой женщине; второй был искажен электронными фильтрами. Очевидно, Патрон не хотел, чтобы кто-то услышал его настоящий голос... но когда Джек услыхал первые слова, сердце замерло у него в груди.
* * *
Патрон: Мне известно, кто ты.
Женщина: Пожалуйста. Пожалуйста, не делай мне больно.
Патрон: Мне известно, кто ты.
Женщина: А я тебя знать не желаю.Не хочу, ясно? Немедленно развяжи меня.
Патрон: У меня есть вопросы.
Женщина: Я расскажу все, что захочешь, но не делай мне больно, ладно? Пожалуйста...
Патрон: Назови свой пароль к "Волчьим угодьям".
* * *
Джека охватил чистый, животный страх. Он вдруг решил, что искаженный голос принадлежит ему самому, что Патрон как-то ухитрился записать один из его допросов и теперь прокручивает ему запись – за считанные мгновения до того, как он ворвется в дверь камеры и прикончит Джека...
* * *
Женщина: К чему? Знать не знаю, о чем ты говоришь... Ааааааа!
Патрон: Я могу понять твое нежелание предавать друзей. Но уже слишком поздно.
Женщина: Черт! О черт. Моя подруга записала номер твоей машины, она вызовет полицию, не делай этого. Брось, давай я отсосу тебе по высшему разряду, делай со мной что хочешь, только, пожалуйста, не убивай меня. Мне всего двадцать лет, о господи...
Патрон: Тебя зовут Джинн-Икс. Ты веб-мастер...
* * *
Файл кончился.
Джек заставил себя опустить глаза на следующее сообщение.
* * *
ПАТРОН: Но это не совсем верно, не правда ли... Следователь?
ДЖИНН-ИКС: Ты съехал со своих гребаных катушек.
ПАТРОН: Не исключено. Но я не ошибаюсь. Вчера из Грин-ривер полицейские выудили безрукий труп. Я полагаю, это и есть настоящий Джинн-Икс, и ты отрубил ему руки, чтобы затруднить установление личности. Какая неприятность, Следователь... а как же все эти бедняжки, его жертвы? Разве ты не хочешь даровать им успокоение?
ДЖИНН-ИКС: Так и быть, подыграю. Предположим, что я и есть долбаный Следователь. Значит, он замочил меня – точно так же, как и Поцелуя Смерти... Да, и еще Дорожного Патруля, ведь тот говорит – врет, должно быть! – что прикончил этого ублюдка своими руками. Кто там остался... Гурман, что ли? Или я еще и его придушил?
ПАТРОН: На мой взгляд, Гурман еще ничем себя не скомпрометировал. Остальные твои предположения верны.
ДЖИНН-ИКС: Ну все, приятель. Стая основана на взаимном доверии. Я не могу позволить тебе растрепать это ядовитое дерьмо остальным членам. Подумать только, я – враг! Короче, я отрубаю тебе доступ... чего, кстати, Следователь не смог бы сделать, потому что я ни за что не выдал бы ему чертовы пароли.
ПАТРОН: Я ожидал, что ты именно так и поступишь. Конечно, если бы мне действительно захотелось выдать тебя Стае, я бы уже направил сообщение в группу Общего Обсуждения... Чего не сделал. Мне все равно, ограничишь ли ты мне доступ туда. Именно с тобой я хочу говорить.
ДЖИНН-ИКС: А с чего ты взял, что мне интересно слушать бред параноика?
ПАТРОН: Настоящему Джинну-Икс это действительно не было бы интересно. Очень скоро ты прервешь нашу беседу в надежде убедить меня, что ты – это он. Но сначала позволь выслать тебе нечто такое, что ты оценишь по достоинству: ответ.
* * *
Начал загружаться новый файл, гораздо больше предыдущего.
* * *
ПАТРОН: Заданный вопрос звучит следующим образом: как Следователю удалось получить пароли доступа? По мере сил я постарался воспроизвести весь процесс, хотя, конечно, о многом могу лишь догадываться. И все же я должен поблагодарить тебя за создание столь занимательного образчика; следуя ему, мне, разумеется, пришлось воспользоваться собственным сырым материалом.
ДЖИНН-ИКС: Воображаешь, что я захлопну пасть и тихонько свалю? Ошибаешься. Какую бы ошибку ты ни сделал, ты по-прежнему остаешься членом Стаи. Я не стану... Я не могу позволить тебе и дальше пребывать в заблуждении. Доверие, которое разделяем мы все, – для меня нет ничего важнее, мужик. Так или иначе, я все же смогу тебя переубедить.
* * *
Нет ответа.
* * *
Загрузка файла, кажется, заняла целую вечность. Джек не мог оторвать глаз от анимированной иконки, показывавшей, долго ли еще осталось ждать; на "Волчьих угодьях" такой иконкой служила маленькая гильотина. Она срубала крошечные мультяшные головы, которые затем летели в корзину – опять и опять.
Щелк. Щелк. Щелк.
Наконец-то загрузка завершена. Джек проглотил комок в горле и запустил файл.
Видеозапись. Молодая женщина привязана к стулу. На заднем плане поблескивал черный пластик. Все было так, как и в комнате для допросов, оборудованной Джеком.
Голос был все также обработан до неузнаваемости.
Патрон: Расскажи мне о своей первой жертве.
Женщина: Я не понимаю, что тебе нужно, я не... что?
* * *
В пространстве кадра появилась еще одна фигура, закутанная в полиэтиленовый дождевик с капюшоном – из того же черного пластика, что и стены. Патрон. Не поворачиваясь к камере лицом, он протянул к женщине руки в черных перчатках и обмотал что-то вокруг ее лба, как раз над бровями: тонкую проволоку.
Джек знал, что сейчас случится.
– Нет, – прошептал он.
Фигура подняла повыше тонкую серую палочку, примерно двадцати сантиметров в длину, причем нижние пять сантиметров представляли собой просто металлический прут. Свеча бенгальского огня, какую обычно втыкают в торт. Патрон просунул серый конец под обмотанную вокруг лба женщины проволоку, а другой приклеил к ее щеке кусочком липкой ленты. Теперь свеча была вертикально укреплена на лице, поверх правого глаза.
– Что ты делаешь? – простонала женщина.
– Он будет гореть медленно, но очень горячо, – сказал Патрон. – Если ты скажешь то, что я хочу услышать, я уберу его прежде, чем он достигнет глаза.
– Я уже говорила, я ничего не знаю...
Патрон схватил женщину за волосы, чтобы ее голова не моталась из стороны в сторону, и поджег бенгальский огонь.
– ЧТО ЭТО? ЧТО ЭТО ТАКОЕ? О БОЖЕ О БОЖЕ О БОЖЕ! – кричала женщина Ее голова дико тряслась. Искры летели во все стороны, и тени танцевали жестокий, неистовый танец на затянутых в черное стенах. – УБЕРИ ЭТО Я СКАЖУ Я СКАЖУ Я СКАЖУ ВСЕ ЧТО ЗАХОЧЕШЬ...
Когда пламя достигло глаза, она уже ничего не говорила, а просто кричала.
Совсем как Джинн-Икс.
Джек помнил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48
То была хроника эрозии. Эрозии Джека.
Чем больше вопросов он задавал, тем яснее ему становилось, что Штольц не лжет.
Но он не прекратил пытки.
Джек сказал себе, что это необходимо – ему нужно быть абсолютно уверенным. Все это могло оказаться игрой гениального актера. Всего одна ложь, и он попадет в западню, а его секрет станет известен Стае.
Но тело Штольца поведало иную историю.
Джек помнил каждую ступень, значение каждой раны. Это был пейзаж потерь, разрушенная крепость тайн, которую он взял приступом. Он помнил свои ощущения на каждом этапе... и то, как в определенный момент перестал чувствовать вину.
Он все еще щелкал затвором фотоаппарата, когда в подвал спустилась Никки.
* * *
– Ты собираешься что?– переспросила Никки.
Джек изучал режущую кромку диска пилы.
– Собираюсь отправить Гурману мозг Штольца.
– Гурману? На хрен тебе Гурман? Давай нажмем на этого треклятого Патрона!
Никки вышагивала взад-вперед по пыточной камере. Тело Дорожного Патруля с распухшим, багровым лицом все еще было привязано к стулу.
– Я пока не придумал, как до него добраться, – сказал Джек. – У Гурмана крайне специфические вкусы. Он не упустит шанса проглотить мозги Следователя.
– Джек, я начинаю подозревать, что мозги Следователя уже кто-то проглотил. Ты хотел размяться с этим неудачником... – сказала она, указывая на привязанный к стулу труп, – ...отлично, я могу это понять. Но мы говорим сейчас о засранце, убившем твою семью!
– Да, – тихо ответил Джек. – И теперь я убиваю тех, кто близок ему...
Замерев, Никки с недоверием уставилась на него.
– Так вот чем ты занят, да? Ты воображаешь, что уничтожение Стаи заставит Патрона страдать? Это полная чушь, Джек, и ты сам это знаешь. Для начала, счастливое семейство-серийных-убийц было манией Джинна-Икс, а он уже отправился на Грандиозный Концерт Курта Кобейна на небесах. Во-вторых... Господи боже, Джек, Патрон плевать хотел на всех и каждого. Он шелестит оторванными частями тел, как писатели – исписанными страницами. Он самый больной долбаный монстр из всех, на кого мы только натыкались... и мне уже начинает казаться, что в нем больше отваги, чем в тебе.
– Это не конкурс на лучшую песню. Это процесс уничтожения.
– Даже слышать не хочу, Джек. Может, когда мы вдвоем гонялись за ними и убивали по одному, это и было правдой. Но теперь они знают. Черт побери, они уже пытались расправиться с тобой...
– И теперь думают, что им это удалось. – Джек начал отворачивать зажим, крепивший лезвие пилы. – Но мы их перехитрили. Победа за нами, а их ряды редеют.
– Прекрасно. Стало быть, они слабеют, а мы становимся сильней. Мы оставили их в дураках, и сейчас ты, наверное, даже чувствуешь азарт. Ты уверен в себе и в своей силе. Но это ненадолго, Джек... нельзя медлить, надо идти дальше.
Он снял лезвие, выбрал другое, с зубцами побольше.
– Обязательно. Я просто хочу быть уверен, что мы все сделаем правильно...
– Правильно? Правильно? – расхохоталась Никки. – Джек, неужто у тебя есть книжка "Погоня за серийными убийцами для чайников", о которой ты ничего мне не говорил? Я-то воображала, что мы пишем ее сами, по ходу пьесы.
Джек выровнял лезвие, затянул крепеж.
– Никки, ты же знаешь, как это работает. Надо иметь терпение.
– Теперь все иначе, Джек. Разве ты не понял? Мы больше не занимаемся ловлей на живца... Мы выслеживаем этих ублюдков. И они это знают.
– Говорю тебе, они думают, что я погиб...
– И сколько пройдет времени, прежде чем они убедятся в обратном? Ты и правда считаешь, что сможешь вечно водить этих ребят за нос?
Опустив пилу, Джек пристально посмотрел на Никки.
– Не вечно. Но достаточно долго.
Она покачала головой.
– Не знаю, Джек. Не могу понять, то ли ты настолько сосредоточен, что не собираешься менять своих планов... то ли просто не хочешь поймать Патрона.
– Думаешь, мне страшно?
– В том, чтобы чего-то бояться, нет ничего плохого, Джек. Мне только не понятно, чего ты боишься.
Ноутбук на столе издал короткую трель.
– Входящее сообщение, – сказал Джек. – Кто-то хочет пообщаться с Джинном-Икс.
– Давай, трепись со своими дружками, – бросила Никки. – Просто постарайся не забыть, кто ты такой на самом деле.
И размашистым шагом вышла из камеры.
* * *
ПАТРОН: Где ты пропадал, милый мальчик? Мы по тебе соскучились.
ДЖИНН-ИКС: Врубись, какой-то отморозок угнал мой велик. Я разбирался со страховкой, с копами, со всяким таким дерьмом.
ПАТРОН: Понимаю. Довольно печально, не правда ли, – когда у тебя отнимают что-то дорогое?
ДЖИНН-ИКС: Ну да, если я найду урода, сверну ему шею.
ПАТРОН: Не хочу показаться циничным, но... это весьма маловероятно, не так ли? Некоторые вещи если исчезают, то уже навсегда. Лучше смириться и жить дальше.
ДЖИНН-ИКС: Что за лабуду ты гонишь?
ПАТРОН: Ну как же, ведь это твоя собственная философия, разве нет? Человек, угнавший твой велик, не может нести ответственность: от него тянется целая цепочка виноватых, уходящая все выше и выше, так ведь?
ДЖИНН-ИКС: Угу, угу. Ты прав. Пожалуй, если пустить пару пуль в брюхо какому-нибудь корпоративному мерзавцу, я сразу почувствую облегчение.
ПАТРОН: Что ж, у меня найдется кое-что такое, что мигом поднимет тебе настроение: звуковой файл. Я его уже посылаю.
* * *
Джек нахмурился. В этих последних фразах он едва не облажался. Разговор с Никки расстроил его больше, чем ему казалось... Надо быть осторожнее.
Он поправил уровень громкости динамиков ноутбука и запустил файл. Первый услышанный им голос принадлежал, кажется, молодой женщине; второй был искажен электронными фильтрами. Очевидно, Патрон не хотел, чтобы кто-то услышал его настоящий голос... но когда Джек услыхал первые слова, сердце замерло у него в груди.
* * *
Патрон: Мне известно, кто ты.
Женщина: Пожалуйста. Пожалуйста, не делай мне больно.
Патрон: Мне известно, кто ты.
Женщина: А я тебя знать не желаю.Не хочу, ясно? Немедленно развяжи меня.
Патрон: У меня есть вопросы.
Женщина: Я расскажу все, что захочешь, но не делай мне больно, ладно? Пожалуйста...
Патрон: Назови свой пароль к "Волчьим угодьям".
* * *
Джека охватил чистый, животный страх. Он вдруг решил, что искаженный голос принадлежит ему самому, что Патрон как-то ухитрился записать один из его допросов и теперь прокручивает ему запись – за считанные мгновения до того, как он ворвется в дверь камеры и прикончит Джека...
* * *
Женщина: К чему? Знать не знаю, о чем ты говоришь... Ааааааа!
Патрон: Я могу понять твое нежелание предавать друзей. Но уже слишком поздно.
Женщина: Черт! О черт. Моя подруга записала номер твоей машины, она вызовет полицию, не делай этого. Брось, давай я отсосу тебе по высшему разряду, делай со мной что хочешь, только, пожалуйста, не убивай меня. Мне всего двадцать лет, о господи...
Патрон: Тебя зовут Джинн-Икс. Ты веб-мастер...
* * *
Файл кончился.
Джек заставил себя опустить глаза на следующее сообщение.
* * *
ПАТРОН: Но это не совсем верно, не правда ли... Следователь?
ДЖИНН-ИКС: Ты съехал со своих гребаных катушек.
ПАТРОН: Не исключено. Но я не ошибаюсь. Вчера из Грин-ривер полицейские выудили безрукий труп. Я полагаю, это и есть настоящий Джинн-Икс, и ты отрубил ему руки, чтобы затруднить установление личности. Какая неприятность, Следователь... а как же все эти бедняжки, его жертвы? Разве ты не хочешь даровать им успокоение?
ДЖИНН-ИКС: Так и быть, подыграю. Предположим, что я и есть долбаный Следователь. Значит, он замочил меня – точно так же, как и Поцелуя Смерти... Да, и еще Дорожного Патруля, ведь тот говорит – врет, должно быть! – что прикончил этого ублюдка своими руками. Кто там остался... Гурман, что ли? Или я еще и его придушил?
ПАТРОН: На мой взгляд, Гурман еще ничем себя не скомпрометировал. Остальные твои предположения верны.
ДЖИНН-ИКС: Ну все, приятель. Стая основана на взаимном доверии. Я не могу позволить тебе растрепать это ядовитое дерьмо остальным членам. Подумать только, я – враг! Короче, я отрубаю тебе доступ... чего, кстати, Следователь не смог бы сделать, потому что я ни за что не выдал бы ему чертовы пароли.
ПАТРОН: Я ожидал, что ты именно так и поступишь. Конечно, если бы мне действительно захотелось выдать тебя Стае, я бы уже направил сообщение в группу Общего Обсуждения... Чего не сделал. Мне все равно, ограничишь ли ты мне доступ туда. Именно с тобой я хочу говорить.
ДЖИНН-ИКС: А с чего ты взял, что мне интересно слушать бред параноика?
ПАТРОН: Настоящему Джинну-Икс это действительно не было бы интересно. Очень скоро ты прервешь нашу беседу в надежде убедить меня, что ты – это он. Но сначала позволь выслать тебе нечто такое, что ты оценишь по достоинству: ответ.
* * *
Начал загружаться новый файл, гораздо больше предыдущего.
* * *
ПАТРОН: Заданный вопрос звучит следующим образом: как Следователю удалось получить пароли доступа? По мере сил я постарался воспроизвести весь процесс, хотя, конечно, о многом могу лишь догадываться. И все же я должен поблагодарить тебя за создание столь занимательного образчика; следуя ему, мне, разумеется, пришлось воспользоваться собственным сырым материалом.
ДЖИНН-ИКС: Воображаешь, что я захлопну пасть и тихонько свалю? Ошибаешься. Какую бы ошибку ты ни сделал, ты по-прежнему остаешься членом Стаи. Я не стану... Я не могу позволить тебе и дальше пребывать в заблуждении. Доверие, которое разделяем мы все, – для меня нет ничего важнее, мужик. Так или иначе, я все же смогу тебя переубедить.
* * *
Нет ответа.
* * *
Загрузка файла, кажется, заняла целую вечность. Джек не мог оторвать глаз от анимированной иконки, показывавшей, долго ли еще осталось ждать; на "Волчьих угодьях" такой иконкой служила маленькая гильотина. Она срубала крошечные мультяшные головы, которые затем летели в корзину – опять и опять.
Щелк. Щелк. Щелк.
Наконец-то загрузка завершена. Джек проглотил комок в горле и запустил файл.
Видеозапись. Молодая женщина привязана к стулу. На заднем плане поблескивал черный пластик. Все было так, как и в комнате для допросов, оборудованной Джеком.
Голос был все также обработан до неузнаваемости.
Патрон: Расскажи мне о своей первой жертве.
Женщина: Я не понимаю, что тебе нужно, я не... что?
* * *
В пространстве кадра появилась еще одна фигура, закутанная в полиэтиленовый дождевик с капюшоном – из того же черного пластика, что и стены. Патрон. Не поворачиваясь к камере лицом, он протянул к женщине руки в черных перчатках и обмотал что-то вокруг ее лба, как раз над бровями: тонкую проволоку.
Джек знал, что сейчас случится.
– Нет, – прошептал он.
Фигура подняла повыше тонкую серую палочку, примерно двадцати сантиметров в длину, причем нижние пять сантиметров представляли собой просто металлический прут. Свеча бенгальского огня, какую обычно втыкают в торт. Патрон просунул серый конец под обмотанную вокруг лба женщины проволоку, а другой приклеил к ее щеке кусочком липкой ленты. Теперь свеча была вертикально укреплена на лице, поверх правого глаза.
– Что ты делаешь? – простонала женщина.
– Он будет гореть медленно, но очень горячо, – сказал Патрон. – Если ты скажешь то, что я хочу услышать, я уберу его прежде, чем он достигнет глаза.
– Я уже говорила, я ничего не знаю...
Патрон схватил женщину за волосы, чтобы ее голова не моталась из стороны в сторону, и поджег бенгальский огонь.
– ЧТО ЭТО? ЧТО ЭТО ТАКОЕ? О БОЖЕ О БОЖЕ О БОЖЕ! – кричала женщина Ее голова дико тряслась. Искры летели во все стороны, и тени танцевали жестокий, неистовый танец на затянутых в черное стенах. – УБЕРИ ЭТО Я СКАЖУ Я СКАЖУ Я СКАЖУ ВСЕ ЧТО ЗАХОЧЕШЬ...
Когда пламя достигло глаза, она уже ничего не говорила, а просто кричала.
Совсем как Джинн-Икс.
Джек помнил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48