Но то был не более чем жест отчаяния: предельная скорость монитора составляла чуть выше семи узлов, и не было никакой надежды догнать и захватить корабль конфедератов.
Томбс спокойно окликнул лейтенанта Кревена:
– Мистер Кревен, нет больше необходимости скрываться под вражеским флагом. Пожалуйста, прикажите поднять цвета Конфедерации и задраить орудийные порты.
Юный мичман стремительно взобрался на мачту, отвязал фал и сдернул вражеский стяг, нацепив взамен полотнище с диагональными полосами и звездами на красно-белом фоне.
Кревен присоединился к Томбсу на крыше каземата.
– Ну что ж, полдела сделано, сэр, – заметил он. – Путь к морю свободен. Хотя нас ждет отнюдь не увеселительная прогулка, а целая куча береговых батарей. С другой стороны, вся их полевая артиллерия способна наделать лишь вмятин в нашей броне.
Томбс некоторое время молчал, задумчиво вглядываясь в маслянисто-черные воды неторопливо текущей реки.
– Вы правы, лейтенант, – кивнул он наконец, – самая главная опасность – это крупнокалиберные пушки федерального флота, поджидающего нас в устье.
Он едва успел договорить, как весь правый берег озарился вспышками заградительного огня.
– Вот и началось, – философски констатировал Кревен, торопливо спускаясь к своему месту на орудийной палубе. Томбс остался, выглядывая из-за рулевой рубки и на глаз определяя курс «Техаса» между федеральными судами, блокирующими реку.
Снаряды от невидимых батарей и стрельба снайперов подняли такие брызги, словно «Техас» угодил в бурю с градом. Несмотря на недовольство матросов и канониров, сыплющих проклятиями и угрозами, Томбс так и не разрешил открыть орудийные порты. Он не видел резона подвергать опасности экипаж и тратить драгоценные боеприпасы на невидимого врага, неспособного к тому же нанести броненосцу сколько-нибудь заметный ущерб.
Более двух часов «Техас» выносил этот яростный обстрел. Его машины работали бесперебойно и несли его вперед со скоростью даже на узел или два больше максимально возможной, предусмотренной конструкторами. На пути то и дело попадались деревянные канонерки; произведя бортовой залп, они затем пытались преследовать «Техас», в то время как он, игнорируя их, будто стайку докучливой мошкары, стремительно уносился вперед, с каждым мгновением увеличивая отрыв.
Внезапно прямо по ходу материализовался знакомый силуэт «Атланты», стоящей на якоре поперек русла реки. Как только ее впередсмотрящие разглядели надвигающегося на них монстра южан, орудия правого борта произвели залп.
– Дьявол! Они знали, что мы на подходе, и ждали нас! – огорченно воскликнул Томбс.
– Попробуем проскочить мимо, капитан? – спросил старший штурман, демонстрируя поразительное спокойствие.
– Нет, мистер Хант, – ответил Томбс. – Мы сделаем кое-что получше. Сможете протаранить ее в оконечность кормы?
– Иначе говоря, спихнем старушку с дороги, – понимающе ухмыльнулся штурман. – Прекрасная идея, сэр!
Хант отвернул штурвал на несколько румбов влево и нацелил нос «Техаса» прямо в корму «Атланты». Две молнии вылетели из восьмидюймовых орудий бывшей собственности Конфедерации и ударили в правый борт броненосца. Первый снаряд срикошетил и ушел в воду, а вот второй пробил в броне и деревянной прокладке брешь диаметром около фута и взорвался внутри каземата, нанеся осколочные ранения трем членам экипажа.
Расстояние между противниками быстро сокращалось. Еще мгновение, и массивный десятифутовый стальной таран «Техаса» глубоко вонзился в корпус «Атланты», проломив ее палубу, оборвав якорную цепь и развернув неприятельский корабль на девяносто градусов. Толчок оказался настолько силен, что корма монитора полностью погрузилась. Тонны забортной воды хлынули в орудийные порты трофейного броненосца, и тот в считанные секунды скрылся с поверхности, в то время как «Техас» буквально переехал его.
Киль «Атланты» погрузился в речной ил, она сильно накренилась на правый борт, а бешено крутящиеся винты «Техаса», проскрежетав по броне ее корпуса, снова замолотили в свободной воде. Большая часть экипажа «Атланты» успела спастись через орудийные порты и люки, но по меньшей мере двадцать человек ушли на дно вместе со своим монитором.
Томбс и его корабль снова выиграли в своей отчаянной попытке вырваться на свободу. Но сражение на ходу продолжалось, поскольку «Техас» по-прежнему подвергался непрерывному обстрелу береговых батарей и преследованию канонерок. Телеграфная линия, протянутая вдоль реки федеральными силами, гудела от сообщений о приближающемся броненосце, порождающих в каждом артиллерийском и морском офицере северян честолюбивое желание первым перехватить и потопить дерзкого безумца.
Ядра и разрывные снаряды непрерывно бились о броню «Техаса», заставляя его содрогаться от носа до кормы. Стофунтовый снаряд, выпущенный из «Дальгрена», установленного высоко над валом Форт-Гудзона, угодил в рулевую рубку. Старшего штурмана Ханта контузило взрывной волной, а залетевшие в смотровую щель осколки нанесли ему множество кровоточащих ран. Он мужественно остался у штурвала, продолжая твердой рукой удерживать корабль на заданном курсе.
Небо на востоке начало светлеть, когда «Техас», миновав Ньюпорт-Ньюс и достигнув Хамптона, вышел в широкое устье реки Джемс, три года назад ставшее ареной исторической битвы между «Монитором» и «Мерримаком».
Казалось, весь флот Североамериканских Соединенных Штатов выстроился здесь, ожидая их. Все, что мог видеть Томбс со своей позиции на крыше каземата, – это лес мачт и дымовых труб. Паровые деревянные фрегаты и малые корветы слева, мониторы и канонерки – справа. А дальше узкий рукав между ощетинившимися пушками громадами крепостей Монро и Форт-Вул, да и тот блокированный развернутым поперек русла «Новым броненосцем», грозным кораблем, на орудийных палубах которого располагалось восемнадцать тяжелых пушек главного калибра.
Теперь уже сам Томбс приказал незамедлительно раздраить орудийные порты и открыть огонь. «Техас» ни за что не завершит своего путешествия, не оказав врагу достойного сопротивления. Федеральным военно-морским силам придется сполна отведать «гостинцев» из его пушек. С громадным воодушевлением команда «Техаса» заняла места у орудий; комендоры замерли, готовые в любой момент выдернуть запальные шнуры.
Кревен спокойно расхаживал по палубе, улыбаясь и перекидываясь шутками с матросами, давая полезные советы новичкам и подбадривая приунывших. Томбс тоже спустился вниз и произнес краткую речь, исполненную оптимизма по поводу исхода битвы, в которой преданные и мужественные южане непременно зададут хорошую трепку трусливым янки. Затем с подзорной трубой под мышкой он вернулся на свой пост за рулевой рубкой.
У артиллеристов северян имелось достаточно времени для подготовки и пристрелки. Когда «Техас» появился в пределах досягаемости их орудий, на мачте флагмана взметнулся сигнал открыть огонь на поражение. Томбсу, наблюдавшему за вражескими кораблями в подзорную трубу, на миг показалось, что за их строем даже горизонта не видно. Все вокруг замерло в жуткой тишине и ожидании, схожем с тем, когда волки, загнав и окружив жертву, ждут лишь сигнала вожака, чтобы разом наброситься и покончить с ней.
Приземистый и бородатый, в плотно сидящей плоской фуражке, контр-адмирал Дэвид Портер взобрался на оружейный ящик, откуда ему была видна орудийная палуба его флагманского корабля – деревянного фрегата «Бруклин», – и теперь посматривал на дымок из трубы озаренного первыми лучами восходящего солнца приближающегося броненосца южан.
– А вот и он, – довольно ухмыльнулся капитан Джеймс Олден, командующий флагманом Портера. – Прет прямо на нас, как будто ему сам дьявол не страшен.
– Мужественный и благородный корабль идет к своей могиле, – тихо проговорил Портер, ловя «Техас» в окуляр подзорной трубы. – Такого зрелища мы больше никогда не увидим.
– Он уже почти в пределах досягаемости наших пушек, – возбужденно объявил капитан.
– Не вижу необходимости устраивать грандиозную пальбу, мистер Олден, – сухо сказал адмирал. – Передайте орудийным расчетам, чтобы не торопились, наводили поточнее и дорожили каждым выстрелом.
На борту «Техаса» Томбс инструктировал старшего штурмана, оставшегося у штурвала, невзирая на многочисленные ранения и сочащуюся из левого виска кровь.
– Хант, прижмитесь как можно ближе к строю деревянных фрегатов, чтобы на броненосцах задумались, стоит ли им открывать огонь, рискуя поразить собственные корабли.
Правофланговым кораблем в двух шеренгах строя был «Бруклин». Томбс выждал, пока тот окажется в пределах досягаемости, и только после этого приказал стрелять. Первым вступил в бой стофунтовый «Блейкли» на носу «Техаса». Осколочный снаряд, выпущенный прямой наводкой, пронесся над водой и угодил в полубак, снеся носовой леер и разорвавшись на платформе огромного нарезного орудия «Паррот». В радиусе десяти футов в живых не осталось ни одного человека.
Однобашенный монитор «Согус» открыл огонь из двух пятнадцатидюймовых «Дальгренов», когда «Техас» был еще недосягаем. Оба снаряда угодили в воду и благополучно затонули, взметнув каскады брызг. Затем к нему присоединились другие мониторы: «Манхэттен», «Нейхент» и «Чиксоу», недавно вернувшийся из залива Мобил, где его огневая поддержка помогла усмирить могучий броненосец конфедератов «Теннеси». Развернув свои башни и открыв ставни орудийных портов, они начали стрельбу, сокрушительной волной огня накрывшую каземат «Техаса». Вслед за ними подключился весь остальной флот, и вода вокруг продолжающего нестись на предельной скорости броненосца превратилась в кипящий котел.
Склонившись над люком, Томбс крикнул Кревену:
– Нам все равно не удастся поразить мониторы! Отвечай на их огонь только одним орудием правого борта. А носовое и кормовое прикажи развернуть на фрегаты!
Кревен передал с вестовым приказ капитана, и через несколько секунд оба «Блейкли» «Техаса» выплюнули парочку снарядов, с легкостью пронзивших многодюймовую дубовую обшивку корпуса «Бруклина». Один снаряд разорвался в машинном отделении, убив восемь человек и ранив оставшихся двенадцать. Другой смел расчет, лихорадочно опускавший ствол тридцатидвухфунтового гладкоствольного орудия. Третий – шестидесятичетырехфунтовый из орудия левого борта – угодил в самую середину орудийной палубы, сея смерть и разрушения.
Каждое орудие «Техаса» работало без устали. Артиллеристы южанина заряжали и стреляли с убийственной скоростью и точностью; на прицел у них уходили считанные секунды. Они не давали промаха.
Атмосфера над заливом Хемптон-Роудз содрогалась от грохота ядер, разрывов снарядов и зловещего посвиста крупной и мелкой картечи и пуль, которые в упор посылали федеральные моряки, буквально облепившие реи. Плотный дым быстро окутал «Техас», мешая целиться артиллеристам противника, которые стреляли на вспышки выстрелов, но чаще всего слышали в ответ только звон и громкий всплеск, когда снаряды и ядра, попадая в броню конфедерата, рикошетом отлетали от нее и плюхались в воду. Томбсу казалось, что он плывет по морю лавы в жерле извергающегося вулкана.
«Техас» уже прошел мимо «Бруклина», послав ему на прощание снаряд из кормового орудия, пролетевший так близко от адмирала Портера, что у того перехватило дыхание в возникшем при этом на несколько мгновений вакууме. Отдышавшись, адмирал пришел в ярость. Больше всего его взбесила та легкость, с которой «Техас» уклонился от бортового залпа, произведенного «Бруклином».
– Подать сигнал всем кораблям окружить и уничтожить противника! – приказал он капитану Олдену.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97