- Они же там, наверное, с ума сходят от беспокойства!
- Так позвони им, - предложил Марк
- Что ты! Уже поздно. Лучше завтра с утречка съезжу, повидаюсь с ними. Пусть воочию убедятся, что я жив и здоров. Вы же обойдетесь без меня, правда? Зато ко второй половине дня я освобожусь и буду готов принять участие в расследовании. Ведь мы должны найти убийцу завтра, да, Варвара?
- Если твое участие в расследовании будет сведено, как сегодня, к базару и потасовкам, мы обойдемся без тебя и во второй половине дня, - заверил его Марк.
Прошка попробовал было возмутиться, но наша вялая реакция остудила его пыл. В виде исключения спать мы отправились без ругани.
Глава 13
С перепугу, как бы его не уговорили поехать в крематорий, Прошка совершил небывалый поступок - встал в несусветную рань. Когда утром все сползлись на кухню, обнаружилось, что он уже был таков. На столе нас ждала записка: "Вернусь в 13.00". Леша посмотрел на часы и хмыкнул:
- Впервые за семнадцать лет встал с постели самостоятельно, без пинков и будильника.
- Все когда-нибудь случается впервые, - меланхолично заметил Генрих.
Предстоящее испытание, на которое он сам себя обрек, привело его в угнетенное состояние духа. По этой причине, а равно и благодаря Прошкиному отсутствию мы позавтракали быстро и в молчании. Я несколько раз порывалась было начать обсуждение версий, но, видя мрачные, сосредоточенные лица сотрапезников, обуздывала свое нетерпение. Это было непросто - ведь на раскрытие тайны нам оставались сутки и, быть может, еще несколько часов. Больше Селезневу уже не удастся держать оборону, и машина правосудия подцепит нас своими шестеренками, затянет в нутро и выплюнет пережеванными. Если выплюнет. Но и при самом благоприятном раскладе, то есть в том случае, если никого из нас не обвинят ложно в убийстве или соучастии, Машеньке все станет известно, Генрихово семейство лишится квартиры и еще долго будет оправляться от душевной травмы.
Однако смерть есть смерть. Почтение к ее обрядам не допускает суеты. И, подчиняясь, я не осмелилась обратить мысли друзей на наши сугубо жизненные проблемы. Не обменявшись и десятком фраз, мы закончили завтрак, влезли в "Запорожец" и поехали к крематорию. Метров за двести до цели я остановила машину.
- Идите. Я подожду здесь.
Оставшись в одиночестве, я погрузилась в решение загадки. Итак, у нас пять вариантов ответа. Первый - самоубийство. Учитывая характер Мефодия и его поведение у Генриха, а также мнение Лёнича, который тесно общался с покойным в последние дни, можно почти с полной уверенностью его отбросить. Следующий вариант - Лёнич. В пользу такого решения говорят многие факты. Мы их уже не раз обсуждали. Но существует такое понятие, как психологическая достоверность. Конечно, нельзя сказать, что у Лёнича душа нараспашку, но я убеждена, он не лгал там, на даче. Кроме того - мотив. Какая бы напряженность ни возникла у Великовичей дома в связи с вселением Мефодия, это еще не повод для убийства. Если воспитание не позволяло Лёничу указать гостю на дверь, то уж у его жены наверняка хватило бы на это духу. Женщина будет драться за свой семейный очаг всеми доступными средствами, и законы гостеприимства ее не остановят.
Игорек Мищенко? Возможно. Если он носил с собой атропин, думая свести счеты с жизнью, и, как на грех, встретил виновника своего несчастья в роковую пятницу, у него могли сдать нервы. Кстати, надо бы позвонить Сержу. Он собирался осведомиться о душевном состоянии Гуся у его близкого приятеля. Да, но зачем Мищенко было воровать ключи и лазить в квартиры Леши и Лёнича? Ведь в этом случае убийство произошло достаточно случайно, и каких бы то ни было улик у Мефодия, а уж тем более у Леши остаться не должно. Совпадение? К Леше и Лёничу залез другой участник пирушки, не имеющий отношения к убийству? Но зачем? Черт бы побрал эту историю с ключами! Ладно, перед фамилией Мищенко поставим пока галочку. Надо будет побеседовать с ним по душам. Если я права, он не станет долго запираться.
Теперь Серж. Несмотря на пыл, с которым я его вчера защищала, в версии Марка что-то есть. Мефодий действительно жил у Сержа сравнительно недавно, а разругался с ним вдрызг и того позже. Если у него имелись некие доказательства непорядочности Архангельского, если Мефодий грозил ему разоблачением, Серж мог решиться на убийство. Всеобщий любимец, он привык к уважению, благожелательности, даже восхищению окружающих. Наверное, лишиться расположения близких для него тяжелый удар. Эта версия объяснила бы вторжение в квартиру Лёнича: Мефодий мог хранить там уличающие доказательства. Но как быть с вторжением к Леше? Что Серж мог искать там? И потом, чем угрожал ему Мефодий? Не принимать же всерьез этот Прошкин треп насчет сексуальной ориентации... Стоп! А если речь шла о денежных делах? Серж - владелец фирмы. Он мог хранить у себя дома на компьютере "белую" и "черную" бухгалтерию. Всем известно, что честно платить налоги - значит обречь предприятие на банкротство. Мефодий конечно же проводил за компьютером массу времени и мог из простого любопытства залезть в чужие файлы. Разобрался бы он, что к чему? Наверное. С чем-чем, а с числами Мефодий оперировать умел. И когда ему открыли глаза на "вероломство" Архангельского, разгневанный гений пригрозил Сержу рассказать всему свету о его махинациях. Нет, ерунда! Кто бы осудил Сержа, который кормит десятки мехматовцев, за небольшой фокус с налогами? Разве что налоговая полиция... Ну хорошо, оставим пока Архангельского в списке подозреваемых.
И наконец, Безуглов. Жаль, но его кандидатуру придется отбросить. Слишком давно разошлись их с Мефодием пути. Они не общались целых восемь лет. Глыба не знал, где живет Мефодий, не знал, что он общался с Генрихом, наверное, не знал даже о том, что Генрих с Лёничем работают вместе. Иными словами, у него не было ни мотива, ни возможности.
Покончив с анализом, я вылезла из машины размять ноги и быстро зашагала по тротуару в сторону крематория. Через несколько метров на меня налетела высокая зареванная дамочка, прижимавшая к глазам платок. Выпутавшись из ее объятий, я подняла голову и увидела знакомое лицо.
- Агнюшка!
Дамочка с трудом сфокусировала застланный слезами взгляд и заключила меня в объятия вторично - теперь уже умышленно.
- Варька! Господи, как я рада тебя видеть! Ты не представляешь, как мне сейчас нужна жилетка. Подставишь свою?
- Подставлю. Только не будешь же ты заливать ее слезами на ходу? Пойдем в машину.
- Может быть, лучше съездим куда-нибудь выпить кофе? Я знаю тут километрах в пяти один приличный подвальчик.
- Извини, но я жду ребят...
- Знаю, знаю. Я видела Марка и Генриха там... - Она махнула рукой в сторону крематория. - Но панихида только что началась - ее задержали. Ты успеешь вернуться к концу.
- Ладно, поехали. Видишь этот допотопный свежевыкрашенный утюг на колесиках? Нам к нему. Это и есть моя машина.
Признаться, я тоже была рада встрече с Агнюшей (полное имя - Агния). Мы не виделись лет десять, а она всегда была мне симпатична. Девушка немного взбалмошная, немного позерка, но очень живая и веселая, с удивительно легким характером. Будучи студенткой мехмата, она задалась единственной целью: вскружить головы всем нашим мальчикам. И надо сказать, добилась большого успеха. Агнюша отнюдь не была глупой, но старательно строила из себя дурочку и изображала полную беспомощность. По ее мнению, это безотказное средство стреножить и пленить любую особь мужского пола. Джентльмены, сраженные ее женственностью, вились вокруг тучами. Агнюшка влюбляла их в себя не со зла, она не хотела быть роковой женщиной, просто слепо повиновалась инстинкту. Как ни странно, сокурсницы легко прощали ей обожание мужской половины курса. Агнюша, такая радостная, такая жизнелюбивая, умела создать вокруг себя атмосферу непреходящего праздника. И наши девочки, чувствуя себя участницами этого карнавала, быстро забывали о мелких обидах.
На самом деле все эти влюбленные мальчики были Агнюшке ни к чему. Ей нужен был один, но будущий академик. Беда только, что будущего академика не так-то просто распознать. Агнюшку терзали сомнения. Как сделать правильный выбор, если тебя окружает такое соцветие многообещающих юношей? Она металась, останавливая взгляд прекрасных серых глаз то на одном, то на другом, но никак не могла решиться. Поговаривали даже, будто некоторое время она всерьез занималась обольщением Мефодия, да вовремя опомнилась. В конце концов Агнюша плюнула на свои амбиции и вышла за обыкновенного завлаба, старше ее на пятнадцать лет.
Мы забрались в "Запорожец", и я украдкой оглядела прелестницу. Десять лет не лишили ее миловидности и, пожалуй, добавили ей утонченности. Рядом со мной сидела элегантная светская дама, красивая и ухоженная.
Агнюша порылась в сумочке и достала пачку "Данхилла".
- Будешь?
Я покачала головой.
- Бросила.
- Да?! Господи, как же тебе удалось остаться такой худенькой? Как я тебе завидую!
Как же, завидует она мне! С такой-то фигурой...
- Расскажи, как у тебя жизнь, - попросила она, прикуривая.
- Слушай, Агнюшка, это ведь не я просила тебя подставить жилетку. Как я понимаю, у тебя неприятности. А о жизни мы можем поговорить как-нибудь потом, в более комфортной обстановке.
- Ты неподражаема, Варвара. Не знаю, найдется ли в мире еще хоть один человек, которому я после десяти лет разлуки вот так, сразу могла бы излить душу. Без всякой предварительной подготовки, без церемоний, расшаркиваний...
- По-моему, ты только и делаешь, что расшаркиваешься.
- Да? - Агнюшка нервно рассмеялась. - Наверное. Знаешь, не так-то просто признаваться в собственной глупости... Эй, видишь остановку? За ней поворот налево, в переулок. Тут недалеко, третий или четвертый дом.
Я свернула налево и по знаку своей спутницы остановилась. Мы вышли и, пройдя несколько шагов, спустились в подвальчик с мозаичными окнами. На звонок дверного колокольчика из подсобного помещения выскочил долговязый парень с прической конский хвост и серьгой в ухе. Он принял у нас заказ - две большие порции кофе по-восточному и две рюмки коньяку, кивнул и включил жаровню с песком для приготовления кофе.
В этот полуденный час посетителей в подвальчике не было. Мы заняли угловой столик, дождались, пока парень принесет заказ и удалится в подсобку, и только тогда возобновили разговор.
- Понимаешь, я думаю, Мефодий покончил с собой, - трагическим шепотом сообщила Агнюшка. - И виновата в этом я.
- Ты?! Прости, но, по-моему, это чепуха. Во-первых, насчет самоубийства еще ничего не известно, во-вторых...
- Выслушай меня, Варька, и тебе все станет понятно. Две недели назад я случайно встретила Мефодия, и, чувствуя себя виноватой перед ним... Нет, так ты ничего не поймешь. Рассказывать, так уж все. Только пусть это останется между нами, ладно? Я знаю, твоему слову можно верить...
- Погоди, Агнюшка. У меня сейчас нет времени тебе все объяснять, но такого слова я дать не могу. Мы, то есть я, Генрих, Марк, Леша и Прошка, как ни странно, тоже замешаны в одну историю, имеющую отношение к гибели Мефодия. Только нас как раз устроило бы, если он покончил с собой. Иначе нас ждут крупные неприятности. Так что подумай, стоит ли тебе передо мной исповедаться.
Агнюшка прикрыла рот ладонью и уставилась на меня округлившимися глазами.
- Ты серьезно?
- Куда уж серьезнее!
- Ты хочешь сказать, что вас могут заподозрить в убийстве?
- Примерно так.
- Ну тогда я тебе все расскажу. Вдруг это вам поможет. Только, по возможности, постарайся не упоминать моего имени.
- Естественно. - Я посмотрела на Агнюшку с благодарностью. - Только в случае крайней необходимости. И даю тебе слово, слухов и сплетен не будет. Если я доверю кому-то твою историю, то только людям в высшей степени надежным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39