Однако зачем тогда ей понадобилось подставлять его под удар? Допустим, она подозревала, что он написал анонимное письмо и хотела проверить это. Допустим, Каллаган подтвердит ее подозрения. Как в этом случае поведет себя Корина?
Каллагана беспокоило и полное отсутствие правдоподобной мотивировки недавних событий. Если Донелли на самом деле написал это письмо, то какие мотивы лежали в основе его поступка? На первый взгляд ответ напрашивался сам собой: лишить Виолу права на владение деньгами и усадьбой, в результате чего Корина станет намного богаче, чем сейчас. Но мог ли
Донелли рассчитывать на то, что получить деньги от Корины будет проще, чем от Виолы? Вряд ли! Корина могла оказаться куда более несговорчивой, чем Виола, которая худо-бедно до сих пор платила по первому требованию.
Каллаган пожал плечами. Размышления имеют свои достоинства, иногда они даже приносят плоды. Но только активные действия всегда приводят к результату, плох он или хорош.Зеленая калитка, как он и ожидал, была не заперта. Каллаган толкнул створки и вошел в сад. Знакомая тропинка, покрытая гравием, привела его к дому.Виола поджидала его. Подойдя поближе, Каллаган снял шляпу.
- Добрый день, - сказал он. - Рад снова видеть вас.
- Я вас очень ждала, - призналась Виола. - Вынужденное бездействие начинает угнетать меня.
Каллаган недоуменно поднял брови.
- В самом деле? - спросил он.
Виола медленно прошла в глубину сада. Каллаган последовал за ней.
- Насколько я понимаю, - начала она, - условия завещания позволяют подозревать меня в убийстве отчима. После того как Жерваз узнаёт о моем замужестве, у меня появляются основания желать его смерти; между нами происходит ссора, в результате которой я убиваю его. Примерно так это должно звучать в устах обвинения, не так ли?
- Приблизительно так, - согласился Каллаган. - Но так как вы не виделись с полковником после возвращения из Лондона, я не могу представить, как вам удалось бы убить его.
- Очень мило с вашей стороны пытаться успокоить меня. Но, к сожалению, никто не знает, что я не встречалась с Жервазом. А я не могу подтвердить правоту своих слов. Как я уже говорила, я отправилась прогуляться в парк, но там я была одна. Нет ни единой души, способной подтвердить это. Я могла бы убить полковника, и у меня были все основания для этого.
- Не впадайте в панику, - мягко сказал Каллаган. Он ободряюще улыбнулся Виоле. - Давайте не будем понапрасну терзаться по поводу вашего алиби на момент смерти и тому подобных вопросов. Вы не убивали его, этого достаточно.
- Приятно слышать это от вас, - сказала Виола. - Что же вы собираетесь предпринять и могу ли я быть вам полезна?
- Прежде всего, меня интересует, был ли у вас инспектор
Грингал? Какие вопросы он задавал? Расспрашивала ли полиция кого-нибудь еще?
Виола отрицательно покачала головой.
- Следствие снова отложено - больше мне ничего не известно. Несомненно, это работа Грингала, подумал Каллаган. Его не
удовлетворяет работа полиции, и он продолжает собирать факты. Каковы будут его следующие шаги? Вслух он сказал:
- Ну... я думаю, пока вам не о чем беспокоиться. Абсолютно не о чем.
- Хотелось бы верить, что это так, - сказала Виола. - К сожалению, мне кажется, что неприятности только начинаются. Я никак не могу понять поведения Корины. Оно просто ставит меня в тупик.
- Если сомневаетесь, не делайте ничего, - процитировал Каллаган старинную поговорку. - Помните о своем обещании - ничего не предпринимать без консультации со мной.
- Где я могу найти Саллинса? - спросил он. - Мне нужно поговорить с ним.
- Должно быть, он у себя в комнате, - сказала Виола. — Поднимитесь по парадной лестнице. Комната Саллинса расположена справа от холла. В это время он обычно отдыхает.
- Благодарю, - сказал Каллаган. - Надеюсь скоро увидеться с вами. - Улыбнувшись Виоле, он зашагал в направлении дома.
Саллинс лежал на постели, когда Каллаган постучал в дверь. Он выглядел усталым и очень старым. Рядом с ним на туалетном столике лежали карандаш и листок бумаги.
- Не вставайте, Саллинс, - с порога сказал Каллаган. - Отдыхайте, у вас очень усталый вид. Я задам лишь несколько вопросов.
- Да, сэр, - ответил старый слуга, - должен признаться, я немного устал. Никак не могу справиться с собой, сэр. Все это ужасно.
Каллаган кивнул.
- Полагаю, полиция уже побывала здесь, не так ли?
- Они были очень внимательны ко мне, сэр, - сказал Саллинс. - Очень вежливы и обходительны. Боюсь, я мало чем мог им помочь. Мне почти нечего было сказать.
- Просто удивительно, Саллинс, - сказал Каллаган, - как много можно сообщить полисмену, даже не подозревая об этом. Как вам понравился инспектор Грингал?
- В высшей степени достойный джентльмен, сэр, - сказал
Саллинс. - Очень любезный и тактичный. Полагаю, он склоняется к мысли, что полковник покончил жизнь самоубийством. Ужасная вещь, сэр, но я скорее готов поверить в это, чем в то, что кто-то убил его.
Каллаган развел руками. Он ни минуты не сомневался, что Грингал не верит в возможность самоубийства. Инспектор наверняка пустил в ход все свое очарование, и дворецкий не смог устоять. Что удалось выведать Грингалу?
- Послушайте, Саллинс, - сказал Каллаган, - я попросил бы вас ответить на один вопрос. Каковы были ваши действия после того, как вы встретили меня в саду и сообщили о смерти полковника? Вы сразу позвонили в полицию или сначала сообщили кому-нибудь из членов семьи о случившемся?
- Я предупредил мисс Ваймеринг, сэр, - сказал Саллинс. - Я как раз подходил к телефону, когда увидел ее на площадке парадной лестницы. Мне пришлось рассказать ей, сэр. Мисс Ваймеринг- храбрая женщина. Она решила немедленно отправиться в пагоду, чтобы узнать, можно ли как-то помочь полковнику. Когда она ушла, я позвонил в полицию.
- Непонятно, как я мог разминуться с ней, - задумчиво произнес Каллаган. - Если она сразу пошла к пагоде, она не могла пройти мимо меня.
- Она пошла другой дорогой, сэр, - объяснил Саллинс. — Как я сказал, во время нашего разговора она стояла на верхней площадке. Затем она повернулась и прошла коридором второго этажа. Она должна была выйти в сад через черный ход и пройти к пагоде по другой тропинке.
- Теперь понятно, - сказал Каллаган. - И после этого вы позвонили в полицию?
- Да, сэр. Сразу после этого.
- Благодарю вас, Саллинс. Всего хорошего.
Каллаган вышел из комнаты, осторожно прикрыл за собой дверь, и медленно спустился по лестнице.По-прежнему топчусь на одном месте, подумал он. Каждый раз кто-то оказывается на шаг впереди меня, и это не сулит ничего хорошего.
Каллаган уже собирался выйти из дома, когда голос, прозвучавший откуда-то сверху, остановил его. Патриций стояла на лестничной площадке, наблюдая за ним. На этот раз ее экипировка ограничивалась скромным домотканым платьем. Ее лицо, без слоя косметики, было милым и по-детски трогательным.
- Спускайтесь вниз, Патриция, - сказал Каллаган. -Я хочу поговорить с вами.
Патриция начала спускаться. Когда до основания лестницы оставалось две или три ступеньки, она остановилась и взглянула на него.
- Слим, - мягко сказала она. - Вы так милы. Я сегодня много думала о вас.
- Отлично, - улыбаясь, сказал Каллаган. - Скажите, Патриция, спрашивал ли кто-нибудь из полицейских про Виолу? Я имею в виду, насчет того, где была Виола в момент смерти полковника?
Патриция покачала головой.
- Я полностью разочаровалась в них, Слим, - заявила она. -Их практически ничего не интересовало. С равным успехом на моем месте мог быть любой деревенский идиот, не ведающий, что творится у него под носом.
- Бог с ними, - примирительно сказал Каллаган. - Теперь скажите, можно ли откуда-нибудь из дома видеть тропинку, ведущую от калитки к подъезду? Ту, на которой мы с вами встретились?
- Ее можно видеть из окна моей спальни, - сказала Патриция. - Хотите взглянуть?
- Нет, спасибо. А припоминаете ли вы, что видели Виолу, идущую по тропинке в тот день, когда умер ваш отчим? Вы могли видеть ее в промежутке 7.15 - 7.30 вечера. Понимаете, что я имею в виду?
- Понимаю, Слим, - серьезно сказала Патриция. Она спустилась по ступенькам, все еще разделявшим их, и подошла к нему вплотную. - Неужели вы думаете, что кто-то может заподозрить... - Ее голос задрожал от слез.
- Пока я ничего не думаю, - сказал Каллаган. Он ободряюще улыбнулся девушке. - Но нужно быть готовым ко всему. В любой ситуации я предпочитаю иметь лишний туз в рукаве. Вы сможете повторить мои слова?
- Конечно, Слим, - сказала она. - В день смерти Жерваза из окна моей спальни между 7.15 и 7.30 я видела, как Виола шла от дома по тропинке, ведущей к калитке. Я это помню совершенно точно.
- Хорошо, - сказал Каллаган, - кстати, спасибо за встречу с Кориной. Произошел небольшой, но содержательный разговор.
- Как интересно! Не правда ли, она умна? Что она хотела от вас? Пыталась соблазнить?
- Не думаю, - ответил Каллаган. - Зато теперь я работаю на нее.
- Вот это да! - воскликнула Патриция. - Вы просто превзошли самого себя. Я на самом деле так думаю. Вы работаете на Корину - ну и дела!
- Послушайте, Патриция, - сказал Каллаган. - Вы должны мне помочь. Мне не очень нравится вести дела за спиной у Виолы, но, боюсь, этого не избежать. Если я буду вынужден играть в открытую и расскажу ей все свои планы, то не исключено, что она испортит мне весь сценарий. Она нервничает, это можно понять, к тому же она немного испугана.
- Я знаю, - Патриция энергично кивнула. - Что я еще должна сделать?
- Вы знаете номер счета Виолы? Случалось ли вам получать для нее деньги?
- Много раз, - ответила Патриция.
- Есть Одно дельце. Зайдите завтра утром в банк. Скажите, что Виола потеряла несколько банкнот из последнего получения. Узнайте, сохранились ли у них номера этих банкнот. Если да, запишите их. И постарайтесь, чтобы Виола ничего не узнала.
- Хорошо, - сказала Патриция. - Я знаю кассира, он неплохой парень. Ручаюсь, он ничего не заподозрит. Это как раз такое дело, какое Виола может поручить мне.
- Если узнаете номера - запишите их на листке бумаги, положите в конверт и оставьте у администратора в "Двух монахах". Попутайтесь сделать это с утра, но ради бога, не навлеките на себя подозрений!
- О'кэй, шеф, - сказала Патриция. - Если это можно сделать, считайте, что номера у вас в кармане.
- Честное слово, не знаю, что бы я делал без вас, - вполне искренне сказал Каллаган. - До встречи, Патриция.
Он вышел через боковую дверь.Патриция еще несколько минут оставалась на прежнем месте. Она думала о Каллаганс. Время от времени она глубоко вздыхала.
Пожалуй, она была влюблена. Определенно влюблена, но не так, как бывало много раз прежде. Это была настоящая, ни с чем не сравнимая любовь. Стоило подняться в спальню, покончить с оставшимися со вчерашнего вечера конфетами и обдумать все как следует.
Было около шести часов. Каллаган сидел в пустом баре и разлядывал видавшую виды спортивную афишу, висевшую на противоположной стене. Были же дни - добрые старые дни, когда существовали только полицейские с Боу-стрит. Не было ни Грингала, ни полицейских лабораторий, ни частных детективов. Он припомнил карандаш и листок бумаги на туалетном столике Саллинса. Здесь чувствовалась опытная рука инспектора. Каллаган уже не раз сталкивался с этим приемом. Отработанная методика Грингала включала в себя предоставление свидетелю времени на размышление с неизменными атрибутами в виде карандаша и листка бумаги. Каллаган заметил значок полицейской канцелярии в левом верхнем углу листка. Листок бумаги из полицейского управления - и Саллинс, добросовестно пытающийся вспомнить все детали.
Каллаган допил виски, встал и двинулся вдоль коридора, обшитого дубовыми панелями, к лестнице, ведущей на второй этаж. Он задержался у полки для писем. В ячейке лежали конверт на имя Никколса с напечатанным на машинке адресом и телеграмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Каллагана беспокоило и полное отсутствие правдоподобной мотивировки недавних событий. Если Донелли на самом деле написал это письмо, то какие мотивы лежали в основе его поступка? На первый взгляд ответ напрашивался сам собой: лишить Виолу права на владение деньгами и усадьбой, в результате чего Корина станет намного богаче, чем сейчас. Но мог ли
Донелли рассчитывать на то, что получить деньги от Корины будет проще, чем от Виолы? Вряд ли! Корина могла оказаться куда более несговорчивой, чем Виола, которая худо-бедно до сих пор платила по первому требованию.
Каллаган пожал плечами. Размышления имеют свои достоинства, иногда они даже приносят плоды. Но только активные действия всегда приводят к результату, плох он или хорош.Зеленая калитка, как он и ожидал, была не заперта. Каллаган толкнул створки и вошел в сад. Знакомая тропинка, покрытая гравием, привела его к дому.Виола поджидала его. Подойдя поближе, Каллаган снял шляпу.
- Добрый день, - сказал он. - Рад снова видеть вас.
- Я вас очень ждала, - призналась Виола. - Вынужденное бездействие начинает угнетать меня.
Каллаган недоуменно поднял брови.
- В самом деле? - спросил он.
Виола медленно прошла в глубину сада. Каллаган последовал за ней.
- Насколько я понимаю, - начала она, - условия завещания позволяют подозревать меня в убийстве отчима. После того как Жерваз узнаёт о моем замужестве, у меня появляются основания желать его смерти; между нами происходит ссора, в результате которой я убиваю его. Примерно так это должно звучать в устах обвинения, не так ли?
- Приблизительно так, - согласился Каллаган. - Но так как вы не виделись с полковником после возвращения из Лондона, я не могу представить, как вам удалось бы убить его.
- Очень мило с вашей стороны пытаться успокоить меня. Но, к сожалению, никто не знает, что я не встречалась с Жервазом. А я не могу подтвердить правоту своих слов. Как я уже говорила, я отправилась прогуляться в парк, но там я была одна. Нет ни единой души, способной подтвердить это. Я могла бы убить полковника, и у меня были все основания для этого.
- Не впадайте в панику, - мягко сказал Каллаган. Он ободряюще улыбнулся Виоле. - Давайте не будем понапрасну терзаться по поводу вашего алиби на момент смерти и тому подобных вопросов. Вы не убивали его, этого достаточно.
- Приятно слышать это от вас, - сказала Виола. - Что же вы собираетесь предпринять и могу ли я быть вам полезна?
- Прежде всего, меня интересует, был ли у вас инспектор
Грингал? Какие вопросы он задавал? Расспрашивала ли полиция кого-нибудь еще?
Виола отрицательно покачала головой.
- Следствие снова отложено - больше мне ничего не известно. Несомненно, это работа Грингала, подумал Каллаган. Его не
удовлетворяет работа полиции, и он продолжает собирать факты. Каковы будут его следующие шаги? Вслух он сказал:
- Ну... я думаю, пока вам не о чем беспокоиться. Абсолютно не о чем.
- Хотелось бы верить, что это так, - сказала Виола. - К сожалению, мне кажется, что неприятности только начинаются. Я никак не могу понять поведения Корины. Оно просто ставит меня в тупик.
- Если сомневаетесь, не делайте ничего, - процитировал Каллаган старинную поговорку. - Помните о своем обещании - ничего не предпринимать без консультации со мной.
- Где я могу найти Саллинса? - спросил он. - Мне нужно поговорить с ним.
- Должно быть, он у себя в комнате, - сказала Виола. — Поднимитесь по парадной лестнице. Комната Саллинса расположена справа от холла. В это время он обычно отдыхает.
- Благодарю, - сказал Каллаган. - Надеюсь скоро увидеться с вами. - Улыбнувшись Виоле, он зашагал в направлении дома.
Саллинс лежал на постели, когда Каллаган постучал в дверь. Он выглядел усталым и очень старым. Рядом с ним на туалетном столике лежали карандаш и листок бумаги.
- Не вставайте, Саллинс, - с порога сказал Каллаган. - Отдыхайте, у вас очень усталый вид. Я задам лишь несколько вопросов.
- Да, сэр, - ответил старый слуга, - должен признаться, я немного устал. Никак не могу справиться с собой, сэр. Все это ужасно.
Каллаган кивнул.
- Полагаю, полиция уже побывала здесь, не так ли?
- Они были очень внимательны ко мне, сэр, - сказал Саллинс. - Очень вежливы и обходительны. Боюсь, я мало чем мог им помочь. Мне почти нечего было сказать.
- Просто удивительно, Саллинс, - сказал Каллаган, - как много можно сообщить полисмену, даже не подозревая об этом. Как вам понравился инспектор Грингал?
- В высшей степени достойный джентльмен, сэр, - сказал
Саллинс. - Очень любезный и тактичный. Полагаю, он склоняется к мысли, что полковник покончил жизнь самоубийством. Ужасная вещь, сэр, но я скорее готов поверить в это, чем в то, что кто-то убил его.
Каллаган развел руками. Он ни минуты не сомневался, что Грингал не верит в возможность самоубийства. Инспектор наверняка пустил в ход все свое очарование, и дворецкий не смог устоять. Что удалось выведать Грингалу?
- Послушайте, Саллинс, - сказал Каллаган, - я попросил бы вас ответить на один вопрос. Каковы были ваши действия после того, как вы встретили меня в саду и сообщили о смерти полковника? Вы сразу позвонили в полицию или сначала сообщили кому-нибудь из членов семьи о случившемся?
- Я предупредил мисс Ваймеринг, сэр, - сказал Саллинс. - Я как раз подходил к телефону, когда увидел ее на площадке парадной лестницы. Мне пришлось рассказать ей, сэр. Мисс Ваймеринг- храбрая женщина. Она решила немедленно отправиться в пагоду, чтобы узнать, можно ли как-то помочь полковнику. Когда она ушла, я позвонил в полицию.
- Непонятно, как я мог разминуться с ней, - задумчиво произнес Каллаган. - Если она сразу пошла к пагоде, она не могла пройти мимо меня.
- Она пошла другой дорогой, сэр, - объяснил Саллинс. — Как я сказал, во время нашего разговора она стояла на верхней площадке. Затем она повернулась и прошла коридором второго этажа. Она должна была выйти в сад через черный ход и пройти к пагоде по другой тропинке.
- Теперь понятно, - сказал Каллаган. - И после этого вы позвонили в полицию?
- Да, сэр. Сразу после этого.
- Благодарю вас, Саллинс. Всего хорошего.
Каллаган вышел из комнаты, осторожно прикрыл за собой дверь, и медленно спустился по лестнице.По-прежнему топчусь на одном месте, подумал он. Каждый раз кто-то оказывается на шаг впереди меня, и это не сулит ничего хорошего.
Каллаган уже собирался выйти из дома, когда голос, прозвучавший откуда-то сверху, остановил его. Патриций стояла на лестничной площадке, наблюдая за ним. На этот раз ее экипировка ограничивалась скромным домотканым платьем. Ее лицо, без слоя косметики, было милым и по-детски трогательным.
- Спускайтесь вниз, Патриция, - сказал Каллаган. -Я хочу поговорить с вами.
Патриция начала спускаться. Когда до основания лестницы оставалось две или три ступеньки, она остановилась и взглянула на него.
- Слим, - мягко сказала она. - Вы так милы. Я сегодня много думала о вас.
- Отлично, - улыбаясь, сказал Каллаган. - Скажите, Патриция, спрашивал ли кто-нибудь из полицейских про Виолу? Я имею в виду, насчет того, где была Виола в момент смерти полковника?
Патриция покачала головой.
- Я полностью разочаровалась в них, Слим, - заявила она. -Их практически ничего не интересовало. С равным успехом на моем месте мог быть любой деревенский идиот, не ведающий, что творится у него под носом.
- Бог с ними, - примирительно сказал Каллаган. - Теперь скажите, можно ли откуда-нибудь из дома видеть тропинку, ведущую от калитки к подъезду? Ту, на которой мы с вами встретились?
- Ее можно видеть из окна моей спальни, - сказала Патриция. - Хотите взглянуть?
- Нет, спасибо. А припоминаете ли вы, что видели Виолу, идущую по тропинке в тот день, когда умер ваш отчим? Вы могли видеть ее в промежутке 7.15 - 7.30 вечера. Понимаете, что я имею в виду?
- Понимаю, Слим, - серьезно сказала Патриция. Она спустилась по ступенькам, все еще разделявшим их, и подошла к нему вплотную. - Неужели вы думаете, что кто-то может заподозрить... - Ее голос задрожал от слез.
- Пока я ничего не думаю, - сказал Каллаган. Он ободряюще улыбнулся девушке. - Но нужно быть готовым ко всему. В любой ситуации я предпочитаю иметь лишний туз в рукаве. Вы сможете повторить мои слова?
- Конечно, Слим, - сказала она. - В день смерти Жерваза из окна моей спальни между 7.15 и 7.30 я видела, как Виола шла от дома по тропинке, ведущей к калитке. Я это помню совершенно точно.
- Хорошо, - сказал Каллаган, - кстати, спасибо за встречу с Кориной. Произошел небольшой, но содержательный разговор.
- Как интересно! Не правда ли, она умна? Что она хотела от вас? Пыталась соблазнить?
- Не думаю, - ответил Каллаган. - Зато теперь я работаю на нее.
- Вот это да! - воскликнула Патриция. - Вы просто превзошли самого себя. Я на самом деле так думаю. Вы работаете на Корину - ну и дела!
- Послушайте, Патриция, - сказал Каллаган. - Вы должны мне помочь. Мне не очень нравится вести дела за спиной у Виолы, но, боюсь, этого не избежать. Если я буду вынужден играть в открытую и расскажу ей все свои планы, то не исключено, что она испортит мне весь сценарий. Она нервничает, это можно понять, к тому же она немного испугана.
- Я знаю, - Патриция энергично кивнула. - Что я еще должна сделать?
- Вы знаете номер счета Виолы? Случалось ли вам получать для нее деньги?
- Много раз, - ответила Патриция.
- Есть Одно дельце. Зайдите завтра утром в банк. Скажите, что Виола потеряла несколько банкнот из последнего получения. Узнайте, сохранились ли у них номера этих банкнот. Если да, запишите их. И постарайтесь, чтобы Виола ничего не узнала.
- Хорошо, - сказала Патриция. - Я знаю кассира, он неплохой парень. Ручаюсь, он ничего не заподозрит. Это как раз такое дело, какое Виола может поручить мне.
- Если узнаете номера - запишите их на листке бумаги, положите в конверт и оставьте у администратора в "Двух монахах". Попутайтесь сделать это с утра, но ради бога, не навлеките на себя подозрений!
- О'кэй, шеф, - сказала Патриция. - Если это можно сделать, считайте, что номера у вас в кармане.
- Честное слово, не знаю, что бы я делал без вас, - вполне искренне сказал Каллаган. - До встречи, Патриция.
Он вышел через боковую дверь.Патриция еще несколько минут оставалась на прежнем месте. Она думала о Каллаганс. Время от времени она глубоко вздыхала.
Пожалуй, она была влюблена. Определенно влюблена, но не так, как бывало много раз прежде. Это была настоящая, ни с чем не сравнимая любовь. Стоило подняться в спальню, покончить с оставшимися со вчерашнего вечера конфетами и обдумать все как следует.
Было около шести часов. Каллаган сидел в пустом баре и разлядывал видавшую виды спортивную афишу, висевшую на противоположной стене. Были же дни - добрые старые дни, когда существовали только полицейские с Боу-стрит. Не было ни Грингала, ни полицейских лабораторий, ни частных детективов. Он припомнил карандаш и листок бумаги на туалетном столике Саллинса. Здесь чувствовалась опытная рука инспектора. Каллаган уже не раз сталкивался с этим приемом. Отработанная методика Грингала включала в себя предоставление свидетелю времени на размышление с неизменными атрибутами в виде карандаша и листка бумаги. Каллаган заметил значок полицейской канцелярии в левом верхнем углу листка. Листок бумаги из полицейского управления - и Саллинс, добросовестно пытающийся вспомнить все детали.
Каллаган допил виски, встал и двинулся вдоль коридора, обшитого дубовыми панелями, к лестнице, ведущей на второй этаж. Он задержался у полки для писем. В ячейке лежали конверт на имя Никколса с напечатанным на машинке адресом и телеграмма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35