— Звонила?! Да я, наверное, миллион раз звонила, как ты…
— Извини. Я только что вернулся. А сотовый дома оставил. Кстати, а где же поздравления?
— Поздравляю, — несколько растерялась молодая женщина. — А с чем?
— Я же говорил: со счастливым приобретением двух чужих детей.
Только сейчас она заметила, что Титаевский разговаривает как-то странно: его голос дрожал и слегка заплетался.
— Богдан, прости, ты… с тобой все в порядке?
— Со мной все не в порядке. Но какое теперь это имеет значение? — Он горько рассмеялся. — Главное, что я теперь отец!.. Правда, жена справилась и с моей, и со своей ролью без меня, но разве это главное?
— Подожди минуточку.
Чтобы не привлекать внимания таксиста, Даша забилась в угол и прикрыла трубку ладонью.
— Ты имеешь в виду, что стал отцом двоих детей, сам того не желая?
— Вот именно. Вот именно это я и имею в виду. Уж не знаю, радоваться мне или вешаться.
Таксист, несмотря на все ее ухищрения, вопрос расслышал и сразу же ехидно разулыбался. Одним глазом он следил за дорогой, вторым посматривал на взволнованную пассажирку.
— Вешаться ты погоди. — На самом деле Даша понятия не имела, какие именно слова в подобных случаях надо произносить. — Если бы все вешались, кому жены изменяли, так на земле одни папоротники остались бы… Мужчина, ну что вы так смотрите? Это и вас касается.
Таксист не обиделся, лишь пояснил с довольной рожей:
— А я разведен.
— Тем хуже! Вам даже изменить некому. Извини, Богдан, это я не тебе.
— Я понял… Да дело не в том, что она мне изменила. А в том, что прижила с кем-то двух детей!
— Смелая девушка, — пробормотала Даша. Ситуация в очередной раз резко поменялась, и она опять не знала, как реагировать.
— Сучка она, вот и все…
— Напрасно сердишься. Тебе, между прочим, ее блуд может принести несколько миллионов.
Любопытный водитель развернулся всем корпусом.
— Иди ты!
Даша сердито замахнулась рукой:
— Сидите спокойно…
— Да, но дети-то не мои! — продолжал возмущаться племянник.
— Все мы жители этой планеты, — философски заметила Даша. — Твои, не твои — какая теперь разница. Раз брак зарегистрирован, — значит, дети твои, точка. Теперь ты Вельбах с наибольшим количеством потомков мужеского пола. Тебе сейчас не об этом надо думать, а о том, как обезопасить себя и этих крошек.
— Крошек-окрошек. — Богдан чем-то захрустел. — Я их тут видел…
— Ну и как?
— Симпатичные… На жену похожи. Такие же курносые.
— Ну вот, видишь. А где их… отец?
Голос племянника стал менее внятный, точно он что-то пил или жевал.
— Оксана уверяет, что это я.
— Как понять «ты»? — Даша не выдержала и фыркнула. — Извини, это я от неожиданности.
— А вот так. Якобы мы раз встретились, и она сразу же забеременела.
— Подожди, подожди. — Взъерошив волосы, Даша попыталась переварить услышанное. — Я что-то не поняла: так дети твои или нет?
Таксист окончательно потерял интерес к дороге. Его мучило любопытство и желание дать совет. И лишь грозный кулак пассажирки удерживал от дальнейших реплик.
Богдан продолжал мямлить:
— Я думаю, что нет, а она говорит, что да. Закрыв глаза, Даша досчитала до трех.
— Хорошо, поставлю вопрос по-другому: вы имели близость за девять месяцев до того, как родились дети?
— Ну… Это как посмотреть…
— Да или нет?
— В принципе да. Но это произошло почти случайно. Оксана пришла в клуб, где я работал на Новый год, мы немного выпили шампанского, начали выяснять, кто прав, кто виноват, а потом все произошло, но очень быстро. Мы сначала целовались, а потом зашли…
Поняв, что еще чуть-чуть и ее посвятят в таинство происхождения жизни на земле, Даша переполошилась:
— Детали можно опустить. Значит, фактом остается то, что Оксана вполне могла забеременеть и от тебя?
— Ну… в принципе могла.
— Вот видишь! — Она еще раз погрозила водителю.
— Что же теперь делать? — без особой надежды спросил Богдан.
Сто раз Даша давала себе обещание, что бросит курить, однако рассказ племянника все же заставил потянуться за сигаретой. Своих у нее не оказалось, но, постучав водителя по плечу и сделав выразительный жест, она получила и сигарету, и зажигалку. Приоткрыв окно, Даша сделала несколько глубоких затяжек. С непривычки начала кружиться голова. Хотя голова, возможно, закружилась от полученной информации.
— Кстати, где ты был все это время? У жены?
— Сначала у нее. Потом в борделе.
— Где?!
— В борделе, — вяло повторил Богдан. — Если точнее, в ночном клубе.
— Господи, что ты там делал? Горе заливал?
— При чем здесь горе? Я работаю там.
— Ты работаешь в борделе?! — изумилась Даша. — Но… кем?
— Во, мужик пошел! — таксист аж прихрюкнул. — Двое детей неизвестно от кого, а сам в борделе.
Даша прикрыла микрофон трубки, боясь, что Богдан услышит.
— Да замолчите вы, наконец! — прошипела она. — За своей женой лучше следите…
— Так у меня ж ее нет.
— Тогда не давайте идиотских советов. Тоже мне… Прости, Богдан, я не расслышала, что ты сказал?
— Я разве не говорил, что танцую?
— Говорил. Но я думала…
— Что я танцую в Большом театре? — Вопрос прозвучал горько и иронично.
— Прости. Честно говоря, у меня голова кругом идет. Послушай, ты сможешь приехать в Москву?
— Пока не знаю. Надо как-то урегулировать вопрос с женой… И с детьми. Я даже не понимаю, где у них зад, а где перед. А тут их целых два. Кошмар какой-то!
— Да с детьми-то разобраться не сложно. — Даша не знала, как поделикатнее сообщить о грозящей Богдану и его детям угрозе. — Дело в том, что у тебя есть проблемы и посерьезнее.
— Ты шутишь? Что может быть серьезнее?
— Понимаешь… Тут вот какое дело — Она помолчала. — Возможно, кто-то не хочет, чтобы ты стал наследником. Я говорю — возможно. Поэтому тебе следует быть крайне осторожным. Ты в некотором роде кандидат в покойники номер один.
Титаевский не произнес ни звука. В отличие от таксиста. Тот обернулся и сдавленным шепотом просипел:
— Иди ты! А кто его хочет замочить?
Даша указала пальцем на лобовое стекло:
— Товарищ водитель, да следите же вы наконец за дорогой! Нас чуть не переехали. Это я не тебе. Кстати, ты рассказал жене о наследстве?
— Рассказал.
— А она?
— Сказала, что любила меня всю жизнь и начала требовать, чтобы мы немедленно вылетали в Париж.
— А ты?
— Я за этим и звоню. Надо же визу делать.
И тут Даша почувствовала какое-то нехорошее беспокойство. Словно в глубине души она ожидала, что Богдан, так же, как и она, начнет отмахиваться от странного наследства. Однако тот повел себя так, будто ожидал его всю жизнь.
— Хорошо. Я сегодня же свяжусь с бабушкой. — Она опять помолчала. — Ты пока решай проблемы с женой и детьми, а я займусь всем остальным. Идет?
— О'кей.
— И вот еще что, Богдан, постарайся все-таки восстановить документы твоих родителей. Подлинники сгорели, но ведь можно попытаться получить их копии.
— Ты мне не веришь? — Голос Титаевского дрогнул. — Думаешь, я это все придумал?
— Богдан, я тебе верю. — С трудом выковырнув пепельницу из двери, Даша замяла туда сигарету. — Только деньги принадлежат не мне. И я даже приблизительно не знаю, как поведет себя бабушка при встрече с тобой. Может, даже разговаривать не станет, а может, и по-другому. Но в одном я уверена: чем больше у тебя будет документов к моменту встречи, тем лучше.
— Я понял. — Он вздохнул. — Ладно, попробую сделать все, что можно…
2
После разговора с Богданом Даша испытывала противоречивые чувства. Ну не походил танцор на злодея, погубившего почти с десяток человек! И его удивление свалившемуся на голову наследству, а уж тем более рождению детей казалось абсолютно искренним и неподдельным. Но вот обстоятельства говорили не в его пользу. Во-первых, Скуратов, оказалось, десять лет как мертв, и теперь именно Титаевский — последний из реально известных претендентов. Во-вторых, у него, как по мановению палочки, в самый последний момент объявились вдруг дети. В-третьих, в-третьих… А что у нас в-третьих? В-третьих, кровность его родства с Вельбахами вызывала некоторые сомнения. Может, именно здесь и кроется загвоздка? Что если его дед Титаевский в самом деле сын Галины от более раннего брака? И именно поэтому настоящий убийца его не тронул. Если, конечно, он существует, этот самый убийца.
Даша ломала голову, каким образом это можно проверить в максимально короткие сроки и с максимально надежным результатом. «Миллер — само собой. Но его сведения носят скорее предположительный характер, и еще вопрос, насколько им следует доверять… Полетаев больше вообще ничего не сообщит, и это в лучшем случае. В худшем — собственноручно уничтожит все сохранившиеся документы. Н-да… А что если попробовать провести генетическую экспертизу? — Даша удовлетворенно кивнула, — Хорошая мысль! Конечно, сама по себе экспертиза не заменит недостающих документов, но зато позволит ответить на главный вопрос: стоит ли вообще начинать их поиск. Ибо если результат окажется отрицательным, то и обсуждать будет нечего.
Вот только опять а Киев ехать не хочется…»
3
— Валера, привет!
— Здорово. — Вопреки ожиданию программист выказывал явные признаки удовольствия. — Хорошо, что приехала, — У меня для тебя потрясающие новости.
— Давай. — Даша расстегнула куртку. — Хороших новостей мне давненько не хватает.
— Твой родственник, я имею в виду сына Галины, вернулся на родину не из Америки.
— Нет?
— Нет.
— А откуда?
— С Тайваня.
Даша медленно стянула куртку и перекинула через спинку стула.
— Прости, откуда?
— С Тайваня. — Валера взял гостью под локоть и потащил на кухню. — Я тебе сейчас все расскажу. Садись. Слушай. — Он развел руками, слов но демонстрируя: вот они пусты, но через секунду ждите кролика. — У Галины Новиковой-Вельбах действительно был сын, который тоже плыл на этом пароходе. И он, в отличие от сестры и матери, выжил. Забегая вперед, скажу: впоследствии его усыновил тот самый человек, который и уговорил Галину бежать вместе с ним в Сан-Франциско. Кстати, он действительно оказался морским капитаном…
— Уговорил сбежать? От кого? От моего деда? — Даша потрясла головой. — Не слишком ли далеко?
Кудрявый коротко рассмеялся.
— Думаю, что твой дед ни при чем. Как мне стало известно, его намеревались арестовать советские спецслужбы за шпионаж в пользу Японии…
Даша махнула рукой.
— Обычное дело.
— Не знаю. — Валера поскреб подбородок. — В любом случае он оказался шустрее: сумел как-то договориться с командой судна, зашедшего в порт Владивостока, и умотал в Америку. Вот тут-то все и началось. Фамилия у этого была вроде как китайская — Линьи, но, может, конечно, и французская, я не специалист. Сам тоже какая-то полукровка: вроде белый, а вроде как и не очень, сразу и не разберешь. Короче, личность довольно темная. Так вот, из Советской России он сбежал, но и в Америке его не приняли…
— Подожди со шпионами. — Даша подняла руку. — Откуда у тебя такие сведения?
— Сейчас расскажу. — Кудрявый очевидно очень гордился проделанной работой. — Американцы, судя по всему, не поверили его рассказам о зверствах комиссаров, тоже заподозрили в связи с японцами и вежливо попросили удалиться. Линьи отчалил на Тайвань. Вместе с сыном Галины. Кстати, мальчика тоже звали Николай. На Тайване Линьи женился, у него родились две дочери.
Даша верила и не верила услышанному. История больше походила на шпионский роман, однако представить Кудрявого сочиняющим столь замысловатые сюжеты было сложно. С другой стороны, где можно раздобыть такие подробности?
— Откуда ты все это узнал?
— Сегодня ночью я общался с одной из его дочерей. Даша опустилась на стул. Вот так Валера…
— Ты ведь говоришь правду?
— Разве я когда-нибудь врал?
В подсознании рыжеволосого детектива неожиданно стали прорисовываться какие-то линии. Теперь становилось понятным, откуда в семейном альбоме Вельбахов взялась фотография с тремя китаянками и почему она была подписана именно так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78