И, приняв позу фотомодели, добавила: - Ведь я этого достойна?!
- Достойна, достойна! - рассмеялся я, окончательно сдавшись на милось победителя. Встреча с олигархом переносится на завтра.
Она по телефону заказала обед, способный удовлетворить вкусы самых взыскательных гурманов. После чего мы покинули магазин, сели в "Вольво" и покатили к ней домой.
Потом... Что было потом я хочу опустить по нескольким соображениям. Во-первых, описать эту сцену, даже при моем красноречии, невозможно. Во-вторых, не хочу будоражить воображение молодых читателей. У них ещё все впереди. Пусть каждый из них испытает это на собственном опыте, а не заимствует его у других. В-третьих, не хочу будить воспоминания тех читателей, у которых все в прошлом. Они этого не любят. И, наконец, в-четвертых, не хочу подводить автора этого романа. Он и так не раз жаловался, что я делаю его книги несколько легковесными. А данная сцена явно не придаст солидности роману.
Сцена эта была прервана лишь тогда, когда в дверь позвонили доставили заказ. Через полчаса мы уже сидели за столом, в буквальном смысле слова ломившемся от всевозможных явств. Описывать кои не берусь по соображениям этического характера. Меня самого всегда раздражает реклама "Вискаса" и прочих кошачьих и собачьих деликатесов, так как многие мои соотечественники едят подобный "вискас" лишь по большим праздникам.
Обретя смысл своего земного существования, Майя Павловна болтала без умолку. Вскоре я был в курсе всех московских сплетен. Кто с кем и почему. Кто чисто голубой, а кто лишь косит под голубого, чтобы оторвать приличную роль, а кто и вашим и нашим.
Потом...
Опомнился я, когда за окном стало уже смеркаться. Надо позвонить ребятам и предупредить, чтобы не волновались. Набрал номер телефона нашего номера. Трубку взял Рома.
- Алло, слушаю! - голос его был обеспокоенным.
- Товарищ генерал, прошу меня извинить, что не мог прибыть в назначенное время, - отчеканил я. - Непредвиденные обстоятельства.
- Слушай, кончай прикалываться, - сердито проговорил Шилов. - Тут за него беспокоятся... А он - прикалывается!
- Есть быть в девять часов... Нет-нет, обязательно буду ровно в девять. Спокойной ночи, Роман Владимирович! Передавайте поклон вашей супруге Тамаре Григорьевне!
- Эй, ты что там, - таинственно зашептал Рома. - Ты откуда?
- Спасибо, товарищ генерал! У меня все в порядке. До свидания! До встречи, господин генерал!
Я положил трубку и снисходительно глядя на Окуневу, устало проговорил:
- Из-за тебя я нарвался на выговор генерала.
- Подумаешь, - беспечно махнула она рукой. - Я за тебя готова умереть.
- Так уж и умереть?
- Запросто, - сказала она с такой уверенностью, что я понял, что она совсем даже неплохой человек. Жаль, что я не раглядел это в прошлый раз. Кого там, тогда я был слишком хомо беспечным, чтобы это разглядеть.
- Скажи, ты знаешь Сосновского?
- Кто ж его не знает, - презрительно проговорила она. - Тот ещё козел!
- Я не об этом. Ты лично с ним знакома?
- Я как раз об этом. Он же меня сватал.
- Правда что ли?! - удивился я.
- А то вру.
- И что же?
- Нужен мне этот черт, как же. Как представила, что надо будет с ним ложиться в постель, чуть не сташнило. Брр. Отказала конечно.
- А говорят, что у него жены - одна краше другой.
- Они ж не на него бросаются, а на его деньги. А у меня своих денег достаточно.
- Он обо мне ничего не спрашивал?
- Как ещё спрашивал - целый допрос учинил. Интересовался - в курсе ли я твоих дел.
- И что ты сказала?
- Сказала, что сплю с тобой. А твоими делами никогда не интересовалась. Поверил.
- Когда это произошло?
- Сразу после твоего исчезновения. Приехали за мной два амбала и буквально силой доставили к нему. Тогда я поняла, что ты ему чем-то здорово насолил.
- Что он ещё спрашивал?
- Спрашивал - знаю ли Потаева и не я ли тебя с ним познакомила. Я ответила, что с Потаевым пару раз встречалась на презентациях, где и была ему представлена и что тебя с ним не знакомила. Вот и все.
- После этого ты с ним встречалась?
- Видемся иногда на тусовках.
- Ну и как он к тебе относится?
- Нормально. Недавно то ли в шутку, то ли в серьез сказал... - Смешно копируя олигарха, Окунева продолжала: - Ты, Майя, того, этого... Если, ага... Если передумаешь того... То позвони по этому... По телефону этому... - Она заливисто рассмеялась.
- Очень похоже, - одобрил я её актерские способности.
- Его пока дождешься, что он хочет сказать, дважды родить можно.
- Кстати, почему у тебя нет детей?
- Не сыпь мне соль на рану, - опечалилась Майя Павловна. - Выкрутасы молодости. Вот и довыступалась. - А-а, что об этом говорить. Близок локоть, а не укусишь. Верно?
- Верно, - согласился я. - Майя, ты можешь мне помочь?
- Буду только рада.
- Надо одного хорошего парня устроить в систему безопасности Сосновского.
- А зачем хорошего парня устраивать в этот гадюшник? - резонно спросила она.
- Так надо, - уклончиво ответил.
- Неужели вы серьезно хотите взяться за этого черта? Вот было бы замечательно. А то он всем уже осточертел, Везде сует свой грязный нос, хочет быть в каждой бочке затычкой.
- У тебя есть родственники за пределами Москвы?
- Навалом. Это в Москве у меня никого нет, а так - хоть отбавляй. Я ведь сама из Томска. Слышал про такой город?
Я поразился подобному совпадению. Вот и не верь после этого, что всеми нашими поступками управляет сам Космос.
- Еще бы мне его не знать, когда я пять лет учился в вашем университете.
- Правда что ли?! - очень удивилась и отчего-то обрадовалась она. - И почему мы с тобой там не встретились? Вот было бы здорово!
"Потому, дорогая, что ты к тому времени лет пять, а то и больше была замужем", - хотел я сказать, но по гуманным соображениям во время сдержался.
- Ты могла бы его рекомендовать, как своего племянника.
- Что, я такая старая, что у меня может быть взрослый племянник? обиделась Окунева.
- Ну, почему, - смутился я. - Может же быть у молодой тети взрослый племянник.
- Нет, лучше я его представлю как двоюродного брата.
- Такой брат есть в природе?
- Конечно. У моей тети Нины есть сын Валентин. Очень непутевый парень. То занялся продажей подержанных автомобилей. Кому-то там задолжал и его за это чуть было не убили. Потом работал в охранной фирме. Бросил. Связался с рэкетирами. Чуть не посадили. Уехал на Восток и пропал.
Все складывалось на редкость удачно. Первый день своей командировки я прожил не зря. Факт.
Глава вторая: Беркутов. Первое задание.
Я едва не офонарел, когда Одиноков шлепнул этого жирного борова. Сделал он это хладнокровно, как привычное для себя дело. Похоже, что моя смерть откладывается на неопределенный период. Я буду совсем непротив, если навсегда. А кто-то ещё говорил, что я страшно невезучий? Кто-кто. Я сам и говорил, кто ж ещё может до такого додуматься. И был, как всегда, неправ. Если разобраться, то я самый везучий человек на планете. Определенно. Сколько раз я попадал в такие критические ситуации, что, казалось, у меня нет никакой иной альтернативы, как сыграть в ящик, но в самый критический момент удача всегда мне улыбалась. Вчерашний случай показал, что я имею эксклюзивное право на везение. Точняк.
Когда мы вышли из квартиры, длинный мосластый парень (у него и кличка соответствующая - Мосел. При знакомстве, как мне помниться он назвался Александром Лествянко) спросил Тонкова:
- Ну как?
Павел похлопал меня п плечу, ответил:
- Все в ажуре. Свой парень. Снял без шума и пыли. Этот хряк и пикнуть не успел.
- Поздравляю! С крещением тебя! - ощерился Мосел щербатым ртом, пожимая мне руку. - В таком случае с тебя, братан, причитается. Это дело грех не обмыть.
- А ты как, Паша? - спросил я Одинокова.
- Он не против, - ответил он и весело подмигнул.
Павел оставил машину на стоянке, и мы заскочили в какую-то вшивую забегаловку и я нагрузил своих новых корешей по самую ватерлинию. Однако, как отметил, Одиноков пил через раз. Я меня, после того, что случилось, водка вообще не брала. Зато Мосел и второй боевик, не помню его имени, упились в драбадан. Павел поймал такси, отвалил водителю приличные бабки и попросил развести их по домам.
- Будь спок, - ответил тот, пряча деньги во внутренний карман. - Все сделаю в лучшем виде.
Оставшись одни, мы решили малость прогуляться.
- Почему ты это сделал? - спросил я Одинокова.
- Не берите в голову, Дмитрий Константинович, - нехотя ответил он. Чем меньше вопросов, тем дольше жизнь.
- И все-таки?
- Будем считать, что вы мне понравились, - усмехнулся Одиноков. Этого пока достаточно.
Я понял, что больше он ничего не скажет.
- Хозяин - барин, - пожал я плечами.
- Скажите, Дмитрий Константинович, вы бы действительно это сделали?
- Да, Паша, да. Только я тогда ещё не решил - уходить мне одному, или с тобой под ручку.
- Вот видите, я спас жизнь не только вам, но ещё и себе.
- А ты классно шлепнул этого Плохиша. Такое впечатление, что ты этим занимаешься все свободное от работы время.
- Да, опыт у меня солидный, - согласился со мной Одниоков.
- А чем ты раньше занимался?
- Я же вам говорил - был киллером.
- Все понятно - ты им родился.
- Можно и так сказать, - усмехнулся Павел. - Когда меня по кусочкам собрали в госпитале и я родился на свет второй раз.
- В госпитале? Ты воевал?
- Было дело.
- В Чечне?
- Нет. В Афгане.
- И что же там такое произошло, если ты решил стать киллером?
- А, долго рассказывать, - махнул рукой Одиноков. - Пойдемте на стоянку. Надо хоть немного поспать.
Через полчаса мы оказались у него дома в большой двухкомнатной полногабаритной квартире почти в центре Москвы. Такая квартира стоит сумасшедших бабок. Определенно.
Осмотрев квартиру, я сделал заключение:
- Судя по всему, киллеры у нас относятся к высокооплачиваемой категории трудящихся.
Павел только рассмеялся, ничего не ответив.
Он постелил мне в большой комнате на диване и, пожелав спокойной ночи, исчез. Я разделся и лег, но сна не было ни в одном глазу. От случившегося внутри до сих пор все тряслось и звенело, а в голове шумело, будто душ в медвытрезвителе. Лупил глаза в белеющий потолок и пытался понять - чем продиктован поступок Одинокова. Человеколюбием? Киллер - гуманист! Неплохо звучит, да? Обхохочешься. Тогда, что же? А может быть у него свои счеты со всей этой кодлой. Не зря же он говорил о своем втором рождении. По всему, парню здорово досталось в первой жизни, так здорово, что он решил предьявить счет всему миру, записавшись в киллеры. А что если?... От этой мысли я даже подскочил. Что если он и есть тот, кто мне нужен таинственный оператор гребанной встречи двух гребанных олигархов?! Чем дольше я над этим думал, тем больше укреплялся во мнении, что прав. Уснул я, когда в окно заглянуло солнце. Я сказал: "Привет тебе, солнце!", - и вырубился.
Разбудил меня Одиноков.
- Доброго здравия, Дмитрий Константинович! - громко он меня приветствовал. - Как поспалось?
- Спасибо! Хреново. Несознательный ты, Паша, человек. Сам встал ни свет - ни заря и другим спать не даешь.
- Обстоятельства, Дмитрий Константинович, вынуждают. Во-первых, вас вызывает шеф. Во-вторых, уже половина двенадцатого.
- Сосновский что ли?
- Сосновский - босс. Варданян.
- Слушай, Паша, кончай ты это безобразие, честное слово.
- Какое безобразие?! - очень он удивился.
- Выкать, возвеличивать. А то я к тебе со всей душой: "Паша - друг!", а ты вроде как дистанцию держишь: "Дмитрий Константинович".
- Обещаю исправиться. Умывайся. Я уже приготовил завтрак.
С большим трудом встал и поплелся в ванную. Стоило лишь взглянуть на себя в зеркало, едва не прослезился от обиды и унижения. Я походил на постоянного да, к тому же, буйного пациента психушки. Рожа опухшая, синюшняя, волосы всклокочены, глаза горят алчным, неутоленным огнем.
"Эка провернула бедолагу эта самая штука с таким симпатиным названием - жизнь!" - подумал о себе, как о ком-то совершенно постороннем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46