Но казалось, будто долгое время этот дом пустовал или только один человек жил в нем.
Он постучал в дверь старомодным молоточком и подождал. В течение нескольких минут ничего не происходило. Возможно, хозяева съехали, и Ведомство предоставило ему устаревшую информацию. Это многое объяснило бы. Но потом в доме послышались шаги, и дверь открылась.
Полная женщина с короткими волосами и обветренным лицом стояла в дверях и вопросительно смотрела на Эдмунда.
Она была очень просто одета, в юбку и свитер. Но казалась чопорной, как все медицинские работники. Медсестра? Нет, но возможно. План Эдмунда мгновенно изменился, и он двинулся вперед, продумав несколько ходов вперед.
— Сожалею, что заставила вас ждать, — сказала женщина. — Чем могу помочь вам?
Она свободно говорила по-английски, однако иностранный акцент все равно слышался.
Эдмунд очень разволновался, но он улыбнулся улыбкой Криспина, представился как мистер Эдвардс и принес извинения за вторжение. Деловая поездка из Лондона на север страны. Эдмунд сказал, что его друг Майкл Соллис, узнав о его командировке, упоминал это место. Он говорил, что здесь можно было бы остановиться. И, сказав это, Эдмунд понял, что гостям в этом доме всегда рады.
— О, очень хорошо, — с улыбкой сказала женщина. — Я всегда рада видеть новое лицо. Мистер Соллис за этот месяц был у нас только один раз, но, конечно, он звонит, чтобы узнать новости.
— Да, конечно, — сказал Эдмунд, тщательно выбирая интонацию. Казалось, ему удалось найти правильную.
— Я всегда рада гостям, — отозвалась женщина. — Проходите. Здесь мало что происходит, но мы не унываем. Хотите чашку кофе? Я только что думала о том, чтобы сделать для себя.
— Это было бы здорово.
— Мы перестроили одну из комнат внизу, — сказала женщина, ведя Эдмунда по залу, — чтобы можно было открывать летом французские окна, выходящие в сад. Пойдемте, я покажу вам.
Это была большая комната, и летом в ней было светло. Но в темный осенний день тени населяли ее. Было очень-очень тихо, как будто в этой комнате ничего не случалось уже долгое время. Высокая узкая кровать, похожая на больничную койку, стояла около окна.
Эдмунд подождал немного, чтобы проверить, не вернется ли хозяйка. Кажется, она ушла на кухню? Да, дверь где-то открылась и закрылась. Теперь в одиночестве он мог все осмотреть.
Но Эдмунд был не один. Кто-то лежал на высокой узкой кровати. Кто-то лежал, и было слышно его легкое дыхание. Когда глаза Эдмунда привыкли к сумраку, он начал разбирать цвета, формы, особенности...
В кровати никто не шевелился, не подавал ни одного признака жизни. Спал? Но Эдмунд, приблизившись к кровати, понял, что человек не спал. Это состояние было более глубокое, чем сон. «Вы очень далеко, — прошептал Эдмунд. — Вы еще не умерли, и я не знаю, может быть, вы в коме, но вы больше не принадлежите этому миру». И вдруг эмоции захлестнули Эдмунда, потому что он понял, кем был этот неподвижный человек.
Легенда. Человек, о котором ходило так много слухов и придумывалось так много историй. Эдмунд не понимал, как это случилось, что привело человека-легенду в этот Богом забытый край Англии, но он точно знал, кто лежал на узкой кровати.
Неожиданно четко и ясно раздался голос Криспина. Он был властный, и Эдмунда охватило чувство вины и страх. Его тело пронзила боль, он вынужден был издать хоть какой-то звук, чтобы заглушить ее. На кровати произошло какое-то движение. Более глубокий вздох, легкий поворот головы.
«Вы еще не умерли и можете чувствовать мое присутствие, — думал Эдмунд. — Но мое ли присутствие вы ощущаете? Или Криспина? Ведь это Криспин улыбается вам, и именно Криспин достает из кармана пальто шприц и говорит мне: „Разве не здорово, мой мальчик, что мы захватили эту штуку с собой...“ Меня в этой комнате больше нет. Это — Криспин. Это Криспин собирается порвать последнюю связь с постыдным прошлым». Голос звучал очень ясно, и Эдмунд мог отчетливо слышать, что говорил Криспин.
"Последнее убийство, — произнес Криспин. — Последнее убийство, и потом мы будем в безопасности.
И это убийство, дорогой мальчик, будет самым легким из всех..."
Эдмунд наклонился над кроватью... В этот момент дверь за его спиной открылась.
Глава 37
Люси и Франческа сразу отстали от полицейских автомобилей, которые умчались вперед на большой скорости и исчезли в круговороте машин и сети дорог.
— Я и не надеялась, что у нас получится держаться рядом с полицейскими, — сказала Фран. — Но, по-моему, мы едем правильно.
Выехав с автострады, они попали на сельскую дорогу, и ориентироваться стало сложнее, но указатели все еще попадались. Фран и Люси ехали в глубь болотистой местности, и если бы не телеграфные столбы, то можно было бы решить, что они возвращались в средневековые времена.
— Я никогда не была в этой части Англии, — сказала Люси. — А вы?
— Край болот. Нет, я тоже никогда не была здесь. Но в этом краю родилось множество историй и прекрасных сказок. Баллада «Дети в лесу», лес Уэйленд. Действие нескольких сцен из «Дэвида Копперфилда» разворачивается здесь, — задумчиво произнесла Франческа. — Где мы сейчас находимся?
— Мы должны миновать следующий островок безопасности и через две мили резко повернуть вправо.
— Здесь есть указатели, — сказала Фран, — но я рада, что Майкл написал нам список деревень, которые мы должны проехать. Иначе мы бы окончательно заблудились.
Названия деревень, казалось, были заимствованы из детской сказки: Гримолди, Лудфорд-Парва и Осгодбай. Небольшой пузатый автобус медленно двигался позади них, а затем свернул на дорогу с указателем «Скамблесби».
— Вам не кажется, что мы попали во владения Беатрис Поттер и не заметили этого? — спросила Фран.
— Похоже, что так. А может быть, это царство Льюиса Кэрролла?
— Точно, и неподалеку мы найдем кроличью нору, — согласилась Фран.
Они ехали по равнине, их окружали болота и заросли тростника. Казалось, что небо медленно опускается и постепенно сливается с землей. Люси подумала, что дни зимой здесь очень коротки, но воспоминания хранятся долго. Все забытые тайны могли обитать здесь в течение долгого времени.
Люси боялась, что им придется спрашивать у прохожих дорогу, но указания Майкла были очень подробными и следовать им было очень легко.
— Дом должен быть там, — сказала Фран.
— Совершенно верно. Честно говоря, я представляла его совсем другим, — отозвалась Люси. Фран заехала в узкий переулок, и Люси подумала: мы возвращаемся в прошлое, я могу даже осязать это.
Только я не знаю, в чье прошлое мы возвращаемся.
Криспин был разъярен, когда женщина вернулась в спальню. Он как раз доставал шприц из кармана. Он бросился к ней и обозвал ее нехорошим словом. Эдмунд испугался этой вспышки гнева. Он хотел принести извинения женщине, объяснить, что Криспин был шокирован, но оказалось, что ему было очень тяжело сказать что-либо: Криспин буквально душил его. «Держи свой глупый рот на замке, Эдмунд, — сказал Криспин. — Сохраняй спокойствие и позволь мне самому разобраться с этой сукой». Эдмунду было непривычно видеть Криспина таким властным. Это пугало.
Но женщина, казалось, не слышала ругательства и не замечала, что Криспин буквально впился в нее взглядом. Она сказала, что кофе готов, и предложила ему пройти в гостиную. Она шла впереди и обычным голосом расспрашивала Эдмунда о поездке: есть ли пробки на дорогах; ужасно, как много людей едут куда-то.
После того как гнев Криспина испарился, он снова стал учтивым и обаятельным. Он знал, как обращаться с женщинами, знал, как очаровывать их. Эдмунд всегда восхищался этими качествами в Криспине. Он потягивал крепкий кофе и слушал Криспина, старающегося очаровать эту женщину. Когда кофе был выпит, у Эдмунда возникло странное ощущение. Криспин говорил слишком много. В его голосе слышались нотки высокомерия, которые так не любил Эдмунд. Криспин имел право быть высокомерным — он был очаровательным молодым человеком, и все любили его. Однако это не означало, что он мог быть таким надменным. Лучше было вести себя скромно и тихо, и тогда глупые люди начинали доверять тебе. Надо было вести себя застенчиво — вот правильное слово.
Эдмунд пробовал попросить Криспина говорить потише, но тот, наоборот, повысил голос. Это было похоже на жужжание мухи около оконного стекла. Очень раздражало. Эдмунд никогда прежде не считал, что Криспин может раздражать, но этот поток слов действительно начинал нервировать.
Он был рад возможности остаться наедине с Криспином, когда прозвенел телефон и женщина вышла из комнаты.
* * *
Люси пыталась сосредоточиться на словах инспектора Флетчер. Они сидели в маленькой уютной комнате в тихом доме: Майкл — в глубоком кресле, а инспектор Флетчер — на стуле с высокой спинкой. Фран примостилась на подоконнике, как будто хотела создать у Люси ощущение уединенности. Их впустила в дом неизвестная женщина, которая вела себя очень по-деловому и у которой были добрые глаза. Она сидела около камина.
Люси спросила, был ли Эдмунд в этом доме, и инспектор Флетчер и Майкл быстро переглянулись. Потом инспектор сказала, тщательно подбирая слова:
— Эдмунд, как мы и предполагали, добрался сюда гораздо раньше нас. Но я боюсь, что он... очень болен. Я так сожалею об этом, мисс Трент.
— Болен? — безучастно переспросила Люси, и Флетчер взглянула на Майкла, давая ему знак самому обо всем рассказать.
С видом человека, который собирается перепрыгнуть через высокий забор, Майкл произнес:
— Я не знаю, как лучше это объяснить. Все происходящее кажется таким странным, неправдоподобным, Люси. Но я говорил с Эльзой... Я ведь вас познакомил?
— Да, Майкл, — сказала женщина с высокими скулами, которая с интересом изучала Люси.
— Насколько мы понимаем, Эдмунд считает себя Криспином, или он находится под влиянием Криспина, — сказал Майкл.
— Криспин? Вы имеете в виду отца Эдмунда? — спросила Люси, не интересуясь, откуда Майкл знал о Криспине. — Вы действительно имеете это в виду?
Она посмотрела на женщину по имени Эльза.
— Когда Майкл позвонил мне, — сказала Эльза, — Эдмунд был уже здесь. Но и без звонка Майкла я сразу догадалась, кем был Эдмунд. И я не доверяла ему. — Она сделала паузу и затем продолжила: — Он очень болен. На мой взгляд, он страдает раздвоением личности. Я недостаточно квалифицирована, чтобы сделать более глубокий анализ, но я абсолютно уверена в правильности своего диагноза.
— Расскажите, что здесь случилось?
— С первого взгляда, — сказала Эльза, глядя на Майкла, — я поняла, что Эдмунд нездоров. Разговаривая со мной, он как будто пытался остановить себя, но не мог. В деревне, где родилась моя мать, люди верили в то, что можно завладеть человеческой душой. В настоящее время мы отвергаем подобные верования, но, слушая вашего кузена, Люси, я чуть не поверила в правоту своих предков.
Люси шепотом попросила:
— Продолжайте, пожалуйста.
— Должно быть, приход в этот дом глубоко взволновал Эдмунда. Я предложила ему кофе. Но, поняв, что он опасен, я бросила в его чашку снотворное. Это очень легкий препарат, совсем безвредный. Зато Эдмунд должен был заснуть. Вы понимаете? — Эльза замолчала, будто обдумывала, как лучше продолжить, а затем сказала: — Признаюсь, я немного испугалась, но лекарство быстро подействовало, и Эдмунд глубоко уснул. Тогда я заперла дверь в гостиную и стала ждать Майкла.
— Когда мы добрались сюда, — начала свой рассказ инспектор Флетчер, — действие снотворного почти прекратилось, и Эдмунд был...
— В сознании? — спросила Люси с надеждой. Она не могла представить себе, что Эдмунд, такой правильный и педантичный, мог быть болен и опасен.
Флетчер поколебалась, а затем сказала:
— Было ясно, что в течение долгого времени Эдмунд считал себя Криспином.
— Но я все еще не понимаю, — сказала Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Он постучал в дверь старомодным молоточком и подождал. В течение нескольких минут ничего не происходило. Возможно, хозяева съехали, и Ведомство предоставило ему устаревшую информацию. Это многое объяснило бы. Но потом в доме послышались шаги, и дверь открылась.
Полная женщина с короткими волосами и обветренным лицом стояла в дверях и вопросительно смотрела на Эдмунда.
Она была очень просто одета, в юбку и свитер. Но казалась чопорной, как все медицинские работники. Медсестра? Нет, но возможно. План Эдмунда мгновенно изменился, и он двинулся вперед, продумав несколько ходов вперед.
— Сожалею, что заставила вас ждать, — сказала женщина. — Чем могу помочь вам?
Она свободно говорила по-английски, однако иностранный акцент все равно слышался.
Эдмунд очень разволновался, но он улыбнулся улыбкой Криспина, представился как мистер Эдвардс и принес извинения за вторжение. Деловая поездка из Лондона на север страны. Эдмунд сказал, что его друг Майкл Соллис, узнав о его командировке, упоминал это место. Он говорил, что здесь можно было бы остановиться. И, сказав это, Эдмунд понял, что гостям в этом доме всегда рады.
— О, очень хорошо, — с улыбкой сказала женщина. — Я всегда рада видеть новое лицо. Мистер Соллис за этот месяц был у нас только один раз, но, конечно, он звонит, чтобы узнать новости.
— Да, конечно, — сказал Эдмунд, тщательно выбирая интонацию. Казалось, ему удалось найти правильную.
— Я всегда рада гостям, — отозвалась женщина. — Проходите. Здесь мало что происходит, но мы не унываем. Хотите чашку кофе? Я только что думала о том, чтобы сделать для себя.
— Это было бы здорово.
— Мы перестроили одну из комнат внизу, — сказала женщина, ведя Эдмунда по залу, — чтобы можно было открывать летом французские окна, выходящие в сад. Пойдемте, я покажу вам.
Это была большая комната, и летом в ней было светло. Но в темный осенний день тени населяли ее. Было очень-очень тихо, как будто в этой комнате ничего не случалось уже долгое время. Высокая узкая кровать, похожая на больничную койку, стояла около окна.
Эдмунд подождал немного, чтобы проверить, не вернется ли хозяйка. Кажется, она ушла на кухню? Да, дверь где-то открылась и закрылась. Теперь в одиночестве он мог все осмотреть.
Но Эдмунд был не один. Кто-то лежал на высокой узкой кровати. Кто-то лежал, и было слышно его легкое дыхание. Когда глаза Эдмунда привыкли к сумраку, он начал разбирать цвета, формы, особенности...
В кровати никто не шевелился, не подавал ни одного признака жизни. Спал? Но Эдмунд, приблизившись к кровати, понял, что человек не спал. Это состояние было более глубокое, чем сон. «Вы очень далеко, — прошептал Эдмунд. — Вы еще не умерли, и я не знаю, может быть, вы в коме, но вы больше не принадлежите этому миру». И вдруг эмоции захлестнули Эдмунда, потому что он понял, кем был этот неподвижный человек.
Легенда. Человек, о котором ходило так много слухов и придумывалось так много историй. Эдмунд не понимал, как это случилось, что привело человека-легенду в этот Богом забытый край Англии, но он точно знал, кто лежал на узкой кровати.
Неожиданно четко и ясно раздался голос Криспина. Он был властный, и Эдмунда охватило чувство вины и страх. Его тело пронзила боль, он вынужден был издать хоть какой-то звук, чтобы заглушить ее. На кровати произошло какое-то движение. Более глубокий вздох, легкий поворот головы.
«Вы еще не умерли и можете чувствовать мое присутствие, — думал Эдмунд. — Но мое ли присутствие вы ощущаете? Или Криспина? Ведь это Криспин улыбается вам, и именно Криспин достает из кармана пальто шприц и говорит мне: „Разве не здорово, мой мальчик, что мы захватили эту штуку с собой...“ Меня в этой комнате больше нет. Это — Криспин. Это Криспин собирается порвать последнюю связь с постыдным прошлым». Голос звучал очень ясно, и Эдмунд мог отчетливо слышать, что говорил Криспин.
"Последнее убийство, — произнес Криспин. — Последнее убийство, и потом мы будем в безопасности.
И это убийство, дорогой мальчик, будет самым легким из всех..."
Эдмунд наклонился над кроватью... В этот момент дверь за его спиной открылась.
Глава 37
Люси и Франческа сразу отстали от полицейских автомобилей, которые умчались вперед на большой скорости и исчезли в круговороте машин и сети дорог.
— Я и не надеялась, что у нас получится держаться рядом с полицейскими, — сказала Фран. — Но, по-моему, мы едем правильно.
Выехав с автострады, они попали на сельскую дорогу, и ориентироваться стало сложнее, но указатели все еще попадались. Фран и Люси ехали в глубь болотистой местности, и если бы не телеграфные столбы, то можно было бы решить, что они возвращались в средневековые времена.
— Я никогда не была в этой части Англии, — сказала Люси. — А вы?
— Край болот. Нет, я тоже никогда не была здесь. Но в этом краю родилось множество историй и прекрасных сказок. Баллада «Дети в лесу», лес Уэйленд. Действие нескольких сцен из «Дэвида Копперфилда» разворачивается здесь, — задумчиво произнесла Франческа. — Где мы сейчас находимся?
— Мы должны миновать следующий островок безопасности и через две мили резко повернуть вправо.
— Здесь есть указатели, — сказала Фран, — но я рада, что Майкл написал нам список деревень, которые мы должны проехать. Иначе мы бы окончательно заблудились.
Названия деревень, казалось, были заимствованы из детской сказки: Гримолди, Лудфорд-Парва и Осгодбай. Небольшой пузатый автобус медленно двигался позади них, а затем свернул на дорогу с указателем «Скамблесби».
— Вам не кажется, что мы попали во владения Беатрис Поттер и не заметили этого? — спросила Фран.
— Похоже, что так. А может быть, это царство Льюиса Кэрролла?
— Точно, и неподалеку мы найдем кроличью нору, — согласилась Фран.
Они ехали по равнине, их окружали болота и заросли тростника. Казалось, что небо медленно опускается и постепенно сливается с землей. Люси подумала, что дни зимой здесь очень коротки, но воспоминания хранятся долго. Все забытые тайны могли обитать здесь в течение долгого времени.
Люси боялась, что им придется спрашивать у прохожих дорогу, но указания Майкла были очень подробными и следовать им было очень легко.
— Дом должен быть там, — сказала Фран.
— Совершенно верно. Честно говоря, я представляла его совсем другим, — отозвалась Люси. Фран заехала в узкий переулок, и Люси подумала: мы возвращаемся в прошлое, я могу даже осязать это.
Только я не знаю, в чье прошлое мы возвращаемся.
Криспин был разъярен, когда женщина вернулась в спальню. Он как раз доставал шприц из кармана. Он бросился к ней и обозвал ее нехорошим словом. Эдмунд испугался этой вспышки гнева. Он хотел принести извинения женщине, объяснить, что Криспин был шокирован, но оказалось, что ему было очень тяжело сказать что-либо: Криспин буквально душил его. «Держи свой глупый рот на замке, Эдмунд, — сказал Криспин. — Сохраняй спокойствие и позволь мне самому разобраться с этой сукой». Эдмунду было непривычно видеть Криспина таким властным. Это пугало.
Но женщина, казалось, не слышала ругательства и не замечала, что Криспин буквально впился в нее взглядом. Она сказала, что кофе готов, и предложила ему пройти в гостиную. Она шла впереди и обычным голосом расспрашивала Эдмунда о поездке: есть ли пробки на дорогах; ужасно, как много людей едут куда-то.
После того как гнев Криспина испарился, он снова стал учтивым и обаятельным. Он знал, как обращаться с женщинами, знал, как очаровывать их. Эдмунд всегда восхищался этими качествами в Криспине. Он потягивал крепкий кофе и слушал Криспина, старающегося очаровать эту женщину. Когда кофе был выпит, у Эдмунда возникло странное ощущение. Криспин говорил слишком много. В его голосе слышались нотки высокомерия, которые так не любил Эдмунд. Криспин имел право быть высокомерным — он был очаровательным молодым человеком, и все любили его. Однако это не означало, что он мог быть таким надменным. Лучше было вести себя скромно и тихо, и тогда глупые люди начинали доверять тебе. Надо было вести себя застенчиво — вот правильное слово.
Эдмунд пробовал попросить Криспина говорить потише, но тот, наоборот, повысил голос. Это было похоже на жужжание мухи около оконного стекла. Очень раздражало. Эдмунд никогда прежде не считал, что Криспин может раздражать, но этот поток слов действительно начинал нервировать.
Он был рад возможности остаться наедине с Криспином, когда прозвенел телефон и женщина вышла из комнаты.
* * *
Люси пыталась сосредоточиться на словах инспектора Флетчер. Они сидели в маленькой уютной комнате в тихом доме: Майкл — в глубоком кресле, а инспектор Флетчер — на стуле с высокой спинкой. Фран примостилась на подоконнике, как будто хотела создать у Люси ощущение уединенности. Их впустила в дом неизвестная женщина, которая вела себя очень по-деловому и у которой были добрые глаза. Она сидела около камина.
Люси спросила, был ли Эдмунд в этом доме, и инспектор Флетчер и Майкл быстро переглянулись. Потом инспектор сказала, тщательно подбирая слова:
— Эдмунд, как мы и предполагали, добрался сюда гораздо раньше нас. Но я боюсь, что он... очень болен. Я так сожалею об этом, мисс Трент.
— Болен? — безучастно переспросила Люси, и Флетчер взглянула на Майкла, давая ему знак самому обо всем рассказать.
С видом человека, который собирается перепрыгнуть через высокий забор, Майкл произнес:
— Я не знаю, как лучше это объяснить. Все происходящее кажется таким странным, неправдоподобным, Люси. Но я говорил с Эльзой... Я ведь вас познакомил?
— Да, Майкл, — сказала женщина с высокими скулами, которая с интересом изучала Люси.
— Насколько мы понимаем, Эдмунд считает себя Криспином, или он находится под влиянием Криспина, — сказал Майкл.
— Криспин? Вы имеете в виду отца Эдмунда? — спросила Люси, не интересуясь, откуда Майкл знал о Криспине. — Вы действительно имеете это в виду?
Она посмотрела на женщину по имени Эльза.
— Когда Майкл позвонил мне, — сказала Эльза, — Эдмунд был уже здесь. Но и без звонка Майкла я сразу догадалась, кем был Эдмунд. И я не доверяла ему. — Она сделала паузу и затем продолжила: — Он очень болен. На мой взгляд, он страдает раздвоением личности. Я недостаточно квалифицирована, чтобы сделать более глубокий анализ, но я абсолютно уверена в правильности своего диагноза.
— Расскажите, что здесь случилось?
— С первого взгляда, — сказала Эльза, глядя на Майкла, — я поняла, что Эдмунд нездоров. Разговаривая со мной, он как будто пытался остановить себя, но не мог. В деревне, где родилась моя мать, люди верили в то, что можно завладеть человеческой душой. В настоящее время мы отвергаем подобные верования, но, слушая вашего кузена, Люси, я чуть не поверила в правоту своих предков.
Люси шепотом попросила:
— Продолжайте, пожалуйста.
— Должно быть, приход в этот дом глубоко взволновал Эдмунда. Я предложила ему кофе. Но, поняв, что он опасен, я бросила в его чашку снотворное. Это очень легкий препарат, совсем безвредный. Зато Эдмунд должен был заснуть. Вы понимаете? — Эльза замолчала, будто обдумывала, как лучше продолжить, а затем сказала: — Признаюсь, я немного испугалась, но лекарство быстро подействовало, и Эдмунд глубоко уснул. Тогда я заперла дверь в гостиную и стала ждать Майкла.
— Когда мы добрались сюда, — начала свой рассказ инспектор Флетчер, — действие снотворного почти прекратилось, и Эдмунд был...
— В сознании? — спросила Люси с надеждой. Она не могла представить себе, что Эдмунд, такой правильный и педантичный, мог быть болен и опасен.
Флетчер поколебалась, а затем сказала:
— Было ясно, что в течение долгого времени Эдмунд считал себя Криспином.
— Но я все еще не понимаю, — сказала Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69