А дело в том, что их никто наверх не тащил. Они сами топали на гору. Своим ходом. Ферштейн? Жрецы в них вселяли души умерших и давали команду идти наверх. Они и шли. А ты спрашиваешь, зачем египтянам нужны были души умерших фараонов. В хозяйстве все нужно! А, кстати, рядом с островом Пасхи есть еще один остров. На нем до сих пор существует вот какой обычай: когда человек умирает, он три дня лежит на своем ложе, как положено, а, перед тем как его закопать, местный шаман возвращает его душу в усопшее тело, после чего заставляет подняться из гроба и совершить прощальный круг.
- Что-то я сомневаюсь, - закачал головой Тарас.
- Сомневаешься, потому что не знаешь. А это явление, между прочим, описано в справочнике обычаев мира. Но ты, я вижу, все равно не веришь. Ведь не веришь? Черт с тобой. Чисто ульяновский подход: если я этого не изучал - значит, этого нет.
- А ты изучал?
- И до сих пор изучаю. У меня собрана целая библиотека по теософии.
- Но ведь теософы могли и насочинять?
- Римское право тоже сочинили две тысячи лет назад. И до сих пор в нем никто не сомневается, хотя его авторов никто не знает. А теософию доносили до нас умнейшие из людей: Гесиод, Платон, Ориген, Данте, Шюре, Блаватская, Даниил Андреев и прочие.
- Все равно не верю.
Берестов махнул рукой и разлил остатки.
- Ну что, за расследование? - хитро улыбнулся Леонид.
- Вперед! - произнес Тарас и опрокинул рюмку.
После этого они молча жевали грибы, думая каждый о своем. Наконец Тарас перевел взгляд на Берестова и спросил:
- Как ты думаешь, живой Берия мог бы своими руками убить человека, если бы тот плюнул ему в лицо?
- Запросто! - ответил Берестов, не раздумывая. - Мировые кровопийцы мелочны и самолюбивы. Они уважают только силу. Маленький человек для них букашка.
- Значит, ты серьезно полагаешь, что сторожа могла убить душа Берии, которая вселилась в восковую фигуру?
- А ты проверь!
- Как? - оживился Тарас.
- Плюнь ему в морду и останься на ночь.
Берестов рассмеялся, а Карасев впал в уныние. После этого друзья решили тронуться в путь. Они заказали еще по пятьдесят граммов на посошок, расплатились и вышли на улицу.
Вечер был теплым, улица пустынной, с Волги тянуло свежестью. В воздухе стояли пряные запахи осени. Начинались сумерки. Друзья, чуть покачиваясь, поплелись вниз по Гончаровой к Волге. У Берестова было шаловливое настроение, у Карасева - лирическое.
- А что, правда были случаи, когда умершие появлялись среди живых во плоти? - спросил Карасев. - То есть чтобы этот случай был зафиксирован учеными.
- До черта и более! - улыбнулся Берестов. - Это явление индусы называют Аватарой, что означает - нисхождение. Любой умерший, а не только бог, может явиться в этом мире во плоти. Все дело в том, что все могут, но не всем позволяют.
- Ну если они являются во сне, это мне еще понятно. Там не надо лепить себе плоть. Достаточно о ней помыслить. Но здесь же все состоит из материи.
- Здесь, на земле, - поднял палец Берестов. - Они свое тело формируют из космической пыли. Душа, подобно магниту, притягивает к себе нужные частицы, и в результате образовывается белковое тело. Правда, это доступно только высшим душам.
- А у Берии что же, высшая душа?
- Так он же не появлялся во плоти. Он всего лишь вселился в свое собственное изваяние. Эта процедура на ранг ниже. Ее может делать любой. Но только ночью. Днем солнце рассеивает энергию.
- Но как же он шевелится? Воск-то при ходьбе может крошиться.
Берестов остановился, икнул и строго посмотрел на Карасева.
- А ты никогда не задумывался над тем, почему, когда люди покидают дома, они сразу начинают разрушаться? Да потому, что даже камни держатся на человеческом духе. Человеческий дух - это цемент всего материального. Эта такая силища, такая, что черт меня дери! Дух способен превращать железо в масло, а уж уплотнить воск до уровня человеческого тела - ему вообще раз плюнуть.
Произнеся это, Берестов плюнул в урну и поднял глаза к небу, как бы ища там подтверждения своей правоте.
- А отпечатки пальцев дух может оставить? - спросил Тарас, едва удерживаясь от смеха.
Берестов перевел осоловевший взор на Тараса и ответил:
- Ну в отпечатках пальцев я не силен. Тут уже твоя, как говорится, компетенция. А вообще, на твоем месте я бы провел ночь с этими восковыми фигурами.
12
Берестов даже остановился, взгляд его стал осмысленным.
- А ведь это прекрасная мысль: ночь в музее с восковыми фигурами! Да знаешь ли ты, что ночь в музее мадам Тюссо стоит сто тысяч фунтов стерлингов? А тут на халяву, по служебной надобности! Да это же останется на всю жизнь! Кстати, запомни: восковые фигуры злодеев - это не просто фигуры. Они охраняются самим дьяволом. Когда музей мадам Тюссо сгорел, не пострадали только мировые тираны. Вся комната ужасов, где Гитлер, Джек Потрошитель и всякие известные убийцы и мошенники, осталось невредимой. Усекаешь? Между прочим, это факт исторический. Так что провести ночь в компании с восковыми царями я тебе очень советую!
- Ты думаешь? - почесал подбородок Карасев. - А может, действительно завтра написать заявление на разрешение эксперимента...
- Какое завтра? Какое разрешение? Чего ты плетешь, Тарас? Если хочешь добиться истины, забудь о заявлениях! Сегодня! Сейчас!
- Сейчас? - удивился Тарас.
- Именно сейчас! И немедленно! Лови момент, пока у меня вдохновение.
Порыв приятеля захватил и Тараса. Карасев повеселел.
- Но как мы туда попадем? Наверняка его уже сдали на пульт.
- Пересдадут! Главное, чтобы сторож попался мировой. Кто сегодня дежурит?
Дежурил как раз Коробков, которого Тарас собирался допросить утром. "Это знак судьбы!" - подумал он.
- Вперед! - воскликнул Берестов. - Положись на меня, и удача нас не покинет.
Они зашли в гастроном, купили три бутылки водки, две - лимонада, колбасы, сыра, три банки щучьей икры и еще что-то по мелочи.
- Куклы бы нам действительно не помешали! - пробормотал Берестов, деловито оглядывая пакет с покупками.
- Кукол можно! - подхватил инициативу Карасев и вытащил из кармана сотовый.
- Потом! Сначала нужно проникнуть в музей...
Через двадцать минут друзья, покачиваясь, уже всходили на крыльцо музея. Берестов взял инициативу на себя и решительно нажал на кнопку звонка. Они увидели через стекло, как из каптерки выполз маленький пузатый мужичок в шлепанцах на босу ногу и недовольно направился к дверям. Он прильнул к рифленому дверному стеклу и недоверчиво пробурчал:
- Кого надо?
- Это из отдела по особо важным делам, - солидно заявил Берестов. Открой так, чтобы не сработала сигнализация!
- Как же он откроет без магнита? - пожал плечами Карасев.
- Одну минуточку! - ответил сторож и побежал обратно в свою каптерку.
Вскоре он появился с отверткой и стулом. Взобравшись на стул, он где-то с минуту орудовал над дверью, после чего спрыгнул и откинул крючок. Берестов пнул входную дверь, и приятели взошли в вестибюль.
- Надеюсь, на пульт пересдавать не будем? - спросил Берестов.
- Да нет, все на пульте! - успокоил сторож. - Я замкнул датчик от входной двери.
Карасев оглянулся и увидел над дверью открытую сигнализационную коробку с торчащей в ней отверткой. Берестов подмигнул:
- Вот видишь, вполне можно обходиться и без магнита.
Все трое прошли в каптерку сторожа. В ней горел обогреватель, работал телевизор, а на подоконнике закипал чайник. Гостям такая обстановка понравилась. Вахтера тоже ничуть не смутило, что ребята из отдела по особо важным делам несколько подшофе и в авоське у них что-то звенит. Удостоверений сторож не потребовал, а Берестова явно принял за начальника.
- За фигурами будете наблюдать? - осклабился Коробков. - Они такие, за ними нужен глаз да глаз.
- Какие это такие? - насторожился Карасев...
- А... - открыл было рот Коробков, но Берестов предостерегающе поднял палец.
- Стоп! Все расспросы потом. Сейчас нужно срочно вызвать экспертную группу. - Берестов деловито достал сотовый и всучил его Карасеву. - Давай, кто у тебя там сегодня дежурит? Позвони из вестибюля, а я как раз поговорю с...
- ...Василием Петровичем, - подсказал сторож.
- С Василием Петровичем, - подмигнул Берестов и полез в пакет за бутылкой.
Карасев вышел из каптерки и набрал телефон драмтеатра.
- Спектакль уже закончился?
- Давно.
- Свиридова уже ушла?
- Пес его знает! Поискать?
На том конце провода на три минуты канули в небытие. После чего звонкий веселый голос произнес:
- Елена Свиридова слушает!
- Это я, - коротко сказал Тарас. - Какие у тебя планы на вечер? Может, они совпадают с моими?
- Ты хочешь пригласить в ресторан?
- Лучше! В музей!
На том конце провода покатились со смеху.
- На ночь глядя в музей? Это романтично.
- В таком случае, бери Галку за жэ - и в художественный музей! Но учтите, вы не актрисы, а эксперты в звании лейтенантов милиции.
Трубка темпераментно взвизгнула, и Карасев понял, что с допросом нужно поторопиться. Когда он вернулся в каптерку, на столе уже стояли откупоренная бутылка и тарелка с нарезанной колбасой и помидорами. Мужики явно времени не теряли.
- Экспертная группа сейчас прибудет, - доложил Карасев и тут же получил в одну руку стакан, а в другую ломтик помидора.
- За экспертизу! - коротко произнес Берестов и опустошил стакан.
Вслед за ним опустошил посуду и сторож, а Карасев только слегка пригубил.
- Скажите, Василий Петрович, - спросил он у Коробкова, - как в одно из дежурств на вас оказался сюртук Петра Первого и шляпа Берии?
Сторож сморщил лоб и перестал жевать.
- Когда это? Что-то не помню!
Берестов незаметно подмигнул Карасеву и снова разлил по стаканам, причем сторожу полнее других.
- Вздрогнем, господа!
Господа вздрогнули, и у сторожа шаловливо заблестели глаза.
- Вспомнил! Было такое дело! Обогреватель у меня под утро перегорел. Я замерз как цуцик. Ну что оставалось делать? Позаимствовать у царя сюртук, а у Берии шляпу. Им-то все равно, один черт - они из воска.
Берестова затрясло от смеха, а Карасеву пришлось давить улыбку.
- А очки вы зачем брали? Тоже для тепла?
- Не! Очки для понта! - расплылся в улыбке Василий Петрович.
- Для понта? - удивился Карасев. - А перед кем?
- А... я в них в магазин ходил.
- В очках?
- В очках, в сюртуке и в шляпе! Очень удобно! Отпускают без очереди в любом магазине. Потому что царей на Руси всегда уважали!
Берестов больше не мог сдерживаться и начал, трясясь, скатываться со стула. Карасев показал ему кулак, и Леонид тактично выкатился в коридор.
- Ну и куда вы потом дели очки? - продолжал расспрашивать Карасев, изо всех сил сохраняя серьезность.
Коробков виновато наклонил голову и развел руками.
- Посеял, значит, - догадался Карасев. - А что это за история была, когда великую княжну Марью облили вином?
- Это не в мою смену! - замотал головой Коробков, и масляные глазки его забегали.
- А Смирнов уверяет, что в вашу.
Сторож задумался и покосился на бутылку. В каптерку тут же молча вошел Берестов, который, видимо, подслушивал за дверью, и деловито разлил остатки. Не произнеся ни звука выпил и так же внезапно удалился, как мавр, сделавший свое дело. Сторож тоже выпил, занюхал рукавом, и глаза у него собрались в кучу.
- Значит, это не вы облили великую княжну вином?
- А! Я понял, про кого вы говорите! Это про ту молоденькую бабенку, которая с Николашкой? Не! Это не я облил. Это Федька! Я ему говорю: "Не тронь, бабу-то", а он мне: "Нет. Она мне нравится. Я ее угощу". Ну Николай ему ногу и подставил. Федька споткнулся и стакан на княжну опрокинул.
За дверью послышался судорожный стон, и Карасев подумал, что в следующий раз не возьмет Берестова - не умеет себя вести во время допроса.
- Что за Федька? - напирал Карасев, хмуря брови.
- Ну брательник мой двоюродный. Он с женой поругался и пришел ко мне ночевать. Ну мы с ним и... это дело и отметили.
"Так-так, - соображал Карасев, - да здесь проходной двор".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28