Никто не знал, что выступление смелой и чрезвычайно привлекательной женщины санкционировано шефом фирмы, умело демонстрирующим общественности идейную борьбу в среде его сотрудников.
Дилан предложил Лоран оставить работу в Компании и стать его женой. Лоран поахала над подаренным ей кольцом и наполнила взгляд безграничной преданностью:
- Я так счастлива, дорогой!
На самом деле, замуж она вовсе не торопилась, особенно за человека, мечтающего о завтраке с пятью детишками и милой женушке, колдующей над плитой и клумбами в ухоженном садике. Но вот встретить новый год на Барнео в компании Дилана совсем неплохо. Нынче вечером они обсудят план поездки. Лоран взглянула на часы - педантичный архитектор прибудет на ужин ровно в восемь.
Новый дом Лоран на холме среди столетних вязов с затейливыми изломами шоколадной крыши и кованой балюстрадой террасы выглядел элегантно, как и все, что делал Дилан - строил ли он офис военного ведомства или готовил сэндвичи к завтраку. Лоран загнала автомобиль в гараж, прошла в холл, отмечая, как безукоризненно действуют механизмы - двери открываются и защелкиваются, лампы включаются как по команде, прослеживая маршрут хозяйки. Свет загорелся вначале в гостиной, затем вдоль широкой лестницы, ведущей на второй этаж. Едва она ступила на ковер с ярким арабским рисунком, покрывавший пол в спальне, как налились мягкой голубизной фарфоровые бра. Дверь в ванну сама сдвинулась в сторону, открывая хозяйке путь в святилище интимных нег. Сбросив туфли и одежду, Лоран увидела в зеркалах стройное сильное тело ещё хранящее загар недавней поездки на Карибы.
Лоран открыла блестящие вентили в ванной, предполагая понежиться в ласкающих струях хотя бы пятнадцать минут. Еще пол часа на сервировку стола заказанными в ресторане блюдами, двадцать минут на туалет и она будет готова к наслаждениям изысканной кухни и страстной ночи.
Совершенно обнаженная, хозяйка виллы пружинистым шагом прошлась перед зеркальной стеной. Ероша блестящие шоколадные волосы, провела ладонями по груди и бедрам с откровенной негой стриптизерши, отметила темные кустики подмышками - странно, но именно эта деталь особенно волновала Дилана. И волоски, идущие от выпуклого треугольника внизу живота к пупку. Он утверждал, что в роду Лоран были индейцы и млел от её "варварского темперамента". До чего же обманчива внешность респектабельного тихони! В постели и в архитектуре он давал простор фантазии, шокируя и потрясая партнеров неожиданными "вывертами". Вообразив предстоящие забавы, Лоран в истоме опустила веки и присела на унитаз. Удобное седалище обласкало ягодицы подобно опытному любовнику. Славный "парнишка" этот белоснежный урчащий зверь. Эксклюзивную сантехнику теперь продают как породистых скакунов - с дипломами и родословной. Японская штучка, оснащенная компьютерным управлением, способна превратить физиологическую акцию в церемонию не менее значительную, чем чаепитие. Это был один из сюрпризов Дилана, заполучившего выставочный экземпляр, к которому Лоран испытывала почти чувственное влечение. Первое прикосновение тела - автоматически включается подогрев фаянса - точно до температуры кожи. Еще одно движение руки у "пульта управления" и щекочущий дождик омыл интимные места. Теперь обдувание теплым воздухом - милая затея, словно сел на фен. Вентилятор тихо заурчал и смолк. Что-то дрогнуло в трубах, смачно причмокивая. Очевидно Лоран нажала не ту кнопку, датчик коротко запищал, в воронке унитаза возник вакуум и её легонько присосало к сидению. Это ещё что за услуга? Помощь при запорах? Хохотнув, она попробовала подняться, но оторваться от теплого овала не удалось. Пальцы забегали по кнопкам, в хитром аппарате тихо засвистело и её ягодицы вдавились ещё сильнее, словно охваченные гигантскими засасывающими губами. В следующую секунду Лоран вздрогнула и окаменела, напрягшись всем телом - что-то холодное, скользкое и явно живое коснулось её снизу. Коснулось и двинулось внутрь, бесцеремонно раздвигая плоть. Унитаз-насильник! Такое может случиться лишь в фильме ужасов. Да что за черт! Лоран постаралась сохранить самообладание и даже предупредила строгим голосом преступника об ответственности перед законом. Но ОН и не думало отступать! Тогда женщина рванулась, всеми силами пытаясь оторваться от дьявольского аппарата. Противник оказался силен и коварен - он не выпустил жертву, втягивал внутрь обнаженное тело, причмокивая от наслаждения. "Помогите!" - прохрипела она, и заорала истошно, дико, пронзенная непереносимой болью - предмет, рвущийся к её внутренностям, имел острые зубы, впиваясь в нежную плоть! Зачавкало и захлюпало внизу живота, из пупка брызнула струйка крови. Сорвавшись на хрип, крик застрял в горле. Судорожно дернулись задравшиеся вверх ноги, хрустнул позвоночник, бешено заколотившись, остановилось сердце. Нелепо изломанное тело поникло на хищном приборе. Зеркала тиражировали залитое ровным светом отражение блеск, роскошь, ужас, кровь...
"Ваша ванна готова. Температура воды - 36,5 градуса..." - с интимным придыханием сообщил компьютер Джакузи.
На рассвете у виллы мисс Дженкинс стояли машины, доставившие к месту загадочного происшествия специалистов из разных департаментов. Техники распилили автогеном унитаз и трубы, но так и не обнаружили брюшную полость и грудную клетку погибшей. Ноги и голова, отсеченные от пропавшего туловища лежали на пластиковых носилках в блицах фотосъемки... В холле первого этажа врач оказывал помощь находящемуся в шоке Дилану. Примчавшись на свидание, он обнаружил нелепые останки возлюбленной. Ему хватило сил лишь на то, что бы позвонить в полицию. Полицейские вызвали на место необычного происшествия более компетентных специалистов.
Несколько весьма важных мужчин переговаривались в кабинете опасливым шепотом. Если бы кто-то рискнул подслушать происходившую беседу, то непременно заполучил нервный стресс.
- Итак, ОНИ не собираются успокаиваться. Демонстративная акция перед самым Рождеством! Нам брошен вызов, - сообщил самый пожилой и мрачный, судя по вечернему костюму прибывший прямо с затянувшегося банкета.
- Вызов, на который мы не можем ответить, - скептически заметил явно обеспокоенный случившимся толстяк с признаками внезапного пробуждения красные глаза, косо повязанный галстук.
- Без паники, господа. Пока ещё не конец света. Работаем по известной схеме. И чтобы ни одного комариного писка, вы поняли - ни единого звука не просочилось из этих стен, - обвел присутствующих холодными глазами молодой, бледный, жилистый. Выглядевший безупречно, словно явившаяся для представления из ящика марионетка. - Бойфренд пострадавшей Дилан Бредштайн, похоже, лишился рассудка после сегодняшней ночи. Во всяком случае, для бедняги это был бы самый удачный выход. Проследите, что бы мои слова оказались пророческими...
...Квартал престижного пригорода Нью-Йорка ещё не проснулся и все ещё светились в призрачном тумане пестрые огни скорого праздника. Совещавшиеся в кабинете мужчины выполнят условие секретности: мистер Бредштайн не разгласит увиденное, короткое сообщение о скоропостижной кончине некой Лоран Дженкинс не нарушит покоя граждан, и тем более - не потрясет мир. А торжество встречи Нового года пройдет без неё и причем - совсем, совсем неплохо.
2
Плохой выдался февраль в столице России - гнилой, слякотный, он с отвращением исторгал отрыжку уходящей зимы. В короткие часы едва проглядывающего дня свистел очумевший ветер, изрыгая нечто мокрое и холодное в злом упоении бесноватого. Нависшие небеса обрушивали все новые порции осадков на промерзший город, оплевывая с особым смаком лица, витрины, стекла машин - все, что претендовало на торжественность и значительность. Чавкало под ногами и шинами липкое месиво, вздымались из-под колес бразды ржавой грязи, лиловые носы прохожих набрякли влагой как поролоновые картофелины плачущего клоуна, поникли мокрые меха, увяли хризантемы в утепленных киосках и все без исключения торгующие в уличных условиях граждане были похожи на выгнанных из барских хором сироток.
К ночи примораживало, цветной неон заливал изломанную льдистую корку цирковым веселым блеском. Свистопляска метели внезапно унималась, воздух становился покойным, прозрачным, открывая перспективы опустевших улиц и белый тонкий саван легчайшего снега торжественно покрывал следы недавнего мракобесия.
Четко и аккуратно выписывались в сонной пустоте строения, дворики, крыши переулков исторического центра, над которыми возвышался Отель, равнодушно светясь на все четыре стороны интимно зашторенными окнами. Мрамор лестниц под бронзовым козырьком, золотые блики на галунах швейцара и поручнях, надежная непроницаемость зеркальных толстых стекол - комфорт и покой для избранных. Но в самом "доме" погода образовалась скверная и сейчас для заспанных, встревоженных людей это было важнее всего - как в популярной песне. И каждый знал, что исправить случившееся или просто замять его не поможет ни зонт, ни мощные средства разных там "охранных органов" самого могущественного уровня.
Выезжая на место происшествия в один из самых роскошных отелей столицы, полковник Очин уже знал, что ему предстояло увидеть и опасность низвергнуть на лоснящийся велюр "мерса" недавно проглоченный ужин спугнула вяло формировавшуюся версию. Он стал активно думать о майском отпуске в Сочи, о море, розарии, никогда особо не восхищавшем, о раздражавших духах жены, применявшей парфюмерию с интенсивностью газовой атаки. Но сейчас воспоминания эти действовали подобно нюхательной соли на нервных дам далекого прошлого и спасаясь ими от дурноты полковник вошел в бронзовый лифт, сопровождаемый молчаливым помощником.
В коридорах пятого этажа, мягко горели вжавшиеся в стены бра, звук шагов тонул в пухлом ковролине, невнятно и коротко бубнили приглушенные голоса. Людей в коридоре спящего отеля находилось отнюдь не мало, но их присутствие оставалось почти незаметным, поскольку сосредоточенные, загадочно молчаливые мужчины имели, конечно же, отношение к компетентным и весьма дисциплинированны органам. Подобно взбесившейся скрипке в чинном заговоре оркестра, игравшего "пиано", прорывались из холла истерические дамские вопли. Рыдавшую успокоили именно к тому моменту, как из бесшумного лифта вышел человек в штатском внушавший притихшему персоналу очевидный трепет. Самый стройный из ожидавших, с незримыми погонами капитана под серым гражданским костюмом, вытянулся перед Очиным и ловко толкнул рукой дверь углового люкса. Матовый глянец карельской березы с карими глазками по золотистому полю, подался внутрь, в полутемную тишину просторных апартаментов. Пахнуло крепкими парфюмерными запахами и ещё чем то таким, от чего образы Лазурного побережья сильно померкли в сознании полковника, а явились другие, из иных источников информации.
Три случая за двадцать дней, объединенных капитаном Пахайло в серию под кодовым названием "Арт Деко" - это неспроста. Это мерзко, гадко, совершенно не к стати и похоже - надолго.
Некогда Василий Пахайло учился на филологическом отделении МГУ и теперь охотно пользовался полученными знаниями. Хоть и объяснил непосредственному шефу - полковнику Очину все про "арт" и про "деко", но гаже этого вполне невинного сочетания слов полковник после знакомства с картиной преступления представить не мог - такова сила рефлекса, зафиксированного в образе. Вот например, стоит вытянуться во фрунт, выпятить грудь колесом и сами по себе рвутся из горла слова "Служу Советскому Союзу". И гимн, что сочинен Михалковым в соавторстве с Эль-Регистаном, звучит - разливается. Логически этого не объяснишь, поскольку к социалистическим методам государственного управления и его органам безопасности пятидесятилетний полковник относился критически и начало демократических реформ встретил с искренним энтузиазмом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41