За эту особенность мозга он получил кличку Цезарь еще в институте. Голова работала, как многозадачный компьютер, умея обрабатывать параллельно две, а иногда и более проблемы. - Вопросы у меня есть. Вы говорите, что и Береславский, и старик ушли.
- Ушли, - подтвердил Коровин. - Во-первых, нашим ставилась задача под угрозой оружия отобрать материалы. Но никак не убивать сотрудника ФСБ и постороннего человека.
"Началось, - улыбнулся про себя Дурашев. - С Благовидовым в этом плане было несравненно легче".
- Во-вторых, - продолжил бывший майор, - нашей задачей было не допустить попадания материалов в чужие руки. Разноглазый утверждал: единственное, что успели сделать Ивлиев и Береславский, - расформатировать винчестер ноутбука и кинуть его в печку вместе со всеми бумагами и дискетами.
- Он понимал, что с ним может произойти, и мог врать, как... - Дурашев подбирал сравнение, - телекомментатор.
- Все возможно, - согласился Коровин. - Но эти двое действовали в условиях жесточайшего дефицита времени, а данные наверняка были кодированы. Так что, вероятнее всего, для оппонентов они безвозвратно потеряны. Нам же, как я понял, они не нужны.
- Это точно, - согласился Дурашев.
Ему материалы не нужны, лишь бы они не попали ни к кому другому. Про грязь, покрывающую многих управляемых им чиновников, он и так знал прекрасно. Это ему иногда даже помогало. А вот если бы эти данные достались оппозиции было бы чрезвычайно неприятно. Любые перевороты в сегодняшнем состоянии не пойдут на пользу стране.
А с ворами в своей команде Дурашев всегда успеет разобраться.
- Со стороны разноглазого трудностей не ожидается. Эта пара больше никому не принесет проблем, - жестко улыбнулся Коровин. - Не думаю, что вас интересуют подробности.
- Абсолютно не интересуют, - согласился Виктор Петрович. "Не такой уж он и гуманист. Бабу, видно, пришил, не морщась. Хотя, с его точки зрения, она не баба, а боевая единица противника. Дама действительно всегда была "при делах" и в этой афере, и в прежних. Говорят, они любили друг друга.
"Тьфу, черт!" - остановил сам себя Дурашев. Что-то он сегодня не в форме. Тянет в высокие материи. Наверное, слишком часто встречается с отцом Феофаном.
- Можно вопрос? - спросил майор.
- Конечно.
- Это не в моей компетенции, но, мне кажется, важно. Мы не собираемся объединять усилия с моим прежним ведомством? Я готов поручиться, что генерал не продался никому и тоже работает на державу.
- Вы молодец, майор, - сказал Дурашев. - Конечно, все порядочные люди должны объединить свои усилия. Только постепенно. Сегодня я собираюсь встретиться с вашим бывшим начальником. Хотите, возьму вас?
- Нет, - побледнел Коровин. - Не хочу.
- Не переживайте, - серьезно сказал Дурашев. - Не только вы его уважаете. А если бы вы были другим, я бы не боролся столько за то, чтобы вас сюда перетянуть. Но давайте покончим все-таки с нашим делом. Итак, есть предположение, что компрматериалы уничтожены и недоступны не только для врагов, но и для вашей прежней конторы. Которая сегодня по целям нам, скорее, союзник. Но если материалы попадают туда, мне придется работать с оглядкой.
- Я понимаю. Думаю, что материалов больше не существует. Не зря же Ивлиев прихватил с собой разноглазого и его женщину. Именно потому, что не смог выудить материалы.
- А почему их выкинул из машины?
- Выбрал меньшее из двух зол. Может, ему тоже было важно уничтожить документы, а не заполучить их? Он ведь отнюдь не симпатизирует оппозиции.
И еще мне доложили: есть мнение, что он более имитировал стрельбу, чем стрелял.
- То есть?
- Ивлиев - один из лучших стрелков страны. У него был "Стечкин" и еще один пистолет. Он прицельно выпустил более тридцати патронов. Буквально изрешетил колеса и двигатель машины, не убив при этом ни одного человека.
- По-вашему, почему он так себя вел?
- Потому что по огню почувствовал, что и его не собираются убивать. Мы ведь не хотели войны с генералом.
- Да, пора с ними объединяться, - подытожил Дурашев. - Постепенно, но неуклонно. А что со стариком и директором "Беора"?
- Старика мы не трогали, его без шума не возьмешь. А Береславский сидит здесь, в служебном помещении в вашей приемной.
- Как? Почему сразу не сказали?
- Вы не спрашивали. Вы же изъявляли желание с ним поговорить в вашем кабинете. Я на всякий случай его привез. Он, кстати, не знает, где находится. Его в фургоне привезли и здесь провели служебными ходами.
- Ладно, давайте его сюда.
- Мне остаться?
- Нет. Я хочу поговорить с ним наедине.
- Есть. - Майор вышел, демонстрируя хорошую выправку.
- Ни с кем не соединять, никому не входить, - отдал Виктор Петрович указание секретарю.
В дверях показался Береславский. Виктор Петрович с удовлетворением отметил, что его неожиданный гость сильно напуган. Это не вредно и может существенно облегчить задачу хозяину кабинета.
- Проходите, Ефим Аркадьевич, садитесь, - любезно пригласил Дурашев.
- Сесть я всегда успею, - огласил Ефим любимую присказку Атамана.
- Тогда присаживайтесь, - невозмутимо изменил формулировку Виктор Петрович. - Вы знаете, куда попали?
- Нет, - честно ответил Ефим. Он действительно сильно боялся, но сейчас в его эмоциях верх брала злость и усталость. - Я политикой не интересуюсь.
- А почему вы решили, что здесь - политика?
- Потому что какая-то сволочь охотится за мной и моими друзьями, - ответил Береславский. - А у меня не те миллионы, чтобы за мной охотиться. Значит, политика.
- Должен признаться, - мягко заметил Дурашев, - что доля вины за ваши злоключения лежит на мне.
- Только доля? - переспросил Ефим.
- Причем меньшая. Вся стрельба и кровь на совести этого человека. - Он достал из ящика стола уже знакомый Ефиму портрет Беланова. - Он вел свою игру. И к тому же, судя по последним его шагам, он просто спятил. Очень опасный человек.
- А вы, весь в белом, крадете меня с улицы, не успел из собственного подъезда выйти, и, как скотину, в фургоне привозите на аудиенцию, - не выдержал Береславский.
- Не надо повышать здесь голос, - решил сменить тактику Дурашев. - Вы абсолютно правы. Если понадобится, вас вывезут в том же фургоне в любое место России. Но, повторяю, в ваших самых опасных злоключениях виноват не я. Вы и ваш друг бухгалтер были выведены из опасной зоны. К сожалению, мы не смогли быстро нейтрализовать этого психопата. - Он показал пальцем на портрет. - Мне кажется, нам лучше договориться.
- О чем? - устало спросил Ефим. Он действительно устал. Последняя неделя была слишком нервной.
- У вас есть интересующие нас документы?
- Есть, - согласился Ефим. - В полном объеме.
Теперь уже Дурашеву настала очередь удивляться.
Полтора дня назад
...Выпотрошив в приморской Николаевке компьютер разноглазого, Береславский (воспользовавшись тем, что старик отвлекся, связывая преступную чету) совершенно спокойно всучил ему свою дежурную дискету. Благо, таковая всегда и во всех случаях жизни последние десять лет лежала в нагрудном кармане рубашки. На нее он собирал свои новые недооформленные творения. Дискету же с секретными файлами одним движением сунул в карман брюк.
После чего лицемерно советовал Ивлиеву, как лучше сохранить информацию на флоппи-диске.
Совесть его нисколько не мучила. Он просто восстановил справедливость. Если старик хорошо попросит, - с волшебным словом, - Ефим сделает копию и ему. А если б Береславский не применил свою военную хитрость, хрен бы ему достались данные.
Конечно, его могут и охранять, в благодарность за помощь ивлиевскому ведомству: Ефим же не дурак, все понимает. Но события последних дней подсказывали Береславскому, что лучше всего надеяться только на себя.
Но дискета наверняка была с шифром или паролем. Поэтому, приехав в Москву, Ефим первым делом направился не к Наташе, а к Боре Прицкеру. Когда-то они дружили, но Боря протестовал против не радующей его окружающей действительности совсем неоригинально - он пил водку. Золотая голова давала возможность заработать на спиртное, а больше ему просто не было нужно.
Боря Прицкер всей душой любил компьютеры. Любые. Он любил мощные по тем временам БЭСМы и занимающие целые залы машины серии ЕС. Но ему были не менее дороги настольные ПиСи и "Маки". Вообще, любая металлическая тварь, в которую был встроен процессор, радовала его необычайно.
"Железки" отвечали Боре Прицкеру полной взаимностью. Именно поэтому его тихое пьянство терпели в самых разных местах. Пока он, спящий на монтажном столе, не попадался на глаза директору. Или, опять же пьяный, не хлопал по плечу важного чиновника, дыша ему в лицо перегаром и объясняя какую-нибудь забавную штуковину из жизни микросхем.
Не все в таких случаях понимали Борю Прицкера, и он искал себе другую работу. Правда, недолго: про Борино умение укрощать неживую электронную материю в узких кругах ходили легенды.
Именно к нему и направил свои стопы Ефим с зашифрованной дискетой разноглазого.
Борис оказался дома, в своей маленькой комнате, которую получил после размена, оставив жене и дочке более подходящую жилплощадь.
В комнате стояла кровать и много-много компьютеров, причем ни один из них не был закрыт металлическим корпусом, отчего вся компьютерная требуха была видна на просвет, а провода и впрямь как выпотрошенные кишки торчали наружу.
Открыв дверь, Боря вернулся к одной из машин и, радостно похихикивая, продолжил играть в какую-то электронную игрушку.
"Совсем плохой", - с искренней жалостью подумал Ефим. Но выбора у него не было.
- Выпить хочешь? - предложил Боря.
- Я за рулем, - отговорился Береславский.
- Я тоже, - засмеялся Прицкер. Тут только Береславский заметил, что Боря "гонялся" на "ТестДрайв-4", любимой игрушке его младшего сына, ныне проживающего в Чикаго. - Ты чего пришел? Ты же пьяниц не любишь.
Это было правдой. Ефим пьяниц не любил, считая это бессовестно легким способом увернуться от проблем.
- Ты мне нужен.
- Всегда рад помочь. - Борис встал со стула и подошел к Ефиму.
- Вот дискетка. Я не могу ее открыть.
- И всего-то? - удивился Прицкер.
- Не говори гоп...
- А тебе это важно?
- Не открою - погибну.
- Вот даже как, - посерьезнел Прицкер. - Значит, мне выпала редкая возможность спасти благодетеля рода человеческого.
- Типа того, - подтвердил Ефим.
Дискета была вскрыта Борей за шесть минут: Береславский засек время.
- На, читай. - Он отошел от монитора и даже скромно вышел из комнаты.
Береславский сел к экрану.
Как он и предполагал, на без малого полутора мегабайтах были аккуратно сведены в таблицу деньги и прегрешения более чем тридцати чиновников, многие из которых были в среднем и высшем звене управления страной.
Ефим тихо выругался. Выпутаться из этого дерьма будет непросто.
Боря вернулся в комнату веселее, чем был даже три минуты назад. "Значит, хранит спиртное в холодильнике или ванной", - сделал вывод Береславский.
- У тебя дискеты пустые есть? - спросил он.
- Как же можно без дискет? - удивился Ефимовой глупости Прицкер. - Три, десять, сто - сколько скажешь, дорогой.
- Три, - сказал Ефим. Он скопировал файл на дискеты и спросил Борю. - У тебя на винчестере ничего важного нет?
- Не-а, - безмятежно ответил Прицкер, голова которого болела только по утрам, и то только до опохмелки. - А чего ты интересуешься?
- Я тебе его нечаянно расформатировал.
- Сволочь ты, Фима, - беззлобно отреагировал Прицкер. - Пусти козла в огород, он тебе винчестер расформатирует. Может, все-таки выпьешь?
- Спасибо, Боб. Не сегодня.
Уже у двери Прицкер совершенно трезвым голосом сказал:
- Бросай ты этот свой бизнес. Живи в свое удовольствие.
- Это не бизнес, Боря.
- Ладно. Не знаю и знать не хочу. Если прижмет, приходи, здесь отсидишься. У меня игрушек много, - хохотнул Прицкер.
- Спасибо. Если прижмет - приду.
Ефим ушел с некоторым чувством стыда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
- Ушли, - подтвердил Коровин. - Во-первых, нашим ставилась задача под угрозой оружия отобрать материалы. Но никак не убивать сотрудника ФСБ и постороннего человека.
"Началось, - улыбнулся про себя Дурашев. - С Благовидовым в этом плане было несравненно легче".
- Во-вторых, - продолжил бывший майор, - нашей задачей было не допустить попадания материалов в чужие руки. Разноглазый утверждал: единственное, что успели сделать Ивлиев и Береславский, - расформатировать винчестер ноутбука и кинуть его в печку вместе со всеми бумагами и дискетами.
- Он понимал, что с ним может произойти, и мог врать, как... - Дурашев подбирал сравнение, - телекомментатор.
- Все возможно, - согласился Коровин. - Но эти двое действовали в условиях жесточайшего дефицита времени, а данные наверняка были кодированы. Так что, вероятнее всего, для оппонентов они безвозвратно потеряны. Нам же, как я понял, они не нужны.
- Это точно, - согласился Дурашев.
Ему материалы не нужны, лишь бы они не попали ни к кому другому. Про грязь, покрывающую многих управляемых им чиновников, он и так знал прекрасно. Это ему иногда даже помогало. А вот если бы эти данные достались оппозиции было бы чрезвычайно неприятно. Любые перевороты в сегодняшнем состоянии не пойдут на пользу стране.
А с ворами в своей команде Дурашев всегда успеет разобраться.
- Со стороны разноглазого трудностей не ожидается. Эта пара больше никому не принесет проблем, - жестко улыбнулся Коровин. - Не думаю, что вас интересуют подробности.
- Абсолютно не интересуют, - согласился Виктор Петрович. "Не такой уж он и гуманист. Бабу, видно, пришил, не морщась. Хотя, с его точки зрения, она не баба, а боевая единица противника. Дама действительно всегда была "при делах" и в этой афере, и в прежних. Говорят, они любили друг друга.
"Тьфу, черт!" - остановил сам себя Дурашев. Что-то он сегодня не в форме. Тянет в высокие материи. Наверное, слишком часто встречается с отцом Феофаном.
- Можно вопрос? - спросил майор.
- Конечно.
- Это не в моей компетенции, но, мне кажется, важно. Мы не собираемся объединять усилия с моим прежним ведомством? Я готов поручиться, что генерал не продался никому и тоже работает на державу.
- Вы молодец, майор, - сказал Дурашев. - Конечно, все порядочные люди должны объединить свои усилия. Только постепенно. Сегодня я собираюсь встретиться с вашим бывшим начальником. Хотите, возьму вас?
- Нет, - побледнел Коровин. - Не хочу.
- Не переживайте, - серьезно сказал Дурашев. - Не только вы его уважаете. А если бы вы были другим, я бы не боролся столько за то, чтобы вас сюда перетянуть. Но давайте покончим все-таки с нашим делом. Итак, есть предположение, что компрматериалы уничтожены и недоступны не только для врагов, но и для вашей прежней конторы. Которая сегодня по целям нам, скорее, союзник. Но если материалы попадают туда, мне придется работать с оглядкой.
- Я понимаю. Думаю, что материалов больше не существует. Не зря же Ивлиев прихватил с собой разноглазого и его женщину. Именно потому, что не смог выудить материалы.
- А почему их выкинул из машины?
- Выбрал меньшее из двух зол. Может, ему тоже было важно уничтожить документы, а не заполучить их? Он ведь отнюдь не симпатизирует оппозиции.
И еще мне доложили: есть мнение, что он более имитировал стрельбу, чем стрелял.
- То есть?
- Ивлиев - один из лучших стрелков страны. У него был "Стечкин" и еще один пистолет. Он прицельно выпустил более тридцати патронов. Буквально изрешетил колеса и двигатель машины, не убив при этом ни одного человека.
- По-вашему, почему он так себя вел?
- Потому что по огню почувствовал, что и его не собираются убивать. Мы ведь не хотели войны с генералом.
- Да, пора с ними объединяться, - подытожил Дурашев. - Постепенно, но неуклонно. А что со стариком и директором "Беора"?
- Старика мы не трогали, его без шума не возьмешь. А Береславский сидит здесь, в служебном помещении в вашей приемной.
- Как? Почему сразу не сказали?
- Вы не спрашивали. Вы же изъявляли желание с ним поговорить в вашем кабинете. Я на всякий случай его привез. Он, кстати, не знает, где находится. Его в фургоне привезли и здесь провели служебными ходами.
- Ладно, давайте его сюда.
- Мне остаться?
- Нет. Я хочу поговорить с ним наедине.
- Есть. - Майор вышел, демонстрируя хорошую выправку.
- Ни с кем не соединять, никому не входить, - отдал Виктор Петрович указание секретарю.
В дверях показался Береславский. Виктор Петрович с удовлетворением отметил, что его неожиданный гость сильно напуган. Это не вредно и может существенно облегчить задачу хозяину кабинета.
- Проходите, Ефим Аркадьевич, садитесь, - любезно пригласил Дурашев.
- Сесть я всегда успею, - огласил Ефим любимую присказку Атамана.
- Тогда присаживайтесь, - невозмутимо изменил формулировку Виктор Петрович. - Вы знаете, куда попали?
- Нет, - честно ответил Ефим. Он действительно сильно боялся, но сейчас в его эмоциях верх брала злость и усталость. - Я политикой не интересуюсь.
- А почему вы решили, что здесь - политика?
- Потому что какая-то сволочь охотится за мной и моими друзьями, - ответил Береславский. - А у меня не те миллионы, чтобы за мной охотиться. Значит, политика.
- Должен признаться, - мягко заметил Дурашев, - что доля вины за ваши злоключения лежит на мне.
- Только доля? - переспросил Ефим.
- Причем меньшая. Вся стрельба и кровь на совести этого человека. - Он достал из ящика стола уже знакомый Ефиму портрет Беланова. - Он вел свою игру. И к тому же, судя по последним его шагам, он просто спятил. Очень опасный человек.
- А вы, весь в белом, крадете меня с улицы, не успел из собственного подъезда выйти, и, как скотину, в фургоне привозите на аудиенцию, - не выдержал Береславский.
- Не надо повышать здесь голос, - решил сменить тактику Дурашев. - Вы абсолютно правы. Если понадобится, вас вывезут в том же фургоне в любое место России. Но, повторяю, в ваших самых опасных злоключениях виноват не я. Вы и ваш друг бухгалтер были выведены из опасной зоны. К сожалению, мы не смогли быстро нейтрализовать этого психопата. - Он показал пальцем на портрет. - Мне кажется, нам лучше договориться.
- О чем? - устало спросил Ефим. Он действительно устал. Последняя неделя была слишком нервной.
- У вас есть интересующие нас документы?
- Есть, - согласился Ефим. - В полном объеме.
Теперь уже Дурашеву настала очередь удивляться.
Полтора дня назад
...Выпотрошив в приморской Николаевке компьютер разноглазого, Береславский (воспользовавшись тем, что старик отвлекся, связывая преступную чету) совершенно спокойно всучил ему свою дежурную дискету. Благо, таковая всегда и во всех случаях жизни последние десять лет лежала в нагрудном кармане рубашки. На нее он собирал свои новые недооформленные творения. Дискету же с секретными файлами одним движением сунул в карман брюк.
После чего лицемерно советовал Ивлиеву, как лучше сохранить информацию на флоппи-диске.
Совесть его нисколько не мучила. Он просто восстановил справедливость. Если старик хорошо попросит, - с волшебным словом, - Ефим сделает копию и ему. А если б Береславский не применил свою военную хитрость, хрен бы ему достались данные.
Конечно, его могут и охранять, в благодарность за помощь ивлиевскому ведомству: Ефим же не дурак, все понимает. Но события последних дней подсказывали Береславскому, что лучше всего надеяться только на себя.
Но дискета наверняка была с шифром или паролем. Поэтому, приехав в Москву, Ефим первым делом направился не к Наташе, а к Боре Прицкеру. Когда-то они дружили, но Боря протестовал против не радующей его окружающей действительности совсем неоригинально - он пил водку. Золотая голова давала возможность заработать на спиртное, а больше ему просто не было нужно.
Боря Прицкер всей душой любил компьютеры. Любые. Он любил мощные по тем временам БЭСМы и занимающие целые залы машины серии ЕС. Но ему были не менее дороги настольные ПиСи и "Маки". Вообще, любая металлическая тварь, в которую был встроен процессор, радовала его необычайно.
"Железки" отвечали Боре Прицкеру полной взаимностью. Именно поэтому его тихое пьянство терпели в самых разных местах. Пока он, спящий на монтажном столе, не попадался на глаза директору. Или, опять же пьяный, не хлопал по плечу важного чиновника, дыша ему в лицо перегаром и объясняя какую-нибудь забавную штуковину из жизни микросхем.
Не все в таких случаях понимали Борю Прицкера, и он искал себе другую работу. Правда, недолго: про Борино умение укрощать неживую электронную материю в узких кругах ходили легенды.
Именно к нему и направил свои стопы Ефим с зашифрованной дискетой разноглазого.
Борис оказался дома, в своей маленькой комнате, которую получил после размена, оставив жене и дочке более подходящую жилплощадь.
В комнате стояла кровать и много-много компьютеров, причем ни один из них не был закрыт металлическим корпусом, отчего вся компьютерная требуха была видна на просвет, а провода и впрямь как выпотрошенные кишки торчали наружу.
Открыв дверь, Боря вернулся к одной из машин и, радостно похихикивая, продолжил играть в какую-то электронную игрушку.
"Совсем плохой", - с искренней жалостью подумал Ефим. Но выбора у него не было.
- Выпить хочешь? - предложил Боря.
- Я за рулем, - отговорился Береславский.
- Я тоже, - засмеялся Прицкер. Тут только Береславский заметил, что Боря "гонялся" на "ТестДрайв-4", любимой игрушке его младшего сына, ныне проживающего в Чикаго. - Ты чего пришел? Ты же пьяниц не любишь.
Это было правдой. Ефим пьяниц не любил, считая это бессовестно легким способом увернуться от проблем.
- Ты мне нужен.
- Всегда рад помочь. - Борис встал со стула и подошел к Ефиму.
- Вот дискетка. Я не могу ее открыть.
- И всего-то? - удивился Прицкер.
- Не говори гоп...
- А тебе это важно?
- Не открою - погибну.
- Вот даже как, - посерьезнел Прицкер. - Значит, мне выпала редкая возможность спасти благодетеля рода человеческого.
- Типа того, - подтвердил Ефим.
Дискета была вскрыта Борей за шесть минут: Береславский засек время.
- На, читай. - Он отошел от монитора и даже скромно вышел из комнаты.
Береславский сел к экрану.
Как он и предполагал, на без малого полутора мегабайтах были аккуратно сведены в таблицу деньги и прегрешения более чем тридцати чиновников, многие из которых были в среднем и высшем звене управления страной.
Ефим тихо выругался. Выпутаться из этого дерьма будет непросто.
Боря вернулся в комнату веселее, чем был даже три минуты назад. "Значит, хранит спиртное в холодильнике или ванной", - сделал вывод Береславский.
- У тебя дискеты пустые есть? - спросил он.
- Как же можно без дискет? - удивился Ефимовой глупости Прицкер. - Три, десять, сто - сколько скажешь, дорогой.
- Три, - сказал Ефим. Он скопировал файл на дискеты и спросил Борю. - У тебя на винчестере ничего важного нет?
- Не-а, - безмятежно ответил Прицкер, голова которого болела только по утрам, и то только до опохмелки. - А чего ты интересуешься?
- Я тебе его нечаянно расформатировал.
- Сволочь ты, Фима, - беззлобно отреагировал Прицкер. - Пусти козла в огород, он тебе винчестер расформатирует. Может, все-таки выпьешь?
- Спасибо, Боб. Не сегодня.
Уже у двери Прицкер совершенно трезвым голосом сказал:
- Бросай ты этот свой бизнес. Живи в свое удовольствие.
- Это не бизнес, Боря.
- Ладно. Не знаю и знать не хочу. Если прижмет, приходи, здесь отсидишься. У меня игрушек много, - хохотнул Прицкер.
- Спасибо. Если прижмет - приду.
Ефим ушел с некоторым чувством стыда:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54