Но он вполне способен придумать изощренный план, дабы вытурить нас отсюда. И тогда вся слава достанется ему! Хотя Масперо не единственный...
Я искренне расхохоталась:
- Не говорите глупостей!
- У вас есть иное объяснение, дражайшая Пибоди? Но если цель мумии не наши раскопки, то остается одно: она охотилась за каким-то человеком. У меня врагов нет...
Этот человек решил меня уморить!
- Возможно, некоторым не нравятся мои критические замечания, задумчиво продолжал Эмерсон, не обратив ни малейшего внимания на мой глумливый смех. - Да, пожалуй, есть несколько личностей, которые пали настолько низко, что могут ответить на мои доброжелательные суждения со злобой.
- Если вас кто-нибудь убьет, - перебила я, - что представляется весьма вероятным, то в приступе ярости. Дубинкой, кочергой или каким-нибудь другим столь же пошлым орудием. Странно, что этого еще не произошло.
- У меня профессиональные враги, а не личные, - стоял на своем Эмерсон. - А Уолтер не имеет ни тех, ни других. Мой брат обладает прискорбно мягким характером. Может, мумия охотится за вами? Вы уверены, что вас не преследуют отвергнутые возлюбленные?
Столь глупый вопрос не заслуживал ответа. Эмерсон помолчал, потом продолжил:
- Тогда, должно быть, это Эвелина вдохновила нашего неведомого врага на столь лихорадочную деятельность. Если так, то события сегодняшнего вечера должны были уладить дело. Лукас, получив от ворот поворот, удалился...
Шорох осыпающихся камней, донесшийся со стороны тропинки, опроверг слова Эмерсона. Я узнала шаги.
Полная луна заливала серебристым сиянием безмолвную пустыню и скалы, но ее света было все же недостаточно, чтобы различить выражение лица Лукаса. И я очень пожалела об этом в дальнейшем.
- Лукас! - воскликнула я с сердечностью, которой доселе не проявляла к кузену Эвелины. - Рада, что вы вернулись! Я тревожилась за вас.
- Очень любезно с вашей стороны. - Лукас украдкой посмотрел в густую тень, где сидели Эвелина с Уолтером. Не получив отклика с той стороны, он вновь перевел взгляд на меня. - Мне нужно было пройтись, привести мысли в порядок. Надеюсь, вы не подумали, будто я вас бросил?
- Я была уверена, что вы так не поступите!
Посрамленный Эмерсон благоразумно хранил молчание.
- Конечно, нет. Завтра я попытаюсь забыть в тяжких трудах некоторые... личные неприятности и с удовольствием примусь исследовать скалы в поисках спрятанных сокровищ. Кстати, я вспомнил о предложении мистера Эмерсона и принес бутылку вина, чтобы выпить за свою кузину.
Я бросила на Эмерсона торжествующий взгляд. Он продолжал угрюмо молчать. Лицо его находилось в тени, и лишь рука, вцепившаяся в подлокотник, белела во тьме. Не знаю почему, но мне было приятно, что Лукас на этот раз ведет себя как джентльмен. В сущности, ведь кузен Эвелины мне никогда не нравился. Впрочем, причина нынешней симпатии лежала на поверхности: я бросилась бы на защиту самого сатаны, не угоди он вдруг Эмерсону.
Казалось, Лукас всерьез решил смириться с судьбой. Он самолично принес поднос с бокалами и бутылкой, широким жестом, который показался мне чрезвычайно трогательным, водрузил его на стол и принялся вытаскивать пробку.
- Вы не уговорите Эвелину присоединиться к нам? - тихо спросил он. Сам я, откровенно говоря, не осмеливаюсь. Мне стыдно за сегодняшнее поведение. Я человек темпераментный; полагаю, наш покойный дед сказал бы, что все дело в моей итальянской крови.
Я кивнула и громко позвала Эвелину. Она вышла из тени, держа за руку Уолтера, и застенчиво улыбнулась кузену. На мой взгляд, извинения Лукаса были недостаточными. Ничто не могло оправдать его неумения хранить чужие секреты, он не имел никакого права разглашать ту глупую историю с участием Эвелины, да еще в присутствии Уолтера... Хотя, с другой стороны, именно болтливость Лукаса и привела к счастливой развязке.
Словно подслушав мои мысли, Лукас шагнул к Уолтеру и с достоинством, подобающим британцу, принес свои извинения. Уолтер с не меньшим достоинством принял их. Пока молодые люди пожимали друг другу руки, я любовалась Эвелиной: счастье сделало ее еще прекраснее.
Лукас передал каждому из нас по бокалу и поднял свой.
- За будущее Эвелины! - воскликнул он. - Пусть грядущее принесет моей кузине все, что только может пожелать ей ближайший родственник!
Мы выпили. Даже Эмерсон сделал глоток. Правда, лицо его при этом скривилось так, словно в бокале было не доброе вино, а уксус, приправленный хинином. Он придвинулся ближе к столу, и я наконец смогла разглядеть его лицо. Видя, что никто не собирается ответить вежливостью на вежливость, я предложила следующий тост:
- За Уолтера! Пусть он сделает Эвелину счастливой, как она того заслуживает... или ему придется иметь дело со мной!
- Редкая деликатность, Пибоди! - пробормотал Эмерсон себе под нос.
Уолтер наклонился вперед и коснулся моей руки.
- От вас я стерплю все, милая мисс Амелия, - тепло сказал он. Никогда не забуду, что именно вам я обязан своим счастьем. Надеюсь, вы будете часто бывать у нас. Можете присматривать за мной, чтобы убедиться, что я оправдываю ваши ожидания.
Эмерсон закатил глаза.
- Непременно воспользуюсь вашим приглашением! - весело воскликнула я. - У меня развился вкус к археологии.
Полагаю, это от вина у меня закружилась голова. Под его благотворным влиянием мы все развеселились. Все, за исключением Эмерсона, который сидел словно каменная и на редкость мрачная статуя. Когда бутылка опустела, Лукас завершил наше празднество:
- Думаю, завтра будет напряженный день. Нам всем нужно хорошо отдохнуть. Предлагаю мужчинам ночью посменно дежурить. Возможно, завтрашний день положит конец всем тайнам. Давайте позаботимся о том, чтобы нынче ночью не случилось никаких неприятностей.
- Именно это я собирался предложить, - пробормотал Эмерсон, наградив Лукаса сумрачным взглядом. - Какую смену вы предпочитаете, милорд?
Лукас пожал плечами. Договорились, что он подежурит три первых ночных часа, Эмерсон займет пост во вторую смену, а Уолтер - под утро.
Подхватив Эвелину под локоть, я увела ее в гробницу и уложила в постель. Моя подруга пребывала словно в лихорадке, то и дело выкрикивая что-то невнятное, но крайне восторженное. Заснула Эвелина мгновенно.
Я и сама испытывала сонливость, что было весьма необычно для столь раннего часа, и все же мои отяжелевшие веки упрямо отказывались опускаться. Будто какой-то неприятный зуд заставлял их открываться вновь и вновь. Этот зуд находился исключительно у меня в голове, поскольку к тому времени я успела привыкнуть к жесткому матрасу и прочим неудобствам походной жизни. Нет ничего более отвратительного, чем бессонница, помноженная на физическое утомление. Я чувствовала себя слишком сонной, чтобы встать и попробовать чем-то заняться, и при этом испытывала слишком сильное беспокойство, чтобы заснуть. Но, сколько ни размышляла, установить причину тревоги не удавалось.
Разумеется, ночью нас опять могло посетить исключительно неприятное и назойливое создание, однако меня тревожил вовсе не визит мумии. Я уже начала привыкать к ночным приключениям, как привыкают к зубной боли. Нет, меня мучило что-то другое, и я никак не могла определить, что именно. Казалось бы, я должна была пребывать в состоянии умиротворенного торжества, поскольку, во-первых, одержала верх над Эмерсоном, а во-вторых, добилась почти невозможного - Эвелина и Уолтер будут вместе...
Вот только... действительно ли я одержала верх над Эмерсоном?
Чем больше я вспоминала его сегодняшние поведение и слова, тем сильнее в этом сомневалась. Создавалось впечатление, что этот невозможный человек стремился к той же цели, что и я. Все, что он говорил, подстрекало, провоцировало, побуждало Уолтера открыто заявить о своих чувствах.
Я стиснула зубы. Если Эмерсон хотел, чтобы Эвелина вышла замуж за его брата, значит, у него имелся какой-то высший мотив, который ускользнул от меня.
И тут у входа в гробницу раздался шорох. Полог приподнялся.
Я быстро перевернулась на кровати. Жесткое лежбище издало протяжный скрип.
- Кто это? - выдохнула я. - Лукас, это вы?
- Да. Что случилось, Амелия? Вы не можете заснуть?
Титаническим усилием я приподняла себя с кровати и влезла в халат. Эвелина по-прежнему сладко спала. Я на цыпочках прошла к выходу.
- Почему-то не спится, - шепотом призналась я. - Наверное, переутомилась. А вы, Лукас? Что-нибудь случилось?
- Не знаю... Я испытываю странную тревогу. Услышал, как вы ворочаетесь, и испугался...
- Мне тоже неспокойно.
Я устроилась рядом с ним на уступе. Пустыня, скалы мирно спали под сиянием полной луны. Воздух был прохладен, я поежилась и поплотнее закуталась в халат.
- Вам следует отдохнуть, - сказал Лукас. - Может, стоит выпить еще стаканчик вина? Давайте, Амелия!
- Лукас, не слишком ли много вы пьете? Это неразумно.
- Я же не железный, - внезапно прохрипел Лукас. От его дикого голоса я вздрогнула. - Я сделаю то, что должен сделать, но позвольте мне чем-то подкреплять свои силы. Прошу, составьте мне компанию.
Какая же я дура! Меня захлестнула жалость.
Неподдельное страдание Лукаса выглядело куда трогательнее, чем разыгранное днем театральное представление.
Он наливал вино, когда из своей гробницы выбрался Эмерсон.
- Веселитесь, а меня не приглашаете? - насмешливо спросил он. - Или я помешал свиданию?
- Не старайтесь, все равно не сможете выглядеть глупее, чем вы есть! Последние мои слова заглушил зевок. - Боже, как я устала! Не знаю, почему не могу заснуть.
- Похоже, совесть чиста только у Эвелины. - Лукас клацнул зубами. Или счастливчик Уолтер тоже спит?
- Да, - ответил Эмерсон. - Уолтер спит.
- А вам почему не спится? Мое дежурство еще не закончилось.
- Тем не менее, раз я здесь, вы можете идти. Всем бодрствовать нет смысла. Я иногда вообще не ложусь. Сегодня, похоже, одна из таких ночей. И отчего так случается? - задумчиво сказал Эмерсон. - Бессонница - вещь непостижимая. Сейчас мне кажется, что я больше никогда не засну.
Вот тут-то я и поняла: здесь что-то не так. И Эмерсон знает куда больше, чем хочет показать. Его идиотское заявление про бессонницу было беспардонной ложью - он с трудом стоял на ногах, а глаза так и слипались. Приглядевшись повнимательнее, я обнаружила, что густые черные волосы Эмерсона мокры, словно он только что сунул голову в ведро с водой... чтобы... не заснуть?! В предыдущую ночь я и сама опробовала этот способ. Все мои органы чувств тотчас насторожились.
- Хорошо, - уныло пробормотал Лукас. - Раз я никому не нужен, пойду прикончу бутылку в одиночку, если только вы не согласитесь составить мне компанию. Нет? Тогда спокойной ночи. У меня нет никакого желания лезть в эту крысиную нору, которую лишь по недоразумению называют гробницей. Лягу в палатке внизу, а вы, мой доблестный Эмерсон, кричите погромче, если появятся незваные гости.
Прижав бутылку к груди, Лукас, шатаясь, побрел по тропинке вниз. Я и не предполагала, что он так напился. Может, именно этого боялся Эмерсон что Лукас напьется и не сможет нести вахту?
Как только Лукас скрылся из виду, Эмерсон без лишних церемоний выдернул меня из шезлонга, в котором я развалилась, не ожидая ничего худого. Он тряс меня до тех пор, пока мне не показалось, что голова вот-вот оторвется напрочь.
- Очнитесь, Пибоди! Если заснете, я буду хлестать вас по щекам, пока вы не придете в себя: Неужели вы не понимаете, что нам что-то подмешали в вино?
- Подмешали? - тупо переспросила я.
- Я битый час боролся со сном и едва не потерпел неудачу. В вашей аптечке найдется какое-нибудь средство, чтобы нейтрализовать действие снотворного?
В голове моей царила звенящая пустота. Должно быть, в вино и в самом деле что-то подсыпали, раз я настолько отупела.
- Нюхательная соль, - наконец вспомнила я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40