Буташев прибирал к рукам лаборатории по изготовлению наркотиков. Встречался со Святым, уговаривал продать фенциклидинщиков. Впустую. Буташев ещё не знал, что за команда у конкурента. Стал прощупывать, пробовать на численность и крепость. Святой показал зубы - организовал налет на рынок, побил продавцов. Пришлось разбираться с жалобщиками. Буташев не защитил тех, кто ему платил. Для серьезного разговора святовские назначили встречу в их спорткомплексе. Зная, что может случиться стычка, Буташев не стал рисковать своими людьми. Нанял восьмерых "быков" из разных группировок и для разговора послал Муртаза и Аслана. Знал, что будет жарко, но не предполагал, что Святой уж очень зол и делает ставку на жестокость, чтобы все боялись. Десять человек обратно не вернулись. Вечером по телевизору показали ужасную картину. Около леса в сгоревшем автобусе нашли убитых. Мало что осталось от людей. Огонь обезобразил их до неузнаваемости. Журналист почему-то сказал, что большинство - чеченцы. Двенадцать трупов! Десять буташевских посланцев, а кто двое других? Руслан попытался выйти на святовских, стал собирать надежных боевиков, мобилизовывать все силы для расплаты. Но Святой и его люди испарились. Когда менты разрешили родственникам забрать останки убитых, оказалось, что среди них был и сам Григорий Моисеевич Святов. Буташев крепился, но не выдержал и через пару дней после похорон съездил на кладбище. На заваленной венками и цветами могильной плите прочел скупую надпись и пнул ногой. Сомнения, ожидания подвоха исчезли, когда лабораторию галлюциногена продали сразу, как только Руслан потребовал. Значит, правда, что не стало Святого. Не стало... Хитрец воспользовался случаем! Умер Святов, да здравствует Наумов! Где-то отлежался, давая себя забыть. А в могиле под его именем лежит или Муртаз, или Аслан. Буташев не решился забирать их трупы. На родине родственники возненавидят его - не уберег. Пусть будут без вести пропавшими. По полмиллиарда передал их семьям.
Буташев прыгнул, ухватился за уцелевший край ограждения, подтянулся, выбрался на мостовую и побрел в отель. Всякое бывало. И били, и обманывали, и оскорбляли. Но тогда он рос и старался выжить, стать тем, кем он стал. Он стал авторитетом. Авторитет не должен быть унижен, иначе перестанут уважать и подчиняться. Святого надо растоптать! Завтра сходка авторитетов. Завтра же встреча с азербайджанцами, грузинами, армянами. Надо поставить себя здесь. Надо доставить оставшиеся контейнеры. Это тоже дело чести. Ему заплатили вперед.
Унизительное ночное купание вспомнилось сразу, как только проснулся. Полный решимости встал. В коридоре почему-то было шумно. Руслан оделся, подошел к двери. С той стороны настойчиво постучали.
- Это я, Ибрагим! - Он был с Чары и торопил: - Кричат, что в гостинице радиация, все бегут. Внизу милиция.
Захлопнув номер, Руслан поспешил к Вахиру и Магомеду. Камикадзе смирно сидели у себя в комнате и самодовольно смеялись над переполохом. Эти люди боятся самого воздуха, который прикасался к их бронежилетам! А они носят уран на себе и не боятся умереть. Они должны выполнить приказ и доставить его за рубеж. Не страшно умереть за свободную родину.
- Снимайте жилеты, быстро! - ворвался Буташев.
Магомед и Вахир воспротивились было, но Руслан не терпел возражений.
- Снять! На время! Ибрагим, спрячь в сумку и за мной!
Чеченцы спешно шли по коридору, когда в конце его появились крепкие парни. Буташев побежал. Собровцы, как показалось, бросились вслед, но остановились у какой-то двери и с криком ввалились в чью-то комнату. Боевики удивились:
- Они к нашим зашли! Откуда знают? Нас не регистрировали!
Руслан в сердцах прошипел:
- В том-то и дело, они постоянно знают, где мы.
Группа уходила через служебные помещения. Буташев пользовался этим путем, когда приходилось скрываться. Вряд ли здание оцеплено.
Действительно, во дворе никого не было. Трое с двумя сумками вышли из подворотни. Утопив БМВ в канале, не успели распорядиться, чтобы прислали другую машину. Ибрагим поднял руку. Водители проезжали мимо не останавливаясь. Только белая "шестерка", помигав поворотом, подъехала к ним. Ибрагим открыл дверь и... не зная, что сказать, в нерешительности обернулся к Буташеву.
- Не берет? Предложи больше денег, - посоветовал Руслан.
И тут до него из машины донесся знакомый голос:
- А знаешь, почему черных не берут? Боятся! Сами виноваты, так себя зарекомендовали. Такие, как ты, проедут, водилу вышвырнут (хорошо, если не убьют) и угонят автомобиль. Редкие дураки возят кавказцев. Или смельчаки. Но скоро и они переведутся.
Все-таки это был маневр Гусарова! Слабо надеялся, что милиция прибыла из-за переполоха этих бдительных иностранцев, которые в России все проверяют на радиацию, нитраты, не пьют воду, едят только в проверенных и рекомендуемых для них местах. Отдельно от живучих аборигенов.
Гусаров пригласил:
- Садись, поговорим.
Поколебавшись, трое уселись на заднее сиденье. Впереди восседал бородач с лукавым лицом.
- А где Магомед и Вахир?
- Остались в номере. Я не успел их вытащить.
- Отлично. Тебе куда?
- Гостиница "Ленинград".
- Только не дергайтесь, а то Ваня вам животы попортит.
Харитоненко сидел вполоборота, уперев ствол автомата в сиденье.
- В городе стрелять не хотелось бы. Тебя ищут, меня ищут. Встретимся ещё где-нибудь. А как ты свою машину утопил, любопытно?
- Откуда знаешь, кто тебе все говорит?
- А никто, сам видел, когда мимо проезжал.
- Ты вместе со Святым теперь?
- Нет, я ещё погожу. За Святым мне ещё рано. Еще один твой контейнер остался. Кстати, почему Казбек едет отдельно от вас?
- Узнаешь сам, собака.
- Будешь ругаться - дальше не повезу. Нехорошо слюной брызгать.
- Гусар, хоть я тебя и ненавижу, но уважаю за порядочность. То, что я тебе скажу, стоит большого бакшиша. Но у меня личные счеты, и мне за это платить не надо.
Буташев напомнил о двенадцати трупах и убитом Святове.
- Знаю, что Святой, слава Богу, тоже погиб. Был бы живой - сразу за два преступления можно брать. И за сожженный "мерседес" с телами, и за убийство охранника при разбойном нападении.
Гусаров вместе с коллегами из уголовного розыска отрабатывал версии по разбою на площади Ленина. Средь бела дня четверо в милицейской форме остановили машину, в которой одна фирма перевозила деньги из банка. Одного охранника ударили ножом, второго избили, отняли пистолеты. В фургоне оказалось восемьсот тысяч долларов! По одной из версий Андрей вышел на святовских, выписал даже ордер на его задержание. А Святов возьми и подохни! Вроде бы застрелили его и сожгли вместе с другими убитыми. Хотя с чего бы сжигать бандитам своего босса вместе с другими уродами? Что-то не клеилось, но разбираться при таком вале преступлений было некогда, да и поручено это было угрозыску. Умерла так умерла, как говорится.
- Это сделал Наумов Арсений Павлович.
- Сдаешь, Буташев?
- Он беспредельщик, он убил моих людей.
- Кто бы говорил - беспредельщик. Обманщик, фальшивомонетчик, грабитель, содержатель рабов двадцатого века, международный террорист, перевозящий ядерное топливо. Так что, Казбек приболел?
- Скушай Наумова, и достаточно. А за контейнеры ещё рассчитаемся.
- Может, и за проезд рассчитаешься?
Буташев достал бумажник.
- Я пошутил, Руслан. У нас твоих денег как грязи. Покажи, Ваня.
Харитоненко, не спускавший глаз с чеченцев, живехонько показал початую пачку пятидесятитысячных банкнот.
Буташев сверкнул глазами:
- Ничего, пошути пока.
Пассажиры вышли у гостиницы "Санкт-Петербург", урожденной "Ленинград".
В "Европе" Магомеда и Вахира отпустили сразу после установления личности. Документы были в порядке. Приехали вчера, не зарегистрировались...
- Спать хотел. Просил регистрировать сегодня. Платил только.
Раньше оперативников их личности "установили" собровцы. По-своему. Ворвавшись в номер и, не зная, кто там, сколько и с чем, естественно, сразу уложили обоих на пол.
- Где бронежилеты?
- Какой жилеты?
- Вопросы? Ты не понял?
Чеченцы зло молчали, а "броников" в номере не было. Никифоров доложил Сергееву.
- С чего-то ведь возник весь этот переполох?! Теперь вряд ли найдем контейнеры в этом отелище. Кошмар какой-то. Дезактивацию будут делать. На нас бочку покатят, что проморгали.
Гусаров ехал по набережной.
- Ваня, кажется, наша работа подходит к концу. Остался Казбек. Где он - не знаю. Знаков свыше давно не было. Может, что-то с Галией случилось? Или Кади не до нас? Война все-таки. Война...
Подъехав к метро "Петроградская", Гусаров купил жетоны и позвонил Сергееву. Генерал, возвращавшийся в машине на Литейный, взял "моторолу".
- Борис Константинович! Это Гусаров. Контейнеры взяли?
- Ищут еще.
- Они были в номере, я вам писал.
- В номере задержали двоих.
- Это они! Бронежилеты нашли?
- Не было там жилетов. Все перекопали. Задержанные молчат.
- Ясно... Еще один вопрос. Посмотрите Наумова Арсения Павловича на причастность к трупам в "мерседесе" и к разбою на площади Ленина.
- Андрей, ты бы приехал и все выложил.
- Не могу пока, вы же знаете, меня ищут. Пока разберутся, а у меня нет на это времени. Очень надеюсь, что вы мне верите.
Повесив трубку, Гусаров побежал к машине.
- Ваня, достань дозиметр!
Харитоненко включил прибор и воскликнул:
- У тебя не "Жигули", а СС-20! Мы пронизаны лучами, как Бахрамовский шашлык шампурами.
- Провел-таки Русик! Назад в гостиницу к Буташеву!
- Что, Казбек там?
- Нет, мы ещё с теми двумя не разделались.
- Надо выпить срочно!
- Очумел? Я за рулем.
- Выйди и выпей. Или глотай свои таблетки. А я - водочку. И надо менять машину.
В номере "Санкт-Петербурга" Арно, Важа и Захир усадили Буташева в кресло и сели напротив.
- Здесь у нас неплохой бизнес. Но для всех окружающих мы - лица несуществующей кавказской национальности. Люди не разделяют нас, обида на армянина рикошетит во все другие народности, как и на грузина, аварца и любого другого выходца с Кавказа или Закавказья. Прокол любого из нас беда для всех. Нельзя настраивать против себя местное население, милицию и авторитетов. Сегодня будет большой разговор местных - сходняк. Надо ли участвовать? Мы втроем уже решили, что надо присутствовать на переговорах. А ты?
Буташев оценивал собравшихся по-разному. Кто круче, кто тише, но и все вместе они не могли с ним соперничать.
- Зачем? - спросил он.
- Усто Руслан, идет война России с Чечней. Не осуди, но вам сейчас лучше не высовываться. Нас будут грести вместе с вами под одну гребенку. Тем более если твои сородичи планируют здесь теракты.
Буташев недовольно посмотрел на Важу.
- Причем тут война и правительства? Твоя Грузия тоже воевала с Абхазией, Азербайджан с Арменией. Кто сейчас не воюет? При чем здесь наш бизнес?
- При том, что Чечня воюет именно с Россией. Если ты взорвешь здесь кого-то из своих конкурентов, укажут на тебя. Если я кого-то взорву, укажут снова на тебя. А люди будут смотреть на нас как на твоих сообщников, и с ними станет трудно вести дело. Мы даже согласны уступить кое в чем, чтобы предупредить разборки с местными.
- Захир, я тебе не давал советов. Вас в Петербурге во много раз больше, чем чеченцев. Вы оккупировали половину уличных торговых точек. Скорее вы восстанавливаете народ против всех нас. У меня иной бизнес. Торговлю я почти не трогаю.
- Так ты не против сходки?
- Я подумаю. Важа встал.
- Надо быть там, Руслан. Они хотят.
- Меня нет в городе, я проездом.
За дверью кто-то кричал. Послышался топот.
Ивану затея понравилась. Вбежав на второй этаж гостиницы "Санкт-Петербург", он сразу заметил, что цифры на дозиметре ожили.
Харитоненко заполошно заорал со странным акцентом:
- Эттеншн! Радиация! Дозиметр, си сюда!
Подбегая к группам "импортных", совал под нос экранчик прибора, чем ввергал в ужас цивилизованную публику.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46