Куда власть смотрит, чем милиция занимается? Защиты не найти. Вон, едут, суки. Успела уйти... Ох, Наташка...
Вечером Светлана позвонила от подруги домой. Телефон занят. Звонила ещё и ещё - бесполезно. Передумала всякое. Вдруг вымогатели разъярились от её мнимого отъезда и Наташку... Не дай Бог... Из-за нее, из-за того, что за неделю так ничего и не решила, кроме банального побега.
На следующий день вернулась на Зеленина, ожидая худшего. Наталья была жива-здорова, но зла неимоверно.
- Они сказали, что если ты сегодня не придешь домой, возьмутся за меня, за других соседей. Один вынул нож. Я так перепугалась! А он телефонный провод искромсал, посмотри. Резал и на меня поглядывал.
- Зачем резал, телефон-то при чем?
- Чтобы ты поскорее явилась. По телефону не узнаешь итоги их визита, значит, сама придешь. Так и есть. Вот она - ты.
- Ушлые. Куда податься? - Светлана прошла в свою комнату. - Они же следить могут! - Вылетела снова в коридор. - Если телефон ликвидировали, значит, ждут, что я сама сюда приеду!
Наташа успокоила:
- Прозевали тебя, если следят. Иначе давно бы сюда ломились.
Как раз в этот момент за дверью послышалось сопенье, легкие постукивания и скрежет железа в замке. Кто-то пытался открыть.
Подруги перешли на шепот.
- Это они...
- Нет, они бы позвонили, такие наглые тишком свои дела не делают.
Светлана не выдержала:
- Кто там скребется?!
Из-за двери донеслось горловое бульканье, кряхтение и, наконец, фраза:
- С-сама ты... сыкырыбешься... Я тут живу... Отр... Откр...
- Фу, - вздохнула Светлана и отодвинула засов.
Это был Пал Иваныч, которого девушки в шутку звали Пал Секамыч.
Он жил в одной из комнат, самой большой в этой коммуналке, всю жизнь. Отсюда его впервые в молодости увез "воронок" за кражу швейной машинки, а потом ещё и еще... Трудно сказать, где дольше жил, в квартире этой или там, в бараках. На старости стал тихим пьяницей, хотя нет-нет и появлялись у него то рулоны фольги в немалом количестве, то совсем не свойственные ему вещи: косметика, вина дорогих сортов... Пенсиона государственного нет. Никогда не работал. А жил! Может, есть у старых воров пенсия, выплачиваемая из "общака", кто знает? Может, его подкармливали такие, как Ваня Харитоненко, бесшабашный парень и вроде как ученик Пал Иваныча по воровской линии. Но он исчез куда-то месяца четыре назад.
Сосед нормально жил с девчонками, в их личные дела не лез. Даже помогал. В молодости учился портняжному делу и преуспел в этом. У молодух времени меньше, вот и просили его то пришить, то прострочить что-нибудь на его стареньком "Зингере"... Только в последние дни Пал Иваныч загулял, реже бывал дома, чаще пил.
- Давай быстрее, заваливай! - впустила его Светлана. - Во назюзюкался! Десять утра! Осмелел! Чего материшься?
- Кто я? Ты ж меня знаешь! Пошутил. Это ты сказала "скребешься", а мне послышалось...
- Ладно тебе, иди, не шмони здесь.
Пал Иваныч всегда был покорен более сильным и смел, злорадно, безжалостно смел, если сила была на его стороне. У девок были парни. В случае чего и побить могли. А теперь и у него есть защитники. И нечего ему с этими бабами делить. Уедет он скоро в другую комнату. На улице Коммуны. Теперь он может показать этим заносчивым проституткам, кто он такой! У него скоро несколько миллионов будет! Разница в стоимости комнат. И сейчас у него есть деньжата, а водки - залейся! Дают бесплатно.
- Чего? Шмонит? Я могу такие духи купить, что твоим мужикам не потянуть!
- Ты глянь, расхрабрился стручок.
- А-а, - пьяно махнув рукой, рецидивист-портняжка пошел к себе. - Уеду скоро от вас.
Открывая дверь, он вспомнил вдруг, что ему наказывали благодетели. Светлана вернулась! Надо же сообщить!
Возвращаясь домой в тот день, когда соседка попала в аварию. Пал Иваныч встретил у дверей квартиры трех кавказцев.
- Ты здесь живешь? - спросил высокий.
Видал он таких! Недолюбливал. Отвечал им уклончиво и независимо, пока не предложили выпить. Внизу, в кафе, где Пал Иваныч никогда не сиживал из-за дороговизны. Просили приглядеть за соседкой. Светлана им деньги задолжала. Нет! Он стукачом никогда не был! И даже за стакан такое не сделает.
- У тебя одна комната в той квартире?
Кавказцы предложили ему обмен с доплатой.
- Мы со Светланой договариваемся, потом с той, другой девушкой. Ты остался. Нам нужна квартира в центре. Заплатим разницу стоимости комнат здесь и на окраине. И сверху по миллиону. Тебе все равно где жить. Можем тебе первому переоформить. Только молчи, чтобы девушки не обиделись.
Пал Иваныч хорошо поел, попил и прикинул в опьяневших мозгах, что предложение надо обдумать. В машине новых знакомых, поврежденной немного сзади, нашлось пять бутылок водки. Мужики сказали, что это лишний груз, забери себе. Привыкший брать все, что плохо лежит, а тем более то, что дают, Пал Иваныч поспешил к себе, пока не отняли.
На следующий день они приехали в гости. Девок дома не было. Привезли картонную коробку с водкой, закусь. Комната понравилась.
После стакана повезли смотреть его новое жилье. Все путем. Он готов был оформить документы, но, ушлый, решил потянуть - пусть ещё попоят, покормят, поуговаривают. Находясь неделю "на вираже", Пал Иваныч при очередной встрече дал слово Толику, что позвонит, если застанет Светлану дома.
- Приедешь туда, где мы выдаем тебе водку, и скажешь, ладно?
Был такой ларек на Политехнической, где водки всегда немерено. Когда хочешь приезжай и сколько хочешь бери! Разная водка: и "Столичная", и "Московская", и "Распутин", только на всех бутылках печать стояла "Рамзан". Наверное, у Толика так фирма называется. Бодяжная, конечно, водка, но Пал Иваныч и денатурат, и политуру пробовал, и вытяжку из сапожного крема, и одеколоны всякие. Ништяк, нормально.
Ехать неохота. Всю ночь с приятелем "отдыхал". Поспать надо. Что он им, шестерка? Да он на зоне этих черножопых!.. Пал Иваныч решительно повернулся.
- Светка, тебя кавказцы домогаются, ищут, имей в виду.
- Знаю, что ищут, а спрятаться негде. А ты откуда знаешь?
- А они у меня тоже комнату покупают. Уже отдал документы. Сначала приватизируют на меня, а потом купят.
- Что ж ты молчал?! - вскинулись девушки.
- Как будто вы не продаете. Я знаю...
- Ты что?! - Такого поворота они не ожидали.
Если этот алкоголик продаст комнату, и сюда въедут черные...
- Они нас отсюда выкинут! Хорошо, если живых.
Перспектива жизни была ясна. И ясность эта была грязно-черной. Пал Иваныч уже не жилец. Их ждет подобная участь. Защиты нет. Светлана, как и многие люди её круга, считала, что в милицию надо обращаться очень осторожно. Там может быть "все схвачено". Начнешь жаловаться на вымогателя, а он откупится - и себе же хуже.
- Я пошла, - встрепенулась Светлана. - Надо же как-то защищаться.
Один знакомый предлагал бандитов нанять. У него выход на "тамбовских". Только платить надо. Много.
- Смотри, деньги возьмут, а потом с чеченами сами же договорятся. И тем и другим заплатишь, - предостерегла Наташа.
- Грамотная, - уже утратив воинственность, Пал Иваныч пошел спать.
- Дурак! Грохнут его или отравят, - посмотрела вслед Светлана и подошла к выходу.
Наташа посоветовала:
- Сходи лучше в милицию.
- А что я скажу? У этих гадов расписка моя о долге. Заставили написать. Покупка комнаты? Ну и что? Разрешено. Представляешь, если во всем этом милиция не усмотрит преступления? В нашем случае надо искать, доказывать. Заплачу бандитам, может, убьют этого Толика.
Светлана распахнула дверь и чуть не закричала. Толик, улыбаясь, стоял на лестничной площадке. С ним был шикарно одетый кавказец с легкими усиками, судя по всему, какая-то шишка.
- Ты знаешь, сколько стоит заказное убийство? По-разному. Кто за пятьсот баксов работает, кто десять тысяч просит. За меня попросят восемь тысяч. Значит, у тебя уже есть деньги?
Светлана стояла в дверях ни жива ни мертва.
- В квартиру не заходите. Это мое дело. Наташа ни при чем...
- Как это не заходите? Мы к себе домой. Одна комната в этой квартире принадлежит уважаемому Руслану. Зашли посмотреть. А теперь и о тебе вспомнили. Не ходи пока никуда.
Новые хозяева прошли к Павлу Ивановичу. Старик уже спал в одежде на железной кровати. Толик вынул из сумки пять бутылок водки и поставил на стол. Говорили по-своему и чему-то смеялись. Руслан пожелал осмотреть всю квартиру. Остановился перед дверью Наташиной комнаты, приказал:
- Откройте.
- На чужой каравай рот не разевай, - ответила девушка.
Незнакомец улыбнулся, носком туфли толкнул дверь и прошел в комнату. Возмутившуюся было Наталью припугнул озлобившийся Толик. Осмотрев и Светланин "пенал", босс сказал что-то Толику и пошел к выходу.
Толик оживленно ответил и подступил к Светлане:
- Ты плохо себя вела. Срок истек. Счетчик включился. С тебя уже полторы тысячи баксов. Завтра будет две, если не отдашь. Еще раз говорю, нам чужого не надо. Верни деньги за нанесенный ущерб. И все. Вечером заедем. Если не будет денег - берем комнату. Сразу поедем к нотариусу и напишешь дарственную. Мне надоело уговаривать, мамой клянусь. С тобой по-хорошему, а ты не понимаешь. В шесть вечера.
Светлана и Наташа молчали, сидя в разных концах коридора.
- Теперь никакие бандиты не помогут...
Как же она несчастна! После развода обнаружилось, что у неё больные легкие. Дочь ей редко удавалось брать из больницы - церебральный паралич. Ни денег, ни счастья. Одно было поправимо - деньги. Выглядела она на все сто. А тут фирмы взошли - интимные услуги предлагали. Попробовала. Каждый вечер не меньше сотни тысяч выходило. Она, действующая машина, получала двадцать пять процентов с клиента, остальное отбирала фирма. Жить оставалось лет пять. За это время надо успеть вылечить дочь и оставить денег на её проживание уже без матери... Главное уже было - собственное жилье, которое перейдет дочери. Папочка-то ушел от них вместе с "хатой". Выгнал, можно сказать. А теперь и этого не будет! Какие-то грязные пришельцы отберут её гнездышко, так дорого стоившее ей. А дочь?
- Я их сама перестреляю.
Пал Иваныч не выходил из комнаты. Наталья уехала к родственникам. Светлана со страхом ждала назначенного времени.
В начале седьмого позвонили.
- Иду! - громко крикнула она и пошла открывать.
С Толиком было ещё четверо мужиков.
- Что это вы такой толпой? - Девушка попыталась не пускать, но её оттеснили.
- А ты как думала? Ты сегодня пугала "тамбовскими". Вдруг с ними сговорилась? Кстати, среди нас один из той группировки. Кто есть дома?
- Я и сосед.
- А девушка?
- Уехала к родным, чтоб вас не видеть.
Толик улыбнулся и подергал ручку двери Наташиной комнаты.
- Надо будет - и с ней увидимся.
Он что-то сказал своим угрюмым спутникам, и все вошли в комнату Пал Иваныча. Через некоторое время повеселевший Толик зашел к Светлане.
- Как дела?
- Я хочу поговорить.
Толик уселся в кресло. Женщина сосредоточенно, бесцветным голосом принялась увещевать вымогателя
- Мы с тобой знаем, что я не виновата в ДТП, так?
- Допустим, но есть факт. Ты сбила мою машину и должна ремонтировать. Кто виноват, меня не волнует. Мы с тобой "поцеловались", ты и отвечай. Вот расписка: "Я, Ивлева Светлана Павловна, взяла в долг..." Ты писала?
- Я написала, но вы меня заставили.
- Как заставили? Меня никто не заставит такое написать! На тысячу долларов? Кто заставит, если не брал эти деньги! Шутишь?
- Откуда у меня такие деньги?
- Постой, ты, значит, не будешь платить?
- Нет.
- Ты ошибаешься. Я долго с тобой возился, уговаривал, другой давно бы тебя на постели разложил, а потом закопал. А я жалею тебя, ты подумай.
В дверь позвонили.
- Кто это, интересно?
Пришел ещё один кавказец. Этот выглядел иначе, чем все другие. Одет по-южному, с тем особым колоритом, что кепка огромная, брюки, пиджак несовместимых цветов, сапоги... Весь волосатый. "Обезьян" - прозвала его про себя девушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46