Мерфи все продолжал возиться с бланком, держа ручку в своей мясистой руке и слегка высунув кончик языка. Он не поднимал глаз, и Виктор продолжил свои размышления. Он представил себе, как Виктор-младший входит в одну дверь судебно-правовой системы и выходит через другую. У него есть сверхсовременная лаборатория, в которой можно делать все. И он уже доказал свою решимость устранить всех, кто осмеливался становиться на его пути. Интересно, долго ли они с Машей проживут при данных обстоятельствах?
Виктору пришлось признаться самому себе, что его эксперимент прошел слишком успешно. Как говорила Маша, он не предвидел, к чему приведет этот успех. Он был слишком увлечен самим экспериментом, чтобы подумать о его результатах. Виктор рассчитывал получить сверхгениального ребенка, но его сын представлял собой нечто совсем иное. Общество еще было не готово к общению с таким странным явлением, какое представлял собой Виктор-младший. Это то же самое, как если бы он был инопланетянином.
– Так, – сказал Мерфи, кидая бланк в проволочную корзинку для бумаг, стоявшую на краю стола. – Чем мы можем быть вам полезны, доктор Фрэнк? – Он пощелкал пальцами, пытаясь снять напряжение после работы ручкой. Без особой уверенности Виктор встал и подошел к его столу. Мерфи оценивающе взглянул на него своими голубыми глазами. Над его тесным воротничком нависли складки шеи.
– Так, ну что у вас, доктор? – спросил Мерфи, откидываясь на спинку стула и упираясь в стол огромными толстыми руками. Вероятно, он был тем самым полицейским, которого вы с нетерпением ждете, чтобы он воздействовал на мальчишек, свинтивших колпаки с машины или укравших радио.
– У меня проблемы с сыном, – начал Виктор. – Мы выяснили, что он пропускал школьные занятия, чтобы...
– Простите, доктор. Может, вам лучше поговорить с общественными воспитателями, что-нибудь вроде этого?
– Боюсь, что общественные воспитатели здесь уже не помогут. Он вступил в связь с уголовными элементами и...
– Извините, что я опять вас перебиваю. Может, тогда лучше к психологу. Сколько лет вашему сыну?
– Десять. Но он...
– Должен вам сказать, что к нам никаких сигналов на него не поступало. Как его зовут?
– Виктор-младший. Я знаю, что...
– До того как вы продолжите, я скажу вам, что у нас возникает очень много проблем, когда мы работаем с детьми. Если ваш сын сделал действительно что-то очень плохое – вломился в дом к вдове, например, тогда, может быть, имеет смысл обращаться к нам. В остальных случаях, я думаю, вам больше поможет психолог и некоторые старомодные средства воспитания. Вы понимаете мою мысль?
– Да. Думаю, вы абсолютно правы. Спасибо, что уделили мне время.
– Не стоит, доктор. Я с вами был совершенно откровенен, раз вы друг Серулло.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Виктор, вставая. Он вышел из здания и сел в машину. Его охватила паника. С внезапной ясностью он осознал, что ему придется бороться с Виктором-младшим один на один. Отец против сына, созидатель против творения рук своих. К горлу подступила тошнота. Он уткнулся лбом в руль. Его внезапно кинуло в пот.
Неожиданно Виктор вспомнил обещание Авраама из Ветхого Завета, который он учил ребенком. Однако здесь было два существенных различия. Во-первых, вряд ли Господь вмешается в данной ситуации, во-вторых, Виктор знал, что не сможет убить собственного сына. Тем не менее становилось все яснее, что остаться придется кому-то одному из них.
Кроме того, как быть с Машей? Как он собирался освободить ее? И опять его окатила волна страха. Он понимал, что нужно действовать быстро, пока Виктор-младший не перехватил инициативу. Кроме того, он боялся, что, если не предпримет никаких мер прямо сейчас, он потеряет свою решимость.
Виктор завел машину и поехал, скорее по привычке, домой. Его мысли метались в поисках плана. Выйдя из машины, он первым делом проверил Джорджа. Тот спал сном младенца под грудой одеял и половиков. Виктор наполнил водой бутылку и поставил ее около его изголовья.
Войдя в дом, он услышал зловещий телефонный звонок. Брать трубку? Или не надо? А что, если это Маша? После четвертого звонка Виктор все же снял трубку и неуверенно поздоровался. На другом конце провода мужской голос с сильным испанским акцентом попросил Джорджа.
Виктор растерялся. Просьбу повторили уже более настойчиво.
– Он в туалете, – наконец ответил Виктор.
Даже не зная испанского языка, Виктор почувствовал, что его не поняли.
– Туалет! – крикнул он. – В туалете!
– Ладно, – сказал голос.
Виктор повесил трубку. И опять, словно электрически разряд, волна страха прошла через его тело. Время давило на Виктора, он чувствовал себя пассажиром поезда, на полном ходу приближавшегося к обрыву. Джордж мог находиться в туалете только короткое время, а потом в их дом прибудет армия вроде той, которая посетила Гефардта.
Виктор несколько раз сильно ударил рукой по столу. Он надеялся, что боль от удара заставит его собраться, приведет в чувство, поможет придумать выход.
Первая мысль была поджечь здание. Надо было провернуть что-то такое, что поможет раз и навсегда покончить с этой историей. Но ведь огонь можно потушить. В данном случае сделать полдела было хуже, чем вообще ничего не делать, потому что тогда Виктору придется противостоять ярости собственного сына, помноженной на мускулы Мартинеса.
Взрыв будет значительно лучше, решил Виктор после некоторого размышления. Но как эту идею осуществить? Виктор был уверен, что он сможет собрать небольшое взрывное устройство, но оно наверняка не будет достаточно мощным, чтобы взорвать все здание.
Он придумает что-нибудь, но сначала ему надо вытащить из башни Машу. Войдя в кабинет, Виктор нашел фотокопии плана здания, которые сделал, когда пытался найти вход в тоннель. Он надеялся, что сможет вывести Машу через один из этих тоннелей. Но, изучив поэтажный план, Виктор обнаружил, что ни один из тоннелей не входил в здание поблизости от жилого помещения, в котором была заперта Маша. Он сложил планы и сунул их в карман.
Телефон опять зазвонил, еще больше напрягая и так уже до предела натянутые нервы. Виктор не стал снимать трубку. Он знал, что пора уходить из дома. Виктор-младший или команда Мартинеса наверняка заподозрят неладное, если Джордж не будет выходить на связь. И кто может знать, когда они сюда прибудут?
К тому времени как Виктор вывел машину из гаража, уже стемнело. Он включил фары и поехал в «Кимеру», моля Бога о том, чтобы он послал ему план спасения Маши и избавления мира от этой шкатулки Пандоры его собственного изготовления.
Внезапно Виктор резко нажал на тормоз – машина с визгом остановилась у обочины. Каким-то чудесным образом у него в голове вдруг начал складываться план. Фрагменты стали соединяться, образовывая общую картину. «Это, пожалуй, может получиться», – сказал он самому себе. Через несколько секунд машина снова понеслась вперед.
Виктор едва сдерживался, въезжая на территорию «Кимеры». Он оставил автомобиль рядом с входом в здание, где находилась его лаборатория. Уже было поздно, сотрудники ушли, и в помещении стояла полная тишина. Повозившись с ключами, он отпер дверь, вошел в лабораторию и заставил себя успокоиться. Он сел в кресло, закрыл глаза и расслабил мускулы. Постепенно пульс начал замедляться. Виктор знал, что, для того чтобы выполнить первую часть плана, ему надо как следует собраться: здесь нужна была твердая рука.
В лаборатории было все необходимое: глицерин, серная и азотная кислота, сосуд с охлаждающими отверстиями. Сейчас, впервые за многие годы, окупились долгие часы, проведенные в химической лаборатории колледжа. С легкостью он соорудил систему нитрификации глицерина. Пока шел процесс нитрификации, он подготовил ванну для нейтрализации. Наиболее сложная часть приготовлений происходила с применением сушильного аппарата, который он установил в вытяжном шкафу.
Виктор достал часовое устройство, несколько батареек и присоединил запал. Следующий шаг был самым ответственным. В лаборатории имелось немного гремучей ртути. Виктор аккуратно упаковал ее в маленький пластиковый контейнер. Очень осторожно он заложил туда запал и опустил крышку.
К этому времени нитроглицерин достаточно подсох, чтобы его можно было переложить в небольшую банку из-под соды, которую он нашел в мусорном бачке. Когда она заполнилась примерно на четверть, Виктор тихонько опустил в нее контейнер с запалом. Затем он добавил оставшийся нитроглицерин и запечатал банку воском. Теперь надо было найти, во что все это упаковать. В кабинете одного из техников Виктор обнаружил виниловый «дипломат». Открыв замки, он бесцеремонно высыпал все его содержимое на стол.
У себя в кабинете он скомкал несколько бумажных полотенец, чтобы соорудить мягкую прокладку между стенками портфеля и взрывным устройством, и аккуратно уложил на них банку из-под соды, батарейки и часовой механизм. Затем он добавил еще несколько полотенец, так чтобы в портфеле не оставалось свободного места. Мягко надавив на крышку, он закрыл ее и застегнул замки.
Виктор достал схему тоннелей и еще раз внимательно просмотрел ее. Один из основных подземных коридоров соединял здание часовой башни со зданием, в котором находился кафетерий. Особенно удачным было то, что недалеко от часовой башни тоннель имел ответвление в западном направлении.
Стараясь максимально осторожно нести портфель. Виктор направился к кафетерию. Он быстро спустился по центральной лестнице в подвальный этаж и без труда открыл массивную дверь в тоннель, ведущий к часовой башне.
Виктор включил фонарик, прихваченный из лаборатории. Сложенный из крупных камней, тоннель напоминал египетские гробницы. Виктор мог видеть вперед только на сорок футов, потому что дальше проход резко поворачивал налево. На полу валялся мусор и булыжники, среди которых струился ручеек, образовывавший на своем пути к реке черные лужицы.
Глубоко вздохнув, он шагнул в холодный, влажный воздух тоннеля и закрыл за собой дверь. Фонарь прорезал темноту ярким лучом.
Виктор начал осторожно двигаться вперед. Он не имел права на ошибку: слишком много было поставлено на карту. Он продвигался по центральному стволу тоннеля, от которого отходило множество ответвлений. По мере приближения к реке все явственнее ощущался гул водопада.
Что-то скользнуло по его ноге. Он резко отшатнулся, чуть не выронив портфель. Успокоившись, посветил назад. В луче фонаря сверкнули два глаза. Виктора передернуло: на него уставилась крыса размером с кошку. Собрав всю свою смелость, он двинулся дальше.
Но уже через несколько шагов он чуть не упал на ставший почему-то скользким пол. Ему удалось сохранить равновесие, уперевшись спиной в стенку тоннеля. Если бы он упал, его опасная ноша наверняка бы взорвалась.
И снова Виктор продолжил свой полный препятствий путь. Наконец он достиг ответвления, которое отходило от основного ствола под нужным углом. Должно быть, этот коридор вел на запад. Он пошел по нему, пока не оказался в подвальном этаже сооружения, стоявшего рядом с часовой башней, чуть выше по реке.
Увидев лестницу, Виктор выключил фонарь. Он не мог рисковать: отблески света могли быть замечены из часовой башни.
Следующие сорок футов оказались самыми сложными. Он боялся упасть, поэтому сначала одной ногой нащупывал дорогу, а затем, убедившись, что стоит на твердой поверхности, переносил другую ногу. Наконец он добрался до лестницы. Поднявшись из подвала на первый этаж, он подошел к ближайшему окну и выглянул наружу. На небе уже светил месяц. Минут десять Виктор наблюдал за зданием часовой башни. Никого не было видно. Затем он взглянул в сторону реки. Примерно в сорока футах от того места, где он находился, старый шлюз отделялся от реки, проходя по направлению к часовой башне и впадая в ее тоннель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Виктору пришлось признаться самому себе, что его эксперимент прошел слишком успешно. Как говорила Маша, он не предвидел, к чему приведет этот успех. Он был слишком увлечен самим экспериментом, чтобы подумать о его результатах. Виктор рассчитывал получить сверхгениального ребенка, но его сын представлял собой нечто совсем иное. Общество еще было не готово к общению с таким странным явлением, какое представлял собой Виктор-младший. Это то же самое, как если бы он был инопланетянином.
– Так, – сказал Мерфи, кидая бланк в проволочную корзинку для бумаг, стоявшую на краю стола. – Чем мы можем быть вам полезны, доктор Фрэнк? – Он пощелкал пальцами, пытаясь снять напряжение после работы ручкой. Без особой уверенности Виктор встал и подошел к его столу. Мерфи оценивающе взглянул на него своими голубыми глазами. Над его тесным воротничком нависли складки шеи.
– Так, ну что у вас, доктор? – спросил Мерфи, откидываясь на спинку стула и упираясь в стол огромными толстыми руками. Вероятно, он был тем самым полицейским, которого вы с нетерпением ждете, чтобы он воздействовал на мальчишек, свинтивших колпаки с машины или укравших радио.
– У меня проблемы с сыном, – начал Виктор. – Мы выяснили, что он пропускал школьные занятия, чтобы...
– Простите, доктор. Может, вам лучше поговорить с общественными воспитателями, что-нибудь вроде этого?
– Боюсь, что общественные воспитатели здесь уже не помогут. Он вступил в связь с уголовными элементами и...
– Извините, что я опять вас перебиваю. Может, тогда лучше к психологу. Сколько лет вашему сыну?
– Десять. Но он...
– Должен вам сказать, что к нам никаких сигналов на него не поступало. Как его зовут?
– Виктор-младший. Я знаю, что...
– До того как вы продолжите, я скажу вам, что у нас возникает очень много проблем, когда мы работаем с детьми. Если ваш сын сделал действительно что-то очень плохое – вломился в дом к вдове, например, тогда, может быть, имеет смысл обращаться к нам. В остальных случаях, я думаю, вам больше поможет психолог и некоторые старомодные средства воспитания. Вы понимаете мою мысль?
– Да. Думаю, вы абсолютно правы. Спасибо, что уделили мне время.
– Не стоит, доктор. Я с вами был совершенно откровенен, раз вы друг Серулло.
– Спасибо, – еще раз поблагодарил Виктор, вставая. Он вышел из здания и сел в машину. Его охватила паника. С внезапной ясностью он осознал, что ему придется бороться с Виктором-младшим один на один. Отец против сына, созидатель против творения рук своих. К горлу подступила тошнота. Он уткнулся лбом в руль. Его внезапно кинуло в пот.
Неожиданно Виктор вспомнил обещание Авраама из Ветхого Завета, который он учил ребенком. Однако здесь было два существенных различия. Во-первых, вряд ли Господь вмешается в данной ситуации, во-вторых, Виктор знал, что не сможет убить собственного сына. Тем не менее становилось все яснее, что остаться придется кому-то одному из них.
Кроме того, как быть с Машей? Как он собирался освободить ее? И опять его окатила волна страха. Он понимал, что нужно действовать быстро, пока Виктор-младший не перехватил инициативу. Кроме того, он боялся, что, если не предпримет никаких мер прямо сейчас, он потеряет свою решимость.
Виктор завел машину и поехал, скорее по привычке, домой. Его мысли метались в поисках плана. Выйдя из машины, он первым делом проверил Джорджа. Тот спал сном младенца под грудой одеял и половиков. Виктор наполнил водой бутылку и поставил ее около его изголовья.
Войдя в дом, он услышал зловещий телефонный звонок. Брать трубку? Или не надо? А что, если это Маша? После четвертого звонка Виктор все же снял трубку и неуверенно поздоровался. На другом конце провода мужской голос с сильным испанским акцентом попросил Джорджа.
Виктор растерялся. Просьбу повторили уже более настойчиво.
– Он в туалете, – наконец ответил Виктор.
Даже не зная испанского языка, Виктор почувствовал, что его не поняли.
– Туалет! – крикнул он. – В туалете!
– Ладно, – сказал голос.
Виктор повесил трубку. И опять, словно электрически разряд, волна страха прошла через его тело. Время давило на Виктора, он чувствовал себя пассажиром поезда, на полном ходу приближавшегося к обрыву. Джордж мог находиться в туалете только короткое время, а потом в их дом прибудет армия вроде той, которая посетила Гефардта.
Виктор несколько раз сильно ударил рукой по столу. Он надеялся, что боль от удара заставит его собраться, приведет в чувство, поможет придумать выход.
Первая мысль была поджечь здание. Надо было провернуть что-то такое, что поможет раз и навсегда покончить с этой историей. Но ведь огонь можно потушить. В данном случае сделать полдела было хуже, чем вообще ничего не делать, потому что тогда Виктору придется противостоять ярости собственного сына, помноженной на мускулы Мартинеса.
Взрыв будет значительно лучше, решил Виктор после некоторого размышления. Но как эту идею осуществить? Виктор был уверен, что он сможет собрать небольшое взрывное устройство, но оно наверняка не будет достаточно мощным, чтобы взорвать все здание.
Он придумает что-нибудь, но сначала ему надо вытащить из башни Машу. Войдя в кабинет, Виктор нашел фотокопии плана здания, которые сделал, когда пытался найти вход в тоннель. Он надеялся, что сможет вывести Машу через один из этих тоннелей. Но, изучив поэтажный план, Виктор обнаружил, что ни один из тоннелей не входил в здание поблизости от жилого помещения, в котором была заперта Маша. Он сложил планы и сунул их в карман.
Телефон опять зазвонил, еще больше напрягая и так уже до предела натянутые нервы. Виктор не стал снимать трубку. Он знал, что пора уходить из дома. Виктор-младший или команда Мартинеса наверняка заподозрят неладное, если Джордж не будет выходить на связь. И кто может знать, когда они сюда прибудут?
К тому времени как Виктор вывел машину из гаража, уже стемнело. Он включил фары и поехал в «Кимеру», моля Бога о том, чтобы он послал ему план спасения Маши и избавления мира от этой шкатулки Пандоры его собственного изготовления.
Внезапно Виктор резко нажал на тормоз – машина с визгом остановилась у обочины. Каким-то чудесным образом у него в голове вдруг начал складываться план. Фрагменты стали соединяться, образовывая общую картину. «Это, пожалуй, может получиться», – сказал он самому себе. Через несколько секунд машина снова понеслась вперед.
Виктор едва сдерживался, въезжая на территорию «Кимеры». Он оставил автомобиль рядом с входом в здание, где находилась его лаборатория. Уже было поздно, сотрудники ушли, и в помещении стояла полная тишина. Повозившись с ключами, он отпер дверь, вошел в лабораторию и заставил себя успокоиться. Он сел в кресло, закрыл глаза и расслабил мускулы. Постепенно пульс начал замедляться. Виктор знал, что, для того чтобы выполнить первую часть плана, ему надо как следует собраться: здесь нужна была твердая рука.
В лаборатории было все необходимое: глицерин, серная и азотная кислота, сосуд с охлаждающими отверстиями. Сейчас, впервые за многие годы, окупились долгие часы, проведенные в химической лаборатории колледжа. С легкостью он соорудил систему нитрификации глицерина. Пока шел процесс нитрификации, он подготовил ванну для нейтрализации. Наиболее сложная часть приготовлений происходила с применением сушильного аппарата, который он установил в вытяжном шкафу.
Виктор достал часовое устройство, несколько батареек и присоединил запал. Следующий шаг был самым ответственным. В лаборатории имелось немного гремучей ртути. Виктор аккуратно упаковал ее в маленький пластиковый контейнер. Очень осторожно он заложил туда запал и опустил крышку.
К этому времени нитроглицерин достаточно подсох, чтобы его можно было переложить в небольшую банку из-под соды, которую он нашел в мусорном бачке. Когда она заполнилась примерно на четверть, Виктор тихонько опустил в нее контейнер с запалом. Затем он добавил оставшийся нитроглицерин и запечатал банку воском. Теперь надо было найти, во что все это упаковать. В кабинете одного из техников Виктор обнаружил виниловый «дипломат». Открыв замки, он бесцеремонно высыпал все его содержимое на стол.
У себя в кабинете он скомкал несколько бумажных полотенец, чтобы соорудить мягкую прокладку между стенками портфеля и взрывным устройством, и аккуратно уложил на них банку из-под соды, батарейки и часовой механизм. Затем он добавил еще несколько полотенец, так чтобы в портфеле не оставалось свободного места. Мягко надавив на крышку, он закрыл ее и застегнул замки.
Виктор достал схему тоннелей и еще раз внимательно просмотрел ее. Один из основных подземных коридоров соединял здание часовой башни со зданием, в котором находился кафетерий. Особенно удачным было то, что недалеко от часовой башни тоннель имел ответвление в западном направлении.
Стараясь максимально осторожно нести портфель. Виктор направился к кафетерию. Он быстро спустился по центральной лестнице в подвальный этаж и без труда открыл массивную дверь в тоннель, ведущий к часовой башне.
Виктор включил фонарик, прихваченный из лаборатории. Сложенный из крупных камней, тоннель напоминал египетские гробницы. Виктор мог видеть вперед только на сорок футов, потому что дальше проход резко поворачивал налево. На полу валялся мусор и булыжники, среди которых струился ручеек, образовывавший на своем пути к реке черные лужицы.
Глубоко вздохнув, он шагнул в холодный, влажный воздух тоннеля и закрыл за собой дверь. Фонарь прорезал темноту ярким лучом.
Виктор начал осторожно двигаться вперед. Он не имел права на ошибку: слишком много было поставлено на карту. Он продвигался по центральному стволу тоннеля, от которого отходило множество ответвлений. По мере приближения к реке все явственнее ощущался гул водопада.
Что-то скользнуло по его ноге. Он резко отшатнулся, чуть не выронив портфель. Успокоившись, посветил назад. В луче фонаря сверкнули два глаза. Виктора передернуло: на него уставилась крыса размером с кошку. Собрав всю свою смелость, он двинулся дальше.
Но уже через несколько шагов он чуть не упал на ставший почему-то скользким пол. Ему удалось сохранить равновесие, уперевшись спиной в стенку тоннеля. Если бы он упал, его опасная ноша наверняка бы взорвалась.
И снова Виктор продолжил свой полный препятствий путь. Наконец он достиг ответвления, которое отходило от основного ствола под нужным углом. Должно быть, этот коридор вел на запад. Он пошел по нему, пока не оказался в подвальном этаже сооружения, стоявшего рядом с часовой башней, чуть выше по реке.
Увидев лестницу, Виктор выключил фонарь. Он не мог рисковать: отблески света могли быть замечены из часовой башни.
Следующие сорок футов оказались самыми сложными. Он боялся упасть, поэтому сначала одной ногой нащупывал дорогу, а затем, убедившись, что стоит на твердой поверхности, переносил другую ногу. Наконец он добрался до лестницы. Поднявшись из подвала на первый этаж, он подошел к ближайшему окну и выглянул наружу. На небе уже светил месяц. Минут десять Виктор наблюдал за зданием часовой башни. Никого не было видно. Затем он взглянул в сторону реки. Примерно в сорока футах от того места, где он находился, старый шлюз отделялся от реки, проходя по направлению к часовой башне и впадая в ее тоннель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45