Нельзя сказать, что движение было оживленным — им встретились только две машины: еще один джип-снегоочиститель и "Тойота Лендровер".
Когда асфальтированная дорога кончилась, Чарли решил, что неплохо бы надеть на колеса цепи. Хотя недавно и прошел снегоочиститель, снега здесь было больше, чем внизу, и чаще попадались обледенелые участки.
Съехав на ровную узкую дорожку, которая тянулась вдоль склона, Чарли остановил машину, достал цепи Ушло минут двадцать на то, чтобы установить их, и он невесело заметил, как вместе с усиливающейся пургой стремительно сгущался мрак.
Они поехали дальше, громыхая цепями на колесах.
Скоро асфальтированная дорога превратилась в узкую грунтовку. Первые полмили ее чистили, но поскольку она была уже, чем на нижних участках, ее быстрее заносило снегом. Тем не менее медленно, но верно джип упорно карабкался наверх.
Чарли уже не старался поддерживать разговор. Это было бесполезно. С того самого момента, как они выехали из Сакраменто, Кристина становилась все менее и менее разговорчивой. И теперь, как и Джой, замкнулась в себе и всю дорогу молчала. Произошедшая в ней перемена приводила его в отчаяние, хотя он и понимал, почему ей трудно сопротивляться депрессии. Горы, которые обычно вызывали ободряющее чувство легкости и свободы, теперь странным образом подавляли и угнетали. Даже когда проезжали по широкой луговине и деревья отступали от дороги, общее настроение окружающего ландшафта оставалось прежним.
Возможно, у Кристины закралось подозрение, не было ли путешествие сюда серьезной ошибкой.
Чарли тоже думал об этом.
Но больше было решительно некуда поехать. Помня, что их искали люди Грейс, а полиция прочесывала всю Калифорнию, учитывая, что они не могли доверять ни властям, ни даже сотрудникам Чарли, им не оставалось ничего другого, как только укрыться в каком-нибудь месте, где никто их не обнаружит, другими словами, в таком месте, где было бы как можно меньше людей Чарли убеждал себя, что они поступили весьма разумно, что проявили необходимую осторожность при покупке джипа, что все хорошо спланировали и что двигались с завидной скоростью и, в конечном итоге, полностью контролировали ситуацию. Они проведут здесь, возможно, всего неделю или около того, до тех пор, пока его люди или полиция не арестуют Грейс Спиви.
Но как бы он ни уговаривал себя, им владело такое чувство, как будто они совершенно утратили ориентиры и их бегство превратилось в паническое. Казалось, в горах их ждет не тихая гавань, а ловушка. Было ощущение, что они шли по узким шатким сходням.
Чарли попытался отогнать эти мысли, понимая, что ему изменяет здравый смысл. Сейчас в нем возобладали эмоции. Пока не вернется способность трезвой оценки, лучше всего выбросить из головы всякие мысли о Грейс Спиви.
Теперь встречалось гораздо меньше домов и коттеджей, чем вдоль асфальтированной дороги, по которой они ехали прежде, а еще метров через четыреста дома и вовсе перестали попадаться.
Дальше дорогу никто не чистил, и она скрывалась под полутораметровой толщей снега. Чарли остановил машину, поставив на ручной тормоз, и выключил двигатель.
— И где ваша хижина? — спросила Кристина.
— В полумиле отсюда.
— Что же нам делать?
— Пойдем пешком.
— В этих снегоступах?
— Точно. Для этого мы их и купили.
— Раньше мне никогда не приходилось ими пользоваться.
— Ничего, научитесь.
— Джой...
— Мы понесем его по очереди. А потом он останется в доме, а мы вернемся за...
— Как, останется один?
— С ним будет собака, и ему там ничто не угрожает, Спиви не могла узнать, что мы направляемся сюда, она не вездесуща.
Джой не возражал. Казалось, он даже не слышал, о чем они говорили. Он уставился в окно, хотя видеть там ничего не мог — стекло запотело от его дыхания.
Чарли вышел из машины и поморщился от морозного воздуха. С тех пор как они отъехали от торгового центра у озера, значительно похолодало. Снегопад усилился. Огромные снежинки крутились под низко нависшими облаками на легком ветру, но, когда на секунду Чарли оглянулся вокруг, он почувствовал, что ветер усиливается. На опушке тесно прижавшиеся друг к другу деревья, казалось, приседают, готовясь к прыжку.
Вдруг он вспомнил старую сказку о Красной Шапочке. Перед глазами ожила картинка из книги детства: Красная Шапочка пробирается сквозь мрачный лес, в котором бродят злые волки.
Потом пришли на ум Ганзель и Грета, заблудившиеся в лесу.
А потом он вспомнил про ведьм.
Про ведьм, которые поджаривают маленьких детей в печи и съедают их. Боже, никогда до него не доходило, насколько страшными были некоторые сказки! Снежинки стали меньше и летели все быстрее и быстрее.
Начал тихо завывать ветер.
* * *
Кристина подивилась, как быстро она освоила неуклюжие снегоступы, и поняла, насколько непросто было бы двигаться без них, особенно с тяжелыми рюкзаками, которые пришлось на себе тащить. В некоторых местах ветер обнажил землю, но в других, где было хотя бы малейшее препятствие, задерживающее снег, — намело огромные сугробы высотой от двух до четырех метров, а иногда и выше. И, конечно же, снег засыпал каждую ложбинку и каждое углубление, так что попытайся они пройти над невидимой впадиной без снегоступов, непременно провалились бы в глубокий снежный колодец, выбраться из которого было бы трудно, если вообще возможно.
Серый полуденный свет был тревожен, искусствен, производил обманчивый эффект, создавая ложное ощущение глубины и изменяя очертания предметов. Иногда даже Кристина принимала снежный гребень за впадину, пока не подходила ближе. И только тогда понимала, что вместо предполагаемого спуска предстоит подъем.
Джою оказалось гораздо сложнее приспособиться к снегоступам, хотя специально подбирали ему детский размер. День быстро угасал, а заканчивать разгрузку машины в кромешной темноте не хотелось, поэтому не было времени обучать Джоя. Тогда Чарли взял его на руки.
Чубакка хотя и был крупным псом, но не настолько тяжелым, чтобы наст не выдержал его, кроме того, он инстинктивно избегал места, где наст был тонким либо его не было вовсе, и часто обходил самые глубокие сугробы, пробираясь от одного продуваемого ветром места к другому. Все-таки раза три он провалился. Один раз удалось выбраться самому, а дважды его пришлось вытаскивать.
После того как оставили машину, они прошли вверх по склону около трехсот метров, пока не достигли конца безлесного участка. По заваленной снегом просеке углубились в лес, двигаясь вдоль широкого кряжа. Справа простирался ровный участок леса, а слева — заросшая лощина. Хотя до наступления темноты оставался час, в лощине сгущалась синева с оттенками серого и лилового, а вдали ее поглощала мгла, в которой не было видно ни единого огонька, что заставляло Кристину предположить, что никакого жилья впереди нет.
Она уже знала, что Чарли был значительно сильнее, чем можно было предположить по его виду. И все равно Кристина не переставала поражаться его выносливости.
Рюкзак давил ей на плечи, словно набитый цементом, в то же время Чарли будто бы не обращал внимания на свою ношу, гораздо большую и тяжелую, чем у нее. Он еще нес .на руках Джоя и, пройдя первую четверть мили, лишь раз остановился и спустил мальчика на землю, чтобы размять затекшие мускулы.
Через сотню метров они стали отдаляться от края лощины, продвигаясь вдоль склона горы, а еще метров через пятьдесят дорога снова пошла в гору. Деревья стали еще толще и массивнее и местами погружались в такую глубокую тень, что, казалось, уже наступила ночь. И наконец они вышли на другую поляну, шире той, где остался джип, простиравшуюся метров на четыреста.
— Вот и моя хижина! — сказал Чарли звенящим на морозе голосом.
Кристина ничего не видела.
Он остановился, снова опустил Джоя и показал рукой:
— Вон там, вдали, на самой опушке леса, а у дома — ветряная мельница.
Сначала она увидела ветряную мельницу благодаря вращающимся крыльям: высокая, один каркас, ничего от голландской живописности в ней не было, скорее походила на нефтяную вышку — функциональную и уродливую.
И хижина и мельница сливались с деревьями, растущими за ними, хотя, вероятно, днем их было лучше видно.
— Вы не говорили про ветряк, — значит, есть свет? — спросила она.
— Да, конечно. — Его щеки, нос, подбородок покраснели от холода, он высморкался. — И полно горячей воды.
— И электрическое отопление?
— Да... Даже на таком ветреном месте мельница недостаточно для этого мощная.
У Джоя развязался шнурок капюшона и выбился шарф.
Кристина наклонилась поправить. Лицо мальчика покраснело, глаза слезились от холода.
— Мы почти пришли, капитан.
Он кивнул.
Переведя дух, снова побрели вверх. Чубакка побежал вперед, будто понимая, что хижина означает конец пути.
Дом был построен из красного дерева, которое снаружи немного потемнело от непогоды. Хотя крытая кедровой дранкой крыша имела крутые скаты, немного снега задержалось и на ней. Оконные стекла покрывали морозные узоры. Снегом замело ступеньки и крыльцо.
Они сняли снегоступы и перчатки. Чарли достал ключ из тайника, хитроумно скрытого в одном из столбов на крыльце. Он открыл дверь, хрустнул лед, и заскрипели замерзшие петли.
Они вошли внутрь, и Кристина с удивлением отметила приятную обстановку. Нижний этаж представлял собой один большой зал, в дальнем конце переходивший в кухню, отделенную длинным обеденным столом из сосны. Натертые дубовые полы, лоскутные коврики, удобные мягкие темно-зеленые диваны и кресла, медные светильники, обитые деревом стены, шторы в шотландскую клетку с преобладающим зеленым цветом, гармонировавшим с диванами и креслами, а также массивный каменный камин, размером со стенной шкаф. Зал окружала галерея второго этажа, где находились еще три комнаты. "Две спальни и ванная", — объяснил Чарли. Дом был простой, но вполне приличный.
У входной двери, на полу, облицованном кафельной плиткой, они оставили обледеневшие башмаки. Потом обошли дом. На мебели лежал слой пыли, в воздухе чувствовалась затхлость. Электричества не было, потому что пробки были отключены, а щиток находился на мельнице, в помещении, где стояла силовая установка. Но Чарли сказал, что потребуется лишь несколько минут, чтобы все наладить. Возле трех каминов — одного большого в гостиной и двух поменьше в каждой из спален — лежали наколотые дрова и щепки, которые Чарли использовал для растопки. На каминах — вентиляционные отдушины, так что даже в разгар зимы в доме бывало довольно тепло.
— Хорошо, что никто не врывался в дом и ничего не поломано, — сказал Чарли.
— Такое случается? — спросила Кристина.
— Вроде бы нет. В другое время года, когда дорога свободна от снега, здесь почти всегда кто-нибудь есть.
А когда сюда не пробраться из-за заносов и некому приглядывать за домом, потенциальные взломщики даже и не догадываются, что так глубоко в лесу есть какая-то хижина. А тот, кто знает.., может, считает, что овчинка выделки не стоит. И все-таки, когда первый раз приезжаешь сюда весной, все время боишься найти разоренный дом.
Тихо потрескивали дрова, и через вентиляционные отверстия в гостиную потянуло долгожданным теплом. Чубакка уже устроился у очага, положив морду на лапы.
— И что теперь? — спросила Кристина.
Чарли открыл рюкзак и достал фонарь.
— Вы с Джоем распаковывайте сумки, а я займусь электричеством.
Кристина с Джоем отнесли рюкзаки на кухню, а Чарли снова надел башмаки. Он отправился на мельницу, а они стали рассовывать в кухонные ящики консервы; как обычная семья, приехавшая в горы в обычный отпуск и предвкушавшая неделю веселого отдыха. Как будто. Насвистывая веселые мелодии, пошучивая и притворяясь, что ей действительно нравится это приключение, Кристина попыталась создать праздничное настроение у Джоя, однако либо мальчик понимал, что это наигранное веселье, либо вовсе не обращал на нее внимания, так или иначе, он почти не реагировал и совсем не улыбался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66