Кроме того, ваша организация труда и ваша
ориентация в политике говорит о том, что ваш уровень в этой компании
достаточно высок. Возможно, что вы совладелец или крупный держатель акций.
- Вы очень быстро говорите и рассуждаете.
- Но я не сказала ничего, что бы не было вполне логичным.
- Но есть один или два разрыва в ваших рассуждениях.
- Где?
- Это счет имеет только приходные ордера, там никогда не было изъятий
денег.
- Вы можете это и не знать, потому что не помните. Выплаты со счета
могут делаться с помощью депозитов.
- Я даже не знаю, о чем идет речь.
- Это знают специалисты. Что еще?
- Люди не должны пытаться убить кого-то за покупку каких-то товаров
по низкой цене. Они могут разоблачить, но убить - никогда в жизни.
- Они могут это сделать, если происходит гигантская ошибка.
- Вы говорите весьма убедительно.
- Я убеждена в этом, так как провела возле вас три дня. Вы говорили,
а я слушала. Произошла огромная ошибка... Или разновидность заговора.
- В чем заключается этот заговор? Против кого он направлен?
- Это то, что вы должны отыскать.
- Благодарю вас.
- Скажите мне, пожалуйста, что приходит в голову, когда вы думаете о
деньгах?
"Остановись! Не делай этого! Неужели тебе еще не ясно? Когда ты
думаешь про деньги, ты размышляешь об убийствах".
- Не знаю. Сейчас я устал и меня клонит ко сну. Не забудьте отправить
утром вашу телеграмму.

Наступила глубокая ночь. Начинался четвертый день, а сон все не
приходил. Борн лежал, уставившись в потолок, в темном дереве которого
отражался свет настольной лампы. Свет горел всю ночь. Мари просто
оставляла его без всяких объяснений.
Утром она должна была уехать, и ему было необходимо четко представить
собственные планы. Он должен оставаться в гостинице еще несколько дней,
затем вызвать доктора и подготовить все для отъезда. После этого - Париж.
Деньги теперь находились в Париже и кроме того, что-то еще притягивало его
к этому городу: он ощущал это кожей. Окончательный ответ на все эти
вопросы находился в Париже.
"Вы не бесполезны. Вы должны найти свой путь".
Что он хотел найти? Человека по имени Карлос? Кто такой Карлос и
какое отношение он имеет к человеку по имени Джейсон Борн?
Он услышал легкое движение на живописном диване. Вглядевшись, он
обнаружил, что Мари не спит. Наоборот, она внимательно смотрит на него.
- Вы не правы, и вы знаете это, - неожиданно заявила она.
- Относительно чего?
- Того, о чем вы думаете.
- Вы не знаете, думаю я или нет.
Знаю, я вижу это по вашим глазам. Собирая факты, вы не уверены в их
значении и поэтому боитесь их.
- Тем не менее, они были! - негромко воскликнул он. - Объясните тогда
Степпдекштрассе... Объясните толстяка в Альпенхаузе.
- Я не могу этого объяснить, но вы тоже не можете.
- Они были. Я видел их там.
- Вам нужно отвлечься от этих мыслей. Не надо быть тем, кем вы быть
не можете, Джейсон. Забудьте об этом.
- Париж... - проронил он.
- Да, Париж, - Мари поднялась с дивана. Она была в желтом ночном
халате, почти белым, с перламутровыми пуговицами, начинавшимися почти у
подбородка. Подойдя к нему ближе, она подняла руки и стала расстегивать
пуговицы. Халат мягко упал на пол, когда Мари села на его кровать и
склонилась над ним, уставившись в его глаза.
- Я хочу отблагодарить вас за мою жизнь, - призывно прошептала она.
- А я - за свою, - мгновенно возбудился он. В его воспоминаниях не
осталось места для женщин, и поэтому она казалась ему всем, что он только
мог вообразить.
Но они боялись говорить друг другу, что все это - только на остаток
ночи до утра, может быть, на час или два. И лишь Бог знал, как они
нуждались в обыкновенной ласке и участии.
Они лежали обнявшись, ничем не нарушая окружавшей их тишины. Наконец,
Мари подняла руку и приложила указательный пальчик к его воспаленным
губам.
- Я хочу что-то сказать, но не хочу, чтобы меня прерывали. Пока еще я
не отправила телеграмму Петеру. Пока...
- Минутку... - он отвел ее руку от лица.
- Пожалуйста, не перебивай меня. Я сказала "пока". Это не означает,
что я не пошлю ее. Может, это произойдет чуть позже. А сейчас я остаюсь с
тобой, так как хочу проводить тебя в Париж.
Он с трудом нашел нужные слова:
- Предположим, что я против этого.
Мари повернулась, прижимаясь к нему всем телом.
- Это не твое желание. Это говорит компьютер внутри тебя.
- На твоем месте я бы не был таким уверенным.
- Но ты - это не я. Я не вижу все способы, какими ты стараешься
удержать меня от этого поступка. Ты говоришь о стольких разных вещах, о
которых тебе не хочется разговаривать. В конце концов нам пора сказать
друг другу все, что мы не успели сказать за эти несколько дней. Сейчас я
не могу от тебя уехать. Ты нуждаешься во мне, и ты вернул мне жизнь.
- С чего ты взяла, что я в тебе нуждаюсь?
- Я могу сделать для тебя очень много такого, чего ты сам сделать не
в состоянии. Это все, о чем я думала в течении нескольких последних часов.
Тебе придется иметь дело с банками, счетами и с множеством других вещей, в
которых я разбираюсь лучше тебя. Возможно, раньше ты знал это, но не
теперь. Есть и еще кое-что... У меня есть определенное положение в
правительственных учреждениях Канады. Я могу вполне официально получить
доступ к различной информации, а кроме того, я могу рассчитывать на
определенную защиту. Международная финансовая система терпит кризис, в
результате которого пострадает и Канада. Это еще одна причина, почему я в
Цюрихе. Я занимаюсь насущным анализом ситуации, чтобы поддержать принятие
правильных решений на государственном уровне во взаимоотношениях с нашими
союзниками, а не только прослушиванием теоретических дискуссий на
конференциях.
- И при все этом ты собираешься помогать мне?
- Я думаю, что это возможно, включая защиту со стороны посольства,
что может стать самым важным. Но я даю тебе слово, что при малейших
проявлениях жестокости с твоей стороны, я уеду. Мои собственные страхи
позади, и я не буду обременять тебя ни при каких обстоятельствах.
- При первых признаках... - повторил Борн, глядя на Мари. - И я смогу
определить, когда и где это может случиться.
- Если тебе так хочется. Здесь мои познания ограничены. И я не буду
спорить.
Он продолжал смотреть на нее, загипнотизированный тишиной.
- Теперь ты можешь прервать меня, чтобы мы могли заняться намного
более приятными вещами, если тебе это по силам.
Рука Борна непроизвольно потянулась к ее груди...

Прошло еще три дня. Они все время находились в напряжении, как люди,
ожидающие перемен. И когда они пришли, то они пришли так быстро, что
разговоры о них уже нельзя было больше откладывать. Над столом поднимался
сигаретный дым, смешиваясь с ароматом свежего кофе. Консьерж, весьма живой
швейцарец, чьи глаза видели гораздо больше, чем произносили его губы,
оставил им несколько цюрихских и одну местную газету.
Джейсон и Мари сидели друг против друга, погруженные в просмотр
новостей.
- У тебя что-нибудь есть? - осведомился Борн.
- Этот старик, сторож на Гуизон Квей, был похоронен позавчера.
Полиция не сделала никаких конкретных заявлений. "Расследование успешно
продолжается", - утверждают они.
- В моей газете это дается более подробно, - сообщил Борн, неуклюже
складывая газету левой рукой.
- Как она, все еще болит? - поинтересовалась Мари, уставившись на его
руку.
- Уже лучше. Я могу двигать пальцами более уверенно.
- Я это знаю.
- У тебя испорченная голова, - он сложил газету и продолжил:
- Здесь они повторяют все то, что было вчера. Пули и следы крови
будут переданы на анализ. - Но кое-что они добавили. Остатки одежды, этого
раньше не было.
- А в чем тут проблема?
- Во всяком случае, не во мне. Моя одежда была куплена в самом
расхожем магазине Марселя. А что можно сказать о твоем платье? Оно сшито
по заказу или это стандартная модель?
- Ты пугаешь меня. Конечно, нет. Все мои платья сшиты у портнихи в
Оттаве.
- Их можно проследить?
- Я не вижу каким образом. Материал привезен из Гонконга.
- А могла ты что-нибудь купить в магазинах вокруг или внутри отеля
"Кариллон"? Что-нибудь, что потом могло быть на тебе. Косынку, заколку или
еще что-то в этом роде?
- Нет, я никогда не покупаю вещей подобным образом.
- Хорошо. А с кем ты встречалась в Цюрихе, кроме тех, кто
присутствовал на конференции?
- Ничего страшного. Я имела несколько встреч, в результате которых
нашлось несколько заинтересованных лиц, которых можно будет использовать в
интересах наших торговых компаний, а также компаний наших торговых
союзников. Я должна отправлять отчеты об этом Петеру в Оттаву. Кстати,
этот разговор навел меня на еще одну мысль, которая касается вас. Вы могли
представлять ту часть вашей фирмы, которая занималась нелегальными
торговыми операциями. Мне кажется, что я смогу получить об этом некоторую
информацию. Но я должна сделать это по телефону. Такие вещи нельзя
доверять телеграммам.
- Теперь я попытаюсь сунуть нос в твои дела. Что подразумевается подо
всем этим?
- Если "Тредстоун", 71 стоит за каменной стеной каких-нибудь
трансляционных компаний, то существуют определенные методы обнаружить их
связь. Для этого я должна должна позвонить Петеру в Оттаву с
телефона-автомата где-нибудь на автоматической телефонной станции в
Париже. Я скажу ему, что натолкнулась на это название "Тредстоун" 71 в
Цюрихе, и оно почему-то заинтересовало меня. Я попрошу его попрошу его
провести скрытый поиск, с скажу, что чуть позже перезвоню ему.
- И если он найдет ее?
- Если она существует, то он ее найдет.
- И тогда я смогу войти в контакт с кем-либо из директоров или
должностных лиц.
- Надо действовать осторожней и действовать через посредников. Через
меня, например.
- Почему?
- Потому что их поведение весьма странно.
- То есть?
- Они даже не попытались разыскать вас в течении полугода.
- Но этого ни вы, ни я знать не можем.
- Это знает банк. Миллионы долларов лежали невостребованными, и никто
не попытался узнать, почему. Этого я никак не могу понять. Похоже, что вам
дали отставку. Это бывает, когда происходит крупная ошибка.
Борн откинулся на спинку стула, глядя на поврежденную руку и
вспоминая резкое, сокрушающее оружие в темноте мчащегося автомобиля,
рвущегося вперед по Степпдекштрассе.
Он поднял глаза и посмотрел на Мари.
- То, что ты говоришь о моей "отставке", может означать, что эта
ошибка принимается за истину директорами Тредстоун.
- Возможно. Они могут думать, что ты вовлек их в нелегальные операции
с участием преступных элементов, которые могут обеспечить им высокие
прибыли. Возможно, что такая ситуация не понравилась правительству. Или ты
соединил усилия своей фирмы с международным преступным синдикатом,
вероятно, и не подозревая об этом. Все возможно... Это может объяснить их
нежелание связываться в такой ситуации с банком. Они не желают быть
официально замешанными в этих связях.
- В этом случае неважно, что выяснит твой приятель Петер. Я в любом
случае остаюсь в одиночестве.
- Мы отступаем, но это уже не одиночество, это немного выше, чем
четыре с половиной к пяти по десятибальной шкале.
- Если бы она была даже девятибальной, ничего бы не изменилось. Одни
хотят меня уничтожить, а я не знаю почему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72