Навыки в курении наркотического зелья гость проявил стойкие, заодно прочел краткую лекцию о разных типах легких наркотиков и способах определения их качества, а после, следуя наивному вопросу об информативности тюремных наколок, обнажился по пояс, растолковывая суть украшавших его потрепанное туловище татуировок. Далее возобновился торг.
Уяснив, что легко расставаться с деньгами Алена не привыкла, агент сдался. Отдал записку под клятвенные заверения скорого расчета.
Алена быстро пробежала глазами текст. Подтолкнула механическим жестом гостя, к которому утратила всякий интерес, к входной двери. Произнесла рассеянно:
– Все, до вечера…
– Нет, не все, – вкрадчиво возразил тот. – Он еще просил кое-что на словах…
В глазах Алены вновь вспыхнул любезный блеск:
– Да-а? Слушаю…
– Но не вам передать, а ребятам.
– Каким еще ребятам?
– Сказал, вы знаете каким… Парочку советов.
– Насчет чего?
– Насчет банка. – В голосе агента прозвучало раздражение. – В общем, милая моя, ты делай как знаешь, а я пошел! Вот номер моего мобильника, надумаешь – звони. Буду в «Итальянской кухне». И учти: советы эти не четыреста зеленых стоят, а всю штуку. Но уж коли мы договорились, ладно, пришлешь вечером бабки, все доложу честь по чести…
Поплутав по городу, агент встретился с Пакуро. Досадливо покривившись, доложил:
– Жлобье там конкретное! Хрен какие деньги отдадут! Удавятся. В общем, договорились на вечер. Чтобы ждал их в «Итальянской кухне».
– Дорогой какой ресторан-то…
– Ну, так сказали, чего я могу? – развел руками агент. – Так что давай мобильник и деньги.
– Какие?..
– Кабак – не музей… – обтекаемо пояснил агент.
– Ну… у тебя-то сейчас монеты имеются? На следующей неделе вернем…
– Какие еще монеты… – грустно вздохнул собеседник. – Деньги в наше время – роскошь!
– Ладно, ты выпивай-закусывай, мы оплатим, – уяснив маневр секретного сотрудника, угрюмо согласился Пакуро.
Вот еще незадача! Придется тащиться к начальству со спешно написанным рапортом, выклянчивать средства под недовольное рычание о вечно тощем оперативном бюджете, что пополняется по каплям, а опорожняется буквально ведрами… Впрочем, не привыкать. За более чем двадцать лет своей службы Пакуро, как ни старался, не мог припомнить ни одной любезной реакции экономов-шефов на финансовые притязания оперов. А потому в который раз да исполнится драматический монолог с лейтмотивом: «Не корысти ради…» Или послать к руководству кого-нибудь из молодых лейтенантов? Правильная мысль! Пусть привыкают.
– В общем, приятного аппетита! – сумрачно пожелал он агенту. – Сто грамм выпей за мое здоровье. Не помешает…
– Сделаем в лучшем виде! Не поперхнемся! – И агент растворился в толпе.
В этот момент позвонил Борис. Как и предполагалось, после ухода незваного гостя Алена пошла к соседке и позвонила от нее по установленному номеру. Собеседника назвала Сашей, поведала ему о визите агента («Типичный бандюга!») и о назначенной в ресторане встрече («Сказал, чтобы ты ехал в «Итальянскую кухню»«). После продиктовала номер данного ей телефона и подчеркнула необходимость срочной связи с неведомым Светиком.
Далее события понеслись вскачь. Из следственного изолятора сообщили, что к Мише Короткову рвется, аки белый лебедь из силков, желая видеть своего клиента, адвокат Светлана Крышкина.
«Вот он, Светик…» – уяснил Пакуро.
Препятствовать визиту адвоката руководство изолятора не стало, и Борис помчался вслед за юриспрудентом на машине «наружки», спешно откомандированной в его распоряжение.
Тем временем агент, закусывавший самыми изысканными итальянскими блюдами, вознаграждал себя за издержки своей нелегкой профессии, время от времени отвечая на поступающие от Алены звонки.
Деловитая Алена докладывала, что ожидает запаздывающего приятеля Миши и в ресторан они приедут как только, так сразу.
Наблюдавшие за рестораном оперативники приметили зеленые «Жигули», упорно и методично нарезающие круги вокруг «Итальянской кухни». Пассажиры машины, трудно различимые за ее затемненными стеклами, явно приглядывались к людям и к автотранспорту, находившимся вблизи предприятия элитарно-общественного питания.
Между тем адвокат Светик, проведя свидание с Мишей, покинула изолятор, вышла из проходной, вытащила из сумочки элегантный телефончик и, набрав номер, произнесла:
– Аленочка? Это подстава, передай на пейджер ребятам: пусть линяют…
Данное указание отчетливо расслышал Борис, наблюдавший за адвокатом через щелочку зашторенного оконца спецавтомобиля. Незамедлительно связавшись с Покуро, он произнес:
– В районе ресторана их машина… Сейчас должна отъехать.
– Уже вычислили, – откликнулся майор. – Начинаем вести…
«Жигуленок» остановился у одного из домов на Кутузовском проспекте. Из машины вышел, нервно озираясь, Михалев, тут же опознанный Пакуро, и двое верзил в дубленках, исполнявших, судя по всему, роль охранников.
Хрупкая девушка, скользнувшая в подъезд вслед за верзилами, подозрения у них не вызвала. Спустя несколько минут девушка – лейтенант РУБОП – доложила:
– Номер квартиры – сорок один. Дуболомы, по-моему, вооружены. Под дубленками стволы.
– Значит, вызываем СОБР, – резюмировал майор.
Боец отряда быстрого реагирования, ростом и телосложением напоминавший одного из атлантов, поддерживающих свод Эрмитажа, кивнул Пакуро на входную дверь, облицованную толстой лакированной фанерой:
– Я эти двери знаю… Проходили! Маскировка. За фанерой – стальная решетка.
Закинув автомат за спину, принял от коллеги громадную кувалду. Упоенно размахнулся, и тупой оковалок железа со сверхзвуковой скоростью врезался в лакированную преграду.
Никакой решетчатой перегородки за фанерой не оказалось…
Кувалда, влекомая чудовищной инерцией, выскользнула из ладоней спецназовца и наскозь прошила обшивку, зазиявшую пустотой образовавшейся дыры.
Пакуро просунул в дыру голову.
В прихожей в обнимку с кувалдой лежал один из верзил.
– Как там? – смущенным голосом поинтересовался метатель молота.
– Увидишь…
В следующий момент дверь под напором литых спецназовских плеч вылетела в прихожую, накрыв утратившего сознание охранника, по ней бодро пробежали тяжелые ботинки, и вошедший в комнату Пакуро наконец-то получил возможность в непосредственной близости лицезреть поверженных на пол Анохина и Трубачева. До сей поры мазурики мирно попивали коньячок, обсуждая, видимо, извечный вопрос «что делать?».
Обыск принес Пакуро сюрприз: в квартире обнаружилась коробка с остатками документации канувших в небытие мошеннических фирм-однодневок. В одной из папок обнаружились контракты, касающиеся деятельности представительства «Ассаф-банка», сидевшего под крышей «Атлета» и ведшего, как следовало из договоров, незаконную финансовую деятельность.
В этой же папке находились три сувенирные купюры номиналом по миллиону долларов каждая. Купюры, следовало полагать, предназначались для размена по уже опробованной схеме.
– Ну, поехали, – обратившись к часто моргающим рыжим ресницам Трубачева, сказал Пакуро. – День был тяжелый, пора отдохнуть…
Нелегким выдался для майора и последующий день – пятница. Поручения следователя, возня с бумагами, присутствие на допросах Михалева-Трубачева и сломленного арестом, мгновенно расколовшегося Анохина.
Пришли и установочные данные на адвоката Светика: бывший милицейский следователь из Магадана, подозревалась во взяточничестве, уволена из органов два года назад, подружка Короткова по комсомольской работе…
Уже к вечеру, окончательно разобравшись с документацией по «Ассаф-банку», вернулся из прокуратуры с санкцией на проведение обыска неугомонный Борис. Не снимая пальто, прямо с порога заявил:
– Поехали опечатывать черный нал!
– Поздно уже, они закрываются, давай в понедельник, – утомленно отозвался Пакуро, прикорнувший на стоявшем в кабинете диванчике. – Мне еще в Южный округ надо успеть, по поводу этого Шкандыбаева…
– Успеешь! – Борис был непреклонен.
Сотрудников «Ассаф-банка» на месте не оказалось, но в депозитарий «Атлета», где «Ассаф» арендовал ячейки, офицеров допустили.
Пересчитанная наличность «Ассафа» составила неполный миллион долларов, размещенный отныне в недрах «Атлета» как сумма, предназначенная для временного ответственного хранения. Хотя в общем-то и Пакуро, и Борису было ясно: «Ассаф» и «Атлет» – единое и неразрывное целое.
Ячейки проштрафившейся организации опечатали, дав указание управляющему «Атлета» в депозитарий никого не впускать и сообщив, что изъятие денег будет произведено в понедельник.
– Ну и все, – радостно улыбался Борис. – Теперь только пусть попробуют прикоснуться к печатям!..
Суббота вновь выдалась хлопотной, в воскресенье Пакуро наконец-таки сумел выспаться, а в понедельник через час после открытия банка он и Борис вошли в стеклянные двери «Атлета», проследовав на второй этаж, в кабинет старшего менеджера «Ассаф-банка» – разбитного вида рыжеволосой девицы с многочисленными кольцами на коротких холеных пальчиках.
– Слушаю вас… – с кокетливым интересом глядя на офицеров, заулыбалась девица.
– А мы за своими денежками! – потирая руки, радостно сообщил ей Борис.
– Какая организация? – в тон ему вопросила она.
– Центральное РУБОП.
Лицо ее мгновенно приобрело горестное выражение. Со вздохом, на участливой ноте спросила:
– Это вы наши ячейки опечатали, мальчики?
– Да! – подтвердил Борис бодро. – Вот этими руками!
– А у нас, мальчики, несчастье… Приехал клиент, англичанин по-моему… Или эстонец… И кассир выдала ему все деньги…
– Где кассир?! – буквально ввинтился в потолок Пакуро.
– Кассира мы уволили… Вопиющее нарушение, и чтобы после него оставлять в банке такого сотрудника…
– Та-ак… – В глазах Бориса появился стальной блеск. – Где управляющий «Атлета»?
– У себя, конечно, – блаженно улыбнулась менеджер.
Ракетой ворвавшись в кабинет управляющего, Борис сразу же с порога повел гневную речь:
– Вас предупреждали, чтобы в депозитарий никто не входил?! Отвечайте!
– Не уследил, – хладнокровно молвил банковский деятель, отхлебывая из чашечки саксонского фарфора утренний кофе.
– Мы понимаем… – покладисто кивнул Пакуро. – Хозяйство большое… Промахи неизбежны. И вот на основе имеющихся у нас материалов об этих самых ваших промахах мы… арестовываем весь депозитарий банка! Имею в виду арендованные ячейки с наличностью.
Управляющий поперхнулся горячим напитком. Вопросил хрипло:
– А как же клиенты, как же выплаты?..
– А клиентов, уважаемый, – мстительно молвил Борис, руководствуясь революционным правосознанием, – отправляйте к нам. Адрес: Шаболовка, дом шесть. С каждым разберемся, каждому воздадим. Не пропадет ни копейки. Не говорю уже о центах…
Волевое решение принесло изрядные плоды: одна за другой выявились десять мошеннических компашек, ведущих незаконную банковскую деятельность.
Кассира «Ассаф-банка» пришлось объявить в розыск, а таинственный эстонец-англичанин был зачислен в категорию неустановленных лиц.
Шкандыбаев. Завершение эпопеи
Провал мероприятия по факту вымогательства толстым Геной денег у Шкандыбаева заставил капитана Акимова задуматься о методах агентурной игры.
Агент в группировке существовал, но вращался в низовых, слабо информированных звеньях. Однако гибель Константина и уход из банды на вольные хлеба нескольких ее членов повлекли кадровые перестановки, благодаря которым осведомитель, с учетом безупречной выслуги лет, переместился в гангстерской иерархии на должность бригадира, прямо ответственного за поиски гада Конструктора, подозреваемого в связях с РУБОПом.
Вскоре агент-бригадир доложил Геннадию следующее:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19