Конструктор скрывается на квартире своей тещи, ее телефон уже три дня прослушивается, и, видимо, мы зря боимся каких-либо привлеченных на защиту негодяя спецслужб. После чего Геннадию были предоставлены магнитные записи разговоров Шкандыбаева с его знакомыми.
В разговорах Конструктор сетовал на больную печень, на дорогостоящий ремонт аппарата ее поддержки, испускающего целебные импульсы, который был поврежден мерзавцами, вымогающими с него деньги, а один из разговоров прямо указывал на правоту бригадира.
«Что нового с работой?» – спрашивал Конструктора один из его приятелей, судя по голосу – определенная пенсионная шляпа из бывших научных ботаников или же математиков.
«Какая работа, Миша, дорогой, – со слезой в голосе говорил Шкандыбаев. – Нос из дома высунуть боюсь…»
«Значит, эта история с криминалом продолжается?»
«Увы!»
«Вот же время! Кошмар! Может, тебе в милицию сходить?»
«Да кто там поможет! Там или на лапу дай, или…»
«Или они сами тебя этим бандитам сдадут!» – сердито подсказал академический старческий голос.
«Именно! А потом ведь знаешь, какая штука… Я же отчасти сам виноват. Встретил Петра Бородавко, помнишь его? С третьего курса, живой такой человек… Во-от. Ну, посидели в ресторане, то-сё, потом я прикорнул ненароком… А просыпаюсь – мне счет! Да такой – сказать страшно!»
«А Петр?»
«Исчез… Подлец, доложу тебе, необыкновенный! Угощаю, мол, назаказывал всего и – привет! А мне отдувайся! Потом еще другая история… Купюру тут надо было поменять… Но это, в общем, неинтересно… Хотя…»
«И что же делать?»
«Ой, не знаю, Миша… Ждать, что еще? Они же колошматят друг друга, эти жулики, как заведенные… Вот и жду, может, эту морду скоро покажут в какой-нибудь хронике с пулей в башке…»
– Вот гад! – сказал растерянно Гена.
«Какую морду?»
«Их главного. Вульгарный, омерзительный тип. Человек-гора! Размером – с Москву!»
«Ага… Но ты все же подумай, может, Кире позвонить? У нее ведь муж в уголовном розыске… Говорят, очень приличный человек…»
«Ну, на крайний случай…»
«А живешь-то на что?»
«С этим как раз нормально», – последовал небрежный ответ.
«Ну тогда, если средства позволяют, пережди чуток…»
Присутствовавший при прослушивании ленты Тимоха подскочил со стула, как со сковороды:
– Да прямо сейчас ехать надо! Сидит на лимоне зеленых и ананасы трескает с мадам этой… Кликухой! А мы сопли жуем!
– Из дома он выбирается? – возмущенно раздувая ноздри, спросил Геннадий бригадира.
– Да, каждый день… Там кабачок грузины держат, прямо через дорогу от хаты его… Идет туда в два часа дня, как по расписанию, закусывает… Шашлычок, винцо, виноградик.
– Сука проклятая! – Геннадий поднялся из-за стола. Приказал: – Завтра паси его с самого утра. Ты, – кивнул в сторону Тимохи, – будь наготове. Кабак людный? – обратился к агенту.
– Народу хватает!
– Вот и закусим грузинскими прибамбасами… – проговорил Геннадий задумчиво. – Потолкуем с Конструктором о жизни и вообще… Спросим, трудно ли миллион зеленых потратить… А потом поедем туда, где этот самый миллиончик, в жуть раздербаненный, лежит… Неужели у тещи на антресолях? А, ребята? Что думаете?
– Где лежит, там и возьмем, – посуровел своим девичьим личиком Тимоха.
– А кого надо – возьмем и положим! – с напором поддакнул агент.
Узнав о решении Геннадия, принятом с подачи осведомителя, Акимов начал готовить мероприятие по задержанию бандитов в ресторане в два часа дня.
Из технических арсеналов госбезопасности капитану одолжили авторучку с искусно вмонтированным в нее чувствительнейшим микрофоном. Авторучку, после надлежащего инструктажа вручили Шкандыбаеву – главному персонажу в спектакле предстоящей акции.
За поведение своего подопечного Акимов в принципе не волновался: благодаря продолжительному общению с миром гангстеров и полицейских Шкандыбаев приобрел некоторый специфический опыт, позволяющий ему адекватно реагировать на развитие внештатных ситуаций, а кроме того, как выяснила генеральная репетиция предстоящего спектакля, в жертве вымогательства обнаружился незаурядный талант провокатора, и в том, что он вынудит бандитов пойти на произнесение прямых угроз, сотрудники РУБОПа не сомневались.
Шкандыбаев, уяснивший положенный ему маневр, импровизировал артистично и тонко. Один из свидетелей репетиции высказал независимое мнение: будь он на месте Геннадия, посулил бы этому козлу, уходящему от прямых ответов, выдерживающему томительные паузы и позволяющему впадать в амбиции, все казни египетские.
– А то, что по башке бы он от меня получил, – так это точно! – закончил наблюдатель.
– По башке – это хорошо, – заметил Акимов. – Особенно в присутствии свидетелей… – Обернулся к Шкандыбаеву. – Вы не против? Тем более не впервой… Потерпите напоследок?
– Вы бессердечный человек! – надулся Шкандыбаев.
– Да я пошутил…
– У меня судороги от ваших шуточек. Кстати, вы на той автостоянке в ближайшее время будете?
– Откуда вы совершили героический побег? Возможно…
– Поинтересуйтесь, пожалуйста, как чувствует себя собака, которая меня покусала…
Акимов хотел спросить: «Боитесь, не заразилась ли она чем?» – но промолчал.
– Вот у вас опять юмор и сатира на лице, – укоризненно молвил Шкандыбаев, – а я, между прочим, из-за ваших мероприятий… Нет, спасибо, конечно… Однако не успел сделать прививку! Теперь жду…
Акимов невольно подумал, что из категории рожденных ползать, но любящих витать в облаках Шкандыбаев постепенно возвращается на планету Земля, день за днем утрачивая романтические иллюзии некогда окрылявших его прожектов и преисполняясь бдительного отношения к жизни как таковой.
Очень правильная позиция!
Силовую поддержку операции осуществляли незнакомые Акимову бойцы из ОМОНа, переодетые в гражданские легкомысленные одежды и плотно рассредоточенные в зале.
Заняв положенное место за ресторанным столом и ковыряя дрожащей вилкой люля-кебаб, Шкандыбаев хмуро выслушивал последние наставления Акимова:
– Заканчиваете разговор и соглашаетесь пройти с ними к выходу.
– Это ясно…
– Внимательно слушайте! В случае внезапной опасности берете салфетку и утираете ею пот со лба… Это сигнал для ОМОНа. Бандитов сразу повяжут…
– А вы?..
– Я сижу в машине и слушаю вашу беседу. А сейчас еще раз проверим связь. Я пошел, а вы говорите: раз, два, три…
– Я лучше спою, а то как попугай…
– Только тихо…
– Ну я же не Шаляпин в Большом театре!
– Да, чего нет, того нет.
Песня Шкандыбаева «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» внезапно прервалась каким-то противным ватным шорохом.
Акимов, отложив в сторону наушник, сказал лейтенанту, сидевшему рядом:
– Что-то со связью. Ты послушай, а я проверю…
– Только быстро, бандиты уже на подходе.
Акимов опрометью кинулся в зал. И – ахнул. В кармане пиджака увлеченно закусывавшего Шкандыбаева торчал носовой платок, прикрывавший авторучку.
Отчитав повинно кивающего головой подопечного за разгильдяйство, Акимов сунул ему платок в руку:
– Спрячьте!
– Извините, волнуюсь… – Шкандыбаев отер платком испарину с лица.
В ту же секунду ресторанное пространство перевернулось в глазах Акимова, в глазах вспыхнул праздничный салют, и через считанные секунды он в наручниках был втиснут в машину.
Незнакомые омоновцы исполнили свои обязанности с точностью персонажей из боевых компьютерных игр.
Теперь на Шкандыбаева, невозмутимо продолжавшего трапезу, законопослушные посетители, ставшие свидетелями милицейской разминки, поглядывали искоса и с опаской, как на некое значительное лицо, состоящее под тайной охраной.
Между тем Акимов, преодолевая колокольный звон в голове, делился с напарником-лейтенантом впечатлениями о личности своего подопечного. В итоге заключил:
– Его, как деликатес, употреблять надо исключительно в небольших количествах… – Осекся, глядя, как к ресторану подкатывают две машины с группировщиками.
К большому разочарованию Акимова, Геннадия среди братков он не увидел.
В ресторан отправился Тимоха и двое приземистых качков.
В наушнике прозвучало:
– Здорово, Конструктор! Как аппетит?
– Э-э… Спасибо…
– Не против, если присядем?
– Я только рад…
– А мы-то как рады! Ну чего? Угощаешь?
– Да, прошу…
Булькнуло разлитое по бокалам вино.
– Слушай сюда, – продолжил Тимоха после паузы. – У меня и у пацанов в карманах пушки. Дернешься – привет! Пули летают быстро, учти! Теперь. Хулахуп, помассируй его, вдруг какой микрофончик отыщется? Нет ничего? Тогда вопрос: где наши бабки?
Шкандыбаев, как заведенный граммофон, повел сочиненную в РУБОПе арию. Ария закрепляла факты о том, что если он и должен деньги, то не кому-нибудь, а Геннадию, шефу Тимохи, с кем и желает разговаривать. И хотя Тимоха также принимал участие в его похищениях, в водворениях в клетку и дебри канализации, в избиении у ресторана, вести предметную беседу он все-таки намерен лишь с первоначальным источником своих бед.
Получив угрозу немедленного пулевого проникновения в органы внутренних дел, Шкандыбаев изменил переговорные позиции, сказав, что должен оплатить исключительно старый ресторанный счет, и то по собственному усмотрению, ибо сотрудники общепита милицию не вызывали, а взяли ее обязанности на себя. Продавать же квартиру, дабы оплатить немыслимо выросшие проценты, он отказывается, а что касается обмена миллиона долларов, обращаться по данному поводу надлежит к арестованному шефу незабвенной «Ставриды».
– К нему пронырнем, не переживай, – отозвался на это Тимоха. – Нам решетки не помеха… Проберемся за них только так! Надо будет – уже сегодня!
– Не сомневаюсь, – позволил себе согласиться Шкандыбаев с двусмысленной интонацией в голосе.
– А теперь зови халдея, плати и – идем к машине, – продолжил бандит.
По тому, как испуганно крякнул Конструктор, Акимов понял, что в бок жертвы уперся ствол.
Далее в наушнике раздались характерные звуки короткого и жестокого поединка, всхлипы и выкрики; Акимов перевел взгляд на машины бандитов, окруженные невесть откуда взявшимися людьми в камуфляже, вытряхивающими из салонов ошеломленных братков… И – поспешил в ресторан оформлять изъятые у вымогателей пистолеты.
Бледный, но необыкновенно гордый Шкандыбаев, шагая через поверженные тела врагов, торжественно вручил ему целехонькую авторучку.
– Ну как? – картинно вскинув голову, произнес он.
– На пять с плюсом, – поощрил подопечного Акимов, озабоченный вопросом: куда делся Геннадий?
В западне
Сидя на одной из съемных квартир, где обычно он развлекался с проститутками, Геннадий читал сообщения с пейджера, которые каждые десять-пятнадцать минут посылала ему жена.
Сообщения вгоняли его в беспросветное уныние.
Во-первых, блатные обвиняли его в гибели Пемзы. Во-вторых, место старого вора занял один из самых волевых и умных подручных убитого, твердо настаивающий на возвращении миллиона. В-третьих, следуя смутному, но спасительному наитию, он отправил на встречу с Конструктором Тимоху, которого взяло с замазанной пушкой РУБОП. Значит, Тимоху распеленают, как младенца… К тому же вчера на углу дома супруга приметила какого-то парня, поглядывавшего на окна квартиры и разговаривавшего с пачкой сигарет. Может, опер какой, может, почудилось бабе…
Выход был один: скрыться. Сначала здесь, на тайной квартире, после, через надежные каналы переправив деньги в западный банк, отправляться по поддельному паспортишку на какой-нибудь теплый островок в океане.
Мысли путались… Легко сказать – «отправиться на островок»! А машины, недвижимость, антиквариат, бизнес?..
С другой стороны, войны с соседями ему не пережить. Нужны толковые соратники, такие, как Костя, а кто у него остался? Одни ящеры безмозглые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
В разговорах Конструктор сетовал на больную печень, на дорогостоящий ремонт аппарата ее поддержки, испускающего целебные импульсы, который был поврежден мерзавцами, вымогающими с него деньги, а один из разговоров прямо указывал на правоту бригадира.
«Что нового с работой?» – спрашивал Конструктора один из его приятелей, судя по голосу – определенная пенсионная шляпа из бывших научных ботаников или же математиков.
«Какая работа, Миша, дорогой, – со слезой в голосе говорил Шкандыбаев. – Нос из дома высунуть боюсь…»
«Значит, эта история с криминалом продолжается?»
«Увы!»
«Вот же время! Кошмар! Может, тебе в милицию сходить?»
«Да кто там поможет! Там или на лапу дай, или…»
«Или они сами тебя этим бандитам сдадут!» – сердито подсказал академический старческий голос.
«Именно! А потом ведь знаешь, какая штука… Я же отчасти сам виноват. Встретил Петра Бородавко, помнишь его? С третьего курса, живой такой человек… Во-от. Ну, посидели в ресторане, то-сё, потом я прикорнул ненароком… А просыпаюсь – мне счет! Да такой – сказать страшно!»
«А Петр?»
«Исчез… Подлец, доложу тебе, необыкновенный! Угощаю, мол, назаказывал всего и – привет! А мне отдувайся! Потом еще другая история… Купюру тут надо было поменять… Но это, в общем, неинтересно… Хотя…»
«И что же делать?»
«Ой, не знаю, Миша… Ждать, что еще? Они же колошматят друг друга, эти жулики, как заведенные… Вот и жду, может, эту морду скоро покажут в какой-нибудь хронике с пулей в башке…»
– Вот гад! – сказал растерянно Гена.
«Какую морду?»
«Их главного. Вульгарный, омерзительный тип. Человек-гора! Размером – с Москву!»
«Ага… Но ты все же подумай, может, Кире позвонить? У нее ведь муж в уголовном розыске… Говорят, очень приличный человек…»
«Ну, на крайний случай…»
«А живешь-то на что?»
«С этим как раз нормально», – последовал небрежный ответ.
«Ну тогда, если средства позволяют, пережди чуток…»
Присутствовавший при прослушивании ленты Тимоха подскочил со стула, как со сковороды:
– Да прямо сейчас ехать надо! Сидит на лимоне зеленых и ананасы трескает с мадам этой… Кликухой! А мы сопли жуем!
– Из дома он выбирается? – возмущенно раздувая ноздри, спросил Геннадий бригадира.
– Да, каждый день… Там кабачок грузины держат, прямо через дорогу от хаты его… Идет туда в два часа дня, как по расписанию, закусывает… Шашлычок, винцо, виноградик.
– Сука проклятая! – Геннадий поднялся из-за стола. Приказал: – Завтра паси его с самого утра. Ты, – кивнул в сторону Тимохи, – будь наготове. Кабак людный? – обратился к агенту.
– Народу хватает!
– Вот и закусим грузинскими прибамбасами… – проговорил Геннадий задумчиво. – Потолкуем с Конструктором о жизни и вообще… Спросим, трудно ли миллион зеленых потратить… А потом поедем туда, где этот самый миллиончик, в жуть раздербаненный, лежит… Неужели у тещи на антресолях? А, ребята? Что думаете?
– Где лежит, там и возьмем, – посуровел своим девичьим личиком Тимоха.
– А кого надо – возьмем и положим! – с напором поддакнул агент.
Узнав о решении Геннадия, принятом с подачи осведомителя, Акимов начал готовить мероприятие по задержанию бандитов в ресторане в два часа дня.
Из технических арсеналов госбезопасности капитану одолжили авторучку с искусно вмонтированным в нее чувствительнейшим микрофоном. Авторучку, после надлежащего инструктажа вручили Шкандыбаеву – главному персонажу в спектакле предстоящей акции.
За поведение своего подопечного Акимов в принципе не волновался: благодаря продолжительному общению с миром гангстеров и полицейских Шкандыбаев приобрел некоторый специфический опыт, позволяющий ему адекватно реагировать на развитие внештатных ситуаций, а кроме того, как выяснила генеральная репетиция предстоящего спектакля, в жертве вымогательства обнаружился незаурядный талант провокатора, и в том, что он вынудит бандитов пойти на произнесение прямых угроз, сотрудники РУБОПа не сомневались.
Шкандыбаев, уяснивший положенный ему маневр, импровизировал артистично и тонко. Один из свидетелей репетиции высказал независимое мнение: будь он на месте Геннадия, посулил бы этому козлу, уходящему от прямых ответов, выдерживающему томительные паузы и позволяющему впадать в амбиции, все казни египетские.
– А то, что по башке бы он от меня получил, – так это точно! – закончил наблюдатель.
– По башке – это хорошо, – заметил Акимов. – Особенно в присутствии свидетелей… – Обернулся к Шкандыбаеву. – Вы не против? Тем более не впервой… Потерпите напоследок?
– Вы бессердечный человек! – надулся Шкандыбаев.
– Да я пошутил…
– У меня судороги от ваших шуточек. Кстати, вы на той автостоянке в ближайшее время будете?
– Откуда вы совершили героический побег? Возможно…
– Поинтересуйтесь, пожалуйста, как чувствует себя собака, которая меня покусала…
Акимов хотел спросить: «Боитесь, не заразилась ли она чем?» – но промолчал.
– Вот у вас опять юмор и сатира на лице, – укоризненно молвил Шкандыбаев, – а я, между прочим, из-за ваших мероприятий… Нет, спасибо, конечно… Однако не успел сделать прививку! Теперь жду…
Акимов невольно подумал, что из категории рожденных ползать, но любящих витать в облаках Шкандыбаев постепенно возвращается на планету Земля, день за днем утрачивая романтические иллюзии некогда окрылявших его прожектов и преисполняясь бдительного отношения к жизни как таковой.
Очень правильная позиция!
Силовую поддержку операции осуществляли незнакомые Акимову бойцы из ОМОНа, переодетые в гражданские легкомысленные одежды и плотно рассредоточенные в зале.
Заняв положенное место за ресторанным столом и ковыряя дрожащей вилкой люля-кебаб, Шкандыбаев хмуро выслушивал последние наставления Акимова:
– Заканчиваете разговор и соглашаетесь пройти с ними к выходу.
– Это ясно…
– Внимательно слушайте! В случае внезапной опасности берете салфетку и утираете ею пот со лба… Это сигнал для ОМОНа. Бандитов сразу повяжут…
– А вы?..
– Я сижу в машине и слушаю вашу беседу. А сейчас еще раз проверим связь. Я пошел, а вы говорите: раз, два, три…
– Я лучше спою, а то как попугай…
– Только тихо…
– Ну я же не Шаляпин в Большом театре!
– Да, чего нет, того нет.
Песня Шкандыбаева «Врагу не сдается наш гордый «Варяг»…» внезапно прервалась каким-то противным ватным шорохом.
Акимов, отложив в сторону наушник, сказал лейтенанту, сидевшему рядом:
– Что-то со связью. Ты послушай, а я проверю…
– Только быстро, бандиты уже на подходе.
Акимов опрометью кинулся в зал. И – ахнул. В кармане пиджака увлеченно закусывавшего Шкандыбаева торчал носовой платок, прикрывавший авторучку.
Отчитав повинно кивающего головой подопечного за разгильдяйство, Акимов сунул ему платок в руку:
– Спрячьте!
– Извините, волнуюсь… – Шкандыбаев отер платком испарину с лица.
В ту же секунду ресторанное пространство перевернулось в глазах Акимова, в глазах вспыхнул праздничный салют, и через считанные секунды он в наручниках был втиснут в машину.
Незнакомые омоновцы исполнили свои обязанности с точностью персонажей из боевых компьютерных игр.
Теперь на Шкандыбаева, невозмутимо продолжавшего трапезу, законопослушные посетители, ставшие свидетелями милицейской разминки, поглядывали искоса и с опаской, как на некое значительное лицо, состоящее под тайной охраной.
Между тем Акимов, преодолевая колокольный звон в голове, делился с напарником-лейтенантом впечатлениями о личности своего подопечного. В итоге заключил:
– Его, как деликатес, употреблять надо исключительно в небольших количествах… – Осекся, глядя, как к ресторану подкатывают две машины с группировщиками.
К большому разочарованию Акимова, Геннадия среди братков он не увидел.
В ресторан отправился Тимоха и двое приземистых качков.
В наушнике прозвучало:
– Здорово, Конструктор! Как аппетит?
– Э-э… Спасибо…
– Не против, если присядем?
– Я только рад…
– А мы-то как рады! Ну чего? Угощаешь?
– Да, прошу…
Булькнуло разлитое по бокалам вино.
– Слушай сюда, – продолжил Тимоха после паузы. – У меня и у пацанов в карманах пушки. Дернешься – привет! Пули летают быстро, учти! Теперь. Хулахуп, помассируй его, вдруг какой микрофончик отыщется? Нет ничего? Тогда вопрос: где наши бабки?
Шкандыбаев, как заведенный граммофон, повел сочиненную в РУБОПе арию. Ария закрепляла факты о том, что если он и должен деньги, то не кому-нибудь, а Геннадию, шефу Тимохи, с кем и желает разговаривать. И хотя Тимоха также принимал участие в его похищениях, в водворениях в клетку и дебри канализации, в избиении у ресторана, вести предметную беседу он все-таки намерен лишь с первоначальным источником своих бед.
Получив угрозу немедленного пулевого проникновения в органы внутренних дел, Шкандыбаев изменил переговорные позиции, сказав, что должен оплатить исключительно старый ресторанный счет, и то по собственному усмотрению, ибо сотрудники общепита милицию не вызывали, а взяли ее обязанности на себя. Продавать же квартиру, дабы оплатить немыслимо выросшие проценты, он отказывается, а что касается обмена миллиона долларов, обращаться по данному поводу надлежит к арестованному шефу незабвенной «Ставриды».
– К нему пронырнем, не переживай, – отозвался на это Тимоха. – Нам решетки не помеха… Проберемся за них только так! Надо будет – уже сегодня!
– Не сомневаюсь, – позволил себе согласиться Шкандыбаев с двусмысленной интонацией в голосе.
– А теперь зови халдея, плати и – идем к машине, – продолжил бандит.
По тому, как испуганно крякнул Конструктор, Акимов понял, что в бок жертвы уперся ствол.
Далее в наушнике раздались характерные звуки короткого и жестокого поединка, всхлипы и выкрики; Акимов перевел взгляд на машины бандитов, окруженные невесть откуда взявшимися людьми в камуфляже, вытряхивающими из салонов ошеломленных братков… И – поспешил в ресторан оформлять изъятые у вымогателей пистолеты.
Бледный, но необыкновенно гордый Шкандыбаев, шагая через поверженные тела врагов, торжественно вручил ему целехонькую авторучку.
– Ну как? – картинно вскинув голову, произнес он.
– На пять с плюсом, – поощрил подопечного Акимов, озабоченный вопросом: куда делся Геннадий?
В западне
Сидя на одной из съемных квартир, где обычно он развлекался с проститутками, Геннадий читал сообщения с пейджера, которые каждые десять-пятнадцать минут посылала ему жена.
Сообщения вгоняли его в беспросветное уныние.
Во-первых, блатные обвиняли его в гибели Пемзы. Во-вторых, место старого вора занял один из самых волевых и умных подручных убитого, твердо настаивающий на возвращении миллиона. В-третьих, следуя смутному, но спасительному наитию, он отправил на встречу с Конструктором Тимоху, которого взяло с замазанной пушкой РУБОП. Значит, Тимоху распеленают, как младенца… К тому же вчера на углу дома супруга приметила какого-то парня, поглядывавшего на окна квартиры и разговаривавшего с пачкой сигарет. Может, опер какой, может, почудилось бабе…
Выход был один: скрыться. Сначала здесь, на тайной квартире, после, через надежные каналы переправив деньги в западный банк, отправляться по поддельному паспортишку на какой-нибудь теплый островок в океане.
Мысли путались… Легко сказать – «отправиться на островок»! А машины, недвижимость, антиквариат, бизнес?..
С другой стороны, войны с соседями ему не пережить. Нужны толковые соратники, такие, как Костя, а кто у него остался? Одни ящеры безмозглые.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19