Через десять минут приехала милицейская машина.
— Вы погасили свет?
— Даже не знаю. Не помню. Наверное. Разве в таком состоянии запомнишь?
— Вы уверены, что, когда вы вошли в комнату, свет не горел?
— Ну конечно! Ведь я ничего не видела и потому включила свет.
— Вы ничего не трогали в комнате?
— Нет.
— Спасибо. Прошу вас находиться в своей квартире. Я к вам сейчас зайду.
— Хорошо.
— По-моему,— сказал Кепеш,— на выключателе будут отпечатки пальцев только этой женщины и, разумеется, сержанта милиции. И вообще мы не обнаружим здесь никаких отпечатков пальцев, кроме отпечатков погибшей. Вы согласны?
— Я тоже так думаю. Странно все-таки... эта буксирная веревка... Почему не бельевая? Или шпагат? Или какой-нибудь шнур? И где ее остальная часть?
— Наверняка в багажнике машины, где она взяла этот обрывок.
— Да, разумеется. Но в какой? В этом городе хватает машин. Ладно, давайте оглядимся.
Наконец они вошли в комнату.
— Соседка сказала, что эта женщина уехала, поэтому ей и бросилось в глаза, что дверь открыта.— Лейтенант подошел к шкафу. На полках лежали аккуратно сложенные вещи: кофточки, постельное белье, полотенце, рядом висели платья, пальто и короткая белая шубка.— Так, так,— заметил Кепеш,— белая шуба.
— Давайте смотреть дальше!
— Держу пари, что она и холодильник разморозила,— сказал лейтенант, тщательно просматривая вещи в шкафу.— И грязной посуды в кухне нет. Думаю, она взяла очередной отпуск и уехала отдыхать. А перед этим женщины всегда приводят квартиру в порядок. Фотографии!— воскликнул он, доставая с одной из полок коробку.— Интересно...— Кепеш просматривал фотографии. В основном это были снимки Жофии, несколько детских, какая-то пожилая женщина, вероятно, мать.— Смотрите-ка,— сказал Кепеш, показывая одну из фотографий,— знакомая. Это Ева Бо-рошш.
— В самом деле,— в раздумье проговорил Пооч, разглядывая снимок, с которого ему улыбалась молодая женщина, блондинка.— Остальное, мне кажется, можно доверить оперативной группе. Фотографии и сумочку этой женщины возьмем с собой. Видно, дома она пробыла недолго. Приехала она утром, постель не смята. Даже кофе себе не сварила... Торопилась... Наверное, только заскочила на минутку...
— Чтобы повеситься?..— не удержался Кепеш.
Припустив мимо ушей реплику лейтенанта, Пооч продолжал:
— Этот обрывок буксирной веревки... неужели она приготовила его заранее? Что-то не верится. И это самоубийство... Мы только что имели дело с самоубийством. Как оказалось — фиктивным. По-моему, здесь тоже что-то не так. Женщины были знакомы — фотография подтверждает этот факт, во всяком случае, делает вероятным... Скажите-ка,— он резко повернулся к Кепе-шу,— как, по-вашему, эта буксирная веревка попала в квартиру? Как она ее сюда принесла? В руках? В сумочке? А может... с ней кто-то был и принес, скажем, в портфеле?
— Или завернул в газету.
— В мусорном ведре ничего нет.
— Тогда просто в руках. Почему бы и нет?
— Вы правы...— в раздумье кивнул Пооч.— Почему бы и нет?
Когда прибыла оперативная группа, Пооч и Кепеш отправились в соседнюю квартиру. Сэп сразу же открыла им дверь.
— Ох, извините, у меня такой беспорядок,— затараторила она, как только мужчины переступили порог.— Я даже не успела выложить из сумок продукты... Вы представляете, какое это страшное потрясение, когда я ее увидела... хоть я и была медсестрой, я все равно ужасно испугалась. Садитесь, пожалуйста! Можно, конечно, пойти в комнату, только я даже не убрала постель...
— В котором часу вы ее обнаружили?— У Пооча голова пошла кругом от этого потока ненужных слов.
— А в котором часу?.. В девять я ушла из дома, а вернулась в половине десятого. Я спросила время у зеленщика, когда расплачивалась, и он сказал, что половина десятого. Я больше никуда не заходила, сразу же пошла домой...— Она замолчала, чтобы перевести дух.
— Вы давно знаете Жофию?— спросил ее Пооч, прежде чем она снова заговорила.
— С тех пор, как мы стали соседями, уже шесть лет. Я частенько к ней заходила немного поболтать. Она была замкнутой, в доме ни с кем, кроме меня, не дружила. Тем более после того, как многие жильцы стали возмущаться, что у нее все время орет магнитофон, часто даже по ночам. Я в это не вмешивалась. Просто перешла спать в другую комнату, там не было слышно. Жофия была одинокая, как раз перед тем, как сюда переехать, она развелась с мужем, ей очень с ним не повезло, он ее бил. Представляете?! Ничего удивительного, что ей хотелось немного отвлечься... У нее было много знакомых.
— Вы не замечали, чтобы какой-нибудь мужчина заходил к ней чаще других?
— Я как раз об этом хотела сказать. Несколько месяцев назад все прекратилось: и музыка, и гости ходить перестали. Тогда-то у нее и начались отношения с этим шофером.
— Вы его знаете?
— Ох, молоко!— взвизгнула женщина, бросаясь к плите. Кухню наполнил запах гари.— Придется, теперь отмывать...— с досадой заметила она.- Конечно, я его знаю! Вернее... нет, не знаю. Я его несколько раз видела, но ни разу с ним не разговаривала. Жофия нас не познакомила, я даже на нее обиделась, но она говорит, это ее личное дело, не будь любопытной! Геза не любит знакомиться. Ее жениха зовут Геза Халас.
— Гак я и думал,— вздохнул Пооч.
— Он всегда ходил с черного хода. Я хожу там только утром, а он приходил по вечерам.
— А на ночь он оставался?
— Думаю, что да. Я никогда не видела его рано утром. Он всегда ходил через черный ход. Через парадный он никогда не ходил. Наверное, не хотел встречаться с жильцами дома. Ведь по черной лестнице меньше народа ходит.
— Вы могли бы подробно описать его внешность? Видно было, что этот вопрос женщине неприятен.
— Его внешность?.. Ну...
— Товарищ Кенеш,—сказал Пооч,—покажите одну фотографию.
Лейтенант открыл коробку и достал фотографию Евы Бо-рошш.
— А эту женщину вы знаете?
Взяв фотографию, Сэп вертела ее в руках и смущенно улыбалась.
— В чем дело?- спросил капитан.
— Одну минуточку, я надену очки,— сказала она и ушла в комнату.- Ну вот, теперь другое дело. Без очков я и в двух шагах ничего не вижу. Я очень близорука. -Она снова взяла фотографию. — Знаю ли я эту женщину? Она блондинка? Нет, я ее не видела.
— Вы надеваете очки, когда выходите из дома?
- Понимаете...— Женщина стыдливо улыбнулась.— Мне всего тридцать пять лет, а очки меня старят. Я не люблю их носить. Я знаю в округе каждый дом и вполне могу обойтись без очков. В общем, я их редко надеваю. Только когда надо что-то как следует разглядеть или когда смотрю телевизор.
— Значит, вы едва ли сможете точно описать внешность Гезы Халаса.
- К сожалению, это так. Хотя если бы я его увидела, то, возможно узнала бы его фигуру, походку...
— И эта фотография вам незнакома?
— Мне кажется, нет.
— А куда уехала Жофия?
— В дом отдыха. Она взяла очередной отпуск. Правда, она собиралась пробыть там только неделю...
— Вы знаете, в какой дом отдыха она уехала?
— Нет, не знаю. Она не говорила. Сказала только, что путевку ей достал Геза. Перед отъездом она занесла мне несколько яиц и полпачки масла, говорит, разморозила холодильник, жалко, испортится...
— Как она вела себя перед отъездом?
— Да как всегда.— Сэп неопределенно развела руками. В комнату даже не зашла, хотя я ее звала.
— А по ее словам или поступкам нельзя было заключить, что... гм... что она собирается покончить с собой?
— Да что вы! Ведь она готовилась к свадьбе! Говорила, что осенью выйдет за этого шофера. Так была рада. После первого неудачного брака она не хотела себя ни с кем связывать. Но к этому мужчине привязалась. Да чего там!.. Влюбилась по уши! Можете мне поверить. Просто души в нем не чаяла. Еще до отъезда все купила: постельное белье, полотенца, скатерти. Даже белую шубу, специально к свадьбе. Если бы я не видела своими глазами, что она повесилась, я бы никогда в жизни не поверила! О, господи! Какой ужас! Что ее заставило?.. Может, ее бросил жених?.. Несчастная любовь... Из-за этого женщины часто кончают жизнь самоубийством. А у Жофии уже было разочарование. Я вам говорила про ее первый брак.
— Вы не видели сегодня утром Жофию, когда она вернулась домой? Или, может, слышали? Около восьми утра.
— К сожалению, нет. Я проснулась после восьми.
— Спасибо.
Капитан Пооч приоткрыл дверь в квартиру Жофии. В комнате сверкнула фотовспышка. Врач склонился над лежавшим на диване телом.
— Зайди-ка сюда,— позвал он Пооча.— Сообщу тебе интересную подробность. Сначала женщину ударили по голове. Когда ее повесили, она была без сознания. И умерла, не приходя в сознание.
— Значит,— Пооч подошел ближе,— нечего и говорить о самоубийстве, да?
- Да.
— В таком случае,— капитан подозвал Петерди,— все найденные здесь отпечатки пальцев, а также отпечатки погибшей сравните с теми, которые обнаружены в квартире Евы Борошш. И, разумеется, сравните их с зарегистрированными в картотеке. Постарайтесь выяснить все о Жофии Бакони. Опросите жильцов дома. Возможно, кто-то видел ее жениха и сможет описать его внешность. Желательно поточнее. И держите меня в курсе.
— Товарищ капитан, вы считаете, что оба происшествия как-то связаны между собой?— рискнул спросить Петерди.
— Да. А для разгадки этих событий нам необходимо найти Гезу Халаса. Им я займусь сам. А вы как можно быстрее возвращайтесь в отделение, дальнейшие распоряжения получите там.
Глава шестая
— Доброе утро, Берци! Что. проспали?— Старый вахтер неодобрительно поглядывал из-под очков на молодого человека, точно за каждую потерянную минуту рабочего времени он расплачивался из собственного кармана.
— Не принимайте так близко к сердцу, дядюшка Дёнци!— Берталан Керекеш, зажав под мышкой портфель, вскочил в кабину лифта.— Со мной это бывает!
— Пора быть серьезнее!— пробормотал старик себе под нос.
Он поправил очки и потянулся было за карандашом, чтобы отметить опоздание, но в этот момент в дверях появился директор. Оглядевшись вокруг, он приветливо кивнул вахтеру, тот вскочил и заторопился навстречу директору.
— Доброе утро, господин директор! Как поживаете?
— Хорошо, хорошо.— Директор похлопал его по плечу.— А вы, старина? Как ваш насморк, прошел?
Дядюшка Дёнци очень гордился своим давним знакомством с директором. Он служил здесь вахтером уже тогда, когда директор впервые переступил порог предприятия.
— Прошел. Жена вылечила,— с признательностью ответил старик, провожая директора до лифта. Кабина уже поднялась вверх, а вахтер все еще кланялся. Про опоздание Берталана Керекеша он совершенно забыл.
Влетев в комнату, Берци так швырнул свой портфель, что сидевшая за соседним столом девушка вздрогнула от неожиданности. Треск пишущей машинки прервался, не оборачиваясь, Маника укоризненно сказала:
— Опять дурачитесь! Вы меня напугали!
Снова застучала машинка. Берци рухнул на стул и в изнеможении вытянул ноги. Ох, уж эти женщины! Закрыв глаза, он позволил себе немного расслабиться. Незачем сразу набрасываться на работу. На подоконнике жужжал вентилятор, тем не менее Берци казалось, что в комнате невыносимая жара. Он принялся легонько массировать себе затылок.
На столе зазвонил телефон.
— А, черт!..— проворчал Берци и снял трубку.— Керекеш слушает. Шеф?— С отвращением на лице, но веселым голосом он продолжал:— Одну минутку, сейчас же буду у вас. Только возьму списки заказчиков. Как я выдерживаю эту жару? С трудом. Ведь только утро, и уже такое пекло! Что же будет в пол-
День! Вам это нравится больше, чем холод? Ну, разумеется, мне тоже. И все-таки это уж слишком! Если бы не работать... То же самое на пляже куда легче вынести. Вы еще не спрашивали? А могли бы.— Он громко рассмеялся.— Нет, я не каждый день опаздываю! Сегодня, например, я пришел вовремя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28