В двадцать тридцать начинается полька-галоп. А именно: номер шесть и номер три приносят лестницу и водружают возле ограды. Уже почти совсем стемнело. Все перелезают с лопатами на другую сторону и в двадцать тридцать пять начинают копать…
— Да они друг друга поубивают, если в таком темпе разом полезут на лестницу, — вставила критическое замечание Барбара.
— И к тому же с лопатами, — озабоченно добавил Лесь.
— А кто тебе велит переться на лестницу с лопатой, ты, голова два уха? Не о чем говорить — в двадцать тридцать пять даём старт и никаких опозданий! Копают восемь человек…
— Почему восемь? Откуда взялось восемь?
— Из сложения и вычитания, в этой области математики я ещё могу считать в уме. Итак, в двадцать тридцать пять номера восемь и девять, дежурившие в больнице, все бросают и мчатся в сад. Номер десять остаётся в резерве, то есть по-прежнему занимается охраной порядка…
— Ну так и получается девять человек, а не восемь…
— Восемь, поскольку номер один все время продолжает резать горелкой полосы.
— Ну так ещё хуже, потому что номер два на подхвате у номера один — для земляных работ остаётся жалких семь человек, — поправил Каролек, сосредоточенно следя за метаниями карандаша по графику.
— А на кой черт мне помогать? — удивился Януш. — Под локотки меня поддерживать или как?
Каролек удивился ещё больше:
— Ну ты даёшь! Хочешь сам кантовать этот баллон с ацетиленом? Ты его даже на тележке не сдвинешь, в нем вроде как триста пятьдесят кило. Обалденно тяжёлый. Я пробовал на ровной поверхности, а в саду земля рыхлая — вообще кранты…
Януш открыл и закрыл рот, не выговорив ни слова. Он смущённо смотрел на Каролека.
— Что такое? — забеспокоилась Барбара. — Ты этого не учёл, и график ломается?
— Ведь в резерве есть ещё десятый, — напомнил не менее озабоченный Лесь.
— Ну так как? — спросил раздражённо Каролек.
Януш несколько раз откашлялся с явным смущением:
— Ничего не ломается, ибо… Ну, словом, я забыл вам сказать. У меня хлопот был полон рот и я… того…
— Ну роди же ты эту фразу наконец!
— Словом, оказалось, я сразу могу одолжить электрический аппарат, паяльник — все, что надо для разрезания. А с газовым аппаратом были страшные сложности. Даже и лучше, какого лешего нам мучиться с баллонами… Значит, никто на подхвате мне не нужен и копаете ввосьмером!
— Ну знаешь! — воскликнул поражённый Каролек.
— Это просто чудо, что я тут застрял, а не ушёл к себе, — одновременно сказал Влодек.
— А что?
— А к чему ты собираешься подключаться со своим электрическим барахлом, ты, жертва прогресса?! Ведь я должен сварганить тебе кабель и розетку!
— Да, действительно…
— Да погоди ты, Господи! — выкрикнул раздражённый Каролек. — Была речь о баллонах, и больничный директор по административным вопросам уже все, что нужно, организовал. Ты же понятия не имеешь — он из кожи вон вылез! А у нас семь пятниц на неделе, и это все напрасно?! Что я должен ему сказать? Да он нас вообще вышвырнет поганой метлой!
— Об этом не может быть и речи, — припечатала Барбара, нахмурив прекрасные свои брови. — Это психологически недопустимо. Придумайте что-нибудь!
— Да вытащим мы эти баллоны и спрячем где-нибудь в кустах, — заверил Лесь. — Сделаем вид, что для нас просто жизни нет без этих баллонов. Кто там заметит во тьме, чем Януш сваривает! Если даже заметят, будет уже поздно.
— Отличная мысль! Только вот план мероприятий… Погодите…
— Просто вставь в самом начале вывоз баллонов — пункт ноль минус один, — посоветовала Барбара.
Януш благодарно посмотрел на неё, быстро внёс поправку в график и снова ощутил прилив энергии.
— Ну ладно, поехали дальше. На чем мы остановились?
— На восьми персонах копальщиков в двадцать тридцать пять, — ответствовал Каролек.
— Где это у меня… Ага. Восемь человек копают ямки. Вы обязаны уложиться в пятнадцать минут.
— Совсем сбрендил? — скривился Лесь. — Ведь это метр глубины.
— Зато сечение небольшое. Полметра на полметра.
— А если осыпаться будет?
— Да чему тут осыпаться, это не песчаная коса, а культурная садовая земля! Ты воображаешь, мы туда на курорт едем или как? Пятнадцать минут и ни секунды больше! В двадцать пятьдесят те же самые восемь человек перебегают кабаньим намётом на следующие позиции и выдают следующие восемь ямок. Землю сбрасывать к ограде, ею будем засыпать старые ямки. Не оставлять слишком много следов, не топтать газон…
— Легко порхать в воздухе, — сухо добавил Влодек.
— Уже двадцать один час пять минут. К этому времени у номера первого уже все перерезано…
— И кое-что у него падает, — вырвалось у Леся.
На краткий миг все, не исключая адресата подковырки, потеряли нить рассуждений. Перед внутренним взором коллег предстал образ спадающих и путающихся в ногах брюк. Януш недовольно зыркнул на Леся, справился с графиком и с усилием вернулся к прежней теме.
— Двадцать один ноль пять. Номер два, номер четыре и номер шесть перебазируются к этой гидрогеологической штуковине. Один шут, с какого пролёта начинать. Номер четыре и номер шесть окапывают два соответствующих столбика ограждения, номер два и номер один прицепляют цепи. Один из них тянет за тросик, поднимает пролёт, толкает на полметра вперёд…
— На пятьдесят пять сантиметров, — педантично поправил Каролек.
— Ладно, пятьдесят пять. Остальные держат все хозяйство и наводят столбики на ямы. Опускают. Притаптывают. Пять минут. Дополнительные пять минут резерва на непредвиденные трудности, это ведь первый пролёт, как ни крути. Все вместе — пятнадцать. За это время остальные номера выдали пять ямок. В двадцать один двадцать у нас расклад такой: в наличии двадцать ямок и один перенесённый пролёт. Приступаем ко второму пролёту, четверо хватают его за основание, и вся операция повторяется. Она занимает десять минут. В двадцать два пятьдесят выкопаны все ямы и перенесены ещё восемь пролётов, в сумме девять. Поскольку мы перетаскиваем по два пролёта, получается восемнадцать. Десять минут отдыха.
Януш замолчал и достал сигареты. Четверо остальных пребывали в лёгком сомнении.
— Может быть, кто-нибудь в курсе, как выглядят тяжёлые каторжные работы? — неуверенно спросила Барбара.
— Сдаётся мне, как-нибудь именно так, — вздохнув, ответил Каролек.
— А в чем дело? — рассердился Януш. — Мы будем переносить эту ограду или нет? Вы что, хотите с этим до будущего года возиться?
— Он прав, — мрачно констатировал Влодек. — Жми на газ, давай темп, иначе накроют нас на этом деле. Отдыхать не придётся. Чтоб мне пером обрасти, если с электричеством чего-нибудь не случится.
— Кстати, электричество, — заволновался Каролек. — Освещение должно быть нестандартным. Понимаешь, не очень ярким, чтобы внимания не привлекало…
— Сделай наподобие лунного света, — посоветовал Лесь.
— А соловьёв не желаешь?…
— Уж лучше гусей — заглушить шум работ, — подсказал Януш. — Так что? Едем дальше?
— Валяй, — бросил Каролек. — Уж ничего хлеще не будет.
Дальнейшее оглашение графика продемонстрировало просто и ясно, что вся работа закончится в два часа тридцать минут пополуночи. Полтора часа до полного рассвета оставили, чтобы замести следы. Пробуждающаяся ото сна общественность должна увидеть больничный сад в ненарушенном состоянии.
— На первый взгляд, все гладко, — признал Каролек. — И ничего не напортачили. Как у нас дела с инструментом?
— Все в наличии. Есть стояк гидрогеологов, на части не разваливается, а третью ногу мы учли. Что подсунуть, найдётся, наверное.
— В случае чего — вокруг здания есть тротуарчик, — заметил Лесь.
— Я видел доски в куче хлама, — одновременно отреагировал Влодек.
— Ну так все в порядке. Что там ещё? Лопаты в больнице есть…
— Проверил кто-нибудь? — недоверчиво спросила Барбара.
— Собственными глазами видел, — ответил Каролек. — И лестницу видел, двухметровая, должно хватить.
— Сварочная техника вроде как есть, я её могу в любой момент взять. Пожалуй, испробую заранее. Как у нас с электричеством?
— Я пока без понятия, — охладил всеобщий пыл Влодек. — Поеду глянуть на месте, сколько кабеля у них в больнице. Все штепсели есть, лампочки должны быть в больнице, если нет — откуда-нибудь выкручу.
— Нужно ещё пару кусков металлической полосы, — напомнила Барбара. — Есть у нас?
— Стефан раздобыл и полосу, и цепи, и крюки. Ну как, полный комплект, а?
— Шнурок ещё, — сказал Каролек, — но я о нем сам позабочусь. За эти пятьдесят пять сантиметров я головой отвечаю. Больше ничего такого не вижу.
— Стало быть, осталась только эта чёртова труба. Влодек, ты когда уматываешь?
— Сегодня, — решил электрик. — Срываюсь в два часа и еду. Но губы не раскатывай, что я буду искать трубу. У меня с электричеством забот полон рот. Пусть насчёт трубы ещё кто-нибудь хлопочет.
— Хорошо, я с тобой поеду. То есть нет, это ты поедешь со мной, — распорядился Януш. — Тебя оставлю в больнице и обегаю весь город. Строительные леса бросаются в глаза. Потом вместе вернёмся.
— Тогда я с вами, — заявил Каролек. — Я и так работать не могу — весь на нервах, а в Люблине для одалживания трубы понадобятся двое.
— Никаких глупостей я лично в этом плане не вижу, — оценила Барбара, возвращаясь на своё место. — Похоже, один раз в жизни нам удастся выполнить порядочную работу без сюрпризов и неожиданностей…
* * *
Главный инженер все теснее сводил дружбу с участковым и получал самые свежие сводки об образе жизни паразита. Объект слежки вёл весьма прихотливую жизнь, однако удалось заметить некоторые закономерности. После пребывания на вилле в течение нескольких дней в многочисленном и шумном обществе он испарялся и отсутствовал по крайней мере сутки. В другое же время его видели то раз в две недели, то каждый день по несколько часов, а то всю ночь. Деваться некуда — оставались эти самые сутки после гостей, единственная точка опоры. Никто из заинтересованных лиц не имел понятия, когда сумасбродный юноша почувствует приступ хлебосольства. Коллектив напряжённо ждал со дня на день.
Телефонный звонок участкового мобилизовал всю бригаду внезапно, в самый полдень, и с этой минуты о работе не могло быть и речи. Все стало из рук валиться. Посредством сверхчеловеческих усилий и страшного напряжения смогли выехать через два с половиной часа после вызова.
За время дороги страсти несколько улеглись. В битком набитых трех машинах пассажиры непрерывно дёргали друг друга — все ли взято, нервозно подсчитывали накиданные кое-как материалы и инструмент. В автомобиль Януша, кроме Барбары и Каролека, втиснулась одна только труба. Барбара требовала подробного отчёта о поисках рычага, и Каролек охотно выплёскивал пережитые эмоции.
— На стройплощадках все у них смонтировано, подогнано один к одному, просто как нарочно. Говорю тебе, такой порядок кругом — с души воротит. Даже малюсенький кусочек днём с огнём не отыщешь…
— Разве что на железной дороге, — поправил Януш.
— Ну да, на рельсах лежала одна труба, но короткая — метра два с половиной. В больнице Влодек нашёл четырехметровую. Опять не слава Богу, но, когда мы на обратном пути колесо меняли и Януш его домкратом поднимал, тут нас и озарило. Понимаешь, надо в эту четырехметровую трубу воткнуть что-нибудь, то есть не что-нибудь, а надёжную железяку. Арматурный прут, к примеру, или какую-нибудь палку покрепче…
— Если бы не колесо, до смерти бы голову ломали, — снова вставил Януш.
— Мы уж прикидывали, не отвинтить ли ночью там, наверху, кусок лесов.
— Мне было бы спокойней с цельной трубой, — мрачно вздохнула Барбара. — Действительно не удалось бы?
— Да ты что?! С шестого этажа швырять?… Снизу рискованно разбирать, леса могут рухнуть. А домкрат послужил замечательно!
— То, что воткнём в трубу, я могу даже приварить, — самоуверенно заявил Януш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
— Да они друг друга поубивают, если в таком темпе разом полезут на лестницу, — вставила критическое замечание Барбара.
— И к тому же с лопатами, — озабоченно добавил Лесь.
— А кто тебе велит переться на лестницу с лопатой, ты, голова два уха? Не о чем говорить — в двадцать тридцать пять даём старт и никаких опозданий! Копают восемь человек…
— Почему восемь? Откуда взялось восемь?
— Из сложения и вычитания, в этой области математики я ещё могу считать в уме. Итак, в двадцать тридцать пять номера восемь и девять, дежурившие в больнице, все бросают и мчатся в сад. Номер десять остаётся в резерве, то есть по-прежнему занимается охраной порядка…
— Ну так и получается девять человек, а не восемь…
— Восемь, поскольку номер один все время продолжает резать горелкой полосы.
— Ну так ещё хуже, потому что номер два на подхвате у номера один — для земляных работ остаётся жалких семь человек, — поправил Каролек, сосредоточенно следя за метаниями карандаша по графику.
— А на кой черт мне помогать? — удивился Януш. — Под локотки меня поддерживать или как?
Каролек удивился ещё больше:
— Ну ты даёшь! Хочешь сам кантовать этот баллон с ацетиленом? Ты его даже на тележке не сдвинешь, в нем вроде как триста пятьдесят кило. Обалденно тяжёлый. Я пробовал на ровной поверхности, а в саду земля рыхлая — вообще кранты…
Януш открыл и закрыл рот, не выговорив ни слова. Он смущённо смотрел на Каролека.
— Что такое? — забеспокоилась Барбара. — Ты этого не учёл, и график ломается?
— Ведь в резерве есть ещё десятый, — напомнил не менее озабоченный Лесь.
— Ну так как? — спросил раздражённо Каролек.
Януш несколько раз откашлялся с явным смущением:
— Ничего не ломается, ибо… Ну, словом, я забыл вам сказать. У меня хлопот был полон рот и я… того…
— Ну роди же ты эту фразу наконец!
— Словом, оказалось, я сразу могу одолжить электрический аппарат, паяльник — все, что надо для разрезания. А с газовым аппаратом были страшные сложности. Даже и лучше, какого лешего нам мучиться с баллонами… Значит, никто на подхвате мне не нужен и копаете ввосьмером!
— Ну знаешь! — воскликнул поражённый Каролек.
— Это просто чудо, что я тут застрял, а не ушёл к себе, — одновременно сказал Влодек.
— А что?
— А к чему ты собираешься подключаться со своим электрическим барахлом, ты, жертва прогресса?! Ведь я должен сварганить тебе кабель и розетку!
— Да, действительно…
— Да погоди ты, Господи! — выкрикнул раздражённый Каролек. — Была речь о баллонах, и больничный директор по административным вопросам уже все, что нужно, организовал. Ты же понятия не имеешь — он из кожи вон вылез! А у нас семь пятниц на неделе, и это все напрасно?! Что я должен ему сказать? Да он нас вообще вышвырнет поганой метлой!
— Об этом не может быть и речи, — припечатала Барбара, нахмурив прекрасные свои брови. — Это психологически недопустимо. Придумайте что-нибудь!
— Да вытащим мы эти баллоны и спрячем где-нибудь в кустах, — заверил Лесь. — Сделаем вид, что для нас просто жизни нет без этих баллонов. Кто там заметит во тьме, чем Януш сваривает! Если даже заметят, будет уже поздно.
— Отличная мысль! Только вот план мероприятий… Погодите…
— Просто вставь в самом начале вывоз баллонов — пункт ноль минус один, — посоветовала Барбара.
Януш благодарно посмотрел на неё, быстро внёс поправку в график и снова ощутил прилив энергии.
— Ну ладно, поехали дальше. На чем мы остановились?
— На восьми персонах копальщиков в двадцать тридцать пять, — ответствовал Каролек.
— Где это у меня… Ага. Восемь человек копают ямки. Вы обязаны уложиться в пятнадцать минут.
— Совсем сбрендил? — скривился Лесь. — Ведь это метр глубины.
— Зато сечение небольшое. Полметра на полметра.
— А если осыпаться будет?
— Да чему тут осыпаться, это не песчаная коса, а культурная садовая земля! Ты воображаешь, мы туда на курорт едем или как? Пятнадцать минут и ни секунды больше! В двадцать пятьдесят те же самые восемь человек перебегают кабаньим намётом на следующие позиции и выдают следующие восемь ямок. Землю сбрасывать к ограде, ею будем засыпать старые ямки. Не оставлять слишком много следов, не топтать газон…
— Легко порхать в воздухе, — сухо добавил Влодек.
— Уже двадцать один час пять минут. К этому времени у номера первого уже все перерезано…
— И кое-что у него падает, — вырвалось у Леся.
На краткий миг все, не исключая адресата подковырки, потеряли нить рассуждений. Перед внутренним взором коллег предстал образ спадающих и путающихся в ногах брюк. Януш недовольно зыркнул на Леся, справился с графиком и с усилием вернулся к прежней теме.
— Двадцать один ноль пять. Номер два, номер четыре и номер шесть перебазируются к этой гидрогеологической штуковине. Один шут, с какого пролёта начинать. Номер четыре и номер шесть окапывают два соответствующих столбика ограждения, номер два и номер один прицепляют цепи. Один из них тянет за тросик, поднимает пролёт, толкает на полметра вперёд…
— На пятьдесят пять сантиметров, — педантично поправил Каролек.
— Ладно, пятьдесят пять. Остальные держат все хозяйство и наводят столбики на ямы. Опускают. Притаптывают. Пять минут. Дополнительные пять минут резерва на непредвиденные трудности, это ведь первый пролёт, как ни крути. Все вместе — пятнадцать. За это время остальные номера выдали пять ямок. В двадцать один двадцать у нас расклад такой: в наличии двадцать ямок и один перенесённый пролёт. Приступаем ко второму пролёту, четверо хватают его за основание, и вся операция повторяется. Она занимает десять минут. В двадцать два пятьдесят выкопаны все ямы и перенесены ещё восемь пролётов, в сумме девять. Поскольку мы перетаскиваем по два пролёта, получается восемнадцать. Десять минут отдыха.
Януш замолчал и достал сигареты. Четверо остальных пребывали в лёгком сомнении.
— Может быть, кто-нибудь в курсе, как выглядят тяжёлые каторжные работы? — неуверенно спросила Барбара.
— Сдаётся мне, как-нибудь именно так, — вздохнув, ответил Каролек.
— А в чем дело? — рассердился Януш. — Мы будем переносить эту ограду или нет? Вы что, хотите с этим до будущего года возиться?
— Он прав, — мрачно констатировал Влодек. — Жми на газ, давай темп, иначе накроют нас на этом деле. Отдыхать не придётся. Чтоб мне пером обрасти, если с электричеством чего-нибудь не случится.
— Кстати, электричество, — заволновался Каролек. — Освещение должно быть нестандартным. Понимаешь, не очень ярким, чтобы внимания не привлекало…
— Сделай наподобие лунного света, — посоветовал Лесь.
— А соловьёв не желаешь?…
— Уж лучше гусей — заглушить шум работ, — подсказал Януш. — Так что? Едем дальше?
— Валяй, — бросил Каролек. — Уж ничего хлеще не будет.
Дальнейшее оглашение графика продемонстрировало просто и ясно, что вся работа закончится в два часа тридцать минут пополуночи. Полтора часа до полного рассвета оставили, чтобы замести следы. Пробуждающаяся ото сна общественность должна увидеть больничный сад в ненарушенном состоянии.
— На первый взгляд, все гладко, — признал Каролек. — И ничего не напортачили. Как у нас дела с инструментом?
— Все в наличии. Есть стояк гидрогеологов, на части не разваливается, а третью ногу мы учли. Что подсунуть, найдётся, наверное.
— В случае чего — вокруг здания есть тротуарчик, — заметил Лесь.
— Я видел доски в куче хлама, — одновременно отреагировал Влодек.
— Ну так все в порядке. Что там ещё? Лопаты в больнице есть…
— Проверил кто-нибудь? — недоверчиво спросила Барбара.
— Собственными глазами видел, — ответил Каролек. — И лестницу видел, двухметровая, должно хватить.
— Сварочная техника вроде как есть, я её могу в любой момент взять. Пожалуй, испробую заранее. Как у нас с электричеством?
— Я пока без понятия, — охладил всеобщий пыл Влодек. — Поеду глянуть на месте, сколько кабеля у них в больнице. Все штепсели есть, лампочки должны быть в больнице, если нет — откуда-нибудь выкручу.
— Нужно ещё пару кусков металлической полосы, — напомнила Барбара. — Есть у нас?
— Стефан раздобыл и полосу, и цепи, и крюки. Ну как, полный комплект, а?
— Шнурок ещё, — сказал Каролек, — но я о нем сам позабочусь. За эти пятьдесят пять сантиметров я головой отвечаю. Больше ничего такого не вижу.
— Стало быть, осталась только эта чёртова труба. Влодек, ты когда уматываешь?
— Сегодня, — решил электрик. — Срываюсь в два часа и еду. Но губы не раскатывай, что я буду искать трубу. У меня с электричеством забот полон рот. Пусть насчёт трубы ещё кто-нибудь хлопочет.
— Хорошо, я с тобой поеду. То есть нет, это ты поедешь со мной, — распорядился Януш. — Тебя оставлю в больнице и обегаю весь город. Строительные леса бросаются в глаза. Потом вместе вернёмся.
— Тогда я с вами, — заявил Каролек. — Я и так работать не могу — весь на нервах, а в Люблине для одалживания трубы понадобятся двое.
— Никаких глупостей я лично в этом плане не вижу, — оценила Барбара, возвращаясь на своё место. — Похоже, один раз в жизни нам удастся выполнить порядочную работу без сюрпризов и неожиданностей…
* * *
Главный инженер все теснее сводил дружбу с участковым и получал самые свежие сводки об образе жизни паразита. Объект слежки вёл весьма прихотливую жизнь, однако удалось заметить некоторые закономерности. После пребывания на вилле в течение нескольких дней в многочисленном и шумном обществе он испарялся и отсутствовал по крайней мере сутки. В другое же время его видели то раз в две недели, то каждый день по несколько часов, а то всю ночь. Деваться некуда — оставались эти самые сутки после гостей, единственная точка опоры. Никто из заинтересованных лиц не имел понятия, когда сумасбродный юноша почувствует приступ хлебосольства. Коллектив напряжённо ждал со дня на день.
Телефонный звонок участкового мобилизовал всю бригаду внезапно, в самый полдень, и с этой минуты о работе не могло быть и речи. Все стало из рук валиться. Посредством сверхчеловеческих усилий и страшного напряжения смогли выехать через два с половиной часа после вызова.
За время дороги страсти несколько улеглись. В битком набитых трех машинах пассажиры непрерывно дёргали друг друга — все ли взято, нервозно подсчитывали накиданные кое-как материалы и инструмент. В автомобиль Януша, кроме Барбары и Каролека, втиснулась одна только труба. Барбара требовала подробного отчёта о поисках рычага, и Каролек охотно выплёскивал пережитые эмоции.
— На стройплощадках все у них смонтировано, подогнано один к одному, просто как нарочно. Говорю тебе, такой порядок кругом — с души воротит. Даже малюсенький кусочек днём с огнём не отыщешь…
— Разве что на железной дороге, — поправил Януш.
— Ну да, на рельсах лежала одна труба, но короткая — метра два с половиной. В больнице Влодек нашёл четырехметровую. Опять не слава Богу, но, когда мы на обратном пути колесо меняли и Януш его домкратом поднимал, тут нас и озарило. Понимаешь, надо в эту четырехметровую трубу воткнуть что-нибудь, то есть не что-нибудь, а надёжную железяку. Арматурный прут, к примеру, или какую-нибудь палку покрепче…
— Если бы не колесо, до смерти бы голову ломали, — снова вставил Януш.
— Мы уж прикидывали, не отвинтить ли ночью там, наверху, кусок лесов.
— Мне было бы спокойней с цельной трубой, — мрачно вздохнула Барбара. — Действительно не удалось бы?
— Да ты что?! С шестого этажа швырять?… Снизу рискованно разбирать, леса могут рухнуть. А домкрат послужил замечательно!
— То, что воткнём в трубу, я могу даже приварить, — самоуверенно заявил Януш.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39