А заказчик попался какой-то отмороженный. Ну да ладно, и не из таких переделок выбирались.
Леня приободрился и решил, что настала пора действовать по-другому. Что он мечется по городу, как угорелый кот?
При мысли о коте сердце Лени Маркиза привычно защемило, так как он вспомнил о пропавшем Аскольде. Он тут же постарался взять себя в руки. В конце концов, Лолка права, Аскольд – взрослый, умный и решительный кот и должен сам отвечать за свои поступки. Если он захотел уйти из дома, где его холили и любили, то – скатертью дорога! Но Леня расценивал поступок кота как неблагодарность, такую же черную, как Аскольдов хвост. Обида, накопившаяся в его душе, не проходила.
Так вот, насчет кота, напомнил себе Леня о деле. Хватит бестолково метаться по городу. Теперь он понял, что клиент ему попался очень опасный и будет мстить. Надобно поддерживать свою репутацию, а то люди подумают, что знаменитый Маркиз постарел и ушел на покой, раз его можно кинуть, запугать, не заплатить денег и вообще убить. При Лениной профессии репутация значит очень много, почти все. Он, Леня Маркиз, отомстит клиенту за такое отношение, причем отомстит сурово. Чтобы неповадно было.
Для этого ему нужно узнать, кем является его заказчик и отчего он так боится той записи на кассете. Чем ему это грозит? И путь Ленин лежит сейчас в НПО «Мезон», потому что именно оттуда были те двое командировочных, которые везли в Москву кассету.
Леня Маркиз быстренько выяснил, где находится это самое НПО «Мезон», и через полчаса был уже возле большого серого здания на Московском проспекте. По дороге он несколько раз звонил Лоле, чтобы убедить ее сидеть тихо у себя в квартире и воспитывать песика и попугая. Однако трубку никто не брал. Леня удивился, но потом подумал, что Лолка, небось, сидит в ванне либо отправилась покупать для Пу И ореховое печенье, а попугай хоть и мог бы поговорить по телефону, но не умеет снимать трубку.
Однако по мобильному Лола тоже не ответила, он был отключен. Маркиз пожал плечами и сосредоточился на собственных неотложных делах. В отличие от Лолы Леня сразу понял, в какую дверь нужно войти, чтобы попасть в НПО «Мезон». Он припарковал машину возле самой неказистой двери и собирался уже выйти, как вдруг дверь сама отворилась и выпустила девушку, при виде которой Лене отчего-то вспомнились бандитские разборки. Девушка была весьма скромна, так что Леня удивился, с чего это ему мерещится всякая дрянь. Однако наваждение никак не проходило, и тогда Леня сообразил, в чем его причина: костюм на девице был красно-коричневый, цвета запекшейся крови. Тьфу, какие противные ассоциации!
Девица оглянулась по сторонам, поежилась под сентябрьским свежим ветром и накинула скромный серенький плащик с капюшоном. Потом она поспешила прочь. В походке ее было что-то неуловимо знакомое. И фигура, и ножки в самых простых туфлях на среднем каблуке, но все же очень стройные…
Леня рассердился на себя: у него огромные неприятности с клиентом, его жизни грозит опасность, его репутация висит на волоске, у него, наконец, пропал любимый кот, а он пялится на какую-то совершенно постороннюю девицу в дурацком костюме! Но, однако, если они знакомы, то она может быть Лене полезна. Леня Маркиз никогда не пренебрегал шансом, который время от времени давала ему судьба…
Он тронул машину с места и не спеша поехал за девушкой. Она завернула за угол и остановилась на перекрестке, подняв руку. Машин, как назло, не было, и девица раздраженно топнула ногой и пошла к автобусной остановке. И вот тут-то Леня ее узнал. И не поверил своим глазам. Перед ним была Лола. Его испытанная боевая подруга. Он просто не узнал ее в этом куцем красно-коричневом костюмчике и с зализанными волосами. Еще он не ожидал увидеть Лолу здесь, поэтому сразу не сориентировался.
Поравнявшись с Лолой, Леня открыл дверцу и сказал не своим голосом, с ярко выраженным грузинским акцентом:
– Дэвушка, дарагая! Садысь, подвезу!
– Пошел к черту! – ответила Лола, не оборачиваясь. – Езжай своей дорогой!
Она прибавила шагу, тогда Леня высунулся из машины и схватил ее за руку:
– Послюшай, дарагая, зачэм обижаешь?
Лола крутанулась ужом и мгновенно вонзила ему в ладонь длинные наманикюренные ногти.
– Ой, а это ты?
Леня готов был поклясться, что она узнала его раньше и оцарапать решила только из вредности.
– Больно же! – сказал он. – До крови прямо, теперь еще заражение будет… или прививки делать придется от бешенства…
– Не бойся, я не ядовитая, – сказала Лола, усаживаясь на переднее сиденье, – а вообще-то сам виноват, нечего бедную девушку пугать!
– А позвольте спросить бедную девушку, что она здесь делает? – сурово спросил Леня.
– Да вот, хотела на работу устроиться, – Лола ничуть не испугалась его строгого тона, – секретаршей там или делопроизводителем…
– На работу? – прищурился Леня. – В этаком прикиде?
– А чем тебе не нравится мой прикид? – тут же завелась Лола. – Между прочим, я в нем в театр устраивалась. И можешь себе представить – взяли!
– Сама же говорила, что у творческих личностей всегда тараканы в голове! – подначил Леня. – Так отчего тебе вздумалось переться в этот самый «Мезон», не посоветовавшись со мной?
– Нет, вы только послушайте, – мгновенно вскипела Лола, – как он ставит вопрос! По-твоему, я должна советоваться с тобой по любому поводу? Скоро нужно будет спрашивать разрешения пойти в туалет, как в первом классе. Мне, кстати, нужно попудриться и причесаться, не ходить же этаким чучелом! – Она потрогала волосы, затянутые в хвост.
– Обойдешься, – прошипел Леня, – не до того сейчас.
– И попи… – заикнулась Лола, но он больно ткнул ее кулаком в бок.
– Прекрати немедленно! Знаю твои штучки! Отвечай немедленно, что ты там делала?
– Дорогой мой компаньон, – начала Лола, закуривая сигарету, – с этого момента в наших отношениях произошла перемена. Раньше ты командовал, а я слушалась тебя беспрекословно и шла в самое пекло только потому, что ты, мой господин и повелитель, так считал нужным. Теперь все изменилось. Я буду решать, когда и куда мне идти!
– С чего это тебя так разобрало? – Леня так удивился, что даже перестал сердиться.
– С того, что ты полностью провалил операцию! И теперь мы вынуждены скрываться непонятно от кого! Нашей жизни грозит опасность, и животные отданы в чужие руки! Может быть, и кот от этого сбежал.
– Ну нет, Аскольд не крыса, чтобы бежать с тонущего корабля! – уверенно возразил Леня. – Слушай, а как там звери?
– Все нормально, за ними присмотрит Эльза Борисовна, они чудно беседуют с Перришоном о смысле жизни!
– Ну и что тебе удалось раздобыть в «Мезоне»? Встретила там старых знакомых, у которых кассету сперла?
– Пока не отвезешь меня пообедать, ничего не скажу! – уперлась Лола.
– Да тебя в этом кровавом костюме ни в один приличный ресторан не пустят!
Но голодная Лола рыкнула на своего компаньона так грозно, что нога его сама нажала на педаль газа.
– Значит, так, – начала Лола сытым добродушным голосом.
Они чудно пообедали в небольшом уютном кафе и ожидали теперь, когда принесут кофе.
– Тот мужчина, которого на нашей кассете тащат по коридору, – это директор НПО «Мезон» Казаркин Алексей Иванович. Кстати, он умер. Официальная версия: от инфаркта, прямо в кабинете, именно в ту ночь, когда была сделана запись.
– Точно? – недоверчиво спросил Леня.
– Это как раз точно, – Лола пожала плечами, – вот все остальное под сомнением.
– Что именно?
– Сначала факты, – Лола оживилась при виде кофе, отпила глоток из чашки, не кладя сахар, и удовлетворенно зажмурилась – кофе был хорош. – Значит, в свое время директор сдал половину своего здания филиалу крупного московского банка, его за это ввели в правление и платили кроме официальной аренды еще каждый месяц энную сумму лично ему, в голубом конверте. То есть у него с руководством банка были свои особые отношения. Об этом говорит и дверь, находящаяся рядом с приемной, она бронированная, с кодовым замком и ведет прямо в банк. Над дверью – телекамера.
– Вот как? – Маркизу ничего больше не оставалось, как реагировать подобным образом, потому что Лола и без его руководящих указаний предоставила ему нужные сведения.
– Больше тебе скажу, запись сделана именно той камерой, что висит над этой бронированной дверью, я проверила, ракурс в точности совпадает. И можно предположить, что те двое шли из банка, собственно говоря, там больше неоткуда идти.
– И кто этот второй, ты не знаешь?
– Ну ты уж хочешь, чтобы я все выяснила за полчаса, – обиделась Лола, – но я думаю, что второй – человек из банка.
– Откуда у тебя сведения? – прищурился Леня. – С кем ты говорила?
– С бабушкой-уборщицей, с секретаршей директора, то есть бывшей секретаршей, потому что ее скоро уволят. Там теперь новый директор, а новая метла, сам понимаешь, по-новому метет.
– Она много знает? – оживился Леня. – Имеет смысл с ней еще раз побеседовать?
– Знает-то она много, – протянула Лола, – но если ты думаешь, что она поддастся твоему обаянию, то глубоко ошибаешься. Это, милый мой, не тот случай, она не девочка девятнадцати лет, которую можно уболтать или подпоить. Женщина серьезная, лет примерно тридцати пяти.
– Мой любимый возраст! – оживился Леня. – Не люблю девчонок!
– Тогда бы уж сразу на пенсионерок переключался! – недовольно буркнула Лола. – Впрочем – дело твое!
Она была уверена, что секретарша Валентина не из тех женщин, что знакомятся на улице, а если и удастся Маркизу завязать с ней разговор, то дальше вежливого обмена ничего не значащими словами дело не пойдет. В общем, у Леньки ничего не выйдет, и поделом ему! Уж слишком возомнил о себе.
Она с отвращением наблюдала, как Маркиз изменился. Глаза его блестели, рот заранее складывался в обольстительную улыбку. Леня произвел в уме ревизию всех своих резервов обаяния и привлекательности и решил, что он находится в хорошей форме.
– Когда эта богадельня заканчивает работу? – деловито спросил он.
– Надо думать, после пяти, – буркнула Лола.
– Так чего же мы тут прохлаждаемся? Время дорого! Нужно обязательно перехватить эту секретаршу сразу после работы, а то потом ищи-свищи ее! Дома могут быть муж, дети, свекровь, собака, кошка, попугай – там до нее не добраться!
Лола подумала, что, по ее предположениям, у секретарши Валентины нет никого – ни мужа, ни детей, не говоря уже о многочисленных домашних животных, но промолчала, чтобы не облегчать Леньке задачу.
Через некоторое время Маркиз остановил машину напротив неказистой двери института. Сотрудники НПО «Мезон» выливались из нее не слишком бурным потоком. Вот поток этот иссяк, и Лола подумала, что они Валентину упустили – видно, та ушла немного раньше. Они подождали еще несколько минут, причем Маркиз начал ворчать, что это из-за Лолы – дескать, она слишком долго пила кофе и недопустимо медленно выбирала кое-какие вещи, для того чтобы изменить внешность.
– Если бы ты не выгнал меня сегодня утром из собственной квартиры так быстро, я бы успела собрать вещи и прихватить все необходимое, – огрызалась Лола, – а так пришлось хватать никудышный парик в первом попавшемся магазине.
Действительно, парик был не из лучших – кудлатый, дешевый, невыразительного пепельного цвета. Лола нанесла на лицо темный тональный крем и наложила на веки голубые тени. На вещевом рынке прихватили черные свободные брюки и сиреневую стеганую куртку. Лола могла гулять внутри этой куртки взад и вперед, но Леня сказал, что ей очень идет. Себе Маркиз выбрал темные очки, черную кожаную куртку и такую же кепочку. Напоследок Лола схватила на лотке у смуглой тетки с золотыми зубами сиреневую помаду под цвет куртки и осталась довольна своей внешностью. Конечно, это была самая откровенная халтура, но можно ручаться, что никто не узнает в этаком чучеле Лолу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70