И желанием всласть поглазеть на Ридли.
– Спасибо, – ответил он небрежно, словно эпизод был вполне заурядным.
– Сто миллионов! Не слабо! – Это тоже заявил незнакомец, который, судя по всему, уже прилично надрался.
– Половина уйдет на налоги. – Клей слегка пожал плечами, подразумевая: а пятьюдесятью миллионами сегодня никого не удивишь.
Все расхохотались, будто Клей сказал самую смешную шутку, какую им доводилось слышать в жизни. Подходили все новые и новые гости, сплошь мужчины, всем хотелось поближе пробиться к потрясающей блондинке, смутно кого-то напоминавшей. Но в одежде они ее не узнавали.
Какой– то скучный, напыщенный тип произнес:
– Ну, теперь «Фило» – наш! Приятель, как хорошо, что этот кошмар с дилофтом завершился. – Речь шла о профессиональном заболевании, коим страдало большинство вашингтонских адвокатов. Практически все корпорации имели представительства в округе Колумбия, пусть даже номинальные, и поэтому любой спор и любая сделка имели для городских адвокатов серьезные последствия. Проваливался какой-нибудь дорогостоящий блокбастер – «нашим» становился «Дисней». Попадал в аварию с пятью жертвами спортивно-прогулочный автомобиль – наставала очередь «Форда». За этой игрой Клей наблюдал давно, и его от нее уже тошнило.
«А Ридли – моя, – хотелось ему заявить, – так что держите руки подальше».
Кто– то, поднявшись на сцену, сделал объявление, и зал притих. Предстоял танец молодоженов, потом -невесты с отцом, потом жениха с матерью и так далее. Гости освободили середину зала, чтобы посмотреть на представление. Оркестр заиграл «Это просто дым попал тебе в глаза».
– Она очень хорошенькая, – прошептала Ридли прямо ему в ухо. Ребекка и впрямь была хороша. Она танцевала с Джейсоном Майерсом. Он, хоть и был на два дюйма ниже ее ростом, казался единственным мужчиной, который сейчас существовал для нее. Пара медленно кружилась по залу, и она улыбалась ему сияющей улыбкой. Ей приходилось все брать на себя, потому что жених был словно замороженный.
Клею хотелось растолкать всех, наброситься на Майерса и врезать ему изо всех сил, Потом увести свою девушку, спрятать, а ее мамашу, если та их найдет, застрелить.
– Ты все еще любишь ее, правда? – снова шепнула Ридли.
– Нет, это в прошлом, – так же шепотом ответил он.
– Любишь. Я вижу.
– Нет.
Молодожены после приема должны были уехать, – как бы для того, чтобы фактически скрепить свой брак. Хотя хорошо знавший Ребекку Клей мог предположить, что это у них уже позади. Возможно, она уже приступила к обучению своего червяка в постели. Счастливчик. То, чему научил ее Клей, она теперь передает другому. Так нечестно.
Было больно наблюдать за ними, и Клей спросил себя: зачем он здесь? Вероятно, чтобы попрощаться, что бы это ни значило. Но ему хотелось, чтобы Ребекка его заметила, увидела с Ридли, хотелось дать понять, что он по ней нисколько не скучает, что у него все в порядке.
Смотреть, как танцует Беннет-Бульдозер, было противно по другой причине. Тот придерживался танцевальной тактики, свойственной белым мужчинам: танцевать, не отрывая ног от пола, а когда он пытался трясти задницей, оркестранты не могли удержаться от смеха. Щеки у него уже сделались малиновыми от излишнего количества выпитого.
Потом Джейсон Майерс танцевал с Барбарой Ван Хорн. Новоиспеченная теща, насколько можно было разглядеть издали, провела еще одну, а то и две встречи со своим пластическим хирургом, дававшим ей как постоянной пациентке значительные скидки. Платье, хотя и милое само по себе, было на несколько размеров меньше, чем требовалось, и избыточная плоть выпирала в самых неподходящих местах, готовая, казалось, вырваться наружу и вызвать у присутствующих приступ тошноты Она прилепила на физиономию самую фальшивую из своих улыбок – при этом благодаря умелому макияжу морщины были не видны, – а Майерс улыбался ей в ответ так, словно они дружили всю жизнь. Между тем она уже точила на него нож, хотя он по тупости этого еще не понимал. Впрочем, надо признать, возможно, она и сама этого пока не осознавала. Просто такова была ее звериная натура.
– Не хотите ли потанцевать? – спросил кто-то, приблизившись к Ридли.
– Отвали! – грубо ответил Клей и повел свою спутницу туда, где танцующие кружились под звуки старой доброй песни. Если Ридли, стоящая неподвижно, представляла собой произведение искусства, то Ридли танцующую можно было приравнять к национальному достоянию. Она двигалась с естественным чувством ритма и непринужденной грацией. Низкое декольте едва прикрывало то, что положено, а высокий разрез, расходясь, обнажал все, что можно было обнажить. Мужчины собирались кучками и глазели на нее, не в силах оторваться.
Ребекка тоже наблюдала за ними. Сделав перерыв в танцах, чтобы поболтать с гостями, она заметила какое-то оживленное движение в конце зала, подошла и увидела Клея в обнимку со сногсшибательной красоткой. Ее Ридли тоже потрясла, но по другой причине. Продолжая с кем-то беседовать, Ребекка вернулась в центр зала.
Между тем Клей, не пропуская ни одного танцевального на, лихорадочно пытался отыскать взглядом невесту. Песня окончилась, зазвучала какая-то медленная мелодия, и Ребекка подошла сама.
– Привет, Клей, – сказала она, игнорируя Ридли. – Потанцуем?
– Конечно, – ответил он. Ридли пожала плечами и отошла, но побыть в одиночестве ей не пришлось ни минуты: на нее тут же набросилась толпа мужчин. Она выбрала самого высокого, положила руки ему на плечи и начала раскачиваться.
– Не помню, чтобы я тебя приглашала, – сказала Ребекка.
– Хочешь, чтобы я ушел? – Он ближе притянул ее к себе, но жесткий корсаж свадебного платья не позволил ощутить то, к чему он стремился.
– Люди смотрят, – сказала она, улыбаясь напоказ. – Зачем ты здесь?
– Чтобы поздравить тебя с замужеством. И хорошенько рассмотреть твоего нового избранника.
– Не морочь голову, Клей. Ты просто ревнуешь.
– Больше чем ревную. Мне хочется сломать ему шею.
– Где ты взял эту куколку?
– Кто теперь ревнует?
– Я.
– Не волнуйся, Ребекка, она не претендует на то, чтобы стать твоей партнершей по постели, – сказал он и тут же подумал: а если?
– Джейсон не так уж плох.
– И слышать об этом не желаю. Просто постарайся не забеременеть, ладно?
– Это не твое дело.
– Очень даже мое.
Ридли с партнером проскользили мимо. Клей впервые внимательно взглянул на ее спину, которая была открыта полностью, поскольку платье начиналось лишь за несколько дюймов до ягодиц – идеальной, надо сказать, формы. От взгляда Ребекки это тоже не ускользнуло.
– Ты ей платишь? – спросила она.
– Пока нет.
– Она несовершеннолетняя?
– Нет, что ты. Она вполне взрослая. Скажи, что ты все еще меня любишь.
– Не люблю.
– Врешь.
– Наверное, будет лучше, если ты уйдешь прямо сейчас и прихватишь ее с собой.
– Как скажешь, это твой праздник. Я не хотел его испортить.
– Хотел, и это единственная причина, по которой ты сюда явился, Клей. – Ребекка чуть отстранилась, но продолжала танцевать.
– Подожди годик, ладно? – сказал он. – К тому времени я сколочу двести миллионов. Тогда мы запрыгнем в мой самолет, наплюем на всех и проведем остаток жизни на яхте. Твои родители никогда нас не найдут.
Она остановилась и сказала:
– Прощай, Клей.
– Я буду ждать, – ответил он. В этот момент Беннет как будто нечаянно толкнул его в бок, пробормотал: «Извините», – схватил дочь и уволок ее на другой конец танцевальной площадки.
Следующей была Барбара. Она взяла Клея за руку и одарила притворной улыбкой.
– Не надо устраивать сцен, – произнесла она, почти не шевеля губами. Они начали двигаться в ритм звучавшей музыке, однако танцем это едва ли кто-нибудь мог назвать.
– Как поживаете, миссис Ван Хорн? – сказал Клей, оцепеневший под взглядом ядовитой змеи.
– Все было прекрасно, пока я не увидела вас. Уверена, вас не приглашали на эту семейную вечеринку.
– Я как раз собирался уходить.
– Отлично. Мне бы очень не хотелось вызывать охрану.
– В этом не будет необходимости.
– Пожалуйста, не портите ей этот вечер.
– Я же сказал: ухожу.
Музыка смолкла, и Клей отшатнулся от миссис Ван Хорн. Вокруг Ридли опять образовалась небольшая толпа, но Клей выдернул из нее красавицу. Они ретировались в дальний конец зала, где был устроен бар, привлекавший больше поклонников, чем оркестр. Клей схватил банку пива и направился было к выходу, но их окружила группа мужчин, жаждавших общения. Оказавшиеся среди гостей адвокаты желали побеседовать о преимуществах коллективных тяжб, придвигаясь при этом как можно ближе к Ридли.
Проболтав несколько минут с людьми, которых презирал, Клей заметил, что рядом вырос человек во взятом напрокат смокинге. Человек прошептал:
– Я охранник. – Лицо у него при этом было приветливое, но очень профессиональное.
– Ухожу, – так же шепотом ответил Клей.
Его вышвырнули со свадебного торжества Ван Хорнов. Отвергли в клубе «Потомак». Сидя за рулем и утопая в объятиях Ридли, Клей Картер мысленно решил, что это один из самых прекрасных моментов в его жизни.
Глава 25
Свадебное объявление гласило, что медовый месяц новобрачные проведут в Мехико. Клей решил тоже взять отпуск. Если кто-то и нуждался в отдыхе где-нибудь на островах, так это он.
Его некогда великолепная команда совсем разболталась. Вероятно, виной тому было ослабление режима, а может, деньги. Как бы то ни было, Иона, Полетт и Родни все меньше времени проводили в конторе.
Да и сам Клей тоже. Там атмосфера была теперь постоянно накалена, и в воздухе витала угроза конфликтов. Клиенты, недовольные мизерным соглашением по дилофту, заваливали адвокатов возмущенными письмами. Увиливание от телефонных звонков превратилось в своего рода спорт. Время от времени кто-нибудь из клиентов, разузнав адрес конторы, лично представал перед мисс Глик, требуя свидания с мистером Картером, который всегда оказывался в этот момент на очередном судебном заседании. На самом деле он прятался за запертой дверью своего кабинета, пережидая бурю. После одного особенно неприятного дня Клей позвонил Пэттону Френчу, чтобы посоветоваться.
– Крепитесь, приятель, – сказал тот. – Это издержки производства. Коллективные тяжбы приносят богатство, но имеют и побочные эффекты. С нашей профессией нужно иметь толстую кожу.
Самая толстая кожа в фирме была у Оскара Малруни, который не переставал удивлять Клея своими организаторскими способностями и честолюбием. Малруни работал по пятнадцать часов в сутки, побуждая свое «Йельское отделение» поскорее покончить с выплатами по дилофту. Он с готовностью брался за самые неприятные поручения. Поскольку Иона не делал секрета из своих планов кругосветного путешествия, Полетт намекала, что не прочь годик провести в Африке, посвятив себя изучению искусства, а Родни смутно поговаривал о том, чтобы вообще отойти от дел, становилось очевидно, что в руководстве фирмы скоро появятся вакансии.
Так же очевидно было и то, что Оскар стремился сделаться партнером или по крайней мере войти в долю. Он скрупулезно изучал продолжающуюся коллективную тяжбу о «Тощем Бене» и был уверен, что, несмотря на четыре года беспрерывных публичных обсуждений, можно собрать еще как минимум десять тысяч дел.
В «Йельском отделении» теперь служили одиннадцать адвокатов, семь из которых действительно окончили Йель. «Лакомка» разрослась до двенадцати параюристов, каждый из которых был по самую макушку завален бумажной работой. Клей нисколько не опасался на несколько недель оставить контору на попечение Малруни. Он был уверен, что по возвращении найдет ее в большем порядке, чем теперь.
* * *
Рождество давно стало для Клея праздником, который он старался не замечать, как это ни трудно. Не имея семьи, проводить его было не с кем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
– Спасибо, – ответил он небрежно, словно эпизод был вполне заурядным.
– Сто миллионов! Не слабо! – Это тоже заявил незнакомец, который, судя по всему, уже прилично надрался.
– Половина уйдет на налоги. – Клей слегка пожал плечами, подразумевая: а пятьюдесятью миллионами сегодня никого не удивишь.
Все расхохотались, будто Клей сказал самую смешную шутку, какую им доводилось слышать в жизни. Подходили все новые и новые гости, сплошь мужчины, всем хотелось поближе пробиться к потрясающей блондинке, смутно кого-то напоминавшей. Но в одежде они ее не узнавали.
Какой– то скучный, напыщенный тип произнес:
– Ну, теперь «Фило» – наш! Приятель, как хорошо, что этот кошмар с дилофтом завершился. – Речь шла о профессиональном заболевании, коим страдало большинство вашингтонских адвокатов. Практически все корпорации имели представительства в округе Колумбия, пусть даже номинальные, и поэтому любой спор и любая сделка имели для городских адвокатов серьезные последствия. Проваливался какой-нибудь дорогостоящий блокбастер – «нашим» становился «Дисней». Попадал в аварию с пятью жертвами спортивно-прогулочный автомобиль – наставала очередь «Форда». За этой игрой Клей наблюдал давно, и его от нее уже тошнило.
«А Ридли – моя, – хотелось ему заявить, – так что держите руки подальше».
Кто– то, поднявшись на сцену, сделал объявление, и зал притих. Предстоял танец молодоженов, потом -невесты с отцом, потом жениха с матерью и так далее. Гости освободили середину зала, чтобы посмотреть на представление. Оркестр заиграл «Это просто дым попал тебе в глаза».
– Она очень хорошенькая, – прошептала Ридли прямо ему в ухо. Ребекка и впрямь была хороша. Она танцевала с Джейсоном Майерсом. Он, хоть и был на два дюйма ниже ее ростом, казался единственным мужчиной, который сейчас существовал для нее. Пара медленно кружилась по залу, и она улыбалась ему сияющей улыбкой. Ей приходилось все брать на себя, потому что жених был словно замороженный.
Клею хотелось растолкать всех, наброситься на Майерса и врезать ему изо всех сил, Потом увести свою девушку, спрятать, а ее мамашу, если та их найдет, застрелить.
– Ты все еще любишь ее, правда? – снова шепнула Ридли.
– Нет, это в прошлом, – так же шепотом ответил он.
– Любишь. Я вижу.
– Нет.
Молодожены после приема должны были уехать, – как бы для того, чтобы фактически скрепить свой брак. Хотя хорошо знавший Ребекку Клей мог предположить, что это у них уже позади. Возможно, она уже приступила к обучению своего червяка в постели. Счастливчик. То, чему научил ее Клей, она теперь передает другому. Так нечестно.
Было больно наблюдать за ними, и Клей спросил себя: зачем он здесь? Вероятно, чтобы попрощаться, что бы это ни значило. Но ему хотелось, чтобы Ребекка его заметила, увидела с Ридли, хотелось дать понять, что он по ней нисколько не скучает, что у него все в порядке.
Смотреть, как танцует Беннет-Бульдозер, было противно по другой причине. Тот придерживался танцевальной тактики, свойственной белым мужчинам: танцевать, не отрывая ног от пола, а когда он пытался трясти задницей, оркестранты не могли удержаться от смеха. Щеки у него уже сделались малиновыми от излишнего количества выпитого.
Потом Джейсон Майерс танцевал с Барбарой Ван Хорн. Новоиспеченная теща, насколько можно было разглядеть издали, провела еще одну, а то и две встречи со своим пластическим хирургом, дававшим ей как постоянной пациентке значительные скидки. Платье, хотя и милое само по себе, было на несколько размеров меньше, чем требовалось, и избыточная плоть выпирала в самых неподходящих местах, готовая, казалось, вырваться наружу и вызвать у присутствующих приступ тошноты Она прилепила на физиономию самую фальшивую из своих улыбок – при этом благодаря умелому макияжу морщины были не видны, – а Майерс улыбался ей в ответ так, словно они дружили всю жизнь. Между тем она уже точила на него нож, хотя он по тупости этого еще не понимал. Впрочем, надо признать, возможно, она и сама этого пока не осознавала. Просто такова была ее звериная натура.
– Не хотите ли потанцевать? – спросил кто-то, приблизившись к Ридли.
– Отвали! – грубо ответил Клей и повел свою спутницу туда, где танцующие кружились под звуки старой доброй песни. Если Ридли, стоящая неподвижно, представляла собой произведение искусства, то Ридли танцующую можно было приравнять к национальному достоянию. Она двигалась с естественным чувством ритма и непринужденной грацией. Низкое декольте едва прикрывало то, что положено, а высокий разрез, расходясь, обнажал все, что можно было обнажить. Мужчины собирались кучками и глазели на нее, не в силах оторваться.
Ребекка тоже наблюдала за ними. Сделав перерыв в танцах, чтобы поболтать с гостями, она заметила какое-то оживленное движение в конце зала, подошла и увидела Клея в обнимку со сногсшибательной красоткой. Ее Ридли тоже потрясла, но по другой причине. Продолжая с кем-то беседовать, Ребекка вернулась в центр зала.
Между тем Клей, не пропуская ни одного танцевального на, лихорадочно пытался отыскать взглядом невесту. Песня окончилась, зазвучала какая-то медленная мелодия, и Ребекка подошла сама.
– Привет, Клей, – сказала она, игнорируя Ридли. – Потанцуем?
– Конечно, – ответил он. Ридли пожала плечами и отошла, но побыть в одиночестве ей не пришлось ни минуты: на нее тут же набросилась толпа мужчин. Она выбрала самого высокого, положила руки ему на плечи и начала раскачиваться.
– Не помню, чтобы я тебя приглашала, – сказала Ребекка.
– Хочешь, чтобы я ушел? – Он ближе притянул ее к себе, но жесткий корсаж свадебного платья не позволил ощутить то, к чему он стремился.
– Люди смотрят, – сказала она, улыбаясь напоказ. – Зачем ты здесь?
– Чтобы поздравить тебя с замужеством. И хорошенько рассмотреть твоего нового избранника.
– Не морочь голову, Клей. Ты просто ревнуешь.
– Больше чем ревную. Мне хочется сломать ему шею.
– Где ты взял эту куколку?
– Кто теперь ревнует?
– Я.
– Не волнуйся, Ребекка, она не претендует на то, чтобы стать твоей партнершей по постели, – сказал он и тут же подумал: а если?
– Джейсон не так уж плох.
– И слышать об этом не желаю. Просто постарайся не забеременеть, ладно?
– Это не твое дело.
– Очень даже мое.
Ридли с партнером проскользили мимо. Клей впервые внимательно взглянул на ее спину, которая была открыта полностью, поскольку платье начиналось лишь за несколько дюймов до ягодиц – идеальной, надо сказать, формы. От взгляда Ребекки это тоже не ускользнуло.
– Ты ей платишь? – спросила она.
– Пока нет.
– Она несовершеннолетняя?
– Нет, что ты. Она вполне взрослая. Скажи, что ты все еще меня любишь.
– Не люблю.
– Врешь.
– Наверное, будет лучше, если ты уйдешь прямо сейчас и прихватишь ее с собой.
– Как скажешь, это твой праздник. Я не хотел его испортить.
– Хотел, и это единственная причина, по которой ты сюда явился, Клей. – Ребекка чуть отстранилась, но продолжала танцевать.
– Подожди годик, ладно? – сказал он. – К тому времени я сколочу двести миллионов. Тогда мы запрыгнем в мой самолет, наплюем на всех и проведем остаток жизни на яхте. Твои родители никогда нас не найдут.
Она остановилась и сказала:
– Прощай, Клей.
– Я буду ждать, – ответил он. В этот момент Беннет как будто нечаянно толкнул его в бок, пробормотал: «Извините», – схватил дочь и уволок ее на другой конец танцевальной площадки.
Следующей была Барбара. Она взяла Клея за руку и одарила притворной улыбкой.
– Не надо устраивать сцен, – произнесла она, почти не шевеля губами. Они начали двигаться в ритм звучавшей музыке, однако танцем это едва ли кто-нибудь мог назвать.
– Как поживаете, миссис Ван Хорн? – сказал Клей, оцепеневший под взглядом ядовитой змеи.
– Все было прекрасно, пока я не увидела вас. Уверена, вас не приглашали на эту семейную вечеринку.
– Я как раз собирался уходить.
– Отлично. Мне бы очень не хотелось вызывать охрану.
– В этом не будет необходимости.
– Пожалуйста, не портите ей этот вечер.
– Я же сказал: ухожу.
Музыка смолкла, и Клей отшатнулся от миссис Ван Хорн. Вокруг Ридли опять образовалась небольшая толпа, но Клей выдернул из нее красавицу. Они ретировались в дальний конец зала, где был устроен бар, привлекавший больше поклонников, чем оркестр. Клей схватил банку пива и направился было к выходу, но их окружила группа мужчин, жаждавших общения. Оказавшиеся среди гостей адвокаты желали побеседовать о преимуществах коллективных тяжб, придвигаясь при этом как можно ближе к Ридли.
Проболтав несколько минут с людьми, которых презирал, Клей заметил, что рядом вырос человек во взятом напрокат смокинге. Человек прошептал:
– Я охранник. – Лицо у него при этом было приветливое, но очень профессиональное.
– Ухожу, – так же шепотом ответил Клей.
Его вышвырнули со свадебного торжества Ван Хорнов. Отвергли в клубе «Потомак». Сидя за рулем и утопая в объятиях Ридли, Клей Картер мысленно решил, что это один из самых прекрасных моментов в его жизни.
Глава 25
Свадебное объявление гласило, что медовый месяц новобрачные проведут в Мехико. Клей решил тоже взять отпуск. Если кто-то и нуждался в отдыхе где-нибудь на островах, так это он.
Его некогда великолепная команда совсем разболталась. Вероятно, виной тому было ослабление режима, а может, деньги. Как бы то ни было, Иона, Полетт и Родни все меньше времени проводили в конторе.
Да и сам Клей тоже. Там атмосфера была теперь постоянно накалена, и в воздухе витала угроза конфликтов. Клиенты, недовольные мизерным соглашением по дилофту, заваливали адвокатов возмущенными письмами. Увиливание от телефонных звонков превратилось в своего рода спорт. Время от времени кто-нибудь из клиентов, разузнав адрес конторы, лично представал перед мисс Глик, требуя свидания с мистером Картером, который всегда оказывался в этот момент на очередном судебном заседании. На самом деле он прятался за запертой дверью своего кабинета, пережидая бурю. После одного особенно неприятного дня Клей позвонил Пэттону Френчу, чтобы посоветоваться.
– Крепитесь, приятель, – сказал тот. – Это издержки производства. Коллективные тяжбы приносят богатство, но имеют и побочные эффекты. С нашей профессией нужно иметь толстую кожу.
Самая толстая кожа в фирме была у Оскара Малруни, который не переставал удивлять Клея своими организаторскими способностями и честолюбием. Малруни работал по пятнадцать часов в сутки, побуждая свое «Йельское отделение» поскорее покончить с выплатами по дилофту. Он с готовностью брался за самые неприятные поручения. Поскольку Иона не делал секрета из своих планов кругосветного путешествия, Полетт намекала, что не прочь годик провести в Африке, посвятив себя изучению искусства, а Родни смутно поговаривал о том, чтобы вообще отойти от дел, становилось очевидно, что в руководстве фирмы скоро появятся вакансии.
Так же очевидно было и то, что Оскар стремился сделаться партнером или по крайней мере войти в долю. Он скрупулезно изучал продолжающуюся коллективную тяжбу о «Тощем Бене» и был уверен, что, несмотря на четыре года беспрерывных публичных обсуждений, можно собрать еще как минимум десять тысяч дел.
В «Йельском отделении» теперь служили одиннадцать адвокатов, семь из которых действительно окончили Йель. «Лакомка» разрослась до двенадцати параюристов, каждый из которых был по самую макушку завален бумажной работой. Клей нисколько не опасался на несколько недель оставить контору на попечение Малруни. Он был уверен, что по возвращении найдет ее в большем порядке, чем теперь.
* * *
Рождество давно стало для Клея праздником, который он старался не замечать, как это ни трудно. Не имея семьи, проводить его было не с кем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61