— Я очень сожалею, но меня вызывают к телефону. Мы провели великолепный вечер, он был для меня столь же познавательным, сколь и приятным. Благодарю вас за то, что вы составили мне компанию. Надеюсь, мы еще встретимся и продолжим обмен своими взглядами.
Китаянка сказала:
— Мы будем рады. В следующий раз мы ждем вас у себя. Полагаю, мы можем пообещать вам столь же интересный вечер, хотя и без таких изумительных яств. Вино было превыше всех похвал.
— Заурядная американская трапеза и продукция крохотной деревенской винодельни, едва ли достойные таких уважаемых гостей. Лоренс подаст вам пальто и проводит к выходу. Еще раз спасибо за то, что вы почтили меня своим присутствием.
— Примите благодарность двух скромных торговцев.
После обмена приличествующими случаю комплиментами МакДермид торопливо прошагал по пентхаузу, направляясь в жилые комнаты.
Его любезной улыбки как не бывало.
— Докладывайте, — отрывисто бросил он в трубку.
— Все прошло благополучно, — сообщил Фэн Дунь. — Как вы и предполагали, на острове был еще один американский агент. Мы ликвидировали Мондрагона и забрали декларацию, но дали американцу уйти. Теперь его хозяева встревожатся не на шутку.
— Великолепно.
— Есть и более интересные новости, — продолжал Фэн. — Этот американский агент, подполковник Джон Смит, является также микробиологом, сотрудником ВМИИЗ.
— Чем же это интересно? Кто он такой?
— Он не числится в штатах ни одной разведслужбы Америки.
МакДермид задумчиво кивнул:
— Любопытно.
— Мы не знаем, на кого работает Смит, но сейчас он находится в Шанхае, и это нам на руку. Я с ним справлюсь. Однако возникло другое серьезное затруднение, которого мы не предвидели.
— В чем дело? — осведомился МакДермид.
— Ю Юнфу считает себя лисой, а на самом деле он испуганный кролик. Кролик, который изведет себя до смерти, если почувствует, что его загоняют в угол. Ю в панике. Он погубит себя и всех нас.
— Ты прав, — произнес МакДермид после задумчивой паузы. — Мы не можем рисковать. Избавься от него.
МакДермид дал отбой, но информация о Джоне Смите продолжала прокручиваться в его мозгу. Стук в дверь оторвал его от мыслей.
— Да.
— Госпожа Сунь в гостиной, сэр.
— Спасибо, Лоренс. Предложите ей выпить. Скажите, что я сейчас приду.
МакДермид еще две минуты продолжал размышлять, потом поднялся на ноги. Сунь Люйся была дочерью высокопоставленного чиновника, и он не мог позволить себе оскорбить гостью. Вдобавок она была молода и очень хороша собой. Улыбаясь, МакДермид принял душ, сменил костюм и покинул спальню. Вечер еще не кончился. За окнами пентхауза расстилались огни Гонконга. Казалось, весь мир принадлежит МакДермиду. К тому времени, когда он вошел в гостиную, хорошее расположение духа полностью вернулось к нему.
* * *
Шанхай
Чжао Яньцзи вздохнул. Испуганный и опечаленный, он сидел в роскошном кресле в кабинете Ю Юнфу, глядя на пистолет, который лежал у него на коленях. Может быть, ему стоило принять помощь американца? Может быть, наилучшим выходом из сложившейся ситуации действительно было бегство из Шанхая. Либо он мог вставить в пистолет обойму, приложить ствол к голове и нажать курок.
Он задумчиво смотрел на «зиг зауэр», поглаживая его пальцем. Он представлял, как пуля вырывается из патронника, молнией вылетает из дула и пронзает его череп и мягкие ткани мозга. Эта мысль ничуть не пугала его. Наоборот, его на мгновение посетило ощущение покоя. Его битва наконец закончится, бесчестье компании больше не будет тяжкой ношей лежать у него на душе.
Он оглядел такой знакомый кабинет Ю Юнфу. Чжао был казначеем компании и, казалось, провел здесь целую жизнь, стараясь вразумить самонадеянного президента и вызволить предприятие из его рук. Он вздохнул и вдруг поймал себя на том, что качает головой. Он еще не готов к смерти. Он не хочет отказываться от борьбы. Компанию еще можно спасти.
Он должен уйти отсюда, пока его не заметили. Он с трудом поднялся на ноги, чувствуя громадное облегчение. Он принял решение, и будущее представлялось ему вполне определенным.
Послышался негромкий звук. Едва уловимый щелчок.
Он удивленно обернулся. Дверь кабинета была открыта. Льющийся снаружи свет очерчивал силуэт человека, стоявшего в проеме. Прежде чем Чжао успел открыть рот, раздался громкий хлопок. Вспышка на мгновение ослепила его, и он понял, что это был выстрел из пистолета с глушителем. Внезапно в его груди возникла боль. Она была такой острой, что Чжао даже не почувствовал, как падает на ковер лицом вниз.
Глава 7
В особняке Ю Юнфу в предместьях Шанхая появился знатный гость. Его приезд застал семейство Ю врасплох. Это был толстый старик с множеством подбородков. Он уселся за массивный стол Ю, словно тот был его собственностью. Ю ничего не сказал, стараясь подавить раздражение из-за того, что у него такой бесцеремонный тесть. В конце концов, грузовая декларация «Эмпресс» теперь хранится в надежном месте, осталось лишь справиться с американским агентом. Ю хотелось верить, что Фэн Дунь сумеет ликвидировать его.
Ю горделиво смотрел на старика, улыбавшегося маленькому мальчику, который стоял рядом с ним, застенчиво потупившись. Мальчик был одет в американскую пижаму с лицом Бэтмена на груди. Он был слишком мал для своего возраста, и от него пахло американским кокосовым маслом.
Старик — его звали Ли Аожун — снисходительно погладил мальчика по голове.
— Сколько тебе лет, Пэйхэнь?
— Семь, достопочтенный дед. — Бросив взгляд на мать, мальчик произнес: — Исполнится через несколько месяцев. — И с гордостью добавил: — Я хожу в американскую школу.
Ли рассмеялся:
— Тебе нравится учиться вместе с детьми иностранцев?
— Папа говорит, что это поможет мне стать важным человеком.
Ли оглянулся на своего зятя Ю Юнфу, который сидел в кресле с замшевой обивкой; в его позе угадывалось напряжение, но он все же улыбался сыну.
— Твой отец — умный человек, Пэйхэнь, — сказал Ли Аожун.
В разговор вмешалась Ли Коню, стоявшая у двери кабинета:
— У тебя есть не только внук, но и внучка, отец.
— Да, дочь. У меня есть внучка. Самая красивая малютка на свете. — Ли вновь улыбнулся. — Входи, детка. Встань рядом с братом. Скажи, ты тоже учишься в американской школе?
— Да, дедушка. Я на два класса старше Пэйхэня.
Ли Аожун напустил на себя изумленный вид:
— Тебе всего на год больше — и ты на два класса старше? Ты пошла в мать. Она всегда была умнее моих сыновей.
— У Пэйхэня хорошие способности к математике, — отрывисто произнес Ю.
— Еще один делец в семье. — Ли удовлетворенно фыркнул и ласково провел пальцами по лицам детей, как будто прикасаясь к драгоценным хрупким вазам. — В обновленном мире их ждет большое будущее. Но, кажется, им пора в постель? — Ли с серьезным видом кивнул Ю и его жене. — Вы проявили доброту, разрешив им не ложиться спать.
— Ты очень редко навещаешь нас, отец, — натянутым тоном отозвалась Ли Коню.
— У меня очень много дел в Шанхае.
— Но сегодня ты приехал, — с вызовом бросила Ли. — В такой поздний час.
Они пристально смотрели друг на друга. Взгляд Ли Коню был столь же тверд и решителен, как взгляд ее могущественного отца. Она требовала объяснений.
— Детям пора в постель, дочь, — сказал Ли Аожун.
Коню взяла детей за руки и повернулась к двери:
— Мы с мужем скоро вернемся.
— Пусть Ю останется. Нам нужно поговорить, — заявил Ли Аожун и, повысив голос, добавил: — С глазу на глаз.
Коню нерешительно замялась. Потом она выпрямила спину и увела детей.
* * *
Над камином в кабинете Ю Юнфу чуть слышно тикали часы Викторианской эпохи. Двое мужчин несколько минут сидели в молчании. Старик пристально смотрел на своего зятя, и наконец Ю негромко произнес:
— Вы долго не навешали нас, достопочтенный тесть. Нам не хватало ваших мудрых советов.
— Главный долг мужчины — перед своей семьей, — сказал старик. — Не так ли, зять?
— Так записано в древних законах.
Ю терпеливо ждал. У старика явно что-то на уме. Вероятно, он хочет предложить зятю высокий пост и тем самым оказать своей семье услугу. Он хочет быть уверенным в том, что Ю достоин этой чести. Сегодня вечером Ю были нужны только добрые вести. История с «Эмпресс» изрядно потрепала ему нервы.
— Мужчина не должен навлекать позор на свою семью, — произнес наконец Ю.
Старик поднял голову.
— Позор? — повторил он голосом, в котором слышалось едва ли не изумление. — У тебя жена и двое детей.
— Они для меня — благословение небес. Мое сердце принадлежит им безраздельно.
— У меня дочь и двое внуков.
Ю моргнул. Что случилось? Какого ответа от него ждут? Во рту Ю возникла сухость, словно в пустыне Синьцзян. Его сковал страх. В комнате произошла какая-то перемена. Собеседник Ю уже не был дедом его сына и дочери. Теперь на него смотрели холодные неумолимые глаза политика, чиновника Специальной административной зоны Шанхая, ставленника всемогущего Вэй Гаофаня.
— Ты совершил непростительную ошибку, — невыразительным голосом произнес Ли. Его широкое заплывшее жиром лицо было неподвижным, как затаившаяся в ожидании змея. — Похищение декларации «Доваджер Эмпресс» ставит нас в крайне трудное положение. Всех нас.
Ю охватил ужас.
— Эта ошибка уже исправлена. Она не причинила никакого вреда. Декларация лежит в моем сейфе на втором этаже. Никакого...
— Американцы знают, какой груз перевозит «Эмпресс». Из-за этого в Шанхае рыщет американский агент. Если от него избавиться, это вызовет много ненужных вопросов. Ты подвел меня и, что намного хуже, — подвел Вэй Гаофаня. Тайна выплыла наружу и неизбежно достигнет ушей врагов Вэя в ЦК, в Политбюро и даже в Постоянном комитете.
— Фэн ликвидирует американца!
— То, что достигло ушей Политбюро, обязательно будет расследовано. К расследованию привлекут и тебя.
— Они ничего не узнают! — в отчаянии воскликнул Ю.
— Они узнают все. Ты не способен сопротивляться. — Голос Ли смягчился. — Это печально, но это правда. Ты выдашь все, что знаешь, и даже если останешься в живых, тебе придет конец. Это означает конец всем нам. Всем Ю. Всем Ли.
— Нет! — Ю Юнфу передернул плечами. Его внутренности стянулись тугим клубком. Он едва мог дышать. — Я уеду. Да, я уеду...
Ли пренебрежительно отмахнулся.
— Решение уже принято.
— Но...
— Остался последний вопрос — как это сделать? Выбор за тобой. Тюрьма, бесчестье, гибель всей нашей семьи? Много вопросов и ответов, утрата расположения Вэй Гаофаня ко всем нам? Без поддержки великого Вэя я опущусь на самое дно. Вместе со мной — моя дочь. Другие мои дети и их семьи также лишатся будущего. И, что важнее всего для тебя, — будущего лишатся твои дети.
Ю задрожал:
— Но...
— Но ты прав. Этого можно избежать. Достойное решение спасет всех нас. Вся ответственность падет на тебя. Если ты ничего не сможешь сказать и если твоя смерть не вызовет вопросов, нить расследования не дотянется до меня и Вэй Гаофаня. Мои позиции останутся прочными, потому что мы вернем себе расположение Вэя, и ничто не омрачит будущее твоих детей и жены.
Ю Юнфу открыл рот, чтобы ответить, но не смог произнести ни звука. Он представил, как совершает самоубийство, и его парализовал страх.
* * *
Далеко к западу от центра Шанхая, за кольцевой дорогой, Энди заглушил мотор, и его «Джетта» плавно остановилась на обсаженной деревьями загородной улице. Здесь не было фонарей. В этот поздний час почти во всех домах были погашены огни. В серо-стальном лунном свете ничто не двигалось.
В пассажирском кресле сидел Смит. Он бросил взгляд на часы. Уже пробило девять. Перед встречей с Энди он оставил на автоответчике доктора Ляна сообщение, в котором отказался от ужина с ним и его коллегами, сославшись на недомогание. Смит надеялся, что этот звонок послужит прикрытием для его ночной деятельности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75