Уйгуры не были похожи на военных, но вели себя как хорошо подготовленные и весьма дисциплинированные солдаты, и это ободрило Джона. Машины ехали проселками, минуя фермы и поля. Асгар объяснил, что в этой части Китая даже велосипед — роскошь. Большинство людей вынуждены пешком преодолевать большие расстояния, чтобы повидаться с родными или обменять одни товары на другие. Поэтому на дороге и у строений почти не было машин. Тем не менее повсюду ощущалось присутствие людей. Дома были собраны небольшими группами, деревушками и более обширными поселениями. Вдоль дорог то и дело попадались лачуги, в которых можно было выпить чая, поесть, побриться и подстричься. Однако посмотреть, кто проезжает по дороге в столь поздний час, не вышел ни один человек. Ни в городских, ни в сельских районах Китая излишнее любопытство не приветствовалось.
— Даже если нас заметили, вряд ли станут докладывать об этом, — сказал Асгар. — Привлекать к себе внимание властей неразумно, даже в этой местности.
Менее получаса спустя Джон увидел сетчатый забор и чуть поодаль — две охранные вышки. Водители выключили фары. Асгар отдал приказ, и машины въехали в рощу.
— Правительство не позволяет строить дома ближе двух километров от колонии. Мы не хотим, чтобы охранники увидели или услышали нас, поэтому остановимся здесь.
— А потом?
— Будем ждать. Как все солдаты повсюду и во все времена.
* * *
Вашингтон, округ Колумбия
Китайский посол потребовал немедленной встречи с президентом. Дело было срочное — во всяком случае, он так заявил. Руководитель администрации Чарльз Оурей поднялся по лестнице, чтобы передать его требование Кастилье. Тот работал над законопроектом, полулежа в мягком откидном кресле и сдвинув очки на кончик носа.
Чарльз заметил, что президент переместил семейную фотографию в рамке на столик с лампой, стоявший рядом с его креслом. Фотография лежала стеклом вверх. Должно быть, Кастилья только что смотрел на нее. Чарльз видел этот снимок впервые. На нем был запечатлен Кастилья в детстве — худощавый подросток в футбольной форме вместе с родителями, Сержем и Мэрией. Все трое улыбались, обнимая друг друга. Семья была дружная, но Серж и Мэрией уже умерли.
Чарли посмотрел на президента:
— Вероятно, следовало бы указать послу на недопустимость каких бы то ни было требований? Я мог бы смягчить отказ, пообещав, что вы выкроите для него несколько минут завтра во второй половине дня.
Президент взвесил «за» и «против»:
— Нет. Передай ему, что он приехал кстати, поскольку я тоже хотел встретиться с ним. Пусть помучается, гадая, что бы это могло означать.
— Вы уверены, сэр?
— Не беспокойся, Чарли, прецедент мы не создадим. Поставим его на место как-нибудь в другой раз. А сейчас я хотел бы крепко надавить на посла в связи с «Эмпресс», вместе с тем намекнув, что готов сотрудничать с либералами из Джун Нань Хаи, которые стремятся предотвратить конфликт. Нам необходим договор по правам человека, и тому имеется множество важных причин.
— Тем не менее, господин президент, мы не можем позволить послу думать, что...
— Что мы не хотим стычки? Почему бы и нет? Если я не ошибаюсь, в Постоянном комитете есть по крайней мере один человек, который разделяет наши чувства. Может быть, нам удастся вытянуть из посла подтверждение моим догадкам.
— Что ж...
— Звони послу, Чарли. Ему не удастся меня запугать, ты же знаешь. К тому же у меня припасено несколько козырей. Если наши предположения верны и в Китае действительно идет борьба за власть, вся эта ситуация внушает послу такую же тревогу, что и нам, и он будет вести себя осмотрительно.
Глава 36
Полчаса спустя посол By Баньтиаго вошел в Овальный кабинет. В этот раз он надел обычный костюм западного покроя, а его лицо было бесстрастным, как будто он собирался произнести речь, записанную на пленку.
— Посягательства на наш суверенитет становятся нетерпимыми! — заявил маленький китаец. Сейчас он произносил слова с безупречным оксфордским выговором. В его голосе угадывался едва сдерживаемый гнев.
Кастилья остался сидеть за столом:
— Советую вам покинуть Овальный кабинет и войти вновь, посол By.
Он уловил едва заметную улыбку на лице китайца.
— Прошу прощения, сэр, — отозвался посол. — Я очень расстроен и, боюсь, забылся.
Президент удержался от замечания о том, что By Баньтиаго никогда не забывается. Прямолинейную откровенность следовало использовать с осторожностью.
— Прискорбно слышать это, посол. Что же расстроило вас до такой степени?
— Я получил сообщение своего правительства о том, что три часа назад в воздушное пространство Китая вторгся самолет. Он был замечен над провинцией Сычуань. Наши военные специалисты определили, что это разведывательная машина «Е-2С0», которая используется морским флотом США. Ваш фрегат продолжает угрожать нашему сухогрузу в международных водах, и мое правительство, усматривая определенную связь между этими инцидентами, категорически протестует против нарушения наших суверенных прав.
Кастилья не спускал с него жесткого взгляда:
— Во-первых, господин посол, события с «Эмпресс» никоим образом не затрагивают суверенитет Китая.
— А вторжение в наше воздушное пространство? Вам что-нибудь известно о нем?
— Нет, поскольку я уверен, что никакого вторжения не происходило.
— Уверены, сэр? Но категорически не отрицаете?
— С моей стороны было бы глупостью категорически отрицать то, о чем я не знаю. Но даже если бы этот инцидент действительно имел место, ему нашлось бы разумное объяснение. Вы говорите, ваши военные идентифицировали нарушителя как разведывательный самолет. Район, о котором идет речь, расположен неподалеку от Северной Бирмы. Мы осуществляем там мероприятия по воспрепятствованию наркоторговле — и, если не ошибаюсь, при полной поддержке Китая.
By согласно склонил голову:
— Вполне разумная теория, господин президент. Однако мы располагаем предположительными данными о том, что практически в то же время в Сычуане приземлился парашютист. Неподалеку от Дацу. В эту самую минуту местные власти проводят расследование.
— Это интересно. Желаю им успеха.
— Благодарю вас, сэр. Не смею больше вас беспокоить. — By, которому так и не предложили сесть, повернулся к двери.
— Не спешите, посол. Вот кресло, садитесь. — Президент напустил на себя самый суровый вид, на какой был способен, однако рискованная игра, которую он собирался начать, теперь внушала ему определенный оптимизм. By Баньтиаго ни слова не сказал о прерванной операции морских пехотинцев. Это могло означать лишь, что Постоянному комитету неизвестно о попытке высадки на борт «Эмпресс». Капитана подлодки предупредил о ней кто-то из членов комитета, а прочие оставались в неведении.
By нерешительно замялся, теряясь в догадках о том, что означает эта неожиданная просьба. Потом он улыбнулся и сел.
— Вы хотите обсудить еще какой-то вопрос, господин президент?
— Вопрос о китайской субмарине, которая приблизилась на опасное расстояние к фрегату «Кроув». Военное судно одного государства, угрожающее военному судну другой страны в международных водах. На мой взгляд, такое происшествие по стандартам международного законодательства называется не иначе как «инцидентом».
— Обычная мера предосторожности. Можно сказать, достижение баланса сил. Любое судно имеет право находиться в любой точке международных вод. В сложившихся обстоятельствах мое правительство сочло, что у него нет иного выхода. Ведь что ни говори... — на лице посла вновь появилась едва заметная улыбка, — мы всего лишь наблюдали за наблюдателем. Самое заурядное дело.
— И теперь вы — разумеется, в силу указанных вами причин — открываете один из своих секретов, а именно то, что Китай следит за нашим Пятым флотом. Индийский океан — единственное место, откуда ваша подлодка могла столь быстро дойти до Аравийского моря, — непререкаемым тоном заявил президент.
В глазах By что-то мелькнуло. Вероятно, он был раздосадован тем, что кто-то из пекинских руководителей подорвал его позицию в нынешних переговорах. Тем не менее он не сказал ни слова.
— Мы, естественно, всегда подозревали, что такое наблюдение ведется, но теперь у нас появились конкретные факты. Впрочем, оставим это. — Кастилья взмахнул рукой. — Я собираюсь сделать нечто необычное. Нечто, с чем не согласны мои советники. Я собираюсь рассказать вам о том, какое задание выполняет «Кроув». Несколько дней назад мы получили неопровержимые сведения о том, что «Эмпресс» перевозит значительное количество тиогликоля и хлорида тионила. Вряд ли вам нужно объяснять, для чего могут быть использованы эти вещества.
Президент выжидательно замолчал.
Выражение лица посла не изменилось, он ничего не сказал, и Кастилья добавил:
— Количество химикатов настолько велико, что они могут быть предназначены исключительно для производства оружия.
By напрягся всем телом:
— Повторение истории с «Иньхэ»? Сэр, но ведь мы уже...
Президент покачал головой.
— В тот раз вы точно знали о том, что мы не правы. Это дало вам возможность сопротивляться до конца и выставить нас дураками. Вы находились в беспроигрышной позиции. Если бы мы не захватили корабль, сложилось бы впечатление, что вы дали нам отпор, и вы увеличили бы свой политический капитал. Поднявшись на борт «Иньхэ», мы выглядели бы самонадеянными грубиянами. Поскольку мы так и сделали, вы набрали очки на международной арене.
Казалось, By был потрясен:
— Не верю своим ушам, сэр. Мы всего лишь соблюдали международное законодательство — и тогда, и сейчас.
— Чушь собачья, — любезным тоном отозвался Кастилья. — Тем не менее я рассказал вам все это, поскольку у меня есть к тому причины. В этот раз мы уверены, что в Джун Нань Хаи не знают, что на самом деле перевозит «Эмпресс». Мы полагаем, что ваше руководство непричастно к этому предприятию и появление «Кроува» оказалось для него полной неожиданностью. Иными словами, когда мы поднимемся на борт «Эмпресс», Китай при любом развитии событий окажется в очень затруднительной ситуации, и это в то время, когда торговля с остальным миром является одним из ваших важнейших долгосрочных приоритетов.
Несколько секунд By сидел молча, не спуская с президента глаз и, судя по всему, собираясь с мыслями. Наконец он заговорил, однако истинное значение его слов заключалось в том, что не было сказано:
— Мы не можем допустить столь грубого нарушения законов, как захват китайского судна в международных водах.
Ни протеста, ни опровержения, ни увиливания, ни угроз.
Президент уловил подтекст:
— Ни Соединенные Штаты, ни остальной мир — в том числе Китай — не могут допустить, чтобы химическое оружие массового поражения оказалось в руках безответственного режима.
By кивнул:
— Таким образом, сэр, мы попадаем в тупик. Что вы предлагаете?
— Вероятно, этот тупик можно преодолеть, располагая надежным доказательством. Подлинником грузовой декларации.
— Доказать ничего невозможно, поскольку такой груз не покидал пределов Китая. Тем не менее, если бы такая улика существовала, мое правительство рассмотрело бы ее в интересах международного законодательства.
— Если бы существовала.
— Ее нет и не может быть.
Президент улыбнулся:
— Благодарю вас, господин посол. Полагаю, на этом нашу беседу следует завершить.
Посол By поднялся на ноги, вновь склонил голову и ушел.
Кастилья смотрел ему вслед. Потом он нажал клавишу интеркома.
— Миссис Пайк? Попросите шефа моей секретной службы явиться в Овальный кабинет.
* * *
Президент Кастилья сидел в полутемном кабинете Клейна в здании «Прикрытия-1».
— Ваш разведывательный самолет и Джон Смит были обнаружены у Дацу. Местные власти ищут его. Во всяком случае, так сказал посол By.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
— Даже если нас заметили, вряд ли станут докладывать об этом, — сказал Асгар. — Привлекать к себе внимание властей неразумно, даже в этой местности.
Менее получаса спустя Джон увидел сетчатый забор и чуть поодаль — две охранные вышки. Водители выключили фары. Асгар отдал приказ, и машины въехали в рощу.
— Правительство не позволяет строить дома ближе двух километров от колонии. Мы не хотим, чтобы охранники увидели или услышали нас, поэтому остановимся здесь.
— А потом?
— Будем ждать. Как все солдаты повсюду и во все времена.
* * *
Вашингтон, округ Колумбия
Китайский посол потребовал немедленной встречи с президентом. Дело было срочное — во всяком случае, он так заявил. Руководитель администрации Чарльз Оурей поднялся по лестнице, чтобы передать его требование Кастилье. Тот работал над законопроектом, полулежа в мягком откидном кресле и сдвинув очки на кончик носа.
Чарльз заметил, что президент переместил семейную фотографию в рамке на столик с лампой, стоявший рядом с его креслом. Фотография лежала стеклом вверх. Должно быть, Кастилья только что смотрел на нее. Чарльз видел этот снимок впервые. На нем был запечатлен Кастилья в детстве — худощавый подросток в футбольной форме вместе с родителями, Сержем и Мэрией. Все трое улыбались, обнимая друг друга. Семья была дружная, но Серж и Мэрией уже умерли.
Чарли посмотрел на президента:
— Вероятно, следовало бы указать послу на недопустимость каких бы то ни было требований? Я мог бы смягчить отказ, пообещав, что вы выкроите для него несколько минут завтра во второй половине дня.
Президент взвесил «за» и «против»:
— Нет. Передай ему, что он приехал кстати, поскольку я тоже хотел встретиться с ним. Пусть помучается, гадая, что бы это могло означать.
— Вы уверены, сэр?
— Не беспокойся, Чарли, прецедент мы не создадим. Поставим его на место как-нибудь в другой раз. А сейчас я хотел бы крепко надавить на посла в связи с «Эмпресс», вместе с тем намекнув, что готов сотрудничать с либералами из Джун Нань Хаи, которые стремятся предотвратить конфликт. Нам необходим договор по правам человека, и тому имеется множество важных причин.
— Тем не менее, господин президент, мы не можем позволить послу думать, что...
— Что мы не хотим стычки? Почему бы и нет? Если я не ошибаюсь, в Постоянном комитете есть по крайней мере один человек, который разделяет наши чувства. Может быть, нам удастся вытянуть из посла подтверждение моим догадкам.
— Что ж...
— Звони послу, Чарли. Ему не удастся меня запугать, ты же знаешь. К тому же у меня припасено несколько козырей. Если наши предположения верны и в Китае действительно идет борьба за власть, вся эта ситуация внушает послу такую же тревогу, что и нам, и он будет вести себя осмотрительно.
Глава 36
Полчаса спустя посол By Баньтиаго вошел в Овальный кабинет. В этот раз он надел обычный костюм западного покроя, а его лицо было бесстрастным, как будто он собирался произнести речь, записанную на пленку.
— Посягательства на наш суверенитет становятся нетерпимыми! — заявил маленький китаец. Сейчас он произносил слова с безупречным оксфордским выговором. В его голосе угадывался едва сдерживаемый гнев.
Кастилья остался сидеть за столом:
— Советую вам покинуть Овальный кабинет и войти вновь, посол By.
Он уловил едва заметную улыбку на лице китайца.
— Прошу прощения, сэр, — отозвался посол. — Я очень расстроен и, боюсь, забылся.
Президент удержался от замечания о том, что By Баньтиаго никогда не забывается. Прямолинейную откровенность следовало использовать с осторожностью.
— Прискорбно слышать это, посол. Что же расстроило вас до такой степени?
— Я получил сообщение своего правительства о том, что три часа назад в воздушное пространство Китая вторгся самолет. Он был замечен над провинцией Сычуань. Наши военные специалисты определили, что это разведывательная машина «Е-2С0», которая используется морским флотом США. Ваш фрегат продолжает угрожать нашему сухогрузу в международных водах, и мое правительство, усматривая определенную связь между этими инцидентами, категорически протестует против нарушения наших суверенных прав.
Кастилья не спускал с него жесткого взгляда:
— Во-первых, господин посол, события с «Эмпресс» никоим образом не затрагивают суверенитет Китая.
— А вторжение в наше воздушное пространство? Вам что-нибудь известно о нем?
— Нет, поскольку я уверен, что никакого вторжения не происходило.
— Уверены, сэр? Но категорически не отрицаете?
— С моей стороны было бы глупостью категорически отрицать то, о чем я не знаю. Но даже если бы этот инцидент действительно имел место, ему нашлось бы разумное объяснение. Вы говорите, ваши военные идентифицировали нарушителя как разведывательный самолет. Район, о котором идет речь, расположен неподалеку от Северной Бирмы. Мы осуществляем там мероприятия по воспрепятствованию наркоторговле — и, если не ошибаюсь, при полной поддержке Китая.
By согласно склонил голову:
— Вполне разумная теория, господин президент. Однако мы располагаем предположительными данными о том, что практически в то же время в Сычуане приземлился парашютист. Неподалеку от Дацу. В эту самую минуту местные власти проводят расследование.
— Это интересно. Желаю им успеха.
— Благодарю вас, сэр. Не смею больше вас беспокоить. — By, которому так и не предложили сесть, повернулся к двери.
— Не спешите, посол. Вот кресло, садитесь. — Президент напустил на себя самый суровый вид, на какой был способен, однако рискованная игра, которую он собирался начать, теперь внушала ему определенный оптимизм. By Баньтиаго ни слова не сказал о прерванной операции морских пехотинцев. Это могло означать лишь, что Постоянному комитету неизвестно о попытке высадки на борт «Эмпресс». Капитана подлодки предупредил о ней кто-то из членов комитета, а прочие оставались в неведении.
By нерешительно замялся, теряясь в догадках о том, что означает эта неожиданная просьба. Потом он улыбнулся и сел.
— Вы хотите обсудить еще какой-то вопрос, господин президент?
— Вопрос о китайской субмарине, которая приблизилась на опасное расстояние к фрегату «Кроув». Военное судно одного государства, угрожающее военному судну другой страны в международных водах. На мой взгляд, такое происшествие по стандартам международного законодательства называется не иначе как «инцидентом».
— Обычная мера предосторожности. Можно сказать, достижение баланса сил. Любое судно имеет право находиться в любой точке международных вод. В сложившихся обстоятельствах мое правительство сочло, что у него нет иного выхода. Ведь что ни говори... — на лице посла вновь появилась едва заметная улыбка, — мы всего лишь наблюдали за наблюдателем. Самое заурядное дело.
— И теперь вы — разумеется, в силу указанных вами причин — открываете один из своих секретов, а именно то, что Китай следит за нашим Пятым флотом. Индийский океан — единственное место, откуда ваша подлодка могла столь быстро дойти до Аравийского моря, — непререкаемым тоном заявил президент.
В глазах By что-то мелькнуло. Вероятно, он был раздосадован тем, что кто-то из пекинских руководителей подорвал его позицию в нынешних переговорах. Тем не менее он не сказал ни слова.
— Мы, естественно, всегда подозревали, что такое наблюдение ведется, но теперь у нас появились конкретные факты. Впрочем, оставим это. — Кастилья взмахнул рукой. — Я собираюсь сделать нечто необычное. Нечто, с чем не согласны мои советники. Я собираюсь рассказать вам о том, какое задание выполняет «Кроув». Несколько дней назад мы получили неопровержимые сведения о том, что «Эмпресс» перевозит значительное количество тиогликоля и хлорида тионила. Вряд ли вам нужно объяснять, для чего могут быть использованы эти вещества.
Президент выжидательно замолчал.
Выражение лица посла не изменилось, он ничего не сказал, и Кастилья добавил:
— Количество химикатов настолько велико, что они могут быть предназначены исключительно для производства оружия.
By напрягся всем телом:
— Повторение истории с «Иньхэ»? Сэр, но ведь мы уже...
Президент покачал головой.
— В тот раз вы точно знали о том, что мы не правы. Это дало вам возможность сопротивляться до конца и выставить нас дураками. Вы находились в беспроигрышной позиции. Если бы мы не захватили корабль, сложилось бы впечатление, что вы дали нам отпор, и вы увеличили бы свой политический капитал. Поднявшись на борт «Иньхэ», мы выглядели бы самонадеянными грубиянами. Поскольку мы так и сделали, вы набрали очки на международной арене.
Казалось, By был потрясен:
— Не верю своим ушам, сэр. Мы всего лишь соблюдали международное законодательство — и тогда, и сейчас.
— Чушь собачья, — любезным тоном отозвался Кастилья. — Тем не менее я рассказал вам все это, поскольку у меня есть к тому причины. В этот раз мы уверены, что в Джун Нань Хаи не знают, что на самом деле перевозит «Эмпресс». Мы полагаем, что ваше руководство непричастно к этому предприятию и появление «Кроува» оказалось для него полной неожиданностью. Иными словами, когда мы поднимемся на борт «Эмпресс», Китай при любом развитии событий окажется в очень затруднительной ситуации, и это в то время, когда торговля с остальным миром является одним из ваших важнейших долгосрочных приоритетов.
Несколько секунд By сидел молча, не спуская с президента глаз и, судя по всему, собираясь с мыслями. Наконец он заговорил, однако истинное значение его слов заключалось в том, что не было сказано:
— Мы не можем допустить столь грубого нарушения законов, как захват китайского судна в международных водах.
Ни протеста, ни опровержения, ни увиливания, ни угроз.
Президент уловил подтекст:
— Ни Соединенные Штаты, ни остальной мир — в том числе Китай — не могут допустить, чтобы химическое оружие массового поражения оказалось в руках безответственного режима.
By кивнул:
— Таким образом, сэр, мы попадаем в тупик. Что вы предлагаете?
— Вероятно, этот тупик можно преодолеть, располагая надежным доказательством. Подлинником грузовой декларации.
— Доказать ничего невозможно, поскольку такой груз не покидал пределов Китая. Тем не менее, если бы такая улика существовала, мое правительство рассмотрело бы ее в интересах международного законодательства.
— Если бы существовала.
— Ее нет и не может быть.
Президент улыбнулся:
— Благодарю вас, господин посол. Полагаю, на этом нашу беседу следует завершить.
Посол By поднялся на ноги, вновь склонил голову и ушел.
Кастилья смотрел ему вслед. Потом он нажал клавишу интеркома.
— Миссис Пайк? Попросите шефа моей секретной службы явиться в Овальный кабинет.
* * *
Президент Кастилья сидел в полутемном кабинете Клейна в здании «Прикрытия-1».
— Ваш разведывательный самолет и Джон Смит были обнаружены у Дацу. Местные власти ищут его. Во всяком случае, так сказал посол By.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75