Но это уже дело техники…
Тихий шорох рядом заставил меня вздрогнуть. Захваченный зрелищем, разворачивающимся передо мной на полянке, я невольно отключил свои «локаторы» и перестал следить за окружающей меня местностью. Какой дурацкий прокол!
Эта мысль была последней. На мою бедную голову обрушился, по меньшей мере, стопудовый груз. Удар был сильным и точным, потому я отрубился сразу и без трепыханий…
Сознание возвращалось в час по чайной ложке. Меня уже давно не били по голове (в тренировочных спаррингах это случается часто, поэтому к ударам привыкаешь и держишь их совершенно спокойно), и мое состояние можно было охарактеризовать так – клиент плывет.
Я и впрямь плыл по безбрежному морю видений, и мне все время хотелось вырвать. Тошнота ну просто заколебала. Но я держался; еще чего. Подспудная мыслишка, пока слабая и рахитичная, настойчиво зудела где-то в подсознании: «Не сдавайся, не показывай свою слабость, крепись, ты же Ястреб…»
Наконец в голове раздался щелчок, словно сработал затвор фотоаппарата, и взгляд мой прояснился.
Я лежал на земляном полу в каком-то сарайчике. Скорее всего, в том самом, где еще совсем недавно находилась тара для таинственного цилиндра – на Киндеевом подворье. Везде валялась стружка, обрезки досок, а в углу стоял допотопный столярный верстак, на котором лежал рубанок.
Меня связали по всем правилам – не шелохнешься. Я был похож на кокон, так много намотали на мое тело веревок.
М-да, сбежать не удастся… Интересно, зачем они притащили меня в этот сарай? Почему не бросили в болото, которое находилось совсем рядом?
Загадка… Для дилетанта. Почему, почему… Потому, что хотят меня кое о чем поспрашивать. И слегка помучить, чтобы я не врал, а выкладывал все, как на духу. А если учесть, что сектанты неравнодушны к крови, то мне мылится совсем уж нехороший вариант.
Мои невеселые раздумья прервал скрип двери. В сарай вошли два черных молчуна, взяли меня, как куль, и понесли в избу. Они были настолько уверены, что меня никто не услышит, что даже рот не заткнули кляпом.
Что ж, и на том спасибо. Жевать чьи-то вонючие портянки перед дорогой в заоблачные выси мне бы не хотелось.
В избе находились двое. Можно даже не говорить, кто именно. Это и ежу понятно.
Ведьмак сидел за столом, накрытым красной (!) бархатной скатертью (ну просто тебе секретарь парткома), а янки стоял, скрестив руки на груди, у двери. По его молчаливому приказу сектанты быстренько сняли с меня веревки, однако руки и ноги оставили связанными. А затем бесшумно удалились.
– Привет, други! – сказал я с наглой бесшабашностью; а пошли бы они все!… – За что вы меня так?… – Я покривился – голова и впрямь побаливала. – Молчите. Значит, нам предстоят переговоры. Табуреточку-то подайте. Я, как видите, не в состоянии это сделать. А в лежачем положении какой может быть разговор?
Янки слегка покривился – улыбнулся, что ли? – и выполнил мою просьбу. Он поставил табурет рядом со мной, но руку, чтобы помочь мне подняться с пола, не предложил.
А мне и не надо его империалистическая клешня. Подумаешь, задачка – встать на ноги со связанными сзади руками. Изогнувшись дугой, я сделал поистине акробатический этюд (знай наших, заокеанское падло!) и в прыжке принял вертикальную стойку. От злости, которая меня переполняла, я даже не потерял равновесия.
– Данке шён, – сказал я вежливо и сел (вернее, плюхнулся) на табурет. – Или вы по-немецки ни бельмеса? Извините, другим языкам не обучен. Только немецкий и то со словарем.
– А как у вас с русским? – наконец подал голос ведьмак.
Ну у него и басище…
– Зер гут, уважаемый, – ответил я, глядя прямо в его зенки. – Могу ответить на любой ваш вопрос. Вы ведь это имеете ввиду?
– Да.
– Тогда вперед. Чего волынку тянуть. Кстати, а как насчет закурить?
– У нас в помещении не курят, – сухо ответил черноризец.
– Понял. Извините. Как-нибудь перетерплю. Так я весь внимание. Мне очень хочется узнать, какого хрена вы ко мне прилипли – как банный лист к заднице? По-моему, я дорожку вам не переходил. Или вы мстите мне за тот нечаянный инцидент в лесу, когда мы встретились впервые? Так ведь разошлись мы тогда вполне мирно. Ежели я вас чем-то обидел, прошу пардону. И вообще, место – это нехорошее чувство. Оно недостойно такого человека, как вы.
– Жаль… – проронил черноризец, внимательно вглядываясь в мою физиономию.
– О чем это вы жалеете?
– Жаль, что вы не вняли моим предупреждениям.
– А… Эти детские штучки с мыльными пузырями… Бабку-то зачем среди ночи по деревне таскали? Она ведь старенькая. Могла бы и не выдержать. Загубили бы человеческую душу, а это большой грех.
Ведьмак зловеще рассмеялся.
– Все-все, до меня дошло; вопрос о грехах с повестки дня снимается, – сказал я, ухмыльнувшись в ответ. – Как я понимаю, то, что для обычного человека грех, для вас райское наслаждение. Что ж, каждому свое. Но не забывайте, что потом каждому воздастся по его деяниям.
Ну надо же! Я заговорил, как баптистский проповедник. А что, вдруг выдавлю своими речами у ведьмака слезу?
Вот был бы номер…
– Не юродствуйте, – оборвал меня черноризец. – Мне действительно вас жаль. В вашем лице есть что-то располагающее. Думаю, мы могли бы найти общий язык…
Располагающее? Конечно, есть. Я ведь тоже не одного человека отправил в мир иной – как ты, сукин сын, черных петухов. И не только. Я почему-то уверен, что и твои руки замараны человеческой кровью. Тут мы с тобой точно почти братья.
– Но вы влезли не в свое дело, – между тем продолжал черноризец. – А это уже совсем плохо.
– Тайны мадридского двора… – Я осклабился. – Да на фиг они мне нужны.
– И тем не менее, вы пытались за нами следить.
– Пытался. Даже следил. Ну и что? Обычное человеческое любопытство. Теперь я каюсь. Что ж меня за это, в мясорубку?
– Вы тяжело ранили двух наших товарищей.
– Ну, во-первых, не двух, а одного. Первого подстрелил кто-то из ваших. А во-вторых, у меня сразу же возникает вполне закономерный вопрос: имел я право защищаться или нет? Меня, за здорово живешь, гоняли, как зайца. И что, я должен был покорно сложить лапки, связать уши в узел и лечь у ваших ног?
– Кто вы такой? – резко спросил ведьмак, вытаращив на меня свои буркалы.
– Вот те раз… А то вы не наводили обо мне справки среди деревенских. Я тут практически абориген. Купил избу почти четыре года назад и живу. Подальше от городской суеты. Вам нужно мое имя? Пожалуйста. Моя фамилия Арсеньев, зовут Иво. По батюшке можно ко мне не обращаться. Не обижусь. Так даже лучше – проще.
– Я не об этом. Вы очень скользкий тип. Вас никак нельзя ухватить.
– А зачем меня хватать? Позовите, я сам приду.
– Чем вы отравили наших людей?
– Это когда? – сделал я удивленное лицо.
– Не разыгрывайте из себя шута! Вы отлично знаете, о чем идет речь.
– Так это были ваши люди? Тогда у меня встречный вопрос: какого лешего они шатались у меня под окнами? Мы, конечно, не заграница, но право частной собственности и неприкосновенности жилища у нас тоже уважают.
– Я вам задал вопрос – отвечайте! – громыхнул своим басищем ведьмак.
– Пожалуйста… – Я независимо пожал плечами – насколько это было возможно в моем положении. – Но вы хоть ноги-то мне развяжите. Совсем затекли. Больно ведь. И руки не мешало бы… Я не сбегу. Куда тут убежишь? Да и борзые у вас больно быстроноги.
Черноризец чуток поколебался, затем нажал кнопку на пульте (я забыл сказать, что стол был уставлен мониторами, какими-то аппаратами и станцией многоканальной радиосвязи; круто…), и в комнате появился один из моих конвоиров.
– Развязать, – приказал Ведьмак; и после секундной заминки добавил: – Ноги.
Все-таки руки оставил связанными… Предусмотрительный, гад. Побаивается меня. Несмотря на то, что у янки пушка подмышкой; этот момент я просек сразу.
Приказ был исполнен в мгновение ока. Конвоир ушел, а я с удовольствием пошевелил пальцами ног, и несколько раз согнул их в коленях и разогнул.
– Так я вас слушаю, – напористо сказал пахан сектантов.
– Что, мальчикам бо-бо? Ну, простите меня. Если бы я знал, кто они… С ними ничего страшного не случится. Через несколько дней они смогут брать призы по бегу на олимпиадах. Это не яд. Так, травки…
– Где вы взяли это снадобье?
– Сам приготовил. У нас тут любых трав, даже тех, что занесены в «Красную книгу» – навалом.
– Что ж, вполне возможно. Если только вы говорите правду…
– Не смотрите на меня так. Я признаюсь вам во всем, как на духу. У нас в деревне лжецов найти трудно. Тем более, что мы с вами теперь земляки и почти соседи.
– Откуда у вас столь специфические познания по части химии? – вдруг подал голос и янки.
Я изобразил приятную улыбку и даже посмотрел него одним глазом, едва не свернув себе шею – сделать поворот хотя бы на девяносто градусов мне было трудно. Он глядел на меня, как на пустое место.
Неужели не узнал? А если не узнал, то хорошо это или плохо? Вот задачка…
Но вопрос бил, что называется, не в бровь, а в глаз. Я уже начал догадываться, к какой секретной службе принадлежит этот янки. Больно уж хорошо он владел русским языком и знал наши обычаи.
Только одна американская «контора» готовила таких коршунов. И мне уже приходилось с ними встречаться. Правда, на излете моей военной карьеры, один раз, и наша встреча закончилась вничью. Почему вничью? А просто мы узнали друг друга, поняли, какой стране давали присягу.
В Америке ведь тоже есть приличные люди…
Так вот, все они «птенцы гнезда Бушева». Американский президент лично контролировал возрождение в ЦРУ специальных оперативных групп коммандос – Special Operations Group, или сокращенно SOG.
Говорят, они неплохо проявили себя на начальной стадии операции по захвату Ирака. Успешно работали они и в Афгане. Коммандос из SOG прекрасно говорили на фарси и дари, и хорошо разбирались в местных обычаях. Точно не знаю, возможно, так оно и есть.
Но должен сказать, что наши парни не хуже. Мы тоже кое что умеем. Жаль, нельзя отставникам моего профиля писать мемуары. Это была бы книга… Мне есть, о чем рассказать простому обывателю.
Кстати, не исключен вариант, что у янки существует прикрытие, вспомнил я его напарника, которого видел лишь мельком, когда таинственный цилиндр заколачивали в гроб.
Обычно, коммандос из SOG отправляются на задание в составе группы из десяти человек. Но это в военной обстановке. Поскольку наши страны нынче большие друзья и даже партнеры, то я думаю, что этого янкеса сопровождает в «туристической» поездке по России лишь один человек, максимум двое.
Однако, во время посещения мастерской Венедикта, где я впервые и узрел этого американца, с ним не было никого, кто хотя бы отдаленно напоминал крутого мэна, агента 007. Наверное, он прилетел к нам другим рейсом.
Конспирация, батеньки, конспирация…
– У меня, знаете ли, родная бабка была ведуньей, – ответил я с ностальгическими нотками в голосе. – Вот она и поднатаскала меня в таких премудростях. А еще я могу лечить лишай, выводить бородавки, снимать сглаз… Вас ничто такое не мучит?
– Достаточно! – резко бросил янки. – Не ломайте комедию. Вы лжете. А я хотел бы услышать правду.
– Вот так всегда: врешь – тебе верят, выкладываешь все, как есть, – обвиняют во лжи. Между прочим, чтобы проверить мои слова, достаточно зайти ко мне в избу. Всего лишь. Там еще остались травы, из которых я готовил это снадобье. Мало того, я могу приготовить его прямо у вас на глазах.
– В это я верю. Вопрос состоит в другом: где вы научились готовить такие яды? Только не рассказывайте нам о своей бабке! Эта версия очень неубедительна.
– Понятно. Вас больше бы устроила версия, что я имею академическое звание, и учился в Кембридже у какого-нибудь известного профессора. Скажу по секрету, это было бы здорово. Никогда не приходилось бывать за бугром. Учиться в Англии – это был предел мечтаний для любого советского человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Тихий шорох рядом заставил меня вздрогнуть. Захваченный зрелищем, разворачивающимся передо мной на полянке, я невольно отключил свои «локаторы» и перестал следить за окружающей меня местностью. Какой дурацкий прокол!
Эта мысль была последней. На мою бедную голову обрушился, по меньшей мере, стопудовый груз. Удар был сильным и точным, потому я отрубился сразу и без трепыханий…
Сознание возвращалось в час по чайной ложке. Меня уже давно не били по голове (в тренировочных спаррингах это случается часто, поэтому к ударам привыкаешь и держишь их совершенно спокойно), и мое состояние можно было охарактеризовать так – клиент плывет.
Я и впрямь плыл по безбрежному морю видений, и мне все время хотелось вырвать. Тошнота ну просто заколебала. Но я держался; еще чего. Подспудная мыслишка, пока слабая и рахитичная, настойчиво зудела где-то в подсознании: «Не сдавайся, не показывай свою слабость, крепись, ты же Ястреб…»
Наконец в голове раздался щелчок, словно сработал затвор фотоаппарата, и взгляд мой прояснился.
Я лежал на земляном полу в каком-то сарайчике. Скорее всего, в том самом, где еще совсем недавно находилась тара для таинственного цилиндра – на Киндеевом подворье. Везде валялась стружка, обрезки досок, а в углу стоял допотопный столярный верстак, на котором лежал рубанок.
Меня связали по всем правилам – не шелохнешься. Я был похож на кокон, так много намотали на мое тело веревок.
М-да, сбежать не удастся… Интересно, зачем они притащили меня в этот сарай? Почему не бросили в болото, которое находилось совсем рядом?
Загадка… Для дилетанта. Почему, почему… Потому, что хотят меня кое о чем поспрашивать. И слегка помучить, чтобы я не врал, а выкладывал все, как на духу. А если учесть, что сектанты неравнодушны к крови, то мне мылится совсем уж нехороший вариант.
Мои невеселые раздумья прервал скрип двери. В сарай вошли два черных молчуна, взяли меня, как куль, и понесли в избу. Они были настолько уверены, что меня никто не услышит, что даже рот не заткнули кляпом.
Что ж, и на том спасибо. Жевать чьи-то вонючие портянки перед дорогой в заоблачные выси мне бы не хотелось.
В избе находились двое. Можно даже не говорить, кто именно. Это и ежу понятно.
Ведьмак сидел за столом, накрытым красной (!) бархатной скатертью (ну просто тебе секретарь парткома), а янки стоял, скрестив руки на груди, у двери. По его молчаливому приказу сектанты быстренько сняли с меня веревки, однако руки и ноги оставили связанными. А затем бесшумно удалились.
– Привет, други! – сказал я с наглой бесшабашностью; а пошли бы они все!… – За что вы меня так?… – Я покривился – голова и впрямь побаливала. – Молчите. Значит, нам предстоят переговоры. Табуреточку-то подайте. Я, как видите, не в состоянии это сделать. А в лежачем положении какой может быть разговор?
Янки слегка покривился – улыбнулся, что ли? – и выполнил мою просьбу. Он поставил табурет рядом со мной, но руку, чтобы помочь мне подняться с пола, не предложил.
А мне и не надо его империалистическая клешня. Подумаешь, задачка – встать на ноги со связанными сзади руками. Изогнувшись дугой, я сделал поистине акробатический этюд (знай наших, заокеанское падло!) и в прыжке принял вертикальную стойку. От злости, которая меня переполняла, я даже не потерял равновесия.
– Данке шён, – сказал я вежливо и сел (вернее, плюхнулся) на табурет. – Или вы по-немецки ни бельмеса? Извините, другим языкам не обучен. Только немецкий и то со словарем.
– А как у вас с русским? – наконец подал голос ведьмак.
Ну у него и басище…
– Зер гут, уважаемый, – ответил я, глядя прямо в его зенки. – Могу ответить на любой ваш вопрос. Вы ведь это имеете ввиду?
– Да.
– Тогда вперед. Чего волынку тянуть. Кстати, а как насчет закурить?
– У нас в помещении не курят, – сухо ответил черноризец.
– Понял. Извините. Как-нибудь перетерплю. Так я весь внимание. Мне очень хочется узнать, какого хрена вы ко мне прилипли – как банный лист к заднице? По-моему, я дорожку вам не переходил. Или вы мстите мне за тот нечаянный инцидент в лесу, когда мы встретились впервые? Так ведь разошлись мы тогда вполне мирно. Ежели я вас чем-то обидел, прошу пардону. И вообще, место – это нехорошее чувство. Оно недостойно такого человека, как вы.
– Жаль… – проронил черноризец, внимательно вглядываясь в мою физиономию.
– О чем это вы жалеете?
– Жаль, что вы не вняли моим предупреждениям.
– А… Эти детские штучки с мыльными пузырями… Бабку-то зачем среди ночи по деревне таскали? Она ведь старенькая. Могла бы и не выдержать. Загубили бы человеческую душу, а это большой грех.
Ведьмак зловеще рассмеялся.
– Все-все, до меня дошло; вопрос о грехах с повестки дня снимается, – сказал я, ухмыльнувшись в ответ. – Как я понимаю, то, что для обычного человека грех, для вас райское наслаждение. Что ж, каждому свое. Но не забывайте, что потом каждому воздастся по его деяниям.
Ну надо же! Я заговорил, как баптистский проповедник. А что, вдруг выдавлю своими речами у ведьмака слезу?
Вот был бы номер…
– Не юродствуйте, – оборвал меня черноризец. – Мне действительно вас жаль. В вашем лице есть что-то располагающее. Думаю, мы могли бы найти общий язык…
Располагающее? Конечно, есть. Я ведь тоже не одного человека отправил в мир иной – как ты, сукин сын, черных петухов. И не только. Я почему-то уверен, что и твои руки замараны человеческой кровью. Тут мы с тобой точно почти братья.
– Но вы влезли не в свое дело, – между тем продолжал черноризец. – А это уже совсем плохо.
– Тайны мадридского двора… – Я осклабился. – Да на фиг они мне нужны.
– И тем не менее, вы пытались за нами следить.
– Пытался. Даже следил. Ну и что? Обычное человеческое любопытство. Теперь я каюсь. Что ж меня за это, в мясорубку?
– Вы тяжело ранили двух наших товарищей.
– Ну, во-первых, не двух, а одного. Первого подстрелил кто-то из ваших. А во-вторых, у меня сразу же возникает вполне закономерный вопрос: имел я право защищаться или нет? Меня, за здорово живешь, гоняли, как зайца. И что, я должен был покорно сложить лапки, связать уши в узел и лечь у ваших ног?
– Кто вы такой? – резко спросил ведьмак, вытаращив на меня свои буркалы.
– Вот те раз… А то вы не наводили обо мне справки среди деревенских. Я тут практически абориген. Купил избу почти четыре года назад и живу. Подальше от городской суеты. Вам нужно мое имя? Пожалуйста. Моя фамилия Арсеньев, зовут Иво. По батюшке можно ко мне не обращаться. Не обижусь. Так даже лучше – проще.
– Я не об этом. Вы очень скользкий тип. Вас никак нельзя ухватить.
– А зачем меня хватать? Позовите, я сам приду.
– Чем вы отравили наших людей?
– Это когда? – сделал я удивленное лицо.
– Не разыгрывайте из себя шута! Вы отлично знаете, о чем идет речь.
– Так это были ваши люди? Тогда у меня встречный вопрос: какого лешего они шатались у меня под окнами? Мы, конечно, не заграница, но право частной собственности и неприкосновенности жилища у нас тоже уважают.
– Я вам задал вопрос – отвечайте! – громыхнул своим басищем ведьмак.
– Пожалуйста… – Я независимо пожал плечами – насколько это было возможно в моем положении. – Но вы хоть ноги-то мне развяжите. Совсем затекли. Больно ведь. И руки не мешало бы… Я не сбегу. Куда тут убежишь? Да и борзые у вас больно быстроноги.
Черноризец чуток поколебался, затем нажал кнопку на пульте (я забыл сказать, что стол был уставлен мониторами, какими-то аппаратами и станцией многоканальной радиосвязи; круто…), и в комнате появился один из моих конвоиров.
– Развязать, – приказал Ведьмак; и после секундной заминки добавил: – Ноги.
Все-таки руки оставил связанными… Предусмотрительный, гад. Побаивается меня. Несмотря на то, что у янки пушка подмышкой; этот момент я просек сразу.
Приказ был исполнен в мгновение ока. Конвоир ушел, а я с удовольствием пошевелил пальцами ног, и несколько раз согнул их в коленях и разогнул.
– Так я вас слушаю, – напористо сказал пахан сектантов.
– Что, мальчикам бо-бо? Ну, простите меня. Если бы я знал, кто они… С ними ничего страшного не случится. Через несколько дней они смогут брать призы по бегу на олимпиадах. Это не яд. Так, травки…
– Где вы взяли это снадобье?
– Сам приготовил. У нас тут любых трав, даже тех, что занесены в «Красную книгу» – навалом.
– Что ж, вполне возможно. Если только вы говорите правду…
– Не смотрите на меня так. Я признаюсь вам во всем, как на духу. У нас в деревне лжецов найти трудно. Тем более, что мы с вами теперь земляки и почти соседи.
– Откуда у вас столь специфические познания по части химии? – вдруг подал голос и янки.
Я изобразил приятную улыбку и даже посмотрел него одним глазом, едва не свернув себе шею – сделать поворот хотя бы на девяносто градусов мне было трудно. Он глядел на меня, как на пустое место.
Неужели не узнал? А если не узнал, то хорошо это или плохо? Вот задачка…
Но вопрос бил, что называется, не в бровь, а в глаз. Я уже начал догадываться, к какой секретной службе принадлежит этот янки. Больно уж хорошо он владел русским языком и знал наши обычаи.
Только одна американская «контора» готовила таких коршунов. И мне уже приходилось с ними встречаться. Правда, на излете моей военной карьеры, один раз, и наша встреча закончилась вничью. Почему вничью? А просто мы узнали друг друга, поняли, какой стране давали присягу.
В Америке ведь тоже есть приличные люди…
Так вот, все они «птенцы гнезда Бушева». Американский президент лично контролировал возрождение в ЦРУ специальных оперативных групп коммандос – Special Operations Group, или сокращенно SOG.
Говорят, они неплохо проявили себя на начальной стадии операции по захвату Ирака. Успешно работали они и в Афгане. Коммандос из SOG прекрасно говорили на фарси и дари, и хорошо разбирались в местных обычаях. Точно не знаю, возможно, так оно и есть.
Но должен сказать, что наши парни не хуже. Мы тоже кое что умеем. Жаль, нельзя отставникам моего профиля писать мемуары. Это была бы книга… Мне есть, о чем рассказать простому обывателю.
Кстати, не исключен вариант, что у янки существует прикрытие, вспомнил я его напарника, которого видел лишь мельком, когда таинственный цилиндр заколачивали в гроб.
Обычно, коммандос из SOG отправляются на задание в составе группы из десяти человек. Но это в военной обстановке. Поскольку наши страны нынче большие друзья и даже партнеры, то я думаю, что этого янкеса сопровождает в «туристической» поездке по России лишь один человек, максимум двое.
Однако, во время посещения мастерской Венедикта, где я впервые и узрел этого американца, с ним не было никого, кто хотя бы отдаленно напоминал крутого мэна, агента 007. Наверное, он прилетел к нам другим рейсом.
Конспирация, батеньки, конспирация…
– У меня, знаете ли, родная бабка была ведуньей, – ответил я с ностальгическими нотками в голосе. – Вот она и поднатаскала меня в таких премудростях. А еще я могу лечить лишай, выводить бородавки, снимать сглаз… Вас ничто такое не мучит?
– Достаточно! – резко бросил янки. – Не ломайте комедию. Вы лжете. А я хотел бы услышать правду.
– Вот так всегда: врешь – тебе верят, выкладываешь все, как есть, – обвиняют во лжи. Между прочим, чтобы проверить мои слова, достаточно зайти ко мне в избу. Всего лишь. Там еще остались травы, из которых я готовил это снадобье. Мало того, я могу приготовить его прямо у вас на глазах.
– В это я верю. Вопрос состоит в другом: где вы научились готовить такие яды? Только не рассказывайте нам о своей бабке! Эта версия очень неубедительна.
– Понятно. Вас больше бы устроила версия, что я имею академическое звание, и учился в Кембридже у какого-нибудь известного профессора. Скажу по секрету, это было бы здорово. Никогда не приходилось бывать за бугром. Учиться в Англии – это был предел мечтаний для любого советского человека.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49