Но все равно привела, принесла пиво в патио, провела общую обработку: бросила потупленный взгляд из-под свесившейся на один глаз пряди волос, поставила ногу на краешек стула, на котором устроился Боб, совсем рядом с его ногой, наклонилась, потеребила застежку сандалии, позволив заглянуть в вырез своей блузки. Он пил третью бутылку пива и случайно упомянул про своих ребятишек. Почему она не подумала об этом раньше? Конечно, он женат, ему тридцать два – тридцать три, прожил всю жизнь в Джиниве-Бич, что еще остается?
– Твоя жена из Джиниве-Бич?
– Нет, девчонка из Холдена.
– Но вы вместе ходили в школу?
– Да. Откуда ты знаешь?
– И женаты... лет десять?
– Девять.
– Дай-ка сообразить... Детей трое.
– Двое. Одному парню восемь, другому – шесть.
– И вы крепко дружите? Водишь их на рыбалку, в походы?
– Ну, время от времени выезжаем. Я пару лет назад лодку купил, восемнадцать футов, с хорошим мотором, девяносто пять лошадиных сил.
– Забавно звучит.
– Можно на ней покататься. Я хочу сказать, выйти.
– И что делать?
– Рыбачить. Что хочешь. – Он уставился на нее. – Я должен как-нибудь тебя вывезти, – решил Боб-младший.
– Когда? – спросила Нэнси. Вот так вот, прижимай его к ногтю!
В первый раз ему пришлось подвести лодку поближе, так как Нэнси ее не узнала бы. Она поплыла с берега, а Боб-младший пустил лодку в дрейф, чтобы ее подобрать, наблюдая за аккуратными маленькими гребками, затем вытащил, мокрую, из воды, напрягшись всем телом, со вздувшимися на руках мышцами.
Потом они поплыли вперед полным ходом. Боб-младший сидел за штурвалом под полотняным навесом, а Нэнси разлеглась позади на палубе в пластмассовом кресле рядом с мотором мощностью в девяносто пять лошадиных сил, дав ему пищу для размышлений о домашнем времяпрепровождении с женой из Холдена и мальчишками восьми и шести лет.
В третью поездку она дала ему пищу для размышлений об оставшейся жизни. Пока он смотрел вперед, глядя на нос, разрезавший озерные волны, Нэнси спустила бретельки бикини и снова откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.
Хотелось увидеть, как он отреагирует, когда оглянется, только нельзя было этого делать. Надо было лежать с закрытыми глазами, абсолютно естественно и невинно. Наконец мотор заглох, она почувствовала, что лодка дрейфует, а он тяжело шагает по палубе.
– Старушка, ты что, целиком принимаешь солнечные ванны?
– Угу. – Она открыла глаза.
– Я слыхал про купальник без лифчика, только... Господи боже ты мой! – Он остановился над ней, потом опустился на одно колено, взявшись рукой за кресло. – Даже не представляешь, до чего кто-нибудь загорел, – сказал он, – пока разницу не увидишь, правда?
– К концу лета я вся целиком загорю.
– Ну так, слушай, давай. Тут никто не увидит.
– По-моему, я не смогу.
– Да ладно, кто на тебя смотрит?
– Ты.
– Я? Черт возьми, ты что, думаешь, я никогда раньше не видел раздетую девчонку?
– Видел, конечно, – согласилась Нэнси. – Жену.
Боб-младший рассмеялся.
– Да и кроме нее. Ну давай! – Он опять стал серьезен.
– Пожалуйста, – попросила Нэнси, – дай мне узнать тебя чуть получше. – Почти стыдливо улыбнулась, закрыла глаза, откинулась, положив голову на алюминиевую трубку спинки, демонстрируя отличный вид в профиль от носа до пупка.
Через минуту она поняла – он ее не сграбастает. Не собирается рисковать. Подобного случая ему никогда раньше не выпадало, и он не хочет все испортить, хватая ее на первой прогулке.
Они искупались, немножко поплавали возле лодки, а по дороге назад Боб-младший спросил, почему бы им завтра опять не поехать. Нэнси ответила, что ей ужасно жалко, но она ждет звонка Рея. В течение следующих нескольких дней Нэнси избегала его, наблюдая с утеса, как лодка с шумом вылетает с глубоководья, потом исчезает из виду, сбавляя обороты и держась ближе к берегу.
На следующей неделе она затормозила рядом с его пикапом у светофора в Джиниве-Бич, наблюдая, как, завидев ее, равнодушная физиономия расплывается в широкой тупой ухмылке и высовывается в окно.
– Эй, ты где пропадала, бродяга?
На следующий день, когда они поплыли, Боб-младший расслабился, разулыбался, смолил сигареты одну за другой, показывал на собирающиеся облака, на отметки вдоль берега, рассказывал, как легко управляется лодка.
– Знаешь, – заглушив мотор, наконец сообщил он, – по-моему, я никогда раньше не видел такой девчонки, как ты.
– Может быть, это тебе только кажется, – возразила Нэнси.
– Разумеется, кажется, и довольно отчетливо.
– Может, я лучше тебя понимаю, чем твоя жена? – "А сейчас он скажет..." – подумала она.
– Знаешь, странно, что ты это сказала.
– И я никогда раньше не встречала такого мужчину, как ты, – призналась Нэнси.
Боб-младший вытащил сигарету, но швырнул ее в сторону, с глаз долой, потом снова посмотрел на нее.
– Снимешь лифчик?
– Не сегодня.
– Что ты имеешь в виду?
– Слишком холодно.
– Слишком холодно?! Господи помилуй, восемьдесят девять градусов!
– Не знаю, – протянула Нэнси. – Может, у меня озноб или еще что-нибудь. У тебя свитер есть?
На обратном пути он был не слишком-то разговорчив. Все поглядывал, как она сидит позади, поджав ноги, натянув на колени свитер. А она каждый раз улыбалась, давая понять, что, уж если ему очень сильно захочется, понадобится кое-что посерьезней лодочной прогулки, приятель.
А пока Боб-младший попытался понять, что именно для этого понадобится, Нэнси заинтересовалась другим объектом.
У нее в памяти крепко запечатлелся Райан, когда он стоял у машины Рея, демонстрируя ей свои мускулы.
Раньше во Флориде ей редко попадались Джеки Райаны, и она представляла, как он расчесывает волосы у туалетного столика, или рассматривает себя в зеркале, или откупоривает на кухне банку пива. Темные жесткие волосы, загорелый, худой, с медленными движениями. Воображала. Только было в нем нечто большее, чем выпендреж и полицейские протоколы – сопротивление при аресте, взлом и проникновение, драка с бригадиром. У Нэнси возникло к нему чувство. Не эмоциональное чувство девочки к мальчику, а хорошо сфокусированное, прицельное чувство – абсолютно точное ощущение, что Джек Райан или кто-то подобный ему поможет ей выбраться отсюда и получить гораздо больше, чем мебель и несколько тряпок.
Эта мысль осенила ее внезапно, сразу после того, как она впервые увидела Райана в лагере сборщиков. Мысль безумная, до того дикая, что сначала она лишь улыбнулась, подумав о реакции Рея Ритчи. Но чем дольше обдумывала эту мысль, тем сильнее она ей нравилась. Это был фантастический выход, превосходивший все прежние ее проделки. Но проблема заключалась в том, что все зависело от Джека Райана. Сначала от того, останется он или нет поблизости от Джиниве-Бич, вместо того чтобы ехать домой; затем от того, хватит ли у него духа. Она чувствовала, что он останется, если по-настоящему пожелает остаться, если у него появится для этого хорошая причина.
Если же у него нет причины остаться, она может ее ему предоставить. Это будет не слишком трудно. Потом заведет с ним игру и посмотрит, какой он на самом деле. Но в целом – останется он или нет, возьмется ли осуществить ее мысль – зависит только от того, хватит ли у него духа.
Это ей и надо выяснить.
Глава 5
– Эй, есть время выпить со мной по одной? – Мистер Маджестик повернулся на сиденье, раздвинув могучие ноги, уткнув пятки в ножку стула у стойки бара.
Райан еще раньше его заметил на третьем от себя стуле. Он смахивал на отставного охранника. В пепельнице окурок от потухшей сигары, а сам сгорбился над стойкой, опершись на мясистые руки, и довольно громко беседовал с барменом о рыбалке: мол, окунь нынче, должно быть, совсем заснул. Райан слушал, так как все было отлично слышно.
Он все равно хотел выпить еще пива, ну а коли кому-то хочется его угостить, что ж. Уйти можно в любое время, когда вздумается. Отставной охранник еще повертелся на стуле, и, как ни странно, они сразу же завели разговор.
Представившись, мистер Маджестик вскоре упомянул о снимке в газете, на котором Райан с бейсбольной битой, и сообщил, что узнал Луиса Камачо.
– Конечно, ведь я этого слизняка уже видел, – сказал он. Оказалось, недели две назад мистер Маджестик вышвырнул Камачо с девчонкой со своего личного пляжа. – Люди у воды проходят, и ладно. А этот парень расстелил подстилку и разлегся с девчонкой в частных владениях. Я ему вежливо говорю: уходи, это частная собственность. А он полез на рожон. Господи Иисусе, ну и выражения у него, ты бы слышал! Ты-то слышал, только я хочу сказать, кругом люди, мои постояльцы. Хотел отделать этого сукиного сына как следует, да на что это было бы похоже? Что это за заведение, где хозяин драки устраивает? Приходится все иначе улаживать.
– А у вас что? – поинтересовался Райан. – Мотельчик?
– Мотельчик? "Бей-Виста" на Шор-роуд. – Смысл восклицания был таков: да ты что, рехнулся – мотельчик! У меня четырнадцать коттеджей, в каждом две спальни, ванная, гостиная, кухонька, застекленные веранды да мотель на семь номеров. А еще плавательный бассейн, спортплощадка и детская игровая площадка.
– И как же вы уладили дело с Камачо?
– Ну, девчонка задергалась, как шлюха в церкви, что-то нашептала ему, и они убрались. А когда уходили, он оглянулся и выставил вверх один палец, знаешь, словно сказал, вот на что ты способен, приятель. Я чуть было за ним не погнался.
– Он на то и напрашивался, – заключил Райан. – Если бы не я, на моем месте оказался бы кто-то другой.
– И я так думаю, – подтвердил мистер Маджестик. – Есть время по второй?
– Пожалуй.
– Может, переберемся за столик? Усядемся чуточку поудобнее.
Райан пошел за ним. Симпатичное заведение. Пивом пропахло, но это не таверна в маленьком городке, не забегаловка и не пивная. Это прибрежный, портовый бар, с рыболовными сетями, спасательными кругами и медными крепями на белых стенах. В окна открывался хороший вид на судовые доки. Тихо, но не слишком. Играла музыка в записи, люди беседовали, приятно проводили время, никто особо не наряжен – выходят на судах, на своих катерах, лодках, потом заскакивают сюда хлебнуть пару рюмок. Словом, симпатичное место. Он заметил официантку, тоже симпатичную, – блондинку с "конским хвостом", в облегающих красных брюках. Она прошла рядом с ним, направляясь в служебную секцию бара, где торчали изогнутые хромовые ручки, похожие на поручни лестницы в плавательном бассейне.
Сидя за столиком с кувшином пива, парой пачек чипсов "Фритос" и орешками, мистер Маджестик расспрашивал Райана о Камачо, в какой это бригаде он бригадир, очень мило болтал, хотя и слишком много.
Наконец, замолчал на целую минуту. Райан, оглядываясь, потягивал пиво.
– Слушай, хочешь, скажу кое-что? – нарушил молчание мистер Маджестик.
– Давайте.
– Когда я сидел у стойки, не собирался тебе ничего говорить. А теперь думаю, почему бы и нет, черт возьми?
– Ну?
– Знаешь, что запечатлели на кинопленке, как ты этого гада огрел?
– Слышал.
– А я видел. Три раза. Райан посмотрел на него:
– А зачем вам показывали?
– Ну, ведь, если бы обвинение не сняли, ты пошел бы под суд, правда? Дело слушалось бы в моем суде. – Мистер Маджестик опять помолчал. – Я здешний мировой судья.
Райан не сводил с него глаз.
– Я тебе объясняю, зачем смотрел пленку, и все.
– Сколько с меня за пиво?
– Я тут угощаюсь за счет министерства финансов.
Райан не улыбнулся и сказал:
– Мне надо идти.
– Парень, если ты дергаешься, успокойся.
– Я не дергаюсь. – Райан хлебнул пива.
– Но тебе велели уехать. – Мистер Маджестик ждал, пока он чуть-чуть успокоится. – Обвинений против тебя нет. Как тебя могут заставить уехать, если ты хочешь остаться?
– Что-нибудь придумают. Бродяжничество или еще что-нибудь.
– У тебя деньги есть?
Райан взглянул на него.
– Хватит.
– Как же тебя могут арестовать за бродяжничество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– Твоя жена из Джиниве-Бич?
– Нет, девчонка из Холдена.
– Но вы вместе ходили в школу?
– Да. Откуда ты знаешь?
– И женаты... лет десять?
– Девять.
– Дай-ка сообразить... Детей трое.
– Двое. Одному парню восемь, другому – шесть.
– И вы крепко дружите? Водишь их на рыбалку, в походы?
– Ну, время от времени выезжаем. Я пару лет назад лодку купил, восемнадцать футов, с хорошим мотором, девяносто пять лошадиных сил.
– Забавно звучит.
– Можно на ней покататься. Я хочу сказать, выйти.
– И что делать?
– Рыбачить. Что хочешь. – Он уставился на нее. – Я должен как-нибудь тебя вывезти, – решил Боб-младший.
– Когда? – спросила Нэнси. Вот так вот, прижимай его к ногтю!
В первый раз ему пришлось подвести лодку поближе, так как Нэнси ее не узнала бы. Она поплыла с берега, а Боб-младший пустил лодку в дрейф, чтобы ее подобрать, наблюдая за аккуратными маленькими гребками, затем вытащил, мокрую, из воды, напрягшись всем телом, со вздувшимися на руках мышцами.
Потом они поплыли вперед полным ходом. Боб-младший сидел за штурвалом под полотняным навесом, а Нэнси разлеглась позади на палубе в пластмассовом кресле рядом с мотором мощностью в девяносто пять лошадиных сил, дав ему пищу для размышлений о домашнем времяпрепровождении с женой из Холдена и мальчишками восьми и шести лет.
В третью поездку она дала ему пищу для размышлений об оставшейся жизни. Пока он смотрел вперед, глядя на нос, разрезавший озерные волны, Нэнси спустила бретельки бикини и снова откинулась на спинку кресла, закрыв глаза.
Хотелось увидеть, как он отреагирует, когда оглянется, только нельзя было этого делать. Надо было лежать с закрытыми глазами, абсолютно естественно и невинно. Наконец мотор заглох, она почувствовала, что лодка дрейфует, а он тяжело шагает по палубе.
– Старушка, ты что, целиком принимаешь солнечные ванны?
– Угу. – Она открыла глаза.
– Я слыхал про купальник без лифчика, только... Господи боже ты мой! – Он остановился над ней, потом опустился на одно колено, взявшись рукой за кресло. – Даже не представляешь, до чего кто-нибудь загорел, – сказал он, – пока разницу не увидишь, правда?
– К концу лета я вся целиком загорю.
– Ну так, слушай, давай. Тут никто не увидит.
– По-моему, я не смогу.
– Да ладно, кто на тебя смотрит?
– Ты.
– Я? Черт возьми, ты что, думаешь, я никогда раньше не видел раздетую девчонку?
– Видел, конечно, – согласилась Нэнси. – Жену.
Боб-младший рассмеялся.
– Да и кроме нее. Ну давай! – Он опять стал серьезен.
– Пожалуйста, – попросила Нэнси, – дай мне узнать тебя чуть получше. – Почти стыдливо улыбнулась, закрыла глаза, откинулась, положив голову на алюминиевую трубку спинки, демонстрируя отличный вид в профиль от носа до пупка.
Через минуту она поняла – он ее не сграбастает. Не собирается рисковать. Подобного случая ему никогда раньше не выпадало, и он не хочет все испортить, хватая ее на первой прогулке.
Они искупались, немножко поплавали возле лодки, а по дороге назад Боб-младший спросил, почему бы им завтра опять не поехать. Нэнси ответила, что ей ужасно жалко, но она ждет звонка Рея. В течение следующих нескольких дней Нэнси избегала его, наблюдая с утеса, как лодка с шумом вылетает с глубоководья, потом исчезает из виду, сбавляя обороты и держась ближе к берегу.
На следующей неделе она затормозила рядом с его пикапом у светофора в Джиниве-Бич, наблюдая, как, завидев ее, равнодушная физиономия расплывается в широкой тупой ухмылке и высовывается в окно.
– Эй, ты где пропадала, бродяга?
На следующий день, когда они поплыли, Боб-младший расслабился, разулыбался, смолил сигареты одну за другой, показывал на собирающиеся облака, на отметки вдоль берега, рассказывал, как легко управляется лодка.
– Знаешь, – заглушив мотор, наконец сообщил он, – по-моему, я никогда раньше не видел такой девчонки, как ты.
– Может быть, это тебе только кажется, – возразила Нэнси.
– Разумеется, кажется, и довольно отчетливо.
– Может, я лучше тебя понимаю, чем твоя жена? – "А сейчас он скажет..." – подумала она.
– Знаешь, странно, что ты это сказала.
– И я никогда раньше не встречала такого мужчину, как ты, – призналась Нэнси.
Боб-младший вытащил сигарету, но швырнул ее в сторону, с глаз долой, потом снова посмотрел на нее.
– Снимешь лифчик?
– Не сегодня.
– Что ты имеешь в виду?
– Слишком холодно.
– Слишком холодно?! Господи помилуй, восемьдесят девять градусов!
– Не знаю, – протянула Нэнси. – Может, у меня озноб или еще что-нибудь. У тебя свитер есть?
На обратном пути он был не слишком-то разговорчив. Все поглядывал, как она сидит позади, поджав ноги, натянув на колени свитер. А она каждый раз улыбалась, давая понять, что, уж если ему очень сильно захочется, понадобится кое-что посерьезней лодочной прогулки, приятель.
А пока Боб-младший попытался понять, что именно для этого понадобится, Нэнси заинтересовалась другим объектом.
У нее в памяти крепко запечатлелся Райан, когда он стоял у машины Рея, демонстрируя ей свои мускулы.
Раньше во Флориде ей редко попадались Джеки Райаны, и она представляла, как он расчесывает волосы у туалетного столика, или рассматривает себя в зеркале, или откупоривает на кухне банку пива. Темные жесткие волосы, загорелый, худой, с медленными движениями. Воображала. Только было в нем нечто большее, чем выпендреж и полицейские протоколы – сопротивление при аресте, взлом и проникновение, драка с бригадиром. У Нэнси возникло к нему чувство. Не эмоциональное чувство девочки к мальчику, а хорошо сфокусированное, прицельное чувство – абсолютно точное ощущение, что Джек Райан или кто-то подобный ему поможет ей выбраться отсюда и получить гораздо больше, чем мебель и несколько тряпок.
Эта мысль осенила ее внезапно, сразу после того, как она впервые увидела Райана в лагере сборщиков. Мысль безумная, до того дикая, что сначала она лишь улыбнулась, подумав о реакции Рея Ритчи. Но чем дольше обдумывала эту мысль, тем сильнее она ей нравилась. Это был фантастический выход, превосходивший все прежние ее проделки. Но проблема заключалась в том, что все зависело от Джека Райана. Сначала от того, останется он или нет поблизости от Джиниве-Бич, вместо того чтобы ехать домой; затем от того, хватит ли у него духа. Она чувствовала, что он останется, если по-настоящему пожелает остаться, если у него появится для этого хорошая причина.
Если же у него нет причины остаться, она может ее ему предоставить. Это будет не слишком трудно. Потом заведет с ним игру и посмотрит, какой он на самом деле. Но в целом – останется он или нет, возьмется ли осуществить ее мысль – зависит только от того, хватит ли у него духа.
Это ей и надо выяснить.
Глава 5
– Эй, есть время выпить со мной по одной? – Мистер Маджестик повернулся на сиденье, раздвинув могучие ноги, уткнув пятки в ножку стула у стойки бара.
Райан еще раньше его заметил на третьем от себя стуле. Он смахивал на отставного охранника. В пепельнице окурок от потухшей сигары, а сам сгорбился над стойкой, опершись на мясистые руки, и довольно громко беседовал с барменом о рыбалке: мол, окунь нынче, должно быть, совсем заснул. Райан слушал, так как все было отлично слышно.
Он все равно хотел выпить еще пива, ну а коли кому-то хочется его угостить, что ж. Уйти можно в любое время, когда вздумается. Отставной охранник еще повертелся на стуле, и, как ни странно, они сразу же завели разговор.
Представившись, мистер Маджестик вскоре упомянул о снимке в газете, на котором Райан с бейсбольной битой, и сообщил, что узнал Луиса Камачо.
– Конечно, ведь я этого слизняка уже видел, – сказал он. Оказалось, недели две назад мистер Маджестик вышвырнул Камачо с девчонкой со своего личного пляжа. – Люди у воды проходят, и ладно. А этот парень расстелил подстилку и разлегся с девчонкой в частных владениях. Я ему вежливо говорю: уходи, это частная собственность. А он полез на рожон. Господи Иисусе, ну и выражения у него, ты бы слышал! Ты-то слышал, только я хочу сказать, кругом люди, мои постояльцы. Хотел отделать этого сукиного сына как следует, да на что это было бы похоже? Что это за заведение, где хозяин драки устраивает? Приходится все иначе улаживать.
– А у вас что? – поинтересовался Райан. – Мотельчик?
– Мотельчик? "Бей-Виста" на Шор-роуд. – Смысл восклицания был таков: да ты что, рехнулся – мотельчик! У меня четырнадцать коттеджей, в каждом две спальни, ванная, гостиная, кухонька, застекленные веранды да мотель на семь номеров. А еще плавательный бассейн, спортплощадка и детская игровая площадка.
– И как же вы уладили дело с Камачо?
– Ну, девчонка задергалась, как шлюха в церкви, что-то нашептала ему, и они убрались. А когда уходили, он оглянулся и выставил вверх один палец, знаешь, словно сказал, вот на что ты способен, приятель. Я чуть было за ним не погнался.
– Он на то и напрашивался, – заключил Райан. – Если бы не я, на моем месте оказался бы кто-то другой.
– И я так думаю, – подтвердил мистер Маджестик. – Есть время по второй?
– Пожалуй.
– Может, переберемся за столик? Усядемся чуточку поудобнее.
Райан пошел за ним. Симпатичное заведение. Пивом пропахло, но это не таверна в маленьком городке, не забегаловка и не пивная. Это прибрежный, портовый бар, с рыболовными сетями, спасательными кругами и медными крепями на белых стенах. В окна открывался хороший вид на судовые доки. Тихо, но не слишком. Играла музыка в записи, люди беседовали, приятно проводили время, никто особо не наряжен – выходят на судах, на своих катерах, лодках, потом заскакивают сюда хлебнуть пару рюмок. Словом, симпатичное место. Он заметил официантку, тоже симпатичную, – блондинку с "конским хвостом", в облегающих красных брюках. Она прошла рядом с ним, направляясь в служебную секцию бара, где торчали изогнутые хромовые ручки, похожие на поручни лестницы в плавательном бассейне.
Сидя за столиком с кувшином пива, парой пачек чипсов "Фритос" и орешками, мистер Маджестик расспрашивал Райана о Камачо, в какой это бригаде он бригадир, очень мило болтал, хотя и слишком много.
Наконец, замолчал на целую минуту. Райан, оглядываясь, потягивал пиво.
– Слушай, хочешь, скажу кое-что? – нарушил молчание мистер Маджестик.
– Давайте.
– Когда я сидел у стойки, не собирался тебе ничего говорить. А теперь думаю, почему бы и нет, черт возьми?
– Ну?
– Знаешь, что запечатлели на кинопленке, как ты этого гада огрел?
– Слышал.
– А я видел. Три раза. Райан посмотрел на него:
– А зачем вам показывали?
– Ну, ведь, если бы обвинение не сняли, ты пошел бы под суд, правда? Дело слушалось бы в моем суде. – Мистер Маджестик опять помолчал. – Я здешний мировой судья.
Райан не сводил с него глаз.
– Я тебе объясняю, зачем смотрел пленку, и все.
– Сколько с меня за пиво?
– Я тут угощаюсь за счет министерства финансов.
Райан не улыбнулся и сказал:
– Мне надо идти.
– Парень, если ты дергаешься, успокойся.
– Я не дергаюсь. – Райан хлебнул пива.
– Но тебе велели уехать. – Мистер Маджестик ждал, пока он чуть-чуть успокоится. – Обвинений против тебя нет. Как тебя могут заставить уехать, если ты хочешь остаться?
– Что-нибудь придумают. Бродяжничество или еще что-нибудь.
– У тебя деньги есть?
Райан взглянул на него.
– Хватит.
– Как же тебя могут арестовать за бродяжничество?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30