Если в течение десяти или тридцати дней поиски не дадут никаких результатов, что будем делать дальше? Не станем же мы следовать за ним по пятам всю жизнь, правда?
– Станем, если надо, всю жизнь, так-то, девушка, – ответил ей Полуночник.
– Что ж, ладно, – покорно согласилась Камилла.
XV
Всю ночь Камилла спала беспокойным, неглубоким сном, в мозгу теснились тревожные мысли и смутное сознание того, что в этой истории что-то не так. Открыв глаза, она поняла, что в этой истории все не так. Накануне вечером она согласилась сесть за руль Сюзанниного фургона для перевозки скота и преследовать убийцу. Нынче утром она ясно увидела, сколько изъянов в этой затее: план самый что ни на есть глупый и опасный, к тому же неизбежное близкое соседство – и весьма обременительное – с двумя едва знакомыми мужчинами, вид и поведение которых внушают беспокойство.
Однако, как это ни странно, ей ни на минуту не пришло в голову отказаться от данного обещания. Наоборот, она начала собираться быстро и сосредоточенно, как если бы ей предстояло сложное и серьезное дело. Вышеуказанное дело, при всей его простоте и незатейливости, имело одно, зато несомненное преимущество: не сидеть в четырех стенах, а действовать. Безрассудно кинуться вдогонку за Массаром было все же лучше, чем предусмотрительно дожидаться его, не выходя из дому. К такому решению ее подтолкнула тяга к движению, к переменам – вполне осмысленная, поскольку Камилла не имела склонности скитаться без цели. Долгое пребывание на одном месте, в Сен-Викторе, начинало сковывать ее разум и приносить свои плоды, бесцветные и безвкусные. А тут еще эта история про болото, где томится душа Сюзанны. Разумеется, Камилла верила в нее не больше, чем Солиман, но теперь, после убийства Сюзанны и бегства Массара, у нее внутри гулял леденящий сердце сквозняк, словно между двумя открытыми дверями. Ей казалось, что эти двери захлопнутся и сквозняк прекратится, если она немедленно отправится на поиски Массара и его волка.
Камилла собрала вещи, свернула ноты трубочкой и положила их в правый карман рюкзака, в левый сунула «Каталог профессионального оборудования и инструментов». Надела рюкзак на плечи, взяла сумку с инструментами, огляделась и, удостоверившись, что все в порядке, закрыла за собой дверь.
Обитатели Экара делали все тихо и неспешно, как обычно бывает в дни похорон. Бютей и Солиман возились с грузовиком, еле шевеля руками. Камилла подошла к ним, поставила рядом рюкзак. Вблизи грузовик более всего напоминал фургон для перевозки скота, чем что-либо другое. Бютей промывал пол и решетчатые боковины тугой струей из шланга, и на землю стекала черная, густая жижа из овечьего помета с соломой. Солиман развертывал полотнища брезентового тента, которые им предстояло натянуть на каркас кузова. До Камиллы только сейчас дошло, что это означало: грузовик будет их общей спальней.
– Не расстраивайтесь, – крикнул Бютей, стараясь перекрыть шипение водяной струи, – этот грузовик – Красавица и Чудовище в одном лице. Он легко трансформируется. Часа за два, а то и меньше, я сделаю из него номер в трехзвездочной гостинице.
– Бютей часто берет фургон, чтобы попутешествовать с семьей, – объяснил Солиман. – На него можно положиться, у тебя будут все удобства и собственная, отдельная комната.
– Верю на слово, – ответила Камилла, охваченная сомнениями.
– С фургоном только одна проблема – запах. От него никак не избавиться, – признался Солиман. – Он въелся в доски.
– Понятно.
– И даже в железо.
– Понятно.
Внезапно шипение воды смолкло. Солиман взглянул на часы: десять тридцать.
– Пойдем переоденемся, – произнес он дрожащим голосом. – Нам уже почти пора.
По пути мужчины встретили Лоуренса, неторопливо подъезжавшего к дому по тропинке. Канадец, одетый во все темное, поставил мотоцикл, обнял Камиллу.
– Я приехал домой, но тебя уже не было, – сказал он. – Ты срочно понадобилась в Экаре?
– Я поеду вместе с Солиманом и Полуночником сразу после похорон. Они хотят выследить Массара, но у них нет водительских прав.
– При чем здесь права? – спросил Лоуренс и, отступив на шаг, озабоченно взглянул на Камиллу.
– Я умею водить грузовик.
Лоуренс тряхнул головой.
– Ты сама так решила? – осведомился он нарочито спокойным голосом. – Стать водителем грузовика. По-другому было нельзя?
Камилла пожала плечами.
– Так уж вышло, – объяснила она. – Когда наш оркестр ездил с гастролями по Германии, администратору не хотелось день и ночь сидеть за рулем. Вот он и взял меня в помощники.
– God, водитель грузовика, – растерянно пробормотал Лоуренс. По вине Камиллы, и только по ее вине, в его идеалах появлялись все новые, огромных размеров бреши.
– По-моему, в этом нет ничего позорного, – осторожно заметила Камилла.
– Но и ничего изысканного.
– Ну разумеется.
– А что это за история, как ты нанялась шофером к Солиману и Полуночнику? Где ты собираешься их высадить?
– В том-то и вопрос. Лоуренс, я нигде их не высажу, я буду возить их до скончания века, пока они не сцапают Массара.
– Ты хочешь сказать, эти типы всерьез решили найти Массара? – Лоуренс не на шутку встревожился.
– Именно так.
– И ты их повезешь? То есть ты сейчас уезжаешь?
– Да. Думаю, это ненадолго, – неуверенно произнесла Камилла.
Лоуренс положил руки ей на плечи.
– Ты уезжаешь? – повторил он.
Камилла подняла на него глаза. На лице канадца промелькнуло выражение отчаяния. Он покачал головой.
– Только не сейчас, – сказал он и крепко сжал плечи Камиллы – Останься со мной. Хотя бы сегодня ночью.
– Соль хочет ехать сразу после похорон.
– Только на одну ночь.
– Я скоро вернусь. Я тебе позвоню.
– Бессмыслица какая-то, – прошептал Лоуренс.
– Полицейские не чешутся, а этот тип станет убивать других. Ты же сам говорил.
– God. Я же не говорил, что тебе нужно ехать.
– Они не умеют водить машину.
– Я очень хочу, чтобы ты осталась, – настаивал Лоуренс.
Камилла замотала головой.
– Они меня ждут, – произнесла она чуть слышно.
– Господи Иисусе! – воскликнул Лоуренс, отстранившись от нее. – Мальчишка, старик и женщина – в погоне за таким опасным человеком, как Массар. Что вы трое вбили себе в голову?
– Я не строю никаких планов, просто веду грузовик.
– Нет, ты что-то задумала. Надеешься схватить Массара?
– Может, так и случится.
– Смеешься! Это не детские игры. Нужно провести расследование.
– Если он зарежет овец еще где-нибудь, мы поедем за ним следом.
– Следить – не значит схватить.
– Наведем справки, разузнаем, на какой тачке он ездит. Как только это станет нам известно, мы его отыщем. Думаю, уложимся в несколько дней.
– И больше они ничего не замышляют? – подозрительно спросил Лоуренс.
– Солиман собирался его убить, а Полуночник – вспороть ему живот, от шеи до паха, но только когда он будет мертв, из человеколюбия. Я им сказала, что не сяду за руль их проклятого грузовика, если они не пообещают привезти Массара живым, в целости и сохранности.
– Опасное дело. Глупое и опасное, – заявил Лоуренс, который не мог смириться с мыслью о предстоящей разлуке.
– Я знаю.
– Тогда почему ты в него ввязалась?
Камилла замолчала, не находя ответа.
– Это как-то само собой получилось, – растерянно произнесла она наконец.
И действительно, это казалось ей наиболее подходящим объяснением.
– Bullshit! – выругался Лоуренс. – А что, выпутаться из этого никак нельзя?
Камилла снова пожала плечами.
– Бывает, впутаешься во что-нибудь по пустяковым причинам, а потом не можешь выпутаться, даже если причины у тебя самые веские.
Лоуренс опустил руки, вконец расстроенный.
– Ну хорошо, – мрачно проговорил он. – И в какой машине вы поедете?
– В этой. – Камилла подбородком указала на грузовик.
– Это не грузовой автомобиль, это фургон для перевозки скота, – отрезал Лоуренс. – Это фургон для скота, где воняет дерьмом и овечьим жиропотом. Это не грузовик.
– На самом деле это, кажется, все-таки грузовик. Бютей сказал, что, если его вымыть, вычистить, накрыть брезентом и установить все необходимое, это будет просто дворец на колесах.
– Камилла, все равно там страшно грязно. Ты об этом подумала?
– Да.
– И тебе придется спать вместе с этими двумя типами. Об этом ты тоже подумала?
– Да. Так получилось, вот и все.
– А ты подумала о том, что Массар может вас обнаружить?
– Нет пока.
– Так вот, это вполне вероятно. И дурацкий брезентовый тент не защитит вас от нападения.
– Если он приблизится, мы его услышим.
– И что дальше, Камилла? Что вы дальше будете делать? Вы трое – мальчик, старик и женщина?
– Пока не знаю. Там посмотрим.
Лоуренс развел руками, как бы признаваясь в бессилии.
XVI
После погребения люди собрались в Экаре, чтобы помянуть Сюзанну Рослен. Они долго обсуждали более чем скромные похороны, организованные в соответствии с волей покойной, которая четырьмя годами раньше сделала все необходимые распоряжения своему нотариусу: «Она чихать хотела на всякие штучки-дрючки, цветочки-веночки, лучше пусть малышу останутся какие-то деньги, чтобы он смог навестить родину предков; а с ней пусть похоронят старую овцу Морисетту, когда она, в свою очередь, умрет, потому что Морисетта всегда была верной и любящей подругой, хоть и не слишком сообразительной, и пусть над ее могилой кюре скажет доброе слово о Морисетте». Нотариус недвусмысленно намекнул Сюзанне, что подобное языческое требование вряд ли будет выполнено, но его клиентка заявила, что ей плевать на религиозные строгости, она сама пойдет к кюре и утрясет этот вопрос.
Похоже, кюре вспомнил о той давней просьбе, наверняка высказанной весьма категорично, и довольно неловко упомянул о привязанности Сюзанны к своему скоту.
К четырем часам последний автомобиль с жителями деревни покинул Экар. Камилла направилась к Бютею, возившемуся с грузовиком. Голова ее гудела, и чем больше она думала о предстоящей экспедиции, тем меньше ей хотелось садиться за руль фургона для скота.
Бютей, печально сидя на ступеньках кузова, курил и поджидал ее.
– Все готово, – сообщил он подошедшей к нему девушке.
Камилла осмотрела кузов: теперь вся верхняя часть боковин и крыша были покрыты брезентом. Кроме того, удалось довольно сносно отчистить от грязи металлические борта.
Бютей, словно желая продемонстрировать результат своей работы, похлопал по кузову, постучал по металлическим частям, издавшим гулкий звук.
– Ему двадцать лет, прекрасный возраст, – торжественно объявил управляющий. – Пятьсот восьмой – настоящий силач, только у него есть кое-какие особенности. Тормоза цилиндрические, поэтому нужно быть повнимательнее на спусках, и руль без усиления, так что придется попотеть на поворотах, ну и, конечно, держать покрепче. Педали мягкие. Это единственное, что у нашей машины подкачало.
Бютей повернулся к Камилле, оглядел ее с головы до ног, оценив ее высокую стройную фигуру, тонкие руки, узкие запястья.
– Для женщины, наверное, все это очень красиво, – задумчиво произнес он, пощелкав языком, – а вот для водителя грузовика не очень-то годится. Даже не знаю, сможете ли вы его удержать.
– Мне уже приходилось водить похожий агрегат, – успокоила его Камилла.
– Тут дороги будь здоров. Только успевай поворачиваться.
– Значит, придется успевать.
– Пойдемте, поглядите, как я все устроил. Как для поездки со своими ребятишками.
Бютей с грохотом распахнул створки кузова и забрался внутрь. В машине стояла нестерпимая жара, и Камилла едва не задохнулась от густого овечьего запаха.
– Когда едешь, пахнет гораздо меньше, – объяснил Бютей. – А тут еще он на солнце весь день простоял.
Камилла кивнула, и управляющий, вновь приободрившись, широким жестом пригласил ее осмотреть, как он обустроил их будущее жилище. Фургон имел в длину больше шести метров, и Бютей установил в нем четыре кровати, разместив их вдоль бортов – две спереди, две сзади – и разгородив кузов поперек куском брезента.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41