– Продолжай в том же духе, и через год… даже через полгода ты сможешь противостоять конкуренции.
– Спасибо, шеф! – Раскинув руки, Фредди привалился к каминной полке, отчего заплясали подсвечники и часы. – Элли, красный нос тебя нисколько не портит.
Я едко улыбнулась.
– Иди сюда, козленочек мой, я тебя поцелую.
– Можешь не стараться, – ухмыльнулся кузен, – у меня отродясь не было насморка. Зараза к заразе не липнет. – Фредди пнул каминные щипцы. – Кто-нибудь хочет послушать, что пишет Джилл в последнем письме?
– Не могу себе представить ничего более увлекательного. – Бен опустился в кресло и погрузился в изучение своего многострадального пальца.
Я прикрылась книгой.
Фредди вздохнул, пытаясь возбудить в аудитории сочувствие, и замогильным голосом начал читать:
– «Всем заинтересованным лицам. Ответ остается прежним – морской узел брака».
Браво, Джилл! Коротко и ясно. Увы, Фредди решил поведать о скрытом смысле, который он вычитал между строк.
– Чу! – воскликнула я. – Уж не в дверь ли звонят?
О, милосердные небеса, так оно и оказалось! Бен отправился в прихожую и вернулся в гостиную уже не один. На минуту я решила, что снова брежу. Не может быть… увы, в кошмарах возможно все. Преподобный Роуленд Фоксворт и Ванесса!
– Элли, какой приятный сюрприз, правда? – Бен вопросительно изогнул брови.
Не вставая с дивана и обмахиваясь книгой, я выдала положенный набор лицемерных банальностей.
– Ну и ну, Ванесса, какой черт тебя сюда занес? – осведомился Фредди. – Ты что, не видела креста на дверях? У нас тут, понимаешь ли, чума.
– Чума – это ты, Фредди! – Ванесса плавно опустилась в кресло. – Может, любезно повременишь со своей кончиной и принесешь нам всем по чашечке чаю? – Она послала изысканную улыбку Роуленду, который нервно вертел в руках трубку.
– Надеюсь, мы вам не помешали? – Роуленд смотрел на меня, и я постаралась прикрыть книгой распухшую физиономию. – Вас с Беном не было сегодня в церкви, – он замялся, – и мы с Ванессой решили, что с вами что-то случилось.
– Спасибо, это всего лишь пустяковая простуда, хвастаться нечем.
Странно, но почему-то Роуленд с его седеющими висками и спокойным лицом уже не показался мне таким привлекательным, как раньше. Это не мужчина, а форменный балда. Мы сидели в тишине, нарушаемой только свистом ветра в дымоходе.
– Каким ветром тебя занесло сюда, Ванесса? – наконец подал голос Бен.
– Да так, кое-какие дела и делишки…
Она грациозно стряхнула пальто, и Бен с Роулендом наперегонки бросились поднимать его, столкнувшись лбами. Естественно, всякая жена хочет видеть своего мужа джентльменом, но что чересчур, то слишком.
Дымчато-серые глаза Ванессы ярко поблескивали в свете камина.
– Ты же знаешь, Элли, я совершенно не завидовала, когда дядя Мерлин оставил тебе этот дом и все-все денежки. Подумаешь, нам с мамочкой пришлось всего-навсего продать парочку шуб! Ты заслужила награду за то, что посылала дядюшке на каждое Рождество вышитые слюнявчики. К тому же до недавнего времени я ужасно скучала на побережье. – Она провела розовым язычком по губам, скосив глаза на Роуленда. – Но сейчас успокоительная атмосфера этих краев восстанавливает мои силы после изматывающей работы в Лондоне. К тому же, дорогая кузина, я всегда обожала надгробия.
Тут она не врет. Уверена, ей пришлась бы по душе могильная плита с моим именем.
– Надену-ка я передничек и чепчик с кружевами и пойду заварю чайку, – прокурлыкал Фредди.
Эх, если бы я могла так же легко сбежать! Роуленд уминал табак в трубке.
– Бен, Элли, я очень благодарен вам за приглашение на банкет в новый ресторан и с удовольствием приду! – Голос его звучал как-то наигранно.
– Будем очень рады, – Бен пустил по кругу тарелку с булочками.
Может, сказать Ванессе, что ее приглашение затерялось на почте? К счастью, она как раз изучала свои ногти, а за этим важным занятием моя кузина никогда ничего не слышит.
Роуленд улыбнулся:
– Многие мои прихожане хотели, чтобы я попросил вас приготовить побольше маленьких тартинок с курятиной, которыми вы угощали на вашей свадьбе.
– Ах эти! – Бен вышагивал у изголовья дивана, помахивая раненым пальцем и время от времени рассматривая его в скупом солнечном свете. – В них нет ничего особенного. Может быть, Элли сварганит парочку подносов… – Тут он посмотрел на меня сверху вниз, и не только в прямом смысле! – …если захочет.
И это говорит мой муж?! Отец моих не рожденных пока детей? Во мне медленно разгоралось пламя праведного гнева.
* * *
После того как наши гости в конце концов поняли намек и удалились, я с невиданной энергией занялась уборкой – взбила подушки и собрала чашки. Остались две нетронутые булочки. Съем их на завтрак. Бену в отместку…
– Что это ты вдруг засуетилась, как пчелка? Мы ждем еще гостей? – Бен говорил таким тоном, словно не ведал, какой меня обидел.
Я оказалась в унизительном положении: либо долго и нудно пересказывать свою обиду, либо молча переваривать ее… пардон, тушить в собственном гневе.
– Надо же прибраться, дорогой, чтобы завтра, когда мы уедем, в доме царил идеальный порядок, как ты любишь, – пробурчала я в ответ.
– Мы переезжаем? Ты случайно не продала дом за моей спиной Вернону Шиззи? – Бен взъерошил волосы и рухнул на диван, который я только что привела в порядок.
– Ну что ты, конечно, нет! – произнесла я ледяным тоном, позаимствованным у Чарльза Делакорта. – Завтра мы отправляемся в Лондон на весь день. Ты – на встречу с мистером А.Е. Брэдом, издателем. А я – проматывать часть своего… пардон, нашего, неправедного наследства.
– Элли, я с этим не совсем согласен.
– Вот как? – Я подхватила брошюрку «Брак без драк, или Ваша первая ссора» и обмахнула ее метелкой. – Ты не согласен с тем, что я могу тратить свои кровные денежки…
– Мне кажется, тебе не следует ехать в Лондон.
Бен рассеянно кинул в рот жареный орешек. Я с трудом поборола желание запустить в него книжонкой.
– Почему бы мне не поехать, дорогой? Мы с гобой всего несколько дней назад об этом договаривались. Ты сам меня пригласил.
– Я не сказал, что тебе нельзя ехать, Элли, – он закрыл глаза, бессильно откинувшись на подушку, словно эти разговоры его смертельно утомили. – Ну да, мы решили, что ты тоже поедешь. Но я подумал, что тебе лучше остаться в пределах досягаемости на случай каких-нибудь осложнений в «Абигайль». На данный момент у нас все идет по плану, – Бен приоткрыл один глаз, – но мы не можем позволить себе никаких срывов. – Нежная улыбка. – Элли, ты со мной согласна?
– Может, объяснишь все еще раз и попонятнее?
Мой уничтожающий взгляд пропал втуне: Бен щупал пульс у своего прихворнувшего пальца. Я повернулась к нему спиной и снова проехалась метелкой по книжке «Мрак без врак»… тьфу ты, «Брак без драк»!.. а заодно и вытерла глаза.
Кто-то коснулся моего плеча.
– Элли, как насчет того, чтобы сегодня пообедать здесь? Тут так уютно. – Кто-то начал распускать мои волосы.
– Хорошо, пожалуйста, как хочешь.
Я вздохнула и напомнила себе, как хорошо иметь мужа, который умеет и любит готовить, не указывает моей родне на порог и у кого такие нежные руки. Но тут же услышала голос мамочки: «Элли, Элли, стоит тебе начать подсчитывать его положительные стороны – и ты пропала!»
В ту ночь я много раз просыпалась с ощущением, что дом окутан гнетущей тишиной. Выбравшись в семь утра из постели, я обнаружила, что за окном белым-бело от снега. И это двадцать седьмого апреля!
Я поплелась вниз следом за Беном, надев его клетчатый халат и кашляя, словно чахоточная на смертном одре.
Кашель мне давался с трудом – простуда почти прошла. Зато обида с каждой минутой набирала силу.
– Элли, если ты уж так хочешь поехать… Бен открыл холодильник.
Великодушное предложение. Особенно если учесть, что заказанное такси появится в любую секунду. («Хайнцу» доверять столь ответственную поездку нельзя, он может сломаться в любой момент и сорвать встречу Бена с мистером А.Е. Брэдом и всеми боссами «Чертополох-пресс» в ассортименте.) Искушение было так велико…
Бен плеснул в стакан молока.
– И все же, учитывая твой жуткий кашель, тебе лучше остаться.
Ну угораздило же меня дать ему этот козырь! Мне стало совсем тошно. А Бен подлил масла в огонь. В каждой руке он держал по булочке с изюмом и методично по очереди откусывал от них.
– А тебе не пришло в голову, что одна булочка – моя?!
– Извини, солнышко. – За окном рявкнул клаксон. – Вот тебе две половинки, вполне заменят одну целую! – Бен сунул мне в руку огрызки, клюнул в щеку и схватил зонтик. – Увидимся вечером, около семи!
Стук садовой калитки прозвучал как выстрел. Да как он смеет! Я потуже затянула пояс халата и кинулась к нише, в которой мы держим всякое барахло, в котором можно выскочить в сад. Натянула рыбацкие сапоги Джонаса. Преданная жена – это одно дело, услужливая кретинка – совсем другое.
Через секунду я вылетела из дома. Хлопнув дверью (моя очередь!), я скатилась в промозглое утро и пустилась по усыпанной снегом дорожке в погоню за такси.
Бесполезно. Такси улепетнуло. Затылок Бена казался размытым пятном в заднем стекле, но я словно обезумела. Сложив ладони рупором, я завопила вслед:
– Чудовище! Ты соображаешь, каково мне было все эти месяцы?! Постоянные жертвы, волчий аппетит, голодные мечты, и вот наконец, когда я почти…
– Простите, леди, – испуганный мужской голос прервал мои излияния. – Я стараюсь как могу, мне казалось, вы мной довольны. – Из-за куста боязливо выглядывал молочник.
Я не остановилась поболтать с ним. В конце концов, было чертовски холодно. Яростно вырвала две причитающиеся нам пинты, и молочник метнулся к своему фургончику. Полегчало ли после того, как я разоралась почище законченной стервы? Если честно, да! Грехи Бена уже не казались такими страшными, Впереди долгий день. Сначала обжигающая ванна, потом загляну в «Абигайль», а дальше блаженное безделье – буду нянчиться с остатками простуды. Бог даст, к семи часам я снова буду любить своего мужа без оглядки.
Дверь на кухню не открывалась. То ли замок сработал от хлопка, то ли я сама, приучившись запирать все и вся, машинально нажала на защелку.
Надежда умирает последней. Я проверила парадную дверь и все окна, помня, что в моем распоряжении имеется козырная карта – распахнутое настежь окно спальни. Я сама видела, как на ветру полощутся занавески.
Увы, на ветру полоскался еще и свежевыпавший снег. Когда я, подоткнув полы халата, пробиралась к конюшне за лестницей, ветер швырял мне в лицо мокрые хлопья. Конюшня оказалась на замке. Проклятье! Сама виновата: настояла, чтобы конюшню запирали, после того как Рокси расписала мне ужасного Человека в Плаще.
Ну хорошо, придется рискнуть и пережить насмешки Фредди. Откинув со лба волосы, превратившиеся в мокрые крысиные хвосты, я поплелась к сторожке. Там меня ждал новый удар – еще одна запертая дверь и замогильная тишина. Кто бы мог подумать, что я прокляну тот день, когда профессиональная этика извратила характер Фредди?
Так, главное – не отчаиваться, Элли! Выход всегда найдется. У Рокси есть ключи от дома. Надо лишь позвонить ей и позвать на помощь. Вцепившись в кованые чугунные ворота и чувствуя, как от снега холодеют щеки, я обдумывала варианты. Направо – дом викария, где живет Роуленд Фоксворт. Друг. Налево, в десяти минутах ходьбы от Мерлин-Корта, – дом мистера Эдвина Дигби. Незнакомца.
Я скрутила волосы в узел на затылке и поплелась по дороге. Долго думать не понадобилось. Роуленд был молод и хорош собой. А мистер Дигби – пожилой выпивоха, обожающий всякие безобразия.
Из протоколов Вдовьего Клуба. Понедельник, 27 апреля, 7.00.
Президент. Доброе утро, миссис Гуиннивер. Я вас не разбудила?.. Да, я понимаю, что в пивной день начинается ранешенько. Сегодня я к вам с добрыми вестями!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59