– Теперь поговорим о деле, – сказал он. – Прежде всего, губернатор, позвольте поблагодарить вас, что разыскали этого беспокойного юношу.
– К сожалению, кое-кто нашел его первым.
– Да, лейтенант Тайл сразу же меня известил. Он также рассказал, как вы рисковали, чтобы парень остался в живых.
– Обещание есть обещание. – Сцинк звякнул вилкой о стол. – Я свое сдержал.
– Да, безусловно. – Артемус беспокойно поерзал, но сделал вид, что ему просто мешает пес под столом.
Лиза Джун понимала, что дело не в собаке. Джим Тайл тоже понимал.
– Вы говорили, что организуете для парня лечение.
– Верно.
– Где?
– Хм… Ну, где он захочет, – мямлил Дик Артемус. – Как он, кстати? Рана серьезная?
– Выкарабкается. Парень крепкий, – сказал Сцинк. – А для чего полицейские перед его палатой?
– Для охраны, – сухо ответил губернатор. – Ведь кто-то же пытался его убить.
– Значит, он не арестован?
– Насколько мне известно, нет. Мистер Стоут не заинтересован в судебном преследовании. Он считает, подобная реклама нежелательна, и я не могу с ним не согласиться.
– Хорошо. – Сцинк оперся локтями на стол. – Теперь насчет моего брата.
– Да? – Губернатор украдкой бросил беспокойный взгляд на Лизу Джун.
– Дойл, – подсказала та.
– Верно, Дойл Тайри! – Дик Артемус облегченно вздохнул. – Смотритель маяка. Безусловно, он может оставаться там, сколько пожелает. Залив Хилсборо, так?
– Соколиная бухта. – Сцинк повернулся к Лизе Джун Питерсон. – Вы не против, если мы с губернатором поговорим наедине?
Лиза Джун пыталась возразить, и Джим Тайл поддержал ее тяжелым вздохом, но Дик Артемус отмахнулся:
– Лиза Джун, почему бы вам не прогуляться с псом и не показать ему наши великолепные старые сосны.
Через полчаса губернатору предстояло выступить с речью, и он не хотел, чтобы его видели со следами собачьих слюней на ширинке.
Когда они остались одни, бывший губернатор спросил нынешнего:
– Что с островом?
– В результате он будет просто прелесть.
– Он сейчас просто прелесть. Вы там бывали?
Дик Артемус покачал головой.
– Послушайте, вы же помните, как делаются подобные вещи. – Он высосал водку, гремя кубиками льда. – Человек выделил значительные суммы на мою кампанию и вправе рассчитывать на ответное уважение. Или послабления, если угодно. И должен признать, он все сделал по правилам с этим «Буревестником»: провел районирование, природные исследования, получил разрешения – все вроде по закону. Так мне докладывали.
– Стоило хотя бы взглянуть на остров, прежде чем позволить его губить.
– Губернатор, я понимаю ваши чувства…
– Ни хрена ты не понимаешь.
– Что вы делаете? Эй, отпустите!
Сон с бульдозерами снился бесконечно: хор ревущих машин гнал Твилли Спри все дальше от берега. Закончилось все так: с неба, как того и боялся Твилли, падали чайки. Птицы падали уже мертвыми и, врезаясь в океан, точно камни, поднимали султаны воды у его головы. Спасаясь, Твилли нырял, но едва выскакивал для глотка воздуха, как птицы, больно ударяя, падали на него. Скоро силы кончились, и он почувствовал, как погружается в ледяное кружево синевы и пены. Казалось, смерть когтями вцепилась в ноги и тянет вниз. Но потом что-то сильное схватило и потянуло его наверх из бурлящего холода, освобождая из хватких когтей.
Черный пес! Будто в диснеевском фильме, отважная собака бросалась на помощь и вытаскивала на воздух…
Оказалось, поднимала его не собака. Поддерживая Твилли голову, Дези приподняла его, чтобы поправить подушки. Он открыл глаза, и первое, что увидел – ложбинку в основании шеи. Твилли потянулся ее поцеловать, и, судя по боли, от движения раскололась грудь.
– Кому-то уже лучше, – улыбнулась Дези.
– Гораздо, – выдохнул Твилли.
– Тебе нельзя разговаривать и целоваться.
Она чмокнула его в лоб. Дурной знак. Прощаясь, женщины всегда целовали его в лоб.
– Прости за все, – сказал Твилли.
– Я там оказалась по своей воле.
– Ты уезжаешь?
Дези кивнула.
– В Атланту. Поживу пока у родителей.
– Я тебя люблю, – вяло сказал Твилли, хотя это была абсолютная правда. Как правда и то, что он, по обычаю, влюбится в первую женщину, которая с ним переспит.
– Я знаю, – сказала Дези.
– Ты потрясающе выглядишь.
– Это тебе после «демерола» кажется. Я сейчас страхолюдина. Лежи, отдыхай.
– А что тот человек…
– Ой! – Дези через одеяло ухватила Твилли за ногу. – Ни за что не догадаешься, кто это!
Когда она назвала имя, Твилли повел себя так, будто ему вкатили дозу чистого адреналина. Он рывком поднял голову и выпалил:
– Я слышал это имя! От матери.
– Клинтон Тайри?
– Мать рассказала всю его историю и считала героем, а отец говорил, что он сумасшедший.
– Знаешь, он приставал ко мне в вертолете.
– Ну! Это лишь подтверждает, что он в здравом уме. – Твилли слабо улыбнулся и откинулся на подушки.
– Еще он крайне отрицательно отозвался о моем муже. Сказал, эксгибиционист в школьном дворе и то порядочнее.
Твилли усмехнулся. Появилась суетливая медсестра, поправила капельницу и велела Твилли поспать. Уходя, она одарила Дези испепеляющим взглядом.
– Утром я разговаривала с Палмером, просто сообщила, что со мной все в порядке, – сказала Дези. – По-моему, он абсолютно счастлив. В выходные собирается на охоту с губернатором Диком и… угадай с кем? С Робертом Клэпли. Наверное, будут отмечать удачу с «Буревестником».
Твилли хмыкнул.
– На кого охотиться? Где?
– Милый, даже если б знала, не сказала бы. – Дези грустно улыбнулась и мягко провела пальцем по щеке Твилли. – Весь этот бред, что ты согласен убить… Ты отчаянный, если так пойдет дальше, все кончится твоей преждевременной смертью. Считай меня эгоисткой, но я не хочу быть рядом, когда это случится.
– Нужно верить. – Твилли был словно в тумане.
Дези невесело рассмеялась:
– Вера у меня есть. Мне до ужаса не хватает здравого смысла.
Она поднялась, и Твилли увидел, что на ней новое платье – цвета морской волны, на тонких бретельках. У него сжалось сердце.
– Хочу попросить тебя об одолжении, – сказала Дези. – Ты не мог бы присмотреть за Макгуином, пока я устроюсь? У мамы жуткая аллергия на собак.
– А Палмер?
– Ну уж нет! Может, мне не много достанется после развода, но Макгуина он не получит. Пожалуйста, позаботься о нем.
– Конечно. – Твилли любил пса и обрадовался возможности снова увидеть Дези, когда она будет забирать собаку. – Где он сейчас?
– С лейтенантом Тайлом и сам знаешь с кем еще. В мотеле, где я живу, не разрешают держать животных. – Дези взяла сумочку. – Пора на самолет… Обещай мне еще кое-что.
– Выкладывай.
Дези оперлась коленом на край кровати и наклонилась поцеловать Твилли – на этот раз по-настоящему.
– Не ложись ни с кем в постель на глазах у Макгуина, – прошептала она. – Он совсем запутается.
– Обещаю. – Твилли хотел в шутку ухватить Дези за бретельки, но она отстранилась.
– Поправляйся. За дверью четыре громилы полицейских, чтобы никто к тебе не сунулся.
Твилли попытался отдать честь, но едва смог поднять руку.
– До свиданья, милый.
– Погоди. А тот мужик, Гэш…
Взгляд Дези стал жестким.
– Дикий несчастный случай, – сказала она.
– Бывает. – Твилли вдруг неудержимо потянуло в сон. – Я люблю тебя.
– Пока, забияка.

АБОНЕНТ: Помоихе! Пвоху!
ДИСПЕТЧЕР: У вас что-то случилось?
АБОНЕНТ: Хга! Хвуфивох! Мейя пхигавиф буфговеха хех!
ДИСПЕТЧЕР: Буфговер? Простите, сэр, но не могли бы говорить отчетливее? Это пожарная служба округа Леви. Сообщите, что у вас произошло.
АБОНЕНТ: Хга! Помоихе! У мейя хпиа хгомаха… Пхигавифо… Мье нувха помох!
ДИСПЕТЧЕР: Сэр, вы говорите по-английски?
АБОНЕНТ: Эхо ахгфийфкий! Мье охгъеийи яхык! Их пифхофефа!
ДИСПЕТЧЕР: Пожалуйста, подождите, мистер Буфговер. Я переключу вас на сотрудника, который примет ваше сообщение…
АБОНЕНТ: Геееех! Помоихе! Пвоху!
ВТОРОЙ ДИСПЕТЧЕР: Diga. Donde estas?
АБОНЕНТ: Аааааааааа!!!
ВТОРОЙ ДИСПЕТЧЕР: Tienes emergencia?
АБОНЕНТ: Хвою махь! Я умиаю…
ВТОРОЙ ДИСПЕТЧЕР: Senor, рог favor, no entiendo nada que estas diciendo.
АБОНЕНТ: Помоихе!.. Помоихе!
26
В бытность торговцем машинами Дик Артемус сталкивался со множеством раздраженных людей – побагровевших разъяренных клиентов, которые с пеной у рта доказывали, что их обжулили, надули, поймали на удочку, провели или еще как-нибудь облапошили. Их направляли к Дику, одаренному услужливой манерой, неиссякаемой сердечностью и поразительным умением привести совершенно обезумевших олухов в доброе расположение духа и внушить им любовь ко всему человечеству вообще. Каким бы очевидным ни был обман, ни один клиент не покидал кабинета Дика Артемуса рассерженным; все выходили умиротворенными, если не сказать – лучезарно безмятежными. Он владел даром, который восхищал других торговцев. Такие, как Дик, появляются на свет раз лет в пятьдесят.
На посту губернатора Флориды талант запудривать мозги исключительно пригодился Дику Артемусу. Даже самые заклятые политические недруги признавали, что Артемуса нельзя не полюбить после беседы с глазу на глаз. Как же могло случиться, подавленно размышлял Дик Артемус, что один лишь Клинтон Тайри оказался невосприимчив к обаянию его личности? Дик не только не нравился этому человеку, но просто вызывал у него отвращение. Артемус не мог прийти к другому заключению, исходя из того, что сейчас экс-губернатор держал его за горло, пригвоздив к деревянным панелям стены губернаторской столовой. Все произошло так быстро – Дика, словно тряпичную куклу, протащили через стол, сметая оставшийся душистый полумесяц лаймового пирога, – что он не успел звонком вызвать Шона или охрану.
Лицо Клинтона Тайри подергивалось, искусственный глаз блуждал, а хватка была столь крепка, что губернатор не мог выдавить ни слова. Именно это и сокрушало Дика Артемуса. Если б только безумный ублюдок чуть разжал руку, возможно, удалось бы отболтаться.
В суматохе с Клинтона Тайри слетела купальная шапочка, и сияющая, заостренная, как пуля, лысина усугубляла его зловещий вид. Вплотную приблизившись к измазанному десертом губернаторскому носу, он сказал:
– Надо бы выпотрошить тебя, как макрель.
Даже моргать Артемусу было больно, так его стиснули.
– Ничто не должно обеспокоить моего брата. Никогда, – хрипло прошептал экс-губернатор.
Дик Артемус умудрился кивнуть, хотя пальцы Тайри больно упирались в челюсть.
– Во что вы верите, сэр?
В ответ Артемус вопросительно пискнул.
– Каково ваше видение? Что вам нужно – жилые кварталы, торговые центры, трейлерные стоянки? Все больше, больше, больше? Больше людей, больше машин, больше дорог, больше домов. – Клинтон Тайри жарко дышал губернатору в лицо. – Еще, еще и еще? Еще, еще, еще, еще, еще, еще, еще…
Ноги Артемуса болтались – сумасшедший одной рукой приподнял его за горло. Губернатор в ужасе взвизгнул.
– Я был здесь не к месту. Дик, – продолжил Тайри. – Но ты-то! Это твое место и твое время. Лучше всего ты умеешь продавать, и каждый дюйм этого благословенного штата выставлен на продажу. Все было так же, когда я занимал твою должность, Дики, только теперь ставки повысились, поскольку все меньше добра для дележки. Сколько еще нетронутых островов?
Клинтон Тайри саркастически рассмеялся, выпустил Артемуса, и тот сполз по стене.
– Я знаю, что должен с тобой сделать, – сказал Тайри, склонившись над губернатором, словно могильщик. – Но это может повредить моим друзьям, так что…
Через секунду Артемус понял, что с него срывают пиджак, сорочку и галстук. Потом двести сорок фунтов одноглазого психопата коленом придавили голого по пояс губернатора к полу.
– Что вы делаете? – закричал Артемус. Ему грубым рывком запрокинули голову, и он увидел безжалостный красный блеск мертвого глаза Клинтона Тайри.
– Помолчи, губернатор Дик.
Артемус заткнулся и сосредоточил внимание на мочевом пузыре, дабы сохранить собственное достоинство, а равно и ковер в столовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56