И несправедливо было бы с моей стороны лишить вас такого права, ведь мне самому никогда даже не приходило в голову просить разрешения, чтобы сообщить вам, что я уже долгие годы нахожу вас смертельно скучным!
– Если бы мы с вами находились не здесь, – процедил лорд Бекнем сквозь зубы, – я вряд ли удержался бы от того, чтобы дать вам пощечину, сэр!
– Остается только надеяться, что ваша сила воли позволит вам удержаться от этого, – ответил мистер Карлтонн фальшиво-сочувственным тоном. – Это было бы поступком, совершить который может только глупец, не правда ли?
Поскольку лорду Бекнему было прекрасно известно, что мистер Карлтонн славится своим боксерским мастерством в той же степени, что и своей грубостью, ему оставалось только, едва кивнув мисс Уичвуд, развернуться на каблуках и отойти в сторону, грозно нахмурившись и плотно сжав губы.
– Никогда не мог понять, – заметил мистер Карлтонн, – почему это многие не умеют быстро отделаться от таких напыщенно-скучных типов, как этот!
– Возможно, – предположила мисс Уичвуд, – потому, что очень немногие – если таковые вообще существуют, – ведут себя так же невежливо, как вы!
– Это, без сомнения, все объясняет! – кивнул Оливер Карлтонн.
– Вам должно быть стыдно за ваше поведение! – укорила его мисс Уичвуд.
– О нет, как вы можете так говорить? Не хотите же вы сказать, что не мечтали втайне избавиться от него!
– Ну нет, конечно, – согласилась она. – Я действительно желала этого, но только потому, что он смертельно раздражает меня. Я бы и сама с этим сладила, если бы вы не вмешались в нашу беседу! Только гораздо вежливее!
– Должно быть, вы очень плохо его знаете, если воображаете, что могли бы сделать это, – парировал мистер Карлтонн. – Всем известно, что броню его самодовольства можно пробить только с помощью исключительной грубости. Могу сказать, что при его появлении комната пустеет с фантастической быстротой.
Она улыбнулась, но сочувственно произнесла:
– Бедняга! Его можно только пожалеть.
– И напрасно, поверьте мне! Смею заметить, что он сам не поверил бы своим ушам, если бы ему сказали, что кто-то испытывает к нему жалость.
Эннис тут же вспомнила, как часто она едва ли не впадала в истерику, вынужденная выслушивать бесконечные рассуждения его лордства. Она не смогла сдержать смешок, но тут же постаралась загладить это впечатление, заявив, что, хотя лорд Бекнем и бывает часто скучен, он все же обладает многими неоспоримыми достоинствами.
– Надеюсь, что это так. Каждый обладает какими-нибудь достоинствами, даже я! Конечно, у меня их немного, но все-таки они есть!
Она сочла за лучшее не заметить этих слов и продолжила защищать лорда Бекнема.
– Ну, если уж на то пошло, то вам тоже не пристало смеяться над ним! – возразил он.
– Я знаю, – согласилась она. – Но я все же смеялась сейчас не над ним, но над тем, какие глупости вы говорили о нем. А сейчас, если вы хотите поговорить с Люсиллой…
– Не хочу. А кто этот юный щеголь рядом с ней?
Она бросила взгляд туда, где Люсилла находилась в центре группы, состоящей из оживленно беседующей молодежи.
– Это Найниэн Элмор… если вы имели в виду того блондина.
Мистер Карлтонн поднес к глазам лорнет.
– Так, значит, это он наследник Айверли? Выглядит неплохо, хотя лицо слишком детское. И ноги тонковаты. – Мистер Карлтонн внимательно оглядел молодых людей, окружавших Люсиллу, и его лицо внезапно окаменело. – Я вижу, что вокруг нее вьется Килбрайд, – резко произнес он. – Позвольте заметить, мэм, что я не желаю, чтобы вы поощряли это знакомство!
Она была уязвлена его неожиданно властным тоном, но ответила со своей всегдашней прямотой:
– Я, безусловно, не стану поощрять его, можете не беспокоиться, сэр. Вчера вечером он подошел ко мне, и я вынуждена была представить его Люсилле. И хоть я и считаю его весьма приятным человеком и интересным собеседником, но все же считаю, что его склонность отчаянно флиртовать почти с каждой симпатичной особой женского пола делает его общество весьма нежелательным для неопытной девушки.
Он выпустил лорнет и перевел взгляд на ее лицо.
– Вы неравнодушны к нему, не так ли? Я должен был догадаться! Ваши дела меня не касаются, мисс Уичвуд, но вот дела Люсиллы касаются меня самым непосредственным образом, и я честно предупреждаю вас, что не желаю, чтобы она оказалась во власти Килбрайда или подобного ему джентльмена!
На его неожиданно резкое заявление она ответила сдержанно – и лишь гневные искры сверкнули в ее глазах:
– Прошу вас просветить меня в моем невежестве, сэр! И чем же это характер мистера Килбрайда отличается от вашего?
Если она и лелеяла надежду хотя бы отчасти поколебать его самоуверенность, то надежда, не родившись, умерла с его словами:
– Бог мой, неужели вы думаете, что я позволил бы ей выйти замуж за человека, подобного мне? Что за странный вопрос вы мне задали? А я уж было начал считать вас весьма разумной женщиной!
Она ничего не смогла произнести в ответ, но ответа и не требовалось. Коротко кивнув, он отвернулся и направился в другой конец галереи, оставив ее сожалеть о том, что ее раздражение заставило ее допустить бестактность. Она пыталась убедить себя, что он сам в этом виноват, – она просто заразилась от него страстью к прямым и нелицеприятным высказываниям. Это не помогло, и ее продолжала мучить совесть. Она подумала, что ей придется извиниться перед ним, и с удивлением поняла, что ей было бы гораздо обиднее, если бы он счел ее глупой, а не дерзкой.
Взяв себя в руки, мисс Уичвуд направилась к миссис Стинчкоумб. Но прежде чем мисс Уичвуд смогла поздороваться с ней, она попала в весьма неловкое положение. Люсилла, увидев ее, тут же воскликнула:
– О, мисс Уичвуд, прошу вас, скажите мистеру Килбрайду, что мы будем счастливы видеть его у нас на вечеринке! Я рискнула пригласить его, ведь вы сказали мне, что я могу приглашать кого захочу, а ведь он ваш друг! Только он говорит, что не придет, если вы сами не пригласите его!
Именно в этот момент мисс Уичвуд поняла, что опекать Люсиллу – вовсе не такое уж безмятежное и простое занятие. Было просто невозможно отменить приглашение, столь невинно сделанное Люсиллой, но Эннис все же постаралась сделать все, что было в ее силах. Она сказала:
– Конечно, если он хочет прийти, я буду рада включить его в число приглашенных.
– Я очень хочу! – тут же заявил мистер Килбрайд, сделав шаг вперед и отвесив ей поклон. Затем он поднял голову и, хитро улыбнувшись, тихо сказал: – Почему вы не хотите, чтобы я пришел, обожаемая леди? Вам конечно же должно быть известно, что я просто незаменим на всяких вечеринках!
– О да! – произнесла она. – Забавные болтуны всегда незаменимы! Но я не думаю, что моя вечеринка вам понравится. По правде говоря, я полагала, что вы сочтете ее слишком скучной – почти что детской!
– О! В таком случае вы просто не можете не пригласить меня! На детских вечеринках я просто незаменим, могу организовать множество игр для ваших юных гостей. Шарады, например, или жмурки!
– Не говорите глупости! – рассмеялась мисс Уичвуд. – Если вы придете ко мне, то я хочу, чтобы вы развлекали почтенных дам.
– О, с этим вообще не будет никаких проблем! Я ведь с успехом развлекаю даже мою бабушку, а это, как вам известно, требует большого умения!
– Бездельник! – пожурила его Эннис и отошла в сторону.
В этот момент она заметила, что к молодым людям присоединился мистер Бекнем, и, когда она здоровалась с ним, ей пришло в голову, что присутствие мистера Килбрайда на ее приеме станет менее заметным, если она пригласит еще и мистера Бекнема. Он был значительно моложе Килбрайда, но его располагающие манеры, модные наряды и вообще вид уверенного в себе человека делали его старше, чем он был на самом деле. Рядом с ним стоял также весьма респектабельный молодой человек, которого мистер Бекнем представил как Джонатана Хоксбери, своего друга из Лондона, приехавшего к нему погостить. Мисс Уичвуд не замедлила воспользоваться случаем и пригласила также и мистера Хоксбери. У Эннис не сложилось высокого мнения о его уме и способности поддержать беседу, но манеры его были безупречны, а наряд настолько изыскан, что он одним своим присутствием придал бы блеск любой вечеринке. Оба джентльмена приняли ее приглашение.
– Мы будем счастливы прийти к вам на вечеринку, дорогая мисс Эннис! А танцы будут? – в один голос воскликнули они.
Мисс Уичвуд быстро пересмотрела свой первоначальный план. Она наняла небольшой оркестр, который должен был услаждать слух ее гостей спокойной, тихой музыкой, но теперь она уже думала, что было бы неплохо, если бы музыканты сыграли пару контрдансов и, возможно, даже – весьма смелая мысль! – вальс! Это, конечно, может шокировать некоторых самых консервативных матрон, потому что, хотя вальс уже становился чрезвычайно модным танцем в Лондоне, его еще ни разу не танцевали на ассамблеях в Бате. Но вальс, без сомнения, ту же превратит ее вечеринку из рядовых и даже скучноватых в неожиданно модную. И она ответила:
– Ну, это будет зависеть от обстоятельств! Ведь это скорее прием, чем бал, но я надеюсь, что он закончится… импровизированными танцами.
Мистер Бекием зааплодировал этому предложению и сообщил, что его неразговорчивый друг замечательно танцует. Мистер Хоксбери скромно отрицал это, но выразил надежду, что ему будет оказана честь протанцевать первый танец с хозяйкой. Мисс Уичвуд отошла от них, намереваясь пригласить также и майора Беверли, который только что вошел в галерею, сопровождая свою мать. Майор не танцевал, но он был одного возраста с Денисом Килбрайдом, и, поскольку он, к несчастью, потерял руку в кровавой битве под Ватерлоо, он всегда был предметом благоговейного интереса со стороны девиц. Заручившись его обещанием прийти на прием, мисс Уичвуд прошла далее, выискивая очередного кандидата. И тут ей пришло в голову, что она не столько пытается пригласить побольше молодых людей, которых можно было бы представить Люсилле, и отвлечь тем самым ее внимание от повесы Килбрайда, сколько хочет спрятать его от вездесущего ока мистера Карлтон-на. Это было настолько забавно, что она даже посмеялась над собой, но при этом также почувствовала раздражение: какое, в конце концов, ему дело, кого она приглашает к себе в дом? Ей абсолютно безразлично его мнение; и она не станет больше задумываться об этом.
В течение следующих двух дней мистер Карлтонн не появлялся, но на третий день вечером он зашел в «Кэмден-Плейс», чтобы сообщить Люсилле, что он купил ей спокойную кобылу для верховой езды.
– Мой грум вскоре доставит ее, и он же будет за ней ухаживать. Я велю ему каждое утро приходить сюда за указаниями.
– О! – восторженно пискнула Люсилла. – Спасибо, сэр! Я чрезвычайно вам признательна! Какая это кобыла? И когда я смогу покататься на ней? Мне она понравится?
– Думаю, что да. Она серая, с хорошим ходом и очень прыгучая. Животное – из конюшни лорда Уоррингтона, она привыкла к дамскому седлу, но я купил ее у Тэттерсолла, поскольку Уоррингтону после смерти жены она была уже не нужна. Ты сможешь покататься на ней уже послезавтра.
– О, отлично! Замечательно! – захлопала в ладоши Люсилла. – Так вы поэтому уезжали из Бата? Вы проехали до самого Лондона, чтобы купить мне лошадь, которая станет моей? Я… я так вам благодарна! Мисс Уичвуд одолжила мне свою лошадь, которая просто великолепна, но мне неловко одалживать лошадь у нее, хотя мисс Уичвуд и говорит, что она не хочет кататься верхом.
– Мне тоже это не нравится, – ответил мистер Карлтонн. Он поднес к глазам лорнет и принялся рассматривать мистера Элмора, который встал при появлении мистера Карлтониа и продолжал скромно стоять, не вмешиваясь в разговор. – Вы, я полагаю, и есть молодой Элмор, – сказал опекун Люсиллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
– Если бы мы с вами находились не здесь, – процедил лорд Бекнем сквозь зубы, – я вряд ли удержался бы от того, чтобы дать вам пощечину, сэр!
– Остается только надеяться, что ваша сила воли позволит вам удержаться от этого, – ответил мистер Карлтонн фальшиво-сочувственным тоном. – Это было бы поступком, совершить который может только глупец, не правда ли?
Поскольку лорду Бекнему было прекрасно известно, что мистер Карлтонн славится своим боксерским мастерством в той же степени, что и своей грубостью, ему оставалось только, едва кивнув мисс Уичвуд, развернуться на каблуках и отойти в сторону, грозно нахмурившись и плотно сжав губы.
– Никогда не мог понять, – заметил мистер Карлтонн, – почему это многие не умеют быстро отделаться от таких напыщенно-скучных типов, как этот!
– Возможно, – предположила мисс Уичвуд, – потому, что очень немногие – если таковые вообще существуют, – ведут себя так же невежливо, как вы!
– Это, без сомнения, все объясняет! – кивнул Оливер Карлтонн.
– Вам должно быть стыдно за ваше поведение! – укорила его мисс Уичвуд.
– О нет, как вы можете так говорить? Не хотите же вы сказать, что не мечтали втайне избавиться от него!
– Ну нет, конечно, – согласилась она. – Я действительно желала этого, но только потому, что он смертельно раздражает меня. Я бы и сама с этим сладила, если бы вы не вмешались в нашу беседу! Только гораздо вежливее!
– Должно быть, вы очень плохо его знаете, если воображаете, что могли бы сделать это, – парировал мистер Карлтонн. – Всем известно, что броню его самодовольства можно пробить только с помощью исключительной грубости. Могу сказать, что при его появлении комната пустеет с фантастической быстротой.
Она улыбнулась, но сочувственно произнесла:
– Бедняга! Его можно только пожалеть.
– И напрасно, поверьте мне! Смею заметить, что он сам не поверил бы своим ушам, если бы ему сказали, что кто-то испытывает к нему жалость.
Эннис тут же вспомнила, как часто она едва ли не впадала в истерику, вынужденная выслушивать бесконечные рассуждения его лордства. Она не смогла сдержать смешок, но тут же постаралась загладить это впечатление, заявив, что, хотя лорд Бекнем и бывает часто скучен, он все же обладает многими неоспоримыми достоинствами.
– Надеюсь, что это так. Каждый обладает какими-нибудь достоинствами, даже я! Конечно, у меня их немного, но все-таки они есть!
Она сочла за лучшее не заметить этих слов и продолжила защищать лорда Бекнема.
– Ну, если уж на то пошло, то вам тоже не пристало смеяться над ним! – возразил он.
– Я знаю, – согласилась она. – Но я все же смеялась сейчас не над ним, но над тем, какие глупости вы говорили о нем. А сейчас, если вы хотите поговорить с Люсиллой…
– Не хочу. А кто этот юный щеголь рядом с ней?
Она бросила взгляд туда, где Люсилла находилась в центре группы, состоящей из оживленно беседующей молодежи.
– Это Найниэн Элмор… если вы имели в виду того блондина.
Мистер Карлтонн поднес к глазам лорнет.
– Так, значит, это он наследник Айверли? Выглядит неплохо, хотя лицо слишком детское. И ноги тонковаты. – Мистер Карлтонн внимательно оглядел молодых людей, окружавших Люсиллу, и его лицо внезапно окаменело. – Я вижу, что вокруг нее вьется Килбрайд, – резко произнес он. – Позвольте заметить, мэм, что я не желаю, чтобы вы поощряли это знакомство!
Она была уязвлена его неожиданно властным тоном, но ответила со своей всегдашней прямотой:
– Я, безусловно, не стану поощрять его, можете не беспокоиться, сэр. Вчера вечером он подошел ко мне, и я вынуждена была представить его Люсилле. И хоть я и считаю его весьма приятным человеком и интересным собеседником, но все же считаю, что его склонность отчаянно флиртовать почти с каждой симпатичной особой женского пола делает его общество весьма нежелательным для неопытной девушки.
Он выпустил лорнет и перевел взгляд на ее лицо.
– Вы неравнодушны к нему, не так ли? Я должен был догадаться! Ваши дела меня не касаются, мисс Уичвуд, но вот дела Люсиллы касаются меня самым непосредственным образом, и я честно предупреждаю вас, что не желаю, чтобы она оказалась во власти Килбрайда или подобного ему джентльмена!
На его неожиданно резкое заявление она ответила сдержанно – и лишь гневные искры сверкнули в ее глазах:
– Прошу вас просветить меня в моем невежестве, сэр! И чем же это характер мистера Килбрайда отличается от вашего?
Если она и лелеяла надежду хотя бы отчасти поколебать его самоуверенность, то надежда, не родившись, умерла с его словами:
– Бог мой, неужели вы думаете, что я позволил бы ей выйти замуж за человека, подобного мне? Что за странный вопрос вы мне задали? А я уж было начал считать вас весьма разумной женщиной!
Она ничего не смогла произнести в ответ, но ответа и не требовалось. Коротко кивнув, он отвернулся и направился в другой конец галереи, оставив ее сожалеть о том, что ее раздражение заставило ее допустить бестактность. Она пыталась убедить себя, что он сам в этом виноват, – она просто заразилась от него страстью к прямым и нелицеприятным высказываниям. Это не помогло, и ее продолжала мучить совесть. Она подумала, что ей придется извиниться перед ним, и с удивлением поняла, что ей было бы гораздо обиднее, если бы он счел ее глупой, а не дерзкой.
Взяв себя в руки, мисс Уичвуд направилась к миссис Стинчкоумб. Но прежде чем мисс Уичвуд смогла поздороваться с ней, она попала в весьма неловкое положение. Люсилла, увидев ее, тут же воскликнула:
– О, мисс Уичвуд, прошу вас, скажите мистеру Килбрайду, что мы будем счастливы видеть его у нас на вечеринке! Я рискнула пригласить его, ведь вы сказали мне, что я могу приглашать кого захочу, а ведь он ваш друг! Только он говорит, что не придет, если вы сами не пригласите его!
Именно в этот момент мисс Уичвуд поняла, что опекать Люсиллу – вовсе не такое уж безмятежное и простое занятие. Было просто невозможно отменить приглашение, столь невинно сделанное Люсиллой, но Эннис все же постаралась сделать все, что было в ее силах. Она сказала:
– Конечно, если он хочет прийти, я буду рада включить его в число приглашенных.
– Я очень хочу! – тут же заявил мистер Килбрайд, сделав шаг вперед и отвесив ей поклон. Затем он поднял голову и, хитро улыбнувшись, тихо сказал: – Почему вы не хотите, чтобы я пришел, обожаемая леди? Вам конечно же должно быть известно, что я просто незаменим на всяких вечеринках!
– О да! – произнесла она. – Забавные болтуны всегда незаменимы! Но я не думаю, что моя вечеринка вам понравится. По правде говоря, я полагала, что вы сочтете ее слишком скучной – почти что детской!
– О! В таком случае вы просто не можете не пригласить меня! На детских вечеринках я просто незаменим, могу организовать множество игр для ваших юных гостей. Шарады, например, или жмурки!
– Не говорите глупости! – рассмеялась мисс Уичвуд. – Если вы придете ко мне, то я хочу, чтобы вы развлекали почтенных дам.
– О, с этим вообще не будет никаких проблем! Я ведь с успехом развлекаю даже мою бабушку, а это, как вам известно, требует большого умения!
– Бездельник! – пожурила его Эннис и отошла в сторону.
В этот момент она заметила, что к молодым людям присоединился мистер Бекнем, и, когда она здоровалась с ним, ей пришло в голову, что присутствие мистера Килбрайда на ее приеме станет менее заметным, если она пригласит еще и мистера Бекнема. Он был значительно моложе Килбрайда, но его располагающие манеры, модные наряды и вообще вид уверенного в себе человека делали его старше, чем он был на самом деле. Рядом с ним стоял также весьма респектабельный молодой человек, которого мистер Бекнем представил как Джонатана Хоксбери, своего друга из Лондона, приехавшего к нему погостить. Мисс Уичвуд не замедлила воспользоваться случаем и пригласила также и мистера Хоксбери. У Эннис не сложилось высокого мнения о его уме и способности поддержать беседу, но манеры его были безупречны, а наряд настолько изыскан, что он одним своим присутствием придал бы блеск любой вечеринке. Оба джентльмена приняли ее приглашение.
– Мы будем счастливы прийти к вам на вечеринку, дорогая мисс Эннис! А танцы будут? – в один голос воскликнули они.
Мисс Уичвуд быстро пересмотрела свой первоначальный план. Она наняла небольшой оркестр, который должен был услаждать слух ее гостей спокойной, тихой музыкой, но теперь она уже думала, что было бы неплохо, если бы музыканты сыграли пару контрдансов и, возможно, даже – весьма смелая мысль! – вальс! Это, конечно, может шокировать некоторых самых консервативных матрон, потому что, хотя вальс уже становился чрезвычайно модным танцем в Лондоне, его еще ни разу не танцевали на ассамблеях в Бате. Но вальс, без сомнения, ту же превратит ее вечеринку из рядовых и даже скучноватых в неожиданно модную. И она ответила:
– Ну, это будет зависеть от обстоятельств! Ведь это скорее прием, чем бал, но я надеюсь, что он закончится… импровизированными танцами.
Мистер Бекием зааплодировал этому предложению и сообщил, что его неразговорчивый друг замечательно танцует. Мистер Хоксбери скромно отрицал это, но выразил надежду, что ему будет оказана честь протанцевать первый танец с хозяйкой. Мисс Уичвуд отошла от них, намереваясь пригласить также и майора Беверли, который только что вошел в галерею, сопровождая свою мать. Майор не танцевал, но он был одного возраста с Денисом Килбрайдом, и, поскольку он, к несчастью, потерял руку в кровавой битве под Ватерлоо, он всегда был предметом благоговейного интереса со стороны девиц. Заручившись его обещанием прийти на прием, мисс Уичвуд прошла далее, выискивая очередного кандидата. И тут ей пришло в голову, что она не столько пытается пригласить побольше молодых людей, которых можно было бы представить Люсилле, и отвлечь тем самым ее внимание от повесы Килбрайда, сколько хочет спрятать его от вездесущего ока мистера Карлтон-на. Это было настолько забавно, что она даже посмеялась над собой, но при этом также почувствовала раздражение: какое, в конце концов, ему дело, кого она приглашает к себе в дом? Ей абсолютно безразлично его мнение; и она не станет больше задумываться об этом.
В течение следующих двух дней мистер Карлтонн не появлялся, но на третий день вечером он зашел в «Кэмден-Плейс», чтобы сообщить Люсилле, что он купил ей спокойную кобылу для верховой езды.
– Мой грум вскоре доставит ее, и он же будет за ней ухаживать. Я велю ему каждое утро приходить сюда за указаниями.
– О! – восторженно пискнула Люсилла. – Спасибо, сэр! Я чрезвычайно вам признательна! Какая это кобыла? И когда я смогу покататься на ней? Мне она понравится?
– Думаю, что да. Она серая, с хорошим ходом и очень прыгучая. Животное – из конюшни лорда Уоррингтона, она привыкла к дамскому седлу, но я купил ее у Тэттерсолла, поскольку Уоррингтону после смерти жены она была уже не нужна. Ты сможешь покататься на ней уже послезавтра.
– О, отлично! Замечательно! – захлопала в ладоши Люсилла. – Так вы поэтому уезжали из Бата? Вы проехали до самого Лондона, чтобы купить мне лошадь, которая станет моей? Я… я так вам благодарна! Мисс Уичвуд одолжила мне свою лошадь, которая просто великолепна, но мне неловко одалживать лошадь у нее, хотя мисс Уичвуд и говорит, что она не хочет кататься верхом.
– Мне тоже это не нравится, – ответил мистер Карлтонн. Он поднес к глазам лорнет и принялся рассматривать мистера Элмора, который встал при появлении мистера Карлтониа и продолжал скромно стоять, не вмешиваясь в разговор. – Вы, я полагаю, и есть молодой Элмор, – сказал опекун Люсиллы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45