Стоны опять прекратились.
Я подскочила к Алле и прошипела:
- Что ты делаешь?
- Ой, а ты кто? - спросила она.
Я поняла, что она не видит меня в темноте - ведь луч я направляю на нее, сама оставаясь за чертой света, а голос мой она, конечно, не помнит. Я представилась.
- Юлька? Правда, ты? Ты меня вытащишь отсюда? Вот уж не думала, что ты придешь меня спасать. Ты, из всех людей…
Расспрашивать Аллу о том, как она сюда попала, было некогда. А вдруг Витька и компания проснутся? Тогда и нам с Татьяной быть прикованными к шесту. Снова тут сидеть не хотелось. Тем более кружком.
- Таня! - шепотом позвала я. - Иди сюда!
Соседка тут же нарисовалась и приблизилась к Алле. Я их представила друг другу.
- Девчонки, спасите меня! - взмолилась Алла. Татьяна на «девчонку» не тянула уже лет двадцать пять, у нее дочь в возрасте Аллы, но бедственным Аллиным положением прониклась.
- Юлька, как наручники снимают? Тебе лучше знать.
- Ключ нужен, - ответила я.
- Где его взять-то? - хмыкнула Татьяна. - Ищи проволочку. Или хотя бы веточку какую-нибудь небольшую, но крепенькую.
Я вышла из сарая, оставив дам вдвоем. Алла уже жаловалась Татьяне на то, как "этот боров" к ней приставал, хотя и клятвенно обещал Витьке, что пальцем ее не тронет, а наоборот, будет охранять от змей.
Поскольку я освещала себе дорогу фонариком, по пути осветила и стены и перед дверью, ведущей на улицу. Увидела небольшую планочку с гвоздиками, на которых висели несколько ключей и запасная пара наручников, любезно оставленная каким-то доброжелателем. Я прихватила все ключи (хотя некоторые явно были не от наручников), а также запасную пару «браслетов». Воровать, конечно, нехорошо, но мне они вполне могут пригодиться в ближайшем будущем. Возьму как компенсацию морального ущерба от пребывания в этом месте не по собственному желанию.
К дамам и лежащему без движения молодцу вернулась с наручниками и ключами, что вызвало у Аллы бурю восторга. Татьяна тут же начала подбирать ключ к наручникам, которыми одна Аллина рука была прикована к шесту. Подобрала довольно быстро и Креницкую освободила. Мы попросили ее не выражать радость слишком громко, чтобы, не дай Бог, не разбудить никого из хозяев и Витьку с приятелем.
Но оставался вопрос: что делать с лежащим без сознания парнем? Татьяна предложила оставить ему ключ, который подойдет к его наручнику, остальные же ключи прихватить с собой - пусть гады помучаются. Я возразила - в смысле остальных ключей. Они ведь принадлежат дедуле с бабулей, а мне их обижать не хотелось. Лучше оставить все ключи рядом с парнем. Тогда наша совесть будет чиста. Если он смотается - значит, ему повезло.
Я прихватила запасные наручники, Алла взяла свои ("На память"), и мы быстренько покинули сарай с бесчувственным парнем. Алла пока вопросов не задавала, мы тоже. Она вела себя тихо, точно выполняла указания старших.
Мы довольно быстро добрались до спрятанной в кустах машины, загрузились в нее и помчались в город.
По пути Алла рассказала нам о том, как оказалась в деревне, Ей позвонил Костолом - тот парень, которого она нещадно била головой об пол. Костолом предложил встретиться на нейтральной территории, так как "есть дело, которое перетереть надо". Алла поехала.
- А ты так к любому мужику срываешься? - удивилась Татьяна. - Мало ли таких Костоломов…;
- Конечно нет! - возмутилась Алла. - Но он был приближенным моего отца. Папа ему доверял, давал разные поручения… И Костолом на пару со Слоном обычно с ними справлялись.
А тут отец умер и… Костолом-то понимал, кто унаследует фирму, и мог предложить стать моим телохранителем. И просто предложить свою защиту, так как я дочь своего отца. Или сообщить какую-то важную информацию. В общем, для меня не было вопроса ехать - не ехать.
Я поехала. Но он оказался сволочью.
На оговоренном месте Аллу ждал совсем не Костолом, а парни Колобова, которые ее скрутили, поднесли к носу тряпку, смоченную какой-то дрянью, а затем, бесчувственную, доставили к шесту.
Когда Алла очнулась, то первыми увидела две знакомые рожи - Костолома и Слона, которые томились в том же сарае. Они, правда, брызгали ей в лицо холодной водичкой из банки, стараясь привести в чувство, и всячески проявляли заботу, но Алла была страшно зла на Костолома. Он пытался объяснить, что звонил под дулом пистолета, направленного ему даже не в грудь, а в более важную для мужчины часть тела. Эта самая часть была Костолому дороже хозяйской дочки, и он не мог позволить себе ее лишиться.
Но Алла объяснениями не удовлетворилась, вместо этого бросившись на упомянутую часть аки пантера. Бросалась она трехлитровой банкой с водой, но особого эффекта не достигла. Банка врезалась парню в бедро, вода пролилась на всех троих и на матрас, любезно предоставленный джентльменами Алле. Парни истошно завопили, Алла тоже, на крик прибежали дедуля с бабулей и какой-то мощный тип. Алла потребовала убрать от нее насильников. Парни заявляли, что у них и в мыслях не было насиловать Аллу, потом их крики перешли на выражения "На фиг ты нам нужна" и "Без тебя баб хватает". Аллочка разошлась пуще прежнего и предупредила: если этих двоих оставят у того же шеста, она за себя не отвечает. Дедок предложил перевести мальчиков в менее комфортабельные условия. Мощный тип кивнул и по очереди вывел Слона и Костолома; куда их переселили, Креницкая не знала.
Потом тип вернулся к Аллочке и уточнил, всем ли она довольна. Аллочка была довольна далеко не всем, о чем и поспешила сообщить молодцу.
Он ее внимательно выслушал, ничего не сказал и не предпринял, просто ушел. Аллочка осталась с пустой банкой и мокрым матрасом.
Так и жила она в этом сарае. Кормили хорошо, регулярно, бабка даже голову помогала мыть в тазу и окатывала Аллочку водой из ведра, когда Аллочка в таз становилась. Правда, от шеста не отцепляли ни разу.
А сегодня ночью в окрестностях стали происходить странные вещи… Аллочка стала что-то понимать только после того, как к ней снова привели прибалдевшего Костолома. Пару минут послушав его несвязные объяснения (он непрерывно болтал, словно слегка спятил), Креницкая схватила его голову обеими руками и шмякнула ею об пол. Витька и второй мощный тип, уводивший от нее Костолома со Слоном, только хмыкнули, понаблюдав за процессом. Правда, попросили не убивать Костолома. Аллочка предложила им забрать его с собой.
- Нет, пусть тут посидит, - ответили ей.
Единственное, чего Аллочка боялась, - это заснуть. Ведь, не дай Бог, очухается Костолом, найдет ее спящей - и совершит насилие, если вообще не смертоубийство. Но тут на помощь пришли мы.
- Юля, а можно мне у тебя немного пожить? - спросила Аллочка в завершение. - Я буду тише воды, ниже травы. Честно. Боюсь я домой идти. Вдруг кто вломится…
Я не возражала, тем более у меня к Аллочке накопилась масса вопросов. Часть из них я решила задать по пути в Питер - у нас ведь дальняя дорога впереди.
- Кто все-таки шарахнул твоего отца по голове ангелом?
Алла молчала какое-то время, потом посмотрела на меня.
- Дай слово, что не скажешь ментам.
Я дала. Татьяна тоже.
- Я шарахнула. Но он уже мертв был. Холодный. - Аллу передернуло. - Не думала, что в милиции определят, когда наносился удар. Ну в смысле, что после смерти. Я мать хотела подставить. И подставила! Пусть посидит в тюряге, ей полезно. Он из-за нее, из-за суки, умер. Довела она его… Гадина!
И это были самые лестные эпитеты, которыми доченька одарила мамочку. Но нас с Татьяной интересовало не мнение Аллы о мамочке (хотя и оно тоже), а все, случившееся в доме Креницких, о чем я и попросила рассказать Аллочку поподробнее. Она скривилась.
- Алла, не из праздного любопытства спрашиваю.
- Статью писать собираешься? - хмыкнула Креницкая.
- Не собираюсь. Моей жизни угрожают.
И угрожают серьезно. И твоя, кстати, под угрозой. Если ты этого еще не поняла.
Алла вздохнула. Я попросила для начала пояснить, почему она решила так подставить мать.
Я понимаю: она ее ненавидела, и чувство было взаимным, но повесить на человека убийство…
- Она отца довела!!! Я вам только что пыталась это объяснить! Из-за нее он умер! Из-за нее! У него сердце уже несколько раз прихватывало, его беречь надо было, а она…
Алла разревелась, а когда успокоилась, начала свой рассказ.
Не так давно Алла подслушала разговор матери по телефону о каких-то деньгах. Мать не знала, что дочь находится поблизости. Елена Сергеевна сообщала кому-то, что Креницкий намерен взять какие-то деньги, когда остановится в гостинице в Выборге.
- Надеюсь, ты будешь осторожен? - беспокоилась Елена Сергеевна. - Ты не дашь им себя обмануть?
К сожалению, Алла не могла слышать ответ собеседника. В одном не сомневалась: это было лицо мужского пола - судя по воркующим интонациям матери. Из дальнейшего разговора Алла поняла: мать таким образом планирует отделаться от отца. Только не поняла, что именно с ним произойдет. Решила, что любовник матери должен убить отца. А этого она допустить не могла.
Алла обратилась к своему парню, с которым встречалась уже три месяца и за которого собиралась выйти замуж, разведясь с Серегой. Правда, против развода с Серегой почему-то возражал отец, но Алла надеялась его уломать. Сереге вроде бы было все равно. Они с Аллой давно жили в разных комнатах и спокойно смотрели на наличие любовников у своей второй половины. Парня звали Анатолий Крымов.
Алла сказала ему, что хочет защитить отца, и предложила придумать план. Толик, выслушав Аллу, решил, что ее мать с любовником (или просто сообщником, хотя более вероятен был первый вариант) собираются не убивать отца, а крупно подставить. Любовник (сообщник), скорее всего, должен украсть у Креницкого деньги. Если сумма крупная и принадлежит не только Креницкому, у того будут серьезные неприятности. В любом случае, если речь идет о какой-то сделке, под которую берутся деньги, и они вдруг исчезают - сделка летит. И начинаются проблемы…
Алла знала, в какой гостинице в Выборге обычно останавливается отец, более того, в ней бывала одна Аллина подружка. Креницкая считала, что самой ей там появляться опасно, а Толик, который как раз родился в Выборге, вполне сможет остановиться. Но требовались рекомендации. Алла позвонила в Хельсинки Артуру, к которому в свое время ездила вместе с Серегой и который пару раз приезжал в Питер и заходил к ним домой. Артуру было плевать на то, кому давать рекомендацию для гостиницы, и на Аллины шашни. Артур сказал: передашь с кем-нибудь пятьсот баксов - дам рекомендацию хоть лешему, хоть черту. Алла попросила одну из подружек, как раз направляющуюся в Финляндию, вручить Артуру деньги. Он тут же перезвонил и пояснил, что следует говорить.
Алла с Толиком решили, что он должен загримироваться и представляться чужим именем, лучше прибалтийским, и имитировать акцент, чтобы все посчитали его прибалтом и в случае возникновения каких-то неприятностей не искали в Питере, а прочесывали Эстонию, Латвию или Литву Скорее, конечно, Эстонию. Паспорт в гостинице не спрашивают, как сообщил Артур, поэтому беспокоиться не следовало По крайней мере об этом. Они купили парик, накладную бороду - благо теперь в Питере можно приобрести все что угодно, были бы деньги Образ "Юрия Ранналы", как показалось Алле с Толиком, удался на славу.
Я кивнула: тоже так считала. Никогда бы не подумала при личных встречах, что волосы и борода накладные. Толик потренировался лениво ходить, они с Аллой вообще очень весело провели время, готовясь к этому делу. Правда, времени на подготовку было немного.
- Но что вы запланировали? - спросила я.
Во-первых, они предполагали, что Креницкий будет вечером сидеть в ресторане. Надо же ему ужинать? Раз гостиница маленькая, то и ресторанчик должен быть маленький. Существование ресторана подтвердил Артур. В нем Толик должен был следить за происходящим.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54