– Какая удачная находка для дилеров! – воскликнул Ян. – Можно перемещаться, не будучи замеченным, в самом центре Центральной Азии. Нет случайно гидрографических планов региона?
– Гидрографические планы недр пустыни встречаются очень редко, дорогой коллега, – сказала Татьяна.
– Я думал, что нефтяные компании исследовали все недра планеты!
– К счастью, они еще не могут делать все, что хотят! Особенно в политически нестабильной или закрытой зоне! Мы же не в Англии!
– А я и не заметил! – усмехнулся Ян. – Вы слишком уж подражаете нашим манерным дамам!
– А вы немножко, ну самую малость, переросли роль Тиля Уленшпигеля! – бросила Татьяна ему в ответ; было заметно, как порозовели ее скулы.
– Вам не кажется, что это слишком глупо: вы спорите, как дети неразумные, в то время как над нашими головами лежат трупы Омара и двух несчастных рабочих? – бросил Роман, которому все это уже начинало надоедать. – Вы хоть отдаете себе отчет, что мы все рискуем своими шкурами?
Молчание.
– Я думаю, это просто оттого, что все мы несколько взвинчены, – примиряющим тоном произнес Д'Анкосс.
По мере того как развивались события, он, как это ни странно, чувствовал себя все лучше и успокаивался.
Татьяна открыла рот, но Роман так никогда и не узнал, что она собиралась ответить, потому что внезапно их залил яркий свет и голос на фарси прокричал:
– Они здесь!
Потом, уже обращаясь непосредственно к ним:
– Руки вверх! Поднимайтесь и бросайте оружие!
Ослепленный светом и потрясенный, Роман успел лишь подумать, что все кончено, что они все сейчас умрут здесь, на берегах затерянного мира, как внезапно выстрел разнес прожектор на мелкие осколки и, словно в отлаженном ансамбле, все бросились на землю ничком.
Это Лейла, подумал он, тяжело падая на песок, это она стреляла, у этой девчонки поразительное хладнокровие!
Со стороны туннеля послышался шум неуверенных шагов, на этот раз стрелял Влад, стрелял не целясь, держа винтовку на бедре. Раздался стон. Нападавшие, должно быть, сообразили, что, находясь у входа в галерею, представляют собой идеальную цель. Нужно было воспользоваться их замешательством, чтобы улизнуть. Он похлопал по плечу Влада, указав ему на шлюпку. Ни слова не говоря, поддерживая дрожащего Маттео, Влад подтолкнул лодку к воде, под прикрытием скал.
– Это первое предупреждение! – вновь раздался чей-то властный голос, сначала на фарси, затем на английском. – Вам здесь нечего делать! Это военная зона.
Военные? У которых совершенно случайно оказался при себе мощный прожектор? Краем глаза Роман увидел, как Ян толкает Татьяну к воде, Д'Анкосс тоже соскальзывает с берега, пытаясь держать повыше свою драгоценную сумку.
– Уходим, – шепнул он Лейле, присевшей рядом с ним на корточки.
– Подожди! – ответила она.
Она достала портативную вспышку и зарядила ее, затем бросила в направлении туннеля. Вспышка упала на землю, вызвав шквал автоматных очередей, пули отскакивали от селитровых колонн. Воспользовавшись замешательством, они бросились в воду и поплыли, стараясь догнать удаляющуюся шлюпку. Течение было достаточно сильным, чтобы увлечь лодку. Странно. Подземная река? Топографические изыскания могут подождать, приказал себе Роман. Плыви! Он подхватил отставшую Лейлу и притянул к себе, одновременно стараясь уцепиться за лодку. Они старались держать головы как можно ниже, между тем как рядом сыпался град пуль и проклятия на фарси: «Tavaghof konig!» Стойте!
Их, конечно же, заденут, подумал Роман. Кто-то барахтался в воде рядом с ними. Он уже почувствовал, как сжимаются плечи в ожидании удара, когда внезапно наступила полная темнота.
Они по-прежнему плыли, прицепившись к шлюпке, которая, должно быть, пошла по соседнему туннелю, защитив тем самым от пуль нападающих. До Романа долетели досадливые возгласы. Вода была глубокой, и их преследователи, наверное, не решились плыть в темноте неизвестно куда, не говоря уже о риске водоворотов и опасных течений. Он слышал, как совсем рядом кто-то лязгает зубами, и узнал сухой кашель профессора Сальвани.
– Влад, – произнес он тихо, – помоги мне втащить Маттео в шлюпку. А потом мы тоже попытаемся забраться, только бы не опрокинуть ее.
– Такие лодки могут преодолевать большие расстояния, не бойтесь, она не перевернется! – бросила Татьяна.
Он чувствовал, как при каждом толчке ногами, которые она делала, в бок впивается ее каблук.
Ян забрался в шлюпку, и с помощью Влада и Романа ему удалось втащить задыхающегося и дрожащего от холода Маттео, которого он тут же закутал в найденное одеяло. Потом вскарабкался Д'Анкосс, затем Татьяна, Лейла, Влад и, наконец, Роман.
– Никто не ранен? – спросил он.
– Кажется, мне ногу задело, – ответил Д'Анкосс спокойным тоном. – Но из-за холодной воды я не чувствовал боли. А теперь стало жечь.
– Крови много? – спросил Влад.
– Хватает.
– Надо наложить жгут, – приказал русский. – Татьяна, дайте ваш шарф.
На ощупь он наложил не слишком тугой жгут над коленом, моля небеса, чтобы не была задета бедренная артерия. Он однажды видел, как его приятель-дальнобойщик истек кровью на пустынной дороге в Казахстане, рядом со своим потерпевшим аварию грузовиком, в ожидании помощи, которая из-за снегопада пришла лишь четыре часа спустя. Под телом друга лед сделался красным. Красное ледяное озеро. Каждый раз, когда он вспоминал об этом, ему нужен был глоток водки. А может, и не глоток, а больше.
– Это не военные, – внезапно произнесла Лейла. – Военные не стали бы стрелять без причины.
– Они открыли огонь, когда ты разнесла их прожектор и Влад стал стрелять, – поправил ее Роман.
– Лейла права. Это были наши давешние приятели, – вмешался Ян. – Я узнал голос их симпатичного начальника. Поверьте мне, эти интонации я не забуду никогда.
– И все-таки они открыли огонь только тогда, когда поняли, что мы будем сопротивляться! – не соглашался Роман. – Можно подумать, для них лучше было бы, чтобы мы оказались убиты, чем убежали.
– Они бы все равно нас убили, как только мы бы поднялись, – заметила Татьяна.
– Если только им не нужно что-то, что имеется у нас, – сказал Д'Анкосс слабым от навалившейся на него боли голосом.
– У них уже есть камень, – сказал Ян. – И сосуд.
– У них нет ваших рисунков и вот этого.
Он в темноте дал им потрогать какой-то предмет. Череп, извлеченный из озера.
– Неужели они готовы убить столько людей ради контрабанды? – удивился Маттео.
– Ежедневно людей убивают из-за гораздо меньшего, – ответил Д'Анкосс. – Крупные коллекционеры даже представить себе не могут, сколько невинных душ загублено ради того, чтобы они смогли заполучить свои безделушки, – сказал он спокойно, словно беседовал в гостиной, а не истекал кровью от пули в бедре в надувной лодке, уносимой в подземный лабиринт.
– Как только станет немного светлее, мы присыплем вашу рану сульфамидами, – сказал Влад. – В одном из отсеков я видел аптечку.
– Хорошо, – ответил Д'Анкосс без особой убежденности.
Роман продолжал слушать тишину. Куда впадает эта река? А если она внезапно вообще уйдет под землю? Нет, те, кто предполагал использовать шлюпку, знали, что делают. Тем не менее, чтобы быть готовым ко всем неожиданностям, он вооружился веслом и попросил Влада взять второе.
Было темно и сыро, пахло мокрыми камнями, лодка скользила по поверхности воды, уносимая сильным течением, семь ее пассажиров, вымокшие насквозь и растерянные, сидели, тесно прижавшись друг к другу.
ГЛАВА 9
– Мы никогда не сможем вернуться назад, у нас не хватит сил подняться вверх по течению, – внезапно произнесла Лейла в тревожной тишине.
– А зачем нам возвращаться, дорогая? – спросила Татьяна.
– Чтобы вновь увидеть дневной свет. Мы же не знаем, куда впадает эта река и выходит ли она вообще на поверхность.
– Но мы же наверняка будем пересекать другие пещеры, правда, Маттео?
Маттео не ответил.
– Думаю, он уснул, – сказал Ян, проверив пульс профессора, частый, но регулярный.
Темнота сделалась какой-то особенно тревожной. Вот так плыть, чувствуя, что тебя несет река, не зная куда и зачем – как будто тебя, со связанными руками и ногами, приносят в жертву неким подземным божествам. Они двигались в мире сумерек, где голоса раздавались гулко, как в соборе. Это был загробный мир… Их будущая могила?
Невольно Роман представил себе, что их лодка плывет в вечной ночи, как оранжевая барка по Стиксу, у ее бортов лежат их окоченевшие тела, а безжизненные пальцы касаются поверхности воды.
Резкий толчок отвлек его от мрачных мыслей.
– Мы наткнулись на стену! – воскликнула Татьяна.
Влад изо всех сил налегал на весло, пытаясь оттолкнуть лодку от скалы, о которую она натолкнулась. Только бы не тупик, подумал Роман, приходя Владу на помощь.
Лодка резко отпрянула назад, стала угрожающе раскачиваться, затем внезапно устремилась по новому проходу, такому узкому и низкому, что они могли потрогать стены с каждой стороны и поверхность скалы над ними. Перед Романом с необыкновенной четкостью встало видение: лодка застревает в проходе, а они вплавь пытаются вернуться в пещеру. Маттео не выдержит, да и Д'Анкосс теперь не пловец, так что…
– Послушайте! – бросила Лейла.
Роман прислушался и поначалу не услышал ничего, кроме шума ударяющейся о камень воды, затем звук стал четче.
Нет, это невозможно.
И все-таки…
– Кто-то… кто-то поет! – воскликнул Влад. Кто-то действительно пел.
Женщина.
Монотонный протяжный речитатив в миноре, который то отдалялся, то приближался, отражаясь от водной глади и стен туннеля. Где-то там, в темноте лабиринта, пела женщина.
Влад почувствовал, как шевелятся волосы. Ему это не нравилось. Мертвые, пули, ножи, насилие – это все было, по крайней мере, понятно. Но эта невидимая женщина, которая пела под землей, словно одна из тех проклятых сирен, которые стремятся погубить моряков…
– Я этого языка не знаю, – произнес Ян, не ощущавший, похоже, странности самой ситуации. – Я даже не понимаю, к какой группе он может принадлежать… Ни к урало-алтайской, ни к индоевропейской…
Влад пожал плечами. Разумеется, женщина поет на незнакомом языке. С каких это пор привидения поют на русском или английском? Петь они и должны на языке потустороннего мира.
Внезапно, словно подтверждая его опасения, Лейла произнесла:
– Я знаю эту песню.
В ответ раздался хор удивленных и недоверчивых голосов.
– Правда, знаю! – настаивала она. – Я слышала, как ее пела моя прабабушка. Однажды ночью, в степи, было большое шаманское действо, она вошла в транс и пела эту мелодию! Я хорошо помню, потому что очень тогда испугалась, я была совсем маленькой, а у людей вокруг был очень встревоженный вид. Она не захотела рассказать мне, о чем говорится в песне.
– Может быть, она и сама не знала, – предположил Д'Анкосс.
– И больше она никогда не соглашалась участвовать в обряде.
– Но мелодия кажется скорее нежной. Во всяком случае, в ней нет ничего тревожного, – сказала Татьяна.
– Вы находите? А по-моему, именно такую песню должна петь сама Смерть, стоя перед огромным непроницаемым зеркалом. Я именно так себе представляю, – ответил ей Д'Анкосс.
Голос поднялся до самых высоких частот, на мгновение задержался на звонкой, хрустальной ноте, затем сделался низким и глубоким. Роман закрыл глаза. Женщина пела совсем рядом…
Значит, здесь есть люди!
А они теряют время, обмениваясь впечатлениями?!
– Эй! – закричал он. – Эй, есть кто-нибудь? Где вы?
Он вновь и вновь кричал это на фарси, на афгани и на узбекском, а песня все продолжалась, как будто женщина его не слышала. Затем мелодия стала удаляться, постепенно делаясь все тоньше и неразличимее, и вновь установилась тишина.
Мимо кого и чего они только что проплыли?
Татьяна коснулась Маттео, который за все это время так и не проснулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47