Ян захлопал в ладоши:
– Медузы. Прекрасно. Супер. Очень красиво!
– Да, особенно гигантские, как эти.
– А какой у них размер? – спросил Ян.
– Около метра в диаметре, и щупальца, которые могут достигать двадцати метров.
Метр желатина и двадцать метров обжигающих плеток.
– Самое плохое, – заключила она, осматриваясь, – то, что они движутся в нашем направлении.
– Что ты ищешь? – спросил Роман.
– Какую-нибудь лестницу. Нам нужно повернуть обратно и поискать. И побыстрее, потому что они приближаются.
– Мы что, должны возвращаться из-за стаи медуз? – возмутился Роман, у которого вызывала отвращение мысль о том, что придется отправляться назад.
– Я забыла вам сказать, что они не менее токсичны, чем скаты, – спокойно объяснила Нея. – Их прикосновение может вызвать анафилактический шок, за которым последует смерть. Особенно когда их целый косяк.
– Мы в одежде, мы ничего не почувствуем, можно попробовать прорваться! – сказал Роман.
– Ты хочешь, чтобы они поцеловали тебя в губы или в глаза? Это как губы, мягкие, нежные, влажные… и смертельные!
– Они приближаются! – прервал их Ян, указывая на светлое пятно, которое занимало теперь всю ширину прохода и достигало метров двадцати в длину.
– Нужно забраться на стену! – закричала Нея. – Мы не успеем доплыть до лестницы.
Забраться на стену? Роман поднял голову, только сейчас заметив шероховатость плохо обтесанных, практически необработанных камней. Да, это было не так уж глупо, достаточно подняться всего на метр. Он уцепился за стыки, соединяющие камни, и быстро подтянулся над водой, затем протянул руку Нее, помогая ей вскарабкаться, в то время как Ян искал и наконец тоже нашел удобный стык.
Подниматься было нетрудно. Самым тяжелым было застыть, распластавшись почти вертикально на стене, не имея практически никакой опоры. Прижаться лицом к стене, стоя на цыпочках, пытаясь отыскать зазоры поглубже, чтобы засунуть туда кончики пальцев. Роман нервно царапал стену, стараясь выгадать хоть несколько миллиметров. Ян вытащил свой нож и, расковыряв раствор, скрепляющий камни, смог погрузить туда лезвие и опереться на него, как на ледоруб. У Романа все оружие отняла Татьяна, и в спешке он ничего не взял с собой. Эта как раз та забывчивость, которая стоит шести гвоздей, заколоченных в гроб. Он чувствовал, как рядом с его плечом вздрагивает плечо Неи. В мягком свете, идущем от фосфоресцирующего косяка медуз, который становился все ближе, он увидел, как Ян роется в бронежилете, снятом с Горзы, и вытаскивает оттуда прочный нож из нержавеющей стали с зазубренным лезвием длиной не менее двадцати сантиментов. Ян передал ему нож через голову Неи.
Ударив несколько раз между камней, он с облегчением почувствовал, что лезвие глубоко вошло в раствор. Уцепившись за рукоятку правой рукой, он смог теперь обнять Нею левой и поддерживать ее.
Колышущийся свет все приближался.
– Они светятся из-за наличия у них фосфоресцирующего протеина, – зашептала Нея.
– Но какого черта они вообще здесь делают? – проворчал Ян.
– Пережиток тех времен, когда суши вообще не было, было одно море. Они приспособились к пресной воде. Тут, «внутри», как вы выражаетесь, очень много всяких животных. Большинство, разумеется, слепые и лишенные окраски. Особенно большие рыбы. Они несъедобны. И даже ядовиты. Что же касается медуз…
– А вот и они, – сказал Ян.
И несмотря на неудобство поз и ненадежность положения, они не могли противиться желанию взглянуть на медуз и вытянули шеи, чтобы видеть получше.
Полупрозрачные, с опаловым отливом, они грациозно плыли, сжимая и распуская огромные зонтики, волоча за собой извивающиеся, длинные и смертельные волокна, свою искрящуюся ядовитую шевелюру, благодаря которой они и получили свое название по аналогии с Медузой Горгоной, на чьей голове вместо волос вились змеи и которая превращала в камень каждого, кто встречался с ней взглядом.
Роман, чья рука дрожала от напряжения, представил, как его прижимает к желатиновой поверхности, как тонкие волокна скользят по его щекам, носу, представил, как его раздирают эти рты-анусы, прожорливые и безразличные, жгут его, разрывают, душат. Он сильнее сжал шероховатую рукоятку ножа, понимая, что против них он его не спасет: у медуз отсутствуют жизненные органы, разрыв которых стал бы причиной их гибели.
Они проплывали мимо, удивительные живые фонарики, вернее, одновременно и фонарики и танцовщицы на странном подводном празднике, где гостей ожидает неминуемая гибель.
Наконец они стали удаляться, продолжая свой нескончаемый путь по подземным водам, молчаливый и неутомимый дозор глубин. Свет быстро гас, и в черную, тошнотворную воду они соскользнули почти с облегчением.
– Что теперь? – спросил Ян.
– Еще немного проплыть, и по правую руку будет колодец, по которому можно подняться.
– И куда он выходит?
– На пристань, которая уже несколько веков заброшена. Недра сдвинулись, и теперь она выступает из воды.
Снова рассекать жирную, зловонную жижу, вздернув подбородок, когда при любом неожиданном прикосновении от отвращения по коже пробегают мурашки. Наконец им удалось встать на ноги. Нея провела здоровой рукой вдоль стены слева.
– Здесь! Лестница здесь!
– А если наверху нас ждет Реза? – спросил Роман.
– Маловероятно. Доступ в эту часть города был запрещен из-за угрозы обрушения. Подходы к нему замурованы.
– И как же отсюда выходят? – поинтересовался Ян.
– Есть тайный выход, оставленный для Магов, – ответила она, как будто бы это была самая естественная вещь на свете.
Ну что ж, посмотрим. А Сфинкса, который охраняет выход, разумеется, нужно присыпать чудодейственным порошком, напевая вполголоса «Сезам, откройся», и тогда ржавые петли повернутся и вы немедленно окажетесь в Тайной комнате, где покоится философский камень?
Они начали карабкаться по лестнице, пока одна из перекладин под рукой Яна вдруг не издала странный скрежет, а сама она на ощупь не оказалась липкой и скользкой.
– Черт! – выругался тот, вынимая фонарь и быстро осветив стену.
На ней копошились какие-то длинные полупрозрачные насекомые, похожие на скорпионов с несоразмерно длинными лапками.
– Они не опасные, просто с виду гадкие, – объяснила Нея.
– Какая мерзость! – бросил Ян, возвращая фонарь в карман, и опять начал подниматься, крепко стиснув зубы, потому что гнусные твари, встревоженные их вторжением, прыгали им на головы, бегали по плечам и лицу, а источенные червями, скользкие от лишайника перекладины трещали под их весом.
Шаг за шагом, ступенька за ступенькой, в глухом шорохе хитиновых лапок, которые иногда задевают веки и губы.
– Мы наверху! – внезапно вскрикнул Ян.
– Там над головой должен быть люк для выхода на поверхность.
– Да, есть, но он закрыт, – ответил он, тщетно пытаясь его сдвинуть.
– Дерево наверняка покоробилось, – сказала Нея.
Молодой человек принялся колотить рукояткой своего ножа по краям потрескавшейся крышки люка; ему в конце концов удалось сдвинуть ее на несколько миллиметров, но она по-прежнему сопротивлялась.
– Дай я попробую, – сказал Роман.
Он пролез над Неей, в то время как Ян проделал сложное гимнастическое упражнение, чтобы пропустить его и оказаться на второй ступеньке.
Дерево, разумеется, покоробилось, и крышка люка не поддавалась.
– Нет, мы все-таки доконаем эту сволочь! – пробормотал он решительно, повиснув на руках на верхней ступеньке и раскачиваясь справа налево.
Ян опустил голову. Над ним все быстрее и быстрее раскачивались восемьдесят пять килограммов Романа, мышцы были напряжены, и внезапно, резко выбросив ноги, тот на лету нанес по крышке люка сильнейший удар, от которого дерево брызнуло щепками.
Осколки дерева и завитки пыли какое-то время парили в воздухе, а Роман уже успел исчезнуть в узком отверстии.
Темнота, опять темнота. Ощущение пространства, запах дерева, масла, металла. А еще вина. Он услышал, как вслед за ним карабкается Ян и помогает подняться Нее. С легкостью сориентировавшись, как если бы она могла видеть в темноте, она взяла какой-то предмет, лежавший справа от нее, – факел и зажгла его с помощью зажигалки. Затем поставила обратно на фундамент.
– Они здесь через каждые десять метров, – сказала она, зажигая их один за другим.
Они находились на широкой, нависающей над водой пристани, похожей на ту, к которой причалили на резиновой лодке в прошлый раз. В углу были навалены глиняные кувшины, из которых доносился запах перебродившего вина. Повсюду валялись какие-то ящики, пыльные инструменты, отломанные рукоятки, блоки, изношенные снасти. Перевернутая деревянная лодка, изъеденная червями. Жаровня. Там, где должна была находиться река, теперь возвышалась каменная перегородка, утыканная острыми шипами.
– Что у нас дальше в программе? – спросил Ян, глядя, как его отпечатки остаются на толстом слое пыли, словно в песке.
– Там проход!
Заметая следы пальмовым листом, который она волокла за собой, Нея привела их к большой бочке, опоясанной железными обручами и закрытой на массивный висячий замок, ключ от которого она достала из кармана, маленький блестящий смазанный ключик, и легко повернула его.
Стенки бочки раздвинулись, открыв проход в стене, достаточно широкий, чтобы в него мог протиснуться человек.
– In vino veritas! – вполголоса произнес Ян.
Экспедиция становилась все более абсурдной, этакая помесь братьев Маркс и Алисы в Стране чудес. Но, оцарапав плечи, он послушно проскользнул в узкий проход и вскоре оказался в другом овальном зале, размером пятнадцать метров на восемь, стены которого были заставлены книгами. Библиотека.
Залитая странным зеленоватым светом. Вдоль высоких стен уместились тысячи томов в кожаных переплетах, а также длинные свитки пергаментов. Вдоль полок ряды деревянных парт, каждая со своим письменным прибором и подсвечником и высокими резными стульями. Через равные интервалы – высокие торшеры.
В самом центре помещения цветной рельефный глобус около двух метров в диаметре и рядом управляемая модель Солнечной системы, где вращение осуществлялось с помощью системы грузов и противовесов. На стене ряд насечек, воспроизводящих фразу из Алебастровой Книги: Народ Вернется . На вешалках, как школьная форма, висели небесно-голубые тоги, на каждой из которых было вышито какое-нибудь созвездие.
Библиотека Магов.
– Я не успела тогда закончить про медуз, – заговорила Нея, указывая на пол.
Они тоже опустили глаза на квадрат, по краям которого струился зеленоватый свет, и через отполированное стекло увидели, как внизу, повинуясь ритму течения, танцуют медузы, огромные и медлительные.
Нея улыбнулась:
– Как видите, они могут приносить пользу, особенно если нет электричества!
– Но вы ведь владеете самыми высокими технологиями! – заметил Ян.
– Да, но только не здесь. То, что находится именно в этом месте, функционирует ручным способом или с помощью механики. Это, если хотите, дополнительное средство безопасности: во всем, что касается наших нужд, не зависеть ни от чего внешнего.
– Допустим. И вы утверждаете, что Реза неизвестно об этом месте? – спросил он, в то время как Роман завороженно наблюдал за вращением механической Солнечной системы.
– Он знает, что такое место существует, – ответила Нея, – но не знает где. Более того, многие полагают, будто это просто миф.
– Только не говорите мне, что за двадцать шесть тысяч лет никому не удалось его найти! – не поверил Ян.
– А с чего вы взяли, что мы находимся в обычном измерении, а не в параллельном, недоступном привычным средствам?
– Четвертое измерение! – усмехнулся Ян. – Однако вошли мы сюда через вполне реальный проход! – продолжил он, оборачиваясь к стене.
Ничего.
Какое-то время он недоуменно рассматривал ее, затем подошел, чтобы пощупать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47