– Вам отлично известно, что Фрэнк Макьяно – с которым, заметьте, у меня нет никаких отношений – не имеет ничего общего с терроризмом. Это смешно.
– Я постараюсь устроить так, что судье будет не смешно.
– Не сомневаюсь.
– Если увидите его, – говорит Дейв, – если он свяжется с вами, дайте мне знать.
Шерм ничего не обещает.
29
Во время перерыва на ланч Трой Воган покидает контору. Конечно, можно воспользоваться имеющимся внутри, и неплохим, кафетерием, однако Трою требуется глотнуть свежего воздуха. Сунув «Юнион трибьюн» под мышку, он идет к выходу.
– Там дождь, – говорит секретарь.
У Троя с собой зонт.
В Сан-Диего, наверное, и трех человек не наберется, у которых есть зонтики.
Дождь не особенно сильный, но зонт защищает от ветра.
Трой проходит три квартала – перед ним небольшое кафе на краю Гэслэмп-дистрикт. Найдя свободное место за стойкой, он садится.
– Какой сегодня суп?
– Бобовый.
Трой заказывает суп, сэндвич и разворачивает газету. Он отыскивает спортивный раздел, кладет его на стул рядом и читает основную колонку.
Несколько минут спустя мужчина, сидевший по другую сторону от разложенной газеты, встает, забирает чек, забирает спортивные страницы и идет к кассе.
Оплатив чек, он выходит из кафе.
Трой заставляет себя не смотреть на него. Как будто ничего не замечая, он жует сэндвич и запивает его супом из чашки.
Не самая изысканная кухня, но самая лучшая в холодный, дождливый день.
30
Рыбаки изо всех сил тянули четырехсотфунтового марлиня, а вытащили четырехсотфунтового утопленника.
Скверный улов.
Дейв Хансен получает сообщение и отправляется в док встречать судно. Его не очень интересует, что покажет вскрытие трупа, пробывшего в воде два дня.
Как бы там ни было, но идентифицировать Тони Паламбо не составляет труда.
Несколько часов спустя Дейв получает подтверждение, что Паламбо застрелили из того же оружия, что и Винса Вену.
Гипотеза: Вена явился из Детройта, чтобы избавиться от Тони Паламбо, и кто-то убил их обоих. Этот кто-то пытается убрать высшее руководство мафии. Для этого был заключен договор с самым эффективным стрелком в Калифорнии.
Дейв получает ордер на арест Фрэнка Макьяно.
31
Фрэнк сворачивает налево, на Наутилус-стрит, и останавливается в Уинденси.
Сказав «Беги», Никель предупредил Фрэнка об опасности.
Если бы дела обстояли нормально, Фрэнк насладился бы пребыванием в Уинденси, легендарном для серфингистов месте. Особенно оно хорошо после шторма, когда лучшие серфингисты обязательно выходят в море.
Однако дела обстоят ненормально. Кто-то пытается его убить.
Пусть подождут, думает Фрэнк.
Правда, некоторое время он размышляет, не поехать ли ему в Ла-Холлу и не решить ли все незамедлительно.
Им неизвестно, какая у него машина, но лучше другое, они не подозревают о том, что он знает – они рядом. Кстати, ему неизвестно, кто эти они, сколько их и где именно они находятся. Известно лишь, что они – кем бы «они» ни были – близко подобрались к Шерму. Кроме того, ничего не выиграешь стрельбой в заполненном людьми торговом центре на Ла-Холла-бульваре.
За такую жизнь гроша ломаного не дашь.
Не глупи, говорит он себе.
Выехав с парковки, Фрэнк едет на восток по Наутилус-стрит, потом на юг по Ла-Холла-Сеник-драйв и на восток по Соулдэд-Маунтин-роуд до 5-го шоссе. Опять на север до 78-го шоссе и на восток.
32
Джимми Малыш Джакамоне сидит в автомобиле и думает о яйцах.
С Фрэнком Макьяно трудно совладать. У него яйца на месте.
Сначала он хватает Мыша Младшего и везет его к отцу, потом запихивает Джона Хини в мусорный бак, после чего отправляется в бар Мильоре, раскидывает тамошних парней и нападает на самого Тедди.
Крепкие яйца у Фрэнка Макьяно.
Отлично, думает Джимми, потому что именно этот трофей ты хочешь повесить на свою стенку. Нет, конечно же не яйца, не надо принимать это буквально – однако любому охотнику было бы лестно завалить такого мастодонта, который, черт бы его побрал, сам жаждет крови.
А иначе какой смысл?
Джимми со всей своей командой в Калифорнии.
Их называют «Убойной командой», потому что они вышли из свалки разбитых машин в Дирборне. Джимми нравится, как их называют – «Убойная команда». Этим все сказано.
Естественно, они не приехали всей ватагой одновременно. Это было бы глупо. Собирались поодиночке, летели разными рейсами, в разное время и в разные города. Джимми прилетел в округ Орандж, откуда добирался до Сан-Диего, Поли и Джои – в Лос-Анджелес, Карло – в Бербанк, Тони – в Палм-Спрингс, Джеки – в Лонг-Бич.
Встретили их и снабдили оружием бойцы Мыша.
Кроме оружия, Джимми ничего не просил у ребят с Западного побережья.
– Достаньте нам чистое оружие, которое еще нигде не засветилось. Можете?
Может быть, да. Может быть, нет. Фрэнки М. был почти у них в руках, и они его проморгали. Насколько Джимми знал, Фрэнки увел «хаммер» Мыша и «мустанг» Джои Фьеллы.
Чертовски забавно.
Однако ребята Мыша принесли все, что он просил, и его команда приготовилась действовать в стиле Мотор-сити.
В стиле «Восьмой мили».
Джимми поет:
Стреляй, свой шанс не упускай,
Другого такого не будет, ай-яй…

Ну уж нет, такого шанса он не упустит. Надо позаботиться о делах тут, потом вернуться и припереть к стенке старика. Например, сделай меня боссом, папа. Это будет первым шагом. Пора отобрать бразды правления у Томинелло и вернуть их законным владельцам – Джакамоне.
У отца на это не хватило пороху.
А у меня хватит, думает Джимми.
Мы с Фрэнком М. на равных.
И мне надо убить Фрэнки.
Джимми сидит в автомобиле и ждет.
Рано или поздно Фрэнки Машина объявится.
33
Через два часа Фрэнк в пустыне.
Идет дождь.
Дождь в чертовой пустыне, думает Фрэнк. Ничего себе. Все шиворот-навыворот.
Боррего-Спрингс – оазис в государственном парке дикой природы Анца-Боррего, занимающем 770 тысяч акров. Основатели города думали, что тут будет второй Палм-Спрингс, но ничего не вышло, в основном потому, что в город ведут всего две дороги, и обе плохие, растянувшиеся на многие мили в негостеприимной пустыне. Примерно дюжина mujados умирает тут каждый год, пробираясь из Мексики, и пограничный патруль устраивает хранилища воды под тридцатифутовыми шестами с красными флажками, чтобы спасти людям жизнь.
Город так и остался забытым богом местечком, куда приезжают зимой любители уединения и где пара тысяч закаленных людей живет круглый год, даже летом, когда температура воздуха поднимается до ста тридцати градусов.
Фрэнк едет по 22-му шоссе, которое почти бесконечно вьется по склону горы, спускаясь на пустынную равнину, и в конце концов становится главной улицей Боррего, где стоят пара мотелей, несколько ресторанов и магазинов да еще банк.
Собственно, банк и привел сюда Фрэнка.
Это «свой» банк, один из многих, в которых Шерм отмывает деньги. Он же и устроил так, чтобы Фрэнк мог взять тут наличные в случае необходимости. Однако Фрэнк проезжает мимо банка, оглядываясь по сторонам, нет ли где машин или людей, которые привлекали бы внимание своим необычным для здешних мест видом.
Ничего такого Фрэнк не заметил.
Он ставит машину перед небольшим мексиканским ресторанчиком «У Альберто», где ему уже приходилось бывать прежде. Здесь кормят вкусно, сытно и недорого, потому что «У Альберто» обслуживают мексиканцев, которые чертовски много работают и за свои деньги хотят получать хорошую еду.
Фрэнк останавливается у входа, покупает в газетном автомате «Боррего сан», идет к стойке и заказывает две энчилады с курицей, черные бобы, рис и холодный чай, потом садится в кабинке и ждет, когда его позовут.
В Боррего-Спрингс событий не много. В газете статья о новых археологических раскопках, еще одна о новациях в старшей школе, но главная – о скандале в муниципальном совете Сан-Диего.
Фрэнк проглядывает статью, потом находит колонку Тома Гортона, главного редактора газеты, журналиста с большим стажем и отличным пером. Когда бы Фрэнку ни попадалась «Сан», он всегда читает его колонку. На сей раз Гортон пишет о выпавших за зиму дождях, результатом которых станет пышное весеннее цветение.
Хотелось бы мне на это посмотреть, думает Фрэнк.
Много лет прошло с тех пор, как долину покрывал буйный (ну и словечко!) ковер из полевых цветов. Фрэнка всегда до слез трогало это чудо, когда безжизненная пустыня оживала и радовала взгляд разнообразием красок. Утверждение жизни, думает Фрэнк. Доказательство того, что спасение возможно – если уж зацветает пустыня…
Надеюсь, что увижу это.
Надо будет привезти сюда Донну и, может быть, Джилл. Хорошо бы нам втроем совершить это путешествие.
Так было бы правильно, думает он. Так и будет, они обе в одном автомобиле.
– Боб.
Фрэнк поднимает руку, потом идет к стойке и берет поднос. Пахнет чудесно. Он идет к другой стойке, берет два разных соуса – verde и fresca – и немного сдобренной специями моркови.
Вкус не хуже аромата. Энчилады политы густым соусом, и рис с бобами сварены как надо. Фрэнк обращает внимание, что в меню есть горячие маисовые лепешки с рыбой, и задается вопросом, У кого тут покупают рыбу. Несколько минут он раздумывает, не поговорить ли с хозяином, потом мысленно делает расчеты и решает, что дорога съест всю прибыль.
Закончив с едой, Фрэнк оставляет пластиковые тарелки в специальном баке и выходит на улицу. Дождь почти перестал и теперь больше похож на густой туман, однако на улице пусто, словно жители прячутся в своих домах и ждут, когда проглянет солнце.
Фрэнк идет в банк и просит симпатичную кассиршу позвать управляющего, мистера Осборна.
– Могу я узнать, кто его спрашивает?
– Скотт Дэвис, – улыбается Фрэнк.
– Одну минуту, мистер Дэвис.
На лице Осборна, когда он выходит из своего кабинета, написана тревога. Адамово яблоко прыгает на тощей шее чаще, чем этого хотелось бы Фрэнку.
Ничего страшного, говорит себе Фрэнк. Потенциально законопослушный гражданин немного нервничает из-за незаконной сделки.
Осборн протягивает Фрэнку руку. У него мокрая от пота ладонь.
– Мистер Дэвис, – произносит он довольно громко, чтобы его слышала кассирша. – Пойдемте в кабинет. Посмотрим, можем ли мы выдать вам ссуду.
Фрэнк следует за ним. Осборн открывает шкаф, в котором находится сейф, потом сам сейф, достает из него специальный банковский мешочек из парусины с деньгами и подает его Фрэнку.
– Двадцать тысяч, – говорит он.
– Минус ваши три процента.
Фрэнк прячет деньги в карман.
– Не хотите пересчитать?
– А надо?
– Там всё.
– Так я и думал.
Осборн смотрит мимо Фрэнка в окно, которое выходит на улицу, и Фрэнк, немедленно вытащив пистолет, подносит его к лицу банкира.
– Говорите.
– Сегодня утром пришли ко мне домой, – дрожащим голосом говорит Осборн. – Они сказали, чтобы я дал вам денег. Пожалуйста, не убивайте меня. У меня жена и двое детей. Беки восемь, а Морин…
– Заткнись. Никто никого не убьет.
Может быть.
Осборн хнычет:
– Моя карьера… моя семья… тюрьма…
– Ты не пойдешь в тюрьму. Все, что от тебя требуется, это молчать, capisce?
– Молчать, – повторяет Осборн, словно запоминает указание, которое ему дают по телефону: повернуть налево на Джексон-стрит, потом направо на Ла-Плайя, молчать.
– Есть другой выход? – спрашивает Фрэнк.
Осборн тупо смотрит на него, и Фрэнк повторяет вопрос.
– Надо отпереть.
– Чего же ты ждешь?
На двери три замка, да еще на ней железная перекладина. Не меньше минуты Осборн возится с ними.
– Не открывай.
О чем ты думаешь? – мысленно спрашивает он себя. Надо быть совсем дураком, чтобы не поставить никого у этой двери. Наверняка они слышали, как щелкнул замок. Шагнешь наружу, и тебя изрешетят на месте.
Выйдешь через парадную дверь – то же самое.
Ловушка захлопнулась.
34
В точности так думает Джимми Малыш.
Фрэнки М. попался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43