– Вы зачем сюда явились? Пришли задабривать моего мужа? Ничего у вас не выйдет!
– Мы просто пришли проведать Билли, – как можно спокойнее ответил Бек. – Это Сэйри Линч.
Алисия оглядела Сэйри с головы до ног.
– Линч, говорите? Я знаю – она дочь Хаффа Хойла. Правильно сделали, что взяли другую фамилию, – вот что я вам скажу!
– Как ваш муж?
Миссис Полик ткнула пальцем в молодого человека.
– Вот его психиатр, у него спросите. Врач назвал себя.
– Разумеется, я не могу говорить с вами о том, что рассказал мне Билли во время наших сеансов. Он все еще в глубокой депрессии. Он поправляется физически, а эмоционально и морально пытается свыкнуться с мыслью, что ему предстоит жить без руки. Ему и с протезом придется нелегко. Билли очень переживает и за свою семью.
– Я сколько раз говорила ему, чтоб о нас не волновался, – вмешалась миссис Полик. – Потому что я собираюсь содрать с вашей проклятущей компании все до последнего цента!
Врач робко заметил:
– Реакции Билли типичны для пациентов с его травмой. Пройдет некоторое время, прежде чем он привыкнет к своему новому состоянию.
– Продолжайте ваши сеансы так долго, как это потребуется, – сказал ему Бек.
Врач вопросительно посмотрел на Мерчента и перевел взгляд на Алисию Полик.
– Мне сказали, что я должен ограничиться тремя.
Мистер Хойл передумал, – объяснил Бек. – Продолжайте работать с Билли. И звоните мне, если возникнут какие-то вопросы.
Бек протянул молодому человеку свою визитную карточку. Тот попрощался с ними и ушел, сказав, что его ждет пациент.
Бек повернулся к миссис Полик.
– Могу я зайти к Билли?
– Это еще зачем?
Мерчент показал крафтовый пакет, который он достал из кейса.
– Я привез ему открытки от коллег с пожеланиями скорейшего выздоровления. Я долго не задержусь.
Алисия вырвала пакет у него из руки.
– Я сама отдам. Думаю, он не обрадуется ни вам, ни любому из Хойлов.
– Как скажете, миссис Полик. – Бек кивнул ей и двинулся по коридору к лифту, оставив Сэйри с Алисией Полик.
– Как ваши дети?
– Они напуганы. А вы бы на их месте не испугались? Не обращая внимания на агрессию женщины, Сэйри продолжала:
– Да, я бы тоже испугалась. Когда умерла моя мать, я помню, что не только горевала о ней, но боялась, что я тоже умру. Печальные события делают нас всех уязвимыми, и это в первую очередь относится к детям.
Миссис Полик обдумала ее слова, потом пробормотала:
– Мне жаль вашего брата Дэнни.
– Спасибо!
– Он был приличным человеком.
– Это правда.
– Вы насовсем вернулись в Дестини?
– Нет, я скоро снова уеду в Сан-Франциско.
– Чем раньше, тем лучше. На вашем месте я уехала бы поскорее, пока не начались неприятности. Я бы не хотела быть одним из Хойлов, когда до них доберется Нильсон.
Прежде чем Сэйри нашлась что ответить, она услышала голос Бека:
– Сэйри, поторопись. Лифт пришел. Она легко коснулась руки Алисии Полик.
– Я знаю, что вы мне не доверяете, и это понятно, но поверьте, я глубоко сожалею о том, что случилось.
И Сэйри поспешила к Беку.
– Мне пришлось отпустить этот лифт, – объяснил он. – Люди нетерпеливы, начали жаловаться на задержку.
– Ничего страшного, теперь я уже никуда не спешу.
И тут она услышала громкий возглас Алисии Полик. Сэйри недоуменно оглянулась. Алисия стояла с перекошенным лицом, а у ее ног валялись открытки и письма из пакета. Одну открытку она держала в дрожащей руке.
Сэйри повернулась к Беку:
– Что было в этом конверте?
Подошел лифт. Бек торопливо вошел в него и потянул за руку Сэйри.
– Я не хочу пропустить еще и этот.
Но Сэйри уже бежала от него к Алисии Полик, которая прижимала открытку к груди и громко рыдала.
Глава 26
Бек ждал Сэйри в пикапе на стоянке возле главного входа в больницу. Перегнувшись через сиденье, он открыл ей дверцу. Мерчент не задал ни одного вопроса об Алисии Полик и о том, что же с ней произошло.
– Я говорил серьезно насчет ужина, – сказал он. – Я пропустил обед. Так ты составишь мне компанию?
Это было не самое любезное приглашение из тех, что доводилось слышать Сэйри, но она его приняла. Она тоже проголодалась, но ее голод легко было утолить в придорожном фаст-фуде. А вот ее любопытство утолить было сложнее. На вопросы, которые у нее возникли в больнице, мог ответить только Бек, а чтобы он на них ответил, требовалось некоторое время.
Но оба они пребывали не в болтливом настроении. Они перебросились парой пустых замечаний, пока Бек вел машину во Французский квартал. Оставив машину на стоянке, они пошли пешком по Ройял-стрит.
Они прошли несколько кварталов, миновали не одно заведение, откуда доносились аппетитные запахи. Наконец Сэйри не выдержала:
– Ты знаешь, куда идешь?
– Есть тут одно местечко.
Бек оставил пиджак в машине. Галстук он не снял, но распустил узел под раскрытым воротом рубашки. Сэйри, одетая в черное платье, пожалела, что не надела туфли на более удобном каблуке.
Они шли по Ройял-стрит мимо витрин многочисленных магазинов.
Магазинчики и галереи на Ройял-стрит были высшего уровня. Они ломились от европейского антиквариата, фамильных драгоценностей, картин и скульптур, которые удовлетворили бы самого разборчивого коллекционера. В одном магазине продавали сувениры, но их товар был на порядок выше того мусора, которым торговали на Бурбон-стрит.
Сэйри и ее спутник миновали очередную витрину небольшого сувенирного магазина, когда Бек вдруг остановился и направился назад.
– Я сейчас вернусь, – бросил он Сэйри.
Сэйри задержалась у витрины, рассматривая карнавальные маски, украшенные фальшивыми камнями, кружевом, блестками или пышными перьями. Некоторые были довольно грубыми, другие изысканно красивыми.
Бек вышел из магазина, в руках у него был пакет.
– У тебя замечательное платье, но оно слишком строгое и напоминает мне о похоронах Дэнни. Я решил, что этим можно исправить ситуацию. – Он достал из пакета нитку жемчуга, нанизанного вперемешку с маленькими бусинками зеленого, золотистого и пурпурного цветов, и надел жемчуг Сэйри на шею. – Вот так лучше.
– По традиции мужчина не дарит женщине жемчуг, пока она его не заработает.
Его пальцы задержались на ее шее, потом Бек неохотно убрал руку.
– Этот вечер еще не закончен.
Сэйри подняла на него глаза, но Бек поспешно отвел взгляд и двинулся дальше вдоль улицы.
Сэйри и не подозревала о существовании подобного места. Скорее всего, оно было известно только завсегдатаям. Боковая аллея оказалась узким проулком с дренажной канавой в середине. Бек остановился у чугунной калитки, увитой плющом, сквозь листву он нашарил кнопку звонка.
В домофоне послышался голос, спросивший по-французски:
– Да?
– Это Бек Мерчент.
Калитка открылась с громким щелчком. Они вошли во внутренний дворик, отгороженный от внешнего мира заросшими мхом кирпичными стенами. Папоротники размером с автомобиль свисали с ветвей огромного дуба.
Цветущие растения выглядывали из-под гигантских филодендронов и бегоний. Глициния с перекрученным стволом, покрытая пышной листвой, взбиралась по стене дома и убегала на черепичную крышу.
Бек повел Сэйри вверх по винтовой лестнице.
Молодая женщина, завороженная увиденным, поднималась впереди него по ступеням, которые привели ее на балкон с чугунной решеткой. Над головой вращались вентиляторы, заставляя мигать огонь в фонарях-молниях, прикрепленных к стене. Вдоль всего балкона в керамических горшках росли кусты гибискуса.
Их встретил щегольски одетый мужчина в смокинге и сжал руку Бека в своих ладонях. Метрдотель говорил на быстром французском, но Сэйри поняла, что он страшно рад видеть Бека снова. Бек представил Сэйри. Комплименты мужчины ее смутили. Он расцеловал ее в обе щеки.
Бек сказал:
– Несколько бесцеремонно появляться, не заказав заранее столик.
Метрдотель не стал слушать его извинения и сказал, что для него столик всегда найдется.
– Принесите нам шампанского, пожалуйста, – попросил Бек.
– Обязательно. Я гарантирую ваше уединение, – заиграв бровями, мужчина посмотрел на Сэйри. – Не торопитесь, наслаждайтесь.
Он щелкнул пальцами. Из высоких стеклянных дверей появился официант и принял заказ на шампанское.
Бек подвел Сэйри к маленькому столику в дальнем углу балкона.
– Мне следовало сначала спросить тебя, стоит ли нам оставаться на улице.
– Я этому только рада.
– Не слишком здесь жарко?
– Я люблю жару.
– Я помню.
Что-то в его голосе, в его взгляде, когда Бек посмотрел на нее, заставило сердце Сэйри забиться быстрее. Решив поменять настрой разговора, она спросила, откуда он так хорошо знает французский.
– Мой диплом этого требовал.
«Вряд ли Мерчент научился говорить так свободно в университетской аудитории», – подумала Сэйри.
Из темноты вынырнул официант. Он принес поднос с двумя высокими бокалами для шампанского. Второй официант поставил ведерко с шампанским рядом с их столиком. Он открыл бутылку, наполнил бокалы, вернул бутылку в ведерко со льдом и растаял в сумерках.
Бек поднял бокал и осторожно коснулся им бокала Сэйри.
– За что мы пьем? – спросила она.
– За твой отъезд.
– Что?
– Убирайся отсюда к черту, Сэйри. Возвращайся к своей жизни в Сан-Франциско, пока тебе не сделали больно.
– Мне уже сделали больно.
– Твое сердце было разбито из-за мальчика, которого ты любила в школе. Это все детские игры по сравнению с тем, что может произойти с тобой теперь.
– Ты ничего не знаешь, Бек.
– Так расскажи мне. Сэйри покачала головой.
– Это касается только меня и Хаффа. Я уехала и поклялась, что больше никогда не вернусь.
– Но ты вернулась.
– Да, я вернулась.
– Зачем?
Сэйри боролась с собой несколько секунд и все же призналась:
– Мне звонил Дэнни. Удивление Бека было неподдельным.
– Когда?
– В пятницу, перед тем, как он погиб. – Она рассказала о тех звонках, на которые не ответила. – До конца моей жизни я не прощу себе, что не поговорила с братом.
– Полагаю, сообщения он не оставил?
– Нет, но я не думаю, что Дэнни просто соскучился. Была какая-то очень серьезная причина, и я не успокоюсь, пока не выясню, что же это было.
– Все, что угодно, Сэйри, – предположил Бек.
– Согласна. Поверь мне, я не раз пыталась себя успокоить, уверить в том, что это был ничего не значащий звонок, что Дэнни просто хотел узнать, как у меня дела. Но, учитывая то, что я узнала об условиях работы на заводе, о странных обстоятельствах, при которых исчез Айверсон, и недавней ссоре между Дэнни и Крисом, я практически уверена, что это было что-то серьезное.
Сэйри посмотрела на Мерчента и вздохнула.
– Бек, у меня страшная семья, если не сказать – смертельно опасная. Они не могут и дальше уничтожать других людей, калечить чужие жизни и оставаться безнаказанными. Кто-то должен их остановить. Я была вне себя от ярости, когда ты снял меня с самолета, но теперь я тебе благодарна. Я бы не смогла жить как раньше, не получив ответы на важные вопросы.
Бек привел последний аргумент:
– А как же твой бизнес? Разве он не пострадает из-за твоего отсутствия?
– Возможно, я потеряю несколько клиентов, которые очень спешат, но большинство из них дождутся моего возвращения. В любом случае я не могу вернуться в Сан-Франциско, не попытавшись исправить то, что увидела здесь.
Глядя на бегущие вверх пузырьки шампанского в бокале, она задумчиво сказала:
– Крис хочет, чтобы я уехала. Интересно, почему. Его настойчивость пробуждает во мне подозрения, что этого как раз делать не следует. – Сэйри снова взглянула на Бека. – Я остаюсь.
Казалось, он смирился с тем, что ему не удастся уговорить дочь Хаффа уехать. Бек покорно вздохнул и кивком указал на хрустальный бокал:
– Выпей. Лучшее французское шампанское не должно пропадать зря.
Сделав глоток, Сэйри спросила:
– Шампанское входит в стратегию обольщения?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63