Кот юркнул за мной через дверь кухни. Он проделал эго так быстро, что я не успела заметить, который из них это был.
– Белла! – стала я звать, взволнованно обращаясь во все стороны потемневшего дворика.
Ответ донесся из кухни. Белла была неглупа, несмотря на возраст и медлительность, и давно нашла себе укрытие.
А где остальные животные? Окна, как я знала, были открыты, и некоторые из них, возможно, были внутри дома. Я обежала Дом, созывая их по дороге. Единственной, кто откликнулся, была Эми – помесь ирландского сеттера. Она не ожидала, что кто-нибудь есть дома. Услышав мой голос, она галопом помчалась навстречу и попыталась уговорить меня взять ее на руки. Пока я ходила из комнаты в комнату, она следовала за мной, путаясь под ногами и подвывая.
Беглая проверка показала, что все окна были закрыты, за исключением тех, которые находились в обжитых комнатах – кухне, библиотеке, спальнях. Я закончила свой обход в спальне Кевина, в которой большие французские двери вели на балкон, охватывающий все спальные комнаты этого крыла. Парапет балкона был с бойницами и достаточно высокий, чтобы быть использованным при осаде. Я представила себе Кевина, пускающего стрелы через щели бойниц. Он выглядел бы великолепно в доспехах и с перевязью.
Если бы я была любительницей гроз, то эта гроза поглотила бы мое внимание. Из окон Кевина мне было видно все пространство от плавательного бассейна до северных холмов. Вершины деревьев гнулись, как в муках живые существа, а черно-серые облака походили на небесное стадо, с громким топотом бредущее под ударами серебристого кнута молний.
Когда я отвернулась от окна, в комнате было так темно, что с трудом можно было различить очертания предметов мебели. Я вышла из комнаты и, проходя по коридору и лестнице вниз, включала все огни, которые смогла найти. Я подумала о свечах. Если отключат электроэнергию, мне понадобятся свечи.
Я также беспокоилась о маленьком котенке с большими ушами. Хватит ли у него интуиции, чтобы найти вход в дом и уйти из-под дождя? Все остальные животные, были внутри. Во время осмотра дома я видела обоих котов и не возникало вопроса относительно Эми – она все время следовала за мной по пятам. Я пошла в кухню и открыла заднюю дверь. Взъерошенный шерстяной клубок вкатился в кухню, сердито попискивая. Я подняла его с пола – он умещался на моей ладони. И к большому моему приятному удивлению, замурлыкал.
– Я торопилась, как могла, – сказала я. Котенок тоже не любил грозы. Он вскарабкался ближе к моему плечу и вцепился когтями, пока я искала свечи. Они нашлись в шкафчике над раковиной. Я приготовила себе чашку кофе и уселась за кухонный стол – здоровенный кусок дерева пяти футов в длину и шести дюймов толщиной. Котенок сидел у меня на коленях.
С некоторым самодовольством я думала о том, как это я могла так испугаться грозы. Для боязни не было никаких причин. Дом был надежным убежищем, все его обитатели находились в безопасности внутри, возле них на столе лежали свечи и спички, готовые для применения в чрезвычайных обстоятельствах. Дом походил на крепость. Стены были толстыми, окна узкими. Если бы не по-ночному темное небо и не вспышки молний, я не знала бы, что снаружи бушует шторм. Даже гром, который грохотал уже где-то близко над головой, существенно заглушался толстым древним камнем.
Успокоившийся котенок спустился по моим брюкам вниз и направился к миске с едой. Мне показалось, что где-то в другом крыле захлопнулась дверь. Возможно, это вернулся Кевин, уже пришло время. Дождь все еще временами продолжался, но уже не сильный. Я встала и пошла к входной двери.
В переднем холле никого не было. Когда я отворила тяжелую дверь, ни одной живой души не было видно, только серебристые нити дождя, шустро переплетаясь, образовывали плотную занавесь.
Я стояла и смотрела на улицу. Мне вдруг пришло в голову, что в любом случае я не могла услышать звук открывающейся и закрывающейся здесь двери. Она была слишком далеко от кухни. Может быть, я слышала другую, более близкую дверь? Мысль могла показаться пугающей. Но этого не произошло. Я тут же отвергла ее. Возможно, это не было вообще звуком, а только чувством присутствия, чувством компании. Это чувство все еще не покинуло меня, поэтому я повернулась и окинула взглядом ярко освещенный холл.
Ни воров, ни призраков, только дом – крепкий, безопасный, уютный. Только его довлеющее присутствие. Слегка улыбаясь собственной фантазии, я снова повернулась к дверям и увидела огни автомобиля, показавшиеся на вершине гряды холмов.
II
Реальная тетя Би разрушила мои представления о милых старых тетушках. Ей было, должно быть, за пятьдесят, и она выглядела на эти годы, но при этом производила приятное впечатление. Слегка располневшая талия, немного седины на висках и ни малейшей попытки скрыть морщины вокруг рта и глаз. Это были складки, образовавшиеся от частого смеха. Когда она улыбалась, они всегда появлялись на своем месте.
Если бы у меня возникло хоть какое-то ощущение неловкости при встрече с ней, оно тут же исчезло бы под влиянием ее манеры держаться. Кроме того, при нынешней погоде всякая церемонность была излишней. Пока они с Кевином бежали сквозь стену дождя, лампочки замигали и погасли.
– Здравствуйте, – сказала, смеясь, Би. – Я с удовольствием пожала бы вашу руку, но не могу ее найти. Помогите мне!
Лампы немедленно зажглись, и Би снова разразилась смехом:
– К вашим услугам. Быстрее, Энн, возьмите мою руку, пока они снова не погасли.
– У меня есть свечи, – сказала я, пожимая протянутую руку.
– Где? – спросил Кевин, как только свет снова погас, и на этот раз, видимо, навсегда.
– В кухне.
– Толковая девочка.
Это саркастическое замечание последовало за грохотом падения и проклятиями, когда Кевин обо что-то споткнулся.
Мы добрались до кухни на ощупь, смеясь и натыкаясь то и дело на мебель. Вода в чайнике была все еще горячей, и я приготовила чай. Пока мы с Би сидели опершись локтями о стол, а свечной воск капал на чайное блюдце, Кевин вышел и запустил аварийный генератор. Я не знала, что таковой имеется, но даже если бы я знала, ТО все равно не могла бы с ним обращаться.
Свет зажегся. Кевин вернулся насквозь промокшим, но я не обратила на него внимания. У меня уже появилось ощущение, что я знаю Би давным-давно, и я зачарованно слушала ее живой рассказ о том, как расстроился ее брак после стольких лет. Это была очень забавная история. Если бы я не была так увлечена ею, то могла заподозрить тетю в чрезмерном легкомыслии. Мне было непонятно, почему она настолько откровенна с незнакомым человеком.
После продолжительной и солидной деятельности в партии консерваторов старый добрый Гарри неожиданно обрел Бога и вступил в общество, известное как «Избранники второго пришествия». Безбрачие было желательным, если не обязательным условием в этом культе, и Гарри стал думать о разводе, который его жена к тому времени была счастлива дать ему. Она не была столь же счастлива при передаче «Избранникам» общих сбережений.
– По крайней мере, я спасла дом, – закончила она весело. – Он находился в общей собственности, и Гарри не мог продать его без моего согласия. Кевин, дорогой, ты весь промок! Вставай и переодевайся сейчас же, пока не простудился.
Я не могла извиниться перед Би за то, что плохо думала о ней прежде, без того, чтобы не признаться, как именно, поэтому я молча приняла виноватый вид. Безусловно, она имела право на несколько месяцев восстановления сил и пересмотра взглядов после удивительного преображения Гарри. Увидев ее сегодня, я почувствовала уверенность, что она скорее будет в выигрыше, чем в проигрыше. Это впечатление усилилось, когда она усмехнулась в ответ на предложение Кевина приготовить телевизионный ужин и на его судорожные поиски в кладовке.
В кладовке мало что содержалось, кроме телевизионных ужинов. Я это знала, поскольку заглядывала туда. Но Би приготовила прекрасные блюда из разных остатков и не приняла моего предложения помыть тарелки.
– Вас не должны касаться домашние заботы, – сказала она строго. – Книга гораздо важнее. Кевин рассказал мне все об этом. Но я претендую на то, чтобы быть упомянутой в предисловии, конечно.
Мы провели вечер в библиотеке в сопровождении дождя, стучавшего в окна, и животных, непринужденно разлегшихся на ковре. Мы были похожи на единую семью. Би принесла огромный кусок ткани, который она вышивала и который однажды должен был стать ковром.
– Гарри пытался продать это тоже, но никто не купил бы его.
Мы разговаривали. Я не помню о чем конкретно, но мы много смеялись. Я это помню. Смеялись мы много.
III
На следующий день мы с Би пошли в магазины. Она пыталась уговорить меня остаться дома и работать, но мне показалось несправедливым, чтобы она выполняла такую работу в одиночестве. Обычно я очень не любила ходить в магазин за продуктами, но в сопровождении Би это получилось весело. Мы пообедали в Питсфилде и сделали небольшой круг по торговым рядам. Когда мы проходили мимо магазина, торгующего предметами рукоделия, Би понадобилось на минутку заглянуть туда, и я купила наволочку для вышивания с картинкой, изображающей китаянку. Би помогла мне подобрать нитки и пообещала показать, как это делается. В тот же вечер я начала вышивать один из фрагментов картинки – блузку и часть зонтика китаянки.
Когда Би сказала, что, пожалуй, ей пора идти спать, я тоже поднялась. Я дошла до середины книги «Вечное хранилище», которую никогда прежде не читала, и мне не терпелось узнать, что будет дальше. Так приятно будет читать в моей удобной мягкой кровати, оперевшись на кружевные подушки, с растянувшимся в моих ногах Табидой.
– Между прочим, – сказала Би, с усилием пытаясь затолкать акры своей вышивки в большую магазинную сумку, – вы, наверное, не обратили внимания, что завтра воскресенье. Я предполагаю, что оба вы, мои юные создания, неверующие?
– Друиды, – сказал Кевин, растягиваясь в кресле. – Реформированные.
– Я боюсь... – начала я.
– Моя дорогая девочка, я не пытаюсь обратить вас! – воскликнула Би. – Я только хотела выяснить насчет машины на завтрашнее утро.
– Есть три автомобиля и «пикап», – сказал Кевин.
– Я не думаю, что «пикап» подойдет мне, – серьезно ответила Би.
Я допоздна читала «Вечное хранилище». К тому времени, когда на следующее утро я спустилась вниз, Би уже уехала. Ощущалась атмосфера воскресного дня, и сад напоминал об искусстве Чинквеченто – XVI века в Италии – божественными голубыми небесами, темно-зелеными кипарисами, изящными розами. Было очень приятно находиться в саду одной, без садовников, неожиданно вырастающих из-за кустов. Я взяла корзину и садовые ножницы из сарая и стала срезать увядающие розы. Они были такими пышными, что по дороге в дом я не могла удержаться от того, чтобы не срезать и не укладывать в корзину все новые и новые цветы. Я ставила их в хрустальную вазу, когда возвратилась Би. Она выглядела очень элегантно и сдержанно в синем льняном костюме с белым галстуком-бабочкой под подбородком.
– Как прошла служба? – спросила я вежливо. Кевин вошел как раз в тот момент, когда можно было услышать и вопрос, и ответ.
– Чудесно. Отец Стивен – вдохновенный проповедник. Я таким всегда представляла святого Франциска: полностью осведомленным о человеческих слабостях и сочувствующим им. В то же время Бог прикоснулся к нему.
Я была несколько напугана напыщенным описанием и блеском глаз Би. Я еще не видела ее в таком настроении и не предполагала в ней такого. Я удивлена была также титулом, которым она величала священника.
– Он и вы – католики?
– Мы принадлежим к епископальной церкви, – ответила Би. – Я считаю, что существует единая всемирная церковь.
– Терпимость, – проговорил Кевин, улыбаясь, – равноправие, восприимчивость к любому хорошо говорящему и хорошо выглядящему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41