Спальня Либермана была маленькая, постель походила на детскую люльку. Небольшой письменный стол стоял у стены рядом с окном. Осмотрев туалет, Джексон обратил внимание на письменный стол.
На находившихся на нем фотографиях были двое мужчин и женщина в возрасте от 19 до 25 лет. Фотографиям на вид было уже несколько лет. «Дети Либермана», — быстро заключил Джексон.
Он встал перед письменным столом с тремя ящиками. Один оказался запертым. Всего несколько секунд понадобилось Джексону, чтобы отпереть его. Внутри лежала пачка писем, написанных от руки и перехваченных резинкой. Почерк был аккуратным и четким, содержание писем, несомненно, романтичным.
Странно лишь то, что все письма оказались без подписи. Джексон немного подумал над этим, затем вернул письма в ящик. Он еще несколько минут осматривал помещение, когда стук в дверь объявил о прибытии команды экспертов.
Глава 14
За время, пока Сидней находилась в доме одна, она обследовала все щели, движимая силой, которую не могла разгадать. Пока она часами сидела на маленьком стуле возле окна, в ее голове проносились годы, проведенные в браке. Каждая деталь этих лет, даже относительно маловажная, всплывала из глубин подсознания. Временами на ее лице появлялась улыбка, когда она вспоминала особенно забавный эпизод. Однако такие мгновения длились недолго и заканчивались неистовыми рыданиями, как только на нее обрушивалось сознание того, что больше Джейсона не будет.
Наконец, пробудившись от воспоминаний, она поднялась по лестнице, медленно прошла по коридору и вошла в маленький кабинет мужа. Осмотрев скромную обстановку, села за компьютер. Провела рукой по стеклянному экрану. Джейсон любил компьютеры уже тогда, когда они познакомились. Она работала на компьютерах, но ее познания в этом мире не шли дальше обработки документов и проверки электронной почты.
Джейсон много общался по электронной почте и проверял ее каждый день. Сидней не заглядывала в нее со дня крушения самолета. Она решила, что пора это сделать. Наверно, многие из друзей Джейсона прислали сообщения. Она включила компьютер и смотрела, как на экране мелькали ряды цифр и слов, но они по большей части ничего ей не говорили. Единственное, в чем она смыслила, — это в имеющейся свободной памяти. Ее оказалось предостаточно. Мощный компьютер был приспособлен к потребностям мужа.
Она наблюдала за цифрами свободной памяти. И подпрыгнула, догадавшись, что последние три цифры — 7, 3 и 0 образуют дату рождения Джейсона — 30 июля. Она глубоко втянула воздух, сдерживая быстро нахлынувшие слезы. Затем выдвинула ящик стола и неторопливо перебрала его содержимое. Как юрист она хорошо знала, сколько документов и процедур потребуется, пока не будет улажен вопрос о наследстве Джейсона. Большая часть имущества была нажита вместе, но все же приходилось считаться со многими юридическими тонкостями. Каждый, в конце концов, сталкивается с подобными вещами, но она не могла поверить, что ей это придется сделать так скоро.
Через ее пальцы проходили лежавшие в ящике бумаги и разные конторские принадлежности. Особое внимание привлек один предмет, который она оттуда вытащила. Хотя она не осознавала, что держит карточку, которую Джейсон бросил сюда перед самым отъездом в аэропорт, но внимательно разглядела ее. Похоже на кредитную карточку, на ней было отчеканено «Трайтон Глоубал», затем «Джейсон Арчер» и, наконец, слова «Код ограничен — уровень б». Ее лоб наморщился. Раньше она никогда ее не видела. Наверно, это какой-то пароль доступа к информации, хотя на карточке не было фотографии мужа. Она засунула карточку в карман. Компания, возможно, захочет получить ее обратно.
Когда Сидней вошла в «Амэрика Онлайн», созданный компьютером голос поздоровался и сообщил, что в электронной почте имеются сообщения. Как и ожидалось, послания пришли от многочисленных друзей. Слезы сами полились из глаз. Наконец у нее пропало желание читать все подряд, и она начала выход из компьютера. И тут вздрогнула: на экране вспыхнуло еще одно электронное послание. Оно было адресовано Арчи JW@aol.com. Это был адрес ее мужа. В следующее мгновение он исчез, словно озорное видение, мелькнувшее в голове и пропавшее.
Она нажала на несколько функциональных клавишей и снова быстро проверила почту. Обнаружив, что та пуста, сдвинула лоб так, что на нем появилась сетка морщин. Сидней не отрывала взгляда от экрана. Какое-то непонятное ощущение подталкивало ее к мысли, что все это только показалось. Все произошло так быстро. Он потерла заболевшие глаза и просидела еще несколько минут, с нетерпением ожидая, что вся операция повторится, хотя понятия не имела, что все это означает. Экран был пуст.
* * *
Спустя некоторое время после того, как Джейсон Арчер повторно послал свое сообщение, компьютеризированный голос объявил о новом поступлении: «Вам почта». На этот раз известие не исчезло и было зафиксировано в почтовом ящике компьютера. Однако этот ящик не был прикреплен к старому дому из камня и кирпичей, не было его и на столе кабинета Сидней в фирме «Тайлер Стоун». А как раз в это время дома все отсутствовали, и никто не мог прочитать послания. Оно ждало своего часа.
* * *
Сидней встала и вышла из кабинета. По непонятной причине неожиданная вспышка на компьютерном экране зародила нелепую надежду, будто Джейсон каким-то образом поддерживает с ней связь оттуда, куда отправился после столкновения самолета с землей. «Чушь! — сказала она про себя. — Это невозможно».
Спустя час, испытав еще один приступ горя и исчерпав слезы, она схватила фотографию Эми. Надо о ней позаботиться.
Она нужна Эми. Она открыла банку супа, включила плиту и вскоре налила ячменный суп с говядиной в миску и отнесла его на кухню. Ей удалось съесть несколько ложек, пока она смотрела на стены кухни, которые Джейсон, получив в те выходные большой нагоняй от нее, собирался покрасить. Куда бы она ни смотрела, новые воспоминания, новая боль, новое чувство вины обрушивались на нее. Могло ли быть иначе? Здесь осталось так много от их присутствия, так много от него — все, что могло хранить это неодушевленное строение.
Она ощущала, как горячий суп проходит по пищеводу, но тело ее все еще содрогалось, словно у него кончалось горючее. Она схватила бутылку «Гаторада» из холодильника и пила прямо из горла, пока не прекратилась дрожь. Успокоившись, почувствовала, что внутри снова накапливаются силы.
Она вскочила из-за стола и пошла в жилую комнату. Включила телевизор. Неловкими пальцами переключала программы, пришлось смотреть неизбежное: репортажи с места крушения самолета. Она испытывала чувство вины, поймав себя на любопытстве, с каким смотрит на событие, отнявшее у нее мужа. Но понимала, что жаждала узнать побольше о катастрофе, словно подход к ней с трезвой меркой реальных фактов поможет уменьшить страшную боль, разрывавшую ее на части.
Женщина-репортер стояла на месте падения самолета. На заднем фоне продолжался сбор обломков. Сидней видела, как их уносили и сортировали по разным кучам. Вдруг она чуть не упала со стула. Один рабочий прошел прямо позади несвязно рассказывавшего репортера. Парусиновая сумка с вышивкой крестом, казалось, совсем не была повреждена, только обгорела и испачкалась по бокам. Она даже разобрала крупные инициалы, нанесенные жирной черной краской. Сумку положили в кучу подобных вещей. Сидней Арчер на мгновение застыла. Конечности онемели. В следующее мгновение ее охватила жажда действовать.
Она помчалась наверх, натянула джинсы и толстый белый свитер, надела теплые низкие ботинки и торопливо собрала сумку. Через несколько минут «Форд» уже выползал задним ходом из гаража. Она бросила взгляд на «Кугар» с открывающимся верхом, стоявший в другом отсеке гаража. Джейсон с удовольствием ездил на нем почти десять лет, и потрепанный вид машины всегда подчеркивал элегантность «Ягуара». Даже «Эксплорер» в сравнении с «Кугаром» выглядел как новенький. Этот контраст раньше ее забавлял. Сегодня вечером было не так, новый поток слез застлал ей глаза и заставил нажать на тормоза.
Она стучала руками о приборный щит, пока резкая боль не пронзила локти. Потом опустила голову на руль, стараясь отдышаться. Ей казалось, что ее стошнит, когда перловый суп подступал к горлу, но в конце концов он отступил в глубины ее дрожащего живота. Через мгновение она уже ехала по тихой улице. Она бросила быстрый взгляд на свой дом. Они прожили в нем почти три года. Прекрасный дом, построенный почти сто лет назад, с большими комнатами, широкими лепными украшениями, полом из досок разной ширины и многими потайными углами, которые не так уж трудно найти, когда пасмурным воскресным днем захочешь уединиться в уютном месте. Им обоим показалось, что это как раз тот дом, где следует растить детей. Им хотелось именно этого. Именно этого.
Она почувствовала, как снова неотвратимо поднимается волна рыданий. Но продолжила путь и выехала на главную дорогу. Минут через десять она смотрела на красно-желтые цвета соседнего «Макдональдса». Она остановилась на подъездной дорожке и заказала большой кофе. Нажимая на кнопку подъема стекла машины, увидела веснушчатое лицо нескладной девочки-подростка с перехваченным сзади конским хвостом каштановых волос. Так же, как Эми, она, скорее всего, вырастет в милую молодую женщину. Сидней надеялась, что у девушки есть отец. И тут же вздрогнула, подумав, что у Эми теперь его нет.
Через час она уже ехала по дороге номер 29, узкой черной полосе, которая рассекала величественные просторы сельской местности, врезаясь сорокапятиградусным углом в Вирджинию и пересекая границу Северной Каролины. Сидней ездила по этой дороге много раз, когда училась на факультете права Вирджинского университета в Шарлоттсвилле. Это была чудесная поездка вдоль давно хранивших тишину полей Гражданской войны и старых, но все еще работающих, семейных ферм. Осенью и весной краски листвы могли поспорить с любой картиной, какую она когда-либо видела. Названия вроде Брайтвуд, Локуст Дэйл, Мэдисон, Монпелье — мелькали на дорожных знаках, и Сидней вспоминала, как не раз вместе с Джейсоном ездили в Шарлоттсвилл на то или иное мероприятие. Теперь ни дорога, ни сельские пейзажи не радовали ее.
Надвигалась ночь. Сидней посмотрела на часы приборной доски и с удивлением заметила, что время близится к часу ночи. Она нажала на газ, и машина понеслась по пустынной дороге. По мере того как дорога шла вверх, становилось все холоднее. Нависли густые облака, и в кромешной темноте светились лишь передние фары автомобиля. Она увеличила мощность отопления и включила верхний свет.
Через час она взглянула на карту, лежавшую рядом на переднем сиденье. Приближался ее поворот. Она напряглась, приближаясь к месту назначения. И стала отмечать пройденные мили по счетчику.
У Рукерсвилля она поехала на запад. Миновала графство Грин в Вирджинии. Это была настоящая деревня, далекая своей размеренной жизнью от того ритма, в котором жила и работала Сидней. Центром графства был город Стандардсвилл, эмоциональный климат которого соответствовал образовавшемуся в результате удара кратеру и обожженной земле, появлявшейся на экранах телевизоров по всему миру.
Наконец Сидней съехала с дороги и огляделась, пытаясь определить, где находится. Ее окутывал мрак сельской местности. Она включила фонарик и приблизила карту к лицу. Сориентировавшись, проехала еще милю, пока не обогнула почти голые грациозные вязы, сучковатые клены, огромные дубы, за которыми открылась ровная вспаханная земля.
В конце дороги, возле ржавого покосившегося почтового ящика, стояла полицейская патрульная машина. Справа от почтового ящика, круто извиваясь, шла земляная дорога, огороженная по обе стороны высокой вечнозеленой хорошо ухоженной изгородью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79