Где логика? Бабичев и убийца могли вовсе не знать друг друга. Каждый имел свою цель. Мотив у Бабичева был, но он набил девчонке морду и ушел. Какой мотив мог быть у убийцы?
Майор пожал плечами.
11
В девятом часу утра Недда принесла мужу завтрак. Матвей сидел возле окна и, глядя в осколок зеркала, брился. На стуле висел его единственный костюм. Второй день Матвей не пил и второй день подряд собирался уезжать из дома. Вчера она сумела его выследить, но не узнала того, чего хотела. Сегодня она свой шанс не упустит. У этого человека нет ни одного друга или знакомого во всей округе. Он годами не выходил из дома и бегал только за самогоном в соседнюю деревню. Но костюм для этого не нужен. Она ничего не стала спрашивать, оставила еду на столе и молча ушла.
Вернувшись в дом, экономка застала Вику на пороге своей комнаты.
- Послушай, подружка, - начала Недда ласковым голосом, - у меня к тебе просьба.
- Деньги нужны? Сколько?
- Нет, не деньги. Таблетки.
Вика внимательно посмотрела на взволнованное лицо женщины и усмехнулась.
- Зачастила. Опять хочешь усыпить своего оболтуса. Боишься, что он узнает, куда ты бегаешь?
Недда промолчала. Вика подошла к шкафчику и достала коробку.
- Если можно, две, - тихо сказал экономка.
- Ладно, но только не кидай ему в стакан обе. Сдохнет. - Вика подала ей таблетки и подмигнула. - Удачи тебе, старушка. Хозяин не скоро вернется. Он уехал в морг на опознание.
Недда всхлипнула, повернулась и убежала к себе в комнату.
Через несколько минут она, уже одетая, выскочила в сад и обходной аллеей побежала к воротам.
- Вот бестия! - глядя в окно, прошептала Вика. - Уже шестьдесят, а все туда же смотрит.
Главной задачей Недды было успеть на автобус до появления на остановке ее мужа. До города автобусы шли с интервалом в полчаса. Матвей не любит торопиться, наверняка он успеет только к следующему.
Спустя полтора часа она стояла за газетным киоском и наблюдала за приходом следующего автобуса. Матвей приехал через час, и все это время Недда не находила себе места. А вдруг он поехал в другое место? Сомнения не давали ей покоя. И все же он приехал. Она не ошиблась. Не зря прожила с ним около тридцати лет. Теперь перед ней стояла другая задача: не попасться ему на глаза. Зрение у бывшего моряка безупречное. Одно успокаивало: муж не смотрел по сторонам и никогда не оглядывался. Когда Матвей сел в автобус, Недда взяла такси и поехала следом.
Дорога привела их к Московскому вокзалу. Недда не отступала ни на шаг. Матвей получил в камере ручной клади солидный старомодный чемодан, перевязанный шпагатом, и направился с ним к автоматическим камерам хранения. Солодов прошел по узкому коридору между ячейками и остановился возле ящика с номером 3816, дверца которого была открыта. Он поставил в камеру чемодан, захлопнул створку и записал код на листок бумаги.
Недда выглянула из-за угла. Она запомнила номер ячейки, но в этот момент Матвей оглянулся. Женщина так резко отпрянула назад, что едва не сбила с ног инвалида на костылях. В гулком помещении вокзала разнеслась хрипкоголосая брань.
Женщина бросилась бежать к выходу, сбивая чемоданы и тюки, лежавшие на полу. Она не помнила себя, пока не выскочила на привокзальную площадь.
Несколько минут Недда не могла понять, что произошло. Мокрая, потная, с бешено бьющимся сердцем, она никак не могла восстановить дыхание. Когда пульс пришел в норму, Недда перешла дорогу и села на троллейбус. В ее голове созрел своеобразный план. "Только бы он меня не видел", - молилась она.
У Гостиного двора экономка вышла и направилась в магазин. В отделе кожгалантереи Недда выбрала два обычных чемодана, оплатила в кассу и, забрав товар, ушла.
В дом Ветровых она вернулась с пустыми руками. Покупки остались в доме матери. Что она с ними будет делать дальше, никто не знал, да и сама Недда плохо себе представляла, как она осуществит свои замыслы. Руки ее заметно подрагивали, когда она расстегивала кофту, но громадные черные глаза горели сверкающими огоньками. В последнее время она чувствовала необъяснимую тревогу, витавшую в воздухе, где-то совсем рядом. Тяжело вздохнув, Недда повалилась на кровать, и ее усталый взгляд уткнулся в потолок.
Комната, где происходили другие события, на-ходилась в трехстах метрах от той, где лежала напуганная, растерянная, но решительная женщина.
Особняк Ильи Сироткина-Удальцова был поблизости. Псевдоним художник выбрал правильный. Удальцову удача шла прямо в руки. Ему везло в работе, в любви и даже в картах.
Вика сидела у камина с сигаретой и наблюдала, как Илья смакует коньяк из бокала с широким дном.
- Я не знаю, Илья, как ты на это посмотришь, но я дала согласие Максиму выйти за него замуж.
Он никак не посмотрел, а спокойно сказал:
- Правильно, кому-то должно достаться столько добра. По сегодняшним меркам его усадьба на полмиллиона зеленых тянет. Ты уж позаботься заранее об адвокатах и нотариусах.
- Как только траур по Алисе кончится, мы оформим наши отношения официально. Мне жаль его, он в полном трансе.
- Был бы в трансе, о женитьбе не помышлял бы. Нет. Такие люди любят только себя и ничего вокруг не видят. Если бы он хоть мгновение помучился бы, я почувствовал бы, как бальзам разлился по моей груди. Надеюсь, что дождусь этой минуты.
Внезапно он умолк и повернул голову к Вике.
- Ну хватит курить. Пора кольнуться.
Илья засучил левый рукав рубашки. Вика приготовила лекарство и быстро сделала ему укол.
- Ты сможешь избавить меня от этой дря-ни? - тихо спросил он, вглядываясь в ее выразительные глаза.
- Трудно будет. Потребуется полная изоляция. Придется привязывать тебя к кровати, ты будешь кричать. На это понадобится много сил.
- Я все знаю. Я выдержу, я сильный.
- Так все наркоманы думают. Правда, ты не совсем еще гнилой вариант. Сейчас мы не можем этим заниматься. Мы в плену у времени. На днях я уеду с Максимом. Выяснилось, что у него есть еще один дом на побережье. Такой шанс нельзя упускать.
Илья приподнял голову и сказал:
- Любопытная новость.
- Кажется, я первая, кого он хочет привезти туда.
- Можно назвать это удачей?
- Хотелось бы в это верить.
Его глаза подернулись туманом.
- Я вижу нас на лазурном берегу, где ровным слоем лежит белый песок и зеленеют пальмы. Синее небо, а мы парим в воздухе, как птицы. Вода под нами такая чистая, что видны разноперые рыбки. Золотые, красные, полосатые, желтые. Они плавают между фиолетовыми водорослями. Какие цвета! Я никак не могу найти эту палитру, когда держу кисть в руках. Почему эти видения исчезают? В таком мире человек должен жить вечно...
Илья провалился в глубокий сон.
- Ты получишь этот мир, дорогой.
Вика взглянула на часы, встала и направилась к выходу. Ампулы были выброшены в камин.
12
Около десяти утра старший оперуполномоченный райотдела Соснового Бора майор Борис Разживин подъехал к дому следователя Трифонова. Тот уже переминался с ноги на ногу, ожидая нового сотрудника. Трифонову удалось подключить часть работников близлежащих городов к расследованию нашумевшего дела. Даже главное управление Питера оказывало следственной группе Трифонова содействие. Дела Дениса Солодова и Алисы Ветровой были объединены в одно производство, и курировать следствие поручили полковнику юстиции Трифонову.
Александр Иванович отряхнул с кепки капли дождя и сел в машину.
- Рад познакомиться, - сказал следователь, разглядывая красивого крепкого парня с черными вьющимися волосами. - Сколько времени вы работаете в органах?
Майор тронул машину с места и, улыбаясь, сказал:
- Шестнадцать лет, Александр Иваныч.
- А в штатском выглядите как поп-звезда, а не как сотрудник милиции. Нет у вас на лбу штампа.
- Приятное открытие.
- Наслышан о ваших подвигах. Говорят, что в Сосновом Бору даже рэкета нет. Образцово-показательный городок. Ваша заслуга?
- В какой-то мере. Я люблю свою работу. И у меня нестандартный подход. Начинали мы с развитой сети осведомителей. Прижали к стенке нескольких авторитетных воротил и получали нужную информацию, составляя досье, картотеку, как Гувер в ФБР, и в конце концов поставили на контроль большую часть опасных группировок. Они оказались под нашим колпаком. Некоторые ушли из города, другие затихли и не высовывают носа. А когда-то наш район славился разгулом преступности. Конечно, нам и общественность помогла.
- Интересный подход. Я консерватор, отстал от жизни, а вам, молодым, виднее, как и какими способами нужно сегодня работать. Вот что, Борис. Вы давно знаете семью Ветровых или только знакомы с Денисом Солодовым?
- Ну нет. Когда я познакомился с семейством Ветровых, Денису шел пятнадцатый годок. Произошло это чуть больше десяти лет назад, в нашем парке в Сосновом Бору. Тогда я был старшим лейтенантом и дежурил в патруле. Что-то случилось с нашей машиной. Ребята стали возиться с мотором, а я пошел за сигаретами. Слышу, в кустарнике, возле боковой аллеи, женский крик. Я бросился на помощь. Метрах в пятидесяти от дороги какой-то мужик душил женщину. Бедняга уже хрипела. Увидев меня, бандит кинулся бежать. Страшный был мужик. Короче говоря, я его нагнал и сбил с ног. Такого орангутанга мне бы ни за что не одолеть. Силы не равны, и не дал бы он мне достать пистолет из кобуры. Ошибка, что я не сделал этого раньше. Тут надо отдать дань случаю, который бывает раз в жизни. Когда он на меня навалился, я почувствовал что-то очень твердое под ягодицами. Булыжник. Он и решил исход поединка. Пришлось парня оглушить. Наручников у нас тогда не было. Я связал его ремнем от брюк. Смешно все выглядело. Когда сбежались люди, я стоял как дурак и держался за штаны. Вот тогда мне и пришлось познакомиться с Максимом Ветровым. Маньяк душил его жену Анастасию Ивановну. Как я знаю, потом у женщины крыша поехала.
- Я слышал эту историю. Но мне говорили, что маньяк сбежал.
- Только не от меня. Я доставил его в отделение. Вел он себя агрессивно, на вопросы не отвечал. А часа через полтора позвонили из психушки. Сказали, что один буйный сбежал. Приехал сам доктор Кмитт с санитарами. Его опознали, сделали укол и увезли в больницу. А вот уже потом ходили слухи, что он сделал вторую попытку к бегству и она ему удалась.
Машина шла на высокой скорости, майор прекрасно владел рулем. Трифонов не любил быстрой езды, но с этим парнем он чувствовал себя уверенно. Через сорок минут они въехали в северную столицу.
- Нам надо заехать в медицинскую академию, - сказал Трифонов. - Я уговорил одного светилу психиатрии, чтобы он глянул на Солодова. Кто он по званию, не знаю, но профессор, член комиссии психиатрической экспертизы института Сербского и так далее.
- Хорошая идея. Я говорил об этом следователю Бачурскому.
- Да мне известно. Вы лучше других знаете Солодова, поэтому я и решил, что ваше присутствие будет необходимым.
- Вот еще что, Александр Иванович. Интересная картина получается. Позавчера ночью около часа мы с ребятами возвращались по береговому шоссе в Сосновый Бор. Меня подвозили наши гаишники. На дороге стоял рейсовый автобус у обочины. Последний маршрут из Питера до Усть-Луги. Ребята остановились узнать, в чем дело. Я остался сидеть в машине. Короче говоря, автобус сломался. Пассажиров человек шесть, не больше. Но им же добираться как-то надо. Остановили попутку. Военный грузовик с тентом. Ребята договорились с солдатами, чтобы те прихватили пассажиров с собой и добросили их до Усть-Луги. Обычное дело. Но среди пассажиров был Матвей Солодов. Я его не сразу узнал. Привык видеть его обросшим, в телогрейке, сапогах, а тут вижу на нем черный плащ, брюки, чистые ботинки, бритый, ухоженный. Я не хочу катить баллон на старика, но я знаю, что он никогда не вылезает из своей конуры, а уж путешествие в Питер и вовсе непонятно. Что ему там делать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77