Обо всем остальном Влад старался не думать.
…Потом он отвез ее домой. Ехал медленно, выбирая окольный путь. Она говорила, что вот ей уже двадцать семь, а отец волнуется за нее и не спит; а когда будет сорок, а потом и пятьдесят, он все так же будет волноваться, и она в свое время не будет смыкать глаз по ночам, ожидая возвращения своего сына…
Он ничего не отвечал и ничего почти не слышал из ее слов: всю дорогу от самого ресторана он видел в зеркальце желтоватые огни автомобильных фар. И дальнюю дорогу выбирал вовсе не потому, что хотел покататься с Леной — напротив, сейчас он думал только о том, чтобы поскорее высадить ее, — но, петляя, хотел удостовериться в наличии «хвоста». В конце концов решил, что преследовать его некому и незачем.
— Ты позвонишь? — спросила она, когда подъехали к дому. В окне кухни горел свет.
— Я позвоню.
— Спасибо тебе, Влад, — она вдруг наклонилась к нему и поцеловала в щеку.
— Где твой зонтик?
— Ой… забыла, — запоздало спохватилась она. — Ну да все равно дождь кончился.
Он постоял до тех пор, пока она вошла в дом, развернулся и помчал по мостовой, никого не опасаясь.
У забора его дома стоял автомобиль с выключенными фарами. Кто-то курил в салоне — огонек сигареты был единственной светящейся точкой на темной улице. Влад знал, что сколько-нибудь серьезные злоумышленники на такой дешевке не прокалываются, значит, оставалось одно из двух: либо машина оказалась здесь случайно и не имела к нему отношения, либо тот, кто находился внутри, не пытался скрыть своего присутствия. Остановившись, он пошел к воротам, желтоватые фары метнули в его сторону сноп света и тут же погасли. Из машины вышел Монгол.
— Долго же ты ее катал, — произнес он недовольно, поравнявшись с Владом.
— Чего надо?
— Старик прислал. Велел, чтобы послезавтра ты девчонку вместе с ее пацаном вывез куда-нибудь за город.
— Зачем?..
— Хочет встретиться с Мещаниновым. Выяснить, кто в доме хозяин. Может, придется их припрятать на время, чтобы папаша живее соображал. Мы тебе об этом скажем, кто-то из наших будет неподалеку.
Он замолчал, выпустил в сторону Влада дым и отщелкнул окурок через забор.
— Все? — спросил Влад.
— Это тебе от старика, — сунул Монгол пачку денег в нагрудный карман пиджака. — Поиздержался небось в кабаке? — И, усмехнувшись, пошел к машине.
Это был «БМВ», приобретенный некогда службой безопасности Губаря, а потом списанный или проданный за бесценок в результате какой-то хитрой махинации не то в милицию, не то в ФСБ.
«Минотавр», — зло подумал Влад, когда машина, ослепив его огненными глазами фар, с ревом пронеслась мимо и исчезла во тьме.
* * *
Бойцов, точивших на Бригаду зубы, в Краснодольске хватало, так что вычислить, где обретается этот живоглот, особого труда не составило. Грешок за собой он знал, потому и хазы менял, как валюту — дешево, но часто. При всей его ничтожности, былой авторитет в определенного сорта среде работал — его прикрывали какие-то лохи, стоявшие с ним под крышей у базарного рэкетира Марченко по кличке Блоха. Держал Бригаду на поводке и Губарь, но к нему Влад обращаться не хотел, с ним у него разговор был особый, к тому же за Губарем стоял Панич.
. Чаще всего в последнее время Бригаду видели «в нумерах» — гостинице «Центральная» на Разгибе, как назывался район рынка. По месту, так сказать, рэкета.
Прихватив «кобру», Влад отправился к нему на «уедиенцию».
— Могу я узнать, в каком номере проживает ваш постоялец Геннадий Козин? — спросил он у администратора, задремавшего в кресле у давно потухшего голубого экрана.
Толстый красномордый дядька лет пятидесяти, вскормленный сырым мясом с базара, вылупил на него красные рачьи глазки:
— Хто-о?..
Пришлось повторить, в точности воспроизведя тот же текст и ту же интонацию.
— Не знаю такого!
Времени терять не хотелось, да и вестибюль нужно было пробить, пока туда не нагрянул кто-нибудь из «быков», поэтому
Влад решил видоизменить текст, хотя интонацию оставил прежней:
— Слушай, ты, падло жирное! Ты о последних ценах на мед-обслуживание что-нибудь слышал?.. А то ведь я сейчас сам в журнале найду, а нет — все «нумера» проверю.
Администратор уже достаточно проснулся, чтобы отличить настоящий юмор от будущей трагедии.
— В двести тридцатом, — проговорил обиженным голосом, и Влад готов был биться об заклад, что сегодня он уже больше не уснет.
По парадной лестнице он не пошел, решив, что в холле на втором этаже обязательно оставлен «филин» — отрабатывать дозу крэка. Но в этом-то он и ошибся: об угрозе с фасада, очевидно, должен был сообщить сам администратор, а «крутой качок», отсидевший в общей сложности суток двое за переход улицы на красный сигнал светофора, перекрывал грязную вонючую лестницу, под которой заезжие крестьяне оставляли до утра не проданные за день куриные потрошки.
Увидев Влада, обкурившийся «качок» расставил руки и приблатненным голосом поинтересовался:
— Куда это мы так торопимся?
Влад хотел популярно объяснить ему все с самого начала, но потом решил слов не тратить. Когда горе-цербер, стоявший на три ступеньки выше, склонился перед ним в благодарном поклоне, ударом кулака в рыхлое пузо Влад перебросил его через перила на ящики с потрошками и продолжил путь.
За дверью двести тридцатого слышались скрип немазаных пружин кровати и женские страдания. Не дожидаясь, пока Бригадир удовлетворит физиологические потребности базарной мадонны, Влад легонько ударил пяткой по двери, и та вылетела вместе с замком и ржавыми петлями.
Два обнаженных тела, синих от недоедания и лунного света, попадавшего в незашторенное окно, упали с кровати; послышался женский писк, мат отставного Бригадира и шлепанье босых ног, но длилось это не дольше двух секунд, потому что на третью Влад вынул «кобру» и приставил ко лбу торговки натуральным товаром:
— Боевая тревога, — объяснил ей как можно доходчивее. — Сорок пять секунд на окончательное и бесповоротное исчезновение. Время пошло! Гена, ты обещал заплатить этой девушке три рубля? Отдай, не скупись. Если не хватает — скажи, я добавлю.
Сорока пяти секунд не понадобилось — привыкшая жить в постоянной боевой готовности, блудная дочь полка оделась за двадцать.
— Даже не думай, — усевшись на кровать, перехватил направленный на подушку взгляд кайфоломщика.
Под подушкой оказался «ТТ». В обойме не хватало трех патронов, пять остальных Влад выбросил на пол. Рассовав по карманам «стволы», он поднял Бригадира за взмокшие от напряжения мысли волосы и первым же ударом сломал ему челюсть. Двести двадцать четыре грамма и шесть капель недопитой водки из бутылки на столе вылились в приоткрытый рот упавшего в глубокий обморок Бригадира, но тот пришел в себя прежде, чем захлебнуться.
— Вставай, поехали в банк! — приказал Влад.
Бригадир пошевелился, нащупал босой ногой пол, встал, придерживаясь за спинку расшатанной донельзя кровати, и промычал:
— В к-какой… еще… банк?..
— В тот, где деньги лежат. Которые были даны тебе на подкуп «серого». И еще столько же штрафа. Кажется, ты просил, чтобы я скачал с него штраф? За что, за конверт с «куклой»?.. Мы же не беспредельщики, Бригада. Это «мусора» могут отбирать то, что им не принадлежит по закону. А мы свой закон нарушать не имеем права, и когда-то на зоне тебя этому учили. Просто ты забыл, да?.. Вот я и пришел тебе напомнить.
Бригадир рычал от злости, шевелил сломанной челюстью, и Владу потребовалось замахнуться, чтобы он начал наконец просовывать в брючины худые, татуированные русалками ноги.
— Куда ты меня?.. я… нету!.. — застегивая ширинку, прошепелявил он.
— Найдем! Рубашку-то не забудь, а то «ленина» с «Марксом» простудишь, — кивнул Влад на наколки на его впалой груди.
Вышли спокойно, чтобы не привлекать внимания администратора и не беспокоить заблудших в ночи прохожих, но Влад слишком хорошо знал Бригадира, чтобы поверить в его покорность, поэтому перед тем, как усадить на заднее сиденье «девятки», стукнул рукояткой «ТТ» по макушке, вторично за последние десять минут отправив в аут.
За город он его не повез — и городской парк ночью был безлюдным, шпана и менты сюда не наведывались — боялись друг друга. Остановившись на полянке, он вытащил Бригадира из салона, привязал брючным ремнем к дереву, после чего полил бензином из заранее припасенной бутылки и присел на пенек покурить.
Бригадир пришел в себя, неожиданно быстро все понял, рванулся.
— Не дергайся, — посоветовал Влад. — Времени у тебя на то, чтобы дергаться, нету. Вот сейчас я докурю, а в какую сторону выброшу окурок — будет зависеть от тебя.
— Сука! — скривился Бригадир.
— И не сучи, плесень! Действую по твоему же методу. Задаю вопрос: кто убил таможенника?
Бригадир извивался ужом, тряс головой, но привязан был намертво; поняв, что сопротивление бесполезно, сник и обвис.
— Ты убил! Разве нет? — крикнул с вызовом.
— Времени все меньше, Бригадир, затяжки три-четыре осталось.
— Ладно!.. Была за тобой подстраховка. Ты ему по чердаку съездил и слинял как заяц. Оклемайся он — всех бы давно сдал, и тебя в том числе!
— Ты мне зубы не заговаривай! Кто?
— Да Губарь его!.. Губарь. Такого Влад не ожидал.
— Как… Губарь? Он что, был там?
— Он в «восьмерке» с ребятами шел, потом остался на таможне, чтобы границу не пересекать. Пан ему велел подстраховать тебя. Брось окурок-то, дурак!
Влад затянулся, стряхнул пепел. Точнее было не «подстраховать», а проверить. Это было в характере старика — никому не верить, даже себе.
— Сашка Земцов — твоя работа? Говори быстро!
— Нет! Правда, нет!.. Мне Пан велел Кожуха разыскать уже после того, как Саню кокнули.
Влад чувствовал, что развязка близка, но, если не дожать Бригадира сейчас — потом будет поздно.
— Кто?!.
— Не знаю, сказал!
— Знаешь, Бригадир. И покрывать их тебе — никакого резона: скажешь — они тебя убьют, нет — убью я. Но в первом случае ты выиграешь время и сможешь слинять, «бабки» у тебя есть, об этом полгорода знает.
Влад был само спокойствие, и это нагнетало страх: сожжет — не задумается.
— Пан приказал! — истерично выкрикнул Бригадир, не сводя глаз с окурка в его пальцах.
— Не надрывайся. Пан не мог: Кожух был его человеком.
— Дурак ты! Телок!.. — Бригадир выругался. — Да Кожух твой Пану и на хрен не нужен, и весь его комбинат — дешевка, просто контора для отмыва денег! Все операции с цветметом были даны Кожуху на откуп, они Пана не интересовали! У него свое дело, за которым стоят москвичи, Кожух на него позарился, а Пан узнал и приказал…
— Саню кто убил, пес?! Кто?!. — чувствуя, что Бригадир на сей раз не врет, сорвался Влад.
— Не знаю!
— Ну, не знаешь — гори синим пламенем, — затянулся в последний раз Влад.
— Стой! Стой!.. — взмолился Бригадир. — Пан король, но и он не сам по себе. Самого его давно бы накрыли. Мы с тобой — так, мелочь, замочить кого или должок выбить… да брось ты свою сигарету, черт! Скажу, что знаю!
— Говори. Пять секунд осталось — огонь пальцы жжет.
— Чекисты убрали Земцова. Они и Кожуха должны были, но он смотался. Пан думал, что Кожух пойдет с повинной, приказал Губарю бросить всех на его поиск, а тот меня подключил, людей дал…
— Значит, Губарь знал, что Кожуху крышка?
— Знал. Только он тоже исполнитель, у него менты свои есть, и у Зарицкого на крючке целая команда.
— В Беларусь они ездили?
— Они. Только этого никто доказывать не будет, менты решат, что таможенника ты кончал.
Влад отшвырнул окурок, полоснул ножом по веревкам. Не устояв на ногах, Бригадир упал на колени и завыл.
— Куда ни плюнь — тебе кранты, — сказал Влад. — Менты взяли Бота и раскрутили его на всю катушку. А если и уйдешь — наркота тебя доконает. Считай, сегодня повезло.
Бригадир вдруг затрясся — Влад думал, его бьет кумар, но через несколько секунд парк огласился животным хохотом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
…Потом он отвез ее домой. Ехал медленно, выбирая окольный путь. Она говорила, что вот ей уже двадцать семь, а отец волнуется за нее и не спит; а когда будет сорок, а потом и пятьдесят, он все так же будет волноваться, и она в свое время не будет смыкать глаз по ночам, ожидая возвращения своего сына…
Он ничего не отвечал и ничего почти не слышал из ее слов: всю дорогу от самого ресторана он видел в зеркальце желтоватые огни автомобильных фар. И дальнюю дорогу выбирал вовсе не потому, что хотел покататься с Леной — напротив, сейчас он думал только о том, чтобы поскорее высадить ее, — но, петляя, хотел удостовериться в наличии «хвоста». В конце концов решил, что преследовать его некому и незачем.
— Ты позвонишь? — спросила она, когда подъехали к дому. В окне кухни горел свет.
— Я позвоню.
— Спасибо тебе, Влад, — она вдруг наклонилась к нему и поцеловала в щеку.
— Где твой зонтик?
— Ой… забыла, — запоздало спохватилась она. — Ну да все равно дождь кончился.
Он постоял до тех пор, пока она вошла в дом, развернулся и помчал по мостовой, никого не опасаясь.
У забора его дома стоял автомобиль с выключенными фарами. Кто-то курил в салоне — огонек сигареты был единственной светящейся точкой на темной улице. Влад знал, что сколько-нибудь серьезные злоумышленники на такой дешевке не прокалываются, значит, оставалось одно из двух: либо машина оказалась здесь случайно и не имела к нему отношения, либо тот, кто находился внутри, не пытался скрыть своего присутствия. Остановившись, он пошел к воротам, желтоватые фары метнули в его сторону сноп света и тут же погасли. Из машины вышел Монгол.
— Долго же ты ее катал, — произнес он недовольно, поравнявшись с Владом.
— Чего надо?
— Старик прислал. Велел, чтобы послезавтра ты девчонку вместе с ее пацаном вывез куда-нибудь за город.
— Зачем?..
— Хочет встретиться с Мещаниновым. Выяснить, кто в доме хозяин. Может, придется их припрятать на время, чтобы папаша живее соображал. Мы тебе об этом скажем, кто-то из наших будет неподалеку.
Он замолчал, выпустил в сторону Влада дым и отщелкнул окурок через забор.
— Все? — спросил Влад.
— Это тебе от старика, — сунул Монгол пачку денег в нагрудный карман пиджака. — Поиздержался небось в кабаке? — И, усмехнувшись, пошел к машине.
Это был «БМВ», приобретенный некогда службой безопасности Губаря, а потом списанный или проданный за бесценок в результате какой-то хитрой махинации не то в милицию, не то в ФСБ.
«Минотавр», — зло подумал Влад, когда машина, ослепив его огненными глазами фар, с ревом пронеслась мимо и исчезла во тьме.
* * *
Бойцов, точивших на Бригаду зубы, в Краснодольске хватало, так что вычислить, где обретается этот живоглот, особого труда не составило. Грешок за собой он знал, потому и хазы менял, как валюту — дешево, но часто. При всей его ничтожности, былой авторитет в определенного сорта среде работал — его прикрывали какие-то лохи, стоявшие с ним под крышей у базарного рэкетира Марченко по кличке Блоха. Держал Бригаду на поводке и Губарь, но к нему Влад обращаться не хотел, с ним у него разговор был особый, к тому же за Губарем стоял Панич.
. Чаще всего в последнее время Бригаду видели «в нумерах» — гостинице «Центральная» на Разгибе, как назывался район рынка. По месту, так сказать, рэкета.
Прихватив «кобру», Влад отправился к нему на «уедиенцию».
— Могу я узнать, в каком номере проживает ваш постоялец Геннадий Козин? — спросил он у администратора, задремавшего в кресле у давно потухшего голубого экрана.
Толстый красномордый дядька лет пятидесяти, вскормленный сырым мясом с базара, вылупил на него красные рачьи глазки:
— Хто-о?..
Пришлось повторить, в точности воспроизведя тот же текст и ту же интонацию.
— Не знаю такого!
Времени терять не хотелось, да и вестибюль нужно было пробить, пока туда не нагрянул кто-нибудь из «быков», поэтому
Влад решил видоизменить текст, хотя интонацию оставил прежней:
— Слушай, ты, падло жирное! Ты о последних ценах на мед-обслуживание что-нибудь слышал?.. А то ведь я сейчас сам в журнале найду, а нет — все «нумера» проверю.
Администратор уже достаточно проснулся, чтобы отличить настоящий юмор от будущей трагедии.
— В двести тридцатом, — проговорил обиженным голосом, и Влад готов был биться об заклад, что сегодня он уже больше не уснет.
По парадной лестнице он не пошел, решив, что в холле на втором этаже обязательно оставлен «филин» — отрабатывать дозу крэка. Но в этом-то он и ошибся: об угрозе с фасада, очевидно, должен был сообщить сам администратор, а «крутой качок», отсидевший в общей сложности суток двое за переход улицы на красный сигнал светофора, перекрывал грязную вонючую лестницу, под которой заезжие крестьяне оставляли до утра не проданные за день куриные потрошки.
Увидев Влада, обкурившийся «качок» расставил руки и приблатненным голосом поинтересовался:
— Куда это мы так торопимся?
Влад хотел популярно объяснить ему все с самого начала, но потом решил слов не тратить. Когда горе-цербер, стоявший на три ступеньки выше, склонился перед ним в благодарном поклоне, ударом кулака в рыхлое пузо Влад перебросил его через перила на ящики с потрошками и продолжил путь.
За дверью двести тридцатого слышались скрип немазаных пружин кровати и женские страдания. Не дожидаясь, пока Бригадир удовлетворит физиологические потребности базарной мадонны, Влад легонько ударил пяткой по двери, и та вылетела вместе с замком и ржавыми петлями.
Два обнаженных тела, синих от недоедания и лунного света, попадавшего в незашторенное окно, упали с кровати; послышался женский писк, мат отставного Бригадира и шлепанье босых ног, но длилось это не дольше двух секунд, потому что на третью Влад вынул «кобру» и приставил ко лбу торговки натуральным товаром:
— Боевая тревога, — объяснил ей как можно доходчивее. — Сорок пять секунд на окончательное и бесповоротное исчезновение. Время пошло! Гена, ты обещал заплатить этой девушке три рубля? Отдай, не скупись. Если не хватает — скажи, я добавлю.
Сорока пяти секунд не понадобилось — привыкшая жить в постоянной боевой готовности, блудная дочь полка оделась за двадцать.
— Даже не думай, — усевшись на кровать, перехватил направленный на подушку взгляд кайфоломщика.
Под подушкой оказался «ТТ». В обойме не хватало трех патронов, пять остальных Влад выбросил на пол. Рассовав по карманам «стволы», он поднял Бригадира за взмокшие от напряжения мысли волосы и первым же ударом сломал ему челюсть. Двести двадцать четыре грамма и шесть капель недопитой водки из бутылки на столе вылились в приоткрытый рот упавшего в глубокий обморок Бригадира, но тот пришел в себя прежде, чем захлебнуться.
— Вставай, поехали в банк! — приказал Влад.
Бригадир пошевелился, нащупал босой ногой пол, встал, придерживаясь за спинку расшатанной донельзя кровати, и промычал:
— В к-какой… еще… банк?..
— В тот, где деньги лежат. Которые были даны тебе на подкуп «серого». И еще столько же штрафа. Кажется, ты просил, чтобы я скачал с него штраф? За что, за конверт с «куклой»?.. Мы же не беспредельщики, Бригада. Это «мусора» могут отбирать то, что им не принадлежит по закону. А мы свой закон нарушать не имеем права, и когда-то на зоне тебя этому учили. Просто ты забыл, да?.. Вот я и пришел тебе напомнить.
Бригадир рычал от злости, шевелил сломанной челюстью, и Владу потребовалось замахнуться, чтобы он начал наконец просовывать в брючины худые, татуированные русалками ноги.
— Куда ты меня?.. я… нету!.. — застегивая ширинку, прошепелявил он.
— Найдем! Рубашку-то не забудь, а то «ленина» с «Марксом» простудишь, — кивнул Влад на наколки на его впалой груди.
Вышли спокойно, чтобы не привлекать внимания администратора и не беспокоить заблудших в ночи прохожих, но Влад слишком хорошо знал Бригадира, чтобы поверить в его покорность, поэтому перед тем, как усадить на заднее сиденье «девятки», стукнул рукояткой «ТТ» по макушке, вторично за последние десять минут отправив в аут.
За город он его не повез — и городской парк ночью был безлюдным, шпана и менты сюда не наведывались — боялись друг друга. Остановившись на полянке, он вытащил Бригадира из салона, привязал брючным ремнем к дереву, после чего полил бензином из заранее припасенной бутылки и присел на пенек покурить.
Бригадир пришел в себя, неожиданно быстро все понял, рванулся.
— Не дергайся, — посоветовал Влад. — Времени у тебя на то, чтобы дергаться, нету. Вот сейчас я докурю, а в какую сторону выброшу окурок — будет зависеть от тебя.
— Сука! — скривился Бригадир.
— И не сучи, плесень! Действую по твоему же методу. Задаю вопрос: кто убил таможенника?
Бригадир извивался ужом, тряс головой, но привязан был намертво; поняв, что сопротивление бесполезно, сник и обвис.
— Ты убил! Разве нет? — крикнул с вызовом.
— Времени все меньше, Бригадир, затяжки три-четыре осталось.
— Ладно!.. Была за тобой подстраховка. Ты ему по чердаку съездил и слинял как заяц. Оклемайся он — всех бы давно сдал, и тебя в том числе!
— Ты мне зубы не заговаривай! Кто?
— Да Губарь его!.. Губарь. Такого Влад не ожидал.
— Как… Губарь? Он что, был там?
— Он в «восьмерке» с ребятами шел, потом остался на таможне, чтобы границу не пересекать. Пан ему велел подстраховать тебя. Брось окурок-то, дурак!
Влад затянулся, стряхнул пепел. Точнее было не «подстраховать», а проверить. Это было в характере старика — никому не верить, даже себе.
— Сашка Земцов — твоя работа? Говори быстро!
— Нет! Правда, нет!.. Мне Пан велел Кожуха разыскать уже после того, как Саню кокнули.
Влад чувствовал, что развязка близка, но, если не дожать Бригадира сейчас — потом будет поздно.
— Кто?!.
— Не знаю, сказал!
— Знаешь, Бригадир. И покрывать их тебе — никакого резона: скажешь — они тебя убьют, нет — убью я. Но в первом случае ты выиграешь время и сможешь слинять, «бабки» у тебя есть, об этом полгорода знает.
Влад был само спокойствие, и это нагнетало страх: сожжет — не задумается.
— Пан приказал! — истерично выкрикнул Бригадир, не сводя глаз с окурка в его пальцах.
— Не надрывайся. Пан не мог: Кожух был его человеком.
— Дурак ты! Телок!.. — Бригадир выругался. — Да Кожух твой Пану и на хрен не нужен, и весь его комбинат — дешевка, просто контора для отмыва денег! Все операции с цветметом были даны Кожуху на откуп, они Пана не интересовали! У него свое дело, за которым стоят москвичи, Кожух на него позарился, а Пан узнал и приказал…
— Саню кто убил, пес?! Кто?!. — чувствуя, что Бригадир на сей раз не врет, сорвался Влад.
— Не знаю!
— Ну, не знаешь — гори синим пламенем, — затянулся в последний раз Влад.
— Стой! Стой!.. — взмолился Бригадир. — Пан король, но и он не сам по себе. Самого его давно бы накрыли. Мы с тобой — так, мелочь, замочить кого или должок выбить… да брось ты свою сигарету, черт! Скажу, что знаю!
— Говори. Пять секунд осталось — огонь пальцы жжет.
— Чекисты убрали Земцова. Они и Кожуха должны были, но он смотался. Пан думал, что Кожух пойдет с повинной, приказал Губарю бросить всех на его поиск, а тот меня подключил, людей дал…
— Значит, Губарь знал, что Кожуху крышка?
— Знал. Только он тоже исполнитель, у него менты свои есть, и у Зарицкого на крючке целая команда.
— В Беларусь они ездили?
— Они. Только этого никто доказывать не будет, менты решат, что таможенника ты кончал.
Влад отшвырнул окурок, полоснул ножом по веревкам. Не устояв на ногах, Бригадир упал на колени и завыл.
— Куда ни плюнь — тебе кранты, — сказал Влад. — Менты взяли Бота и раскрутили его на всю катушку. А если и уйдешь — наркота тебя доконает. Считай, сегодня повезло.
Бригадир вдруг затрясся — Влад думал, его бьет кумар, но через несколько секунд парк огласился животным хохотом:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36