Ушаков обратил тогда на это внимание, но не принял всерьез, потому что вся эта шушера знает друг друга, общается между собой и таких связей там великое множество.
— Правильно, Сапковский. — Ушаков положил ладонь на разбухшую папку., — Вспомни, что тебе Марк Шварцман в Мюнхене говорил.
— А говорил он, — Гринев прищелкнул пальцами, — что у этой аферы должен был быть еще какой-то высокий покровитель.
— Вопрос дискуссионный, — произнес начальник уголовного розыска. — Плут вполне способен потянуть это дело сам. Но выясняется интересный фактик — у Шамиля и Пробитого достаточно близкие отношения. Настолько, что Пробитый по дружбе согласился убрать своего благодетеля, на которого работал два года, — Корейца.
— Бандитский треугольник — это похлеще любовного, — усмехнулся Гринев.
— И Бермудского. Шамиль-Сапковский-Пробитый. Два заказчика — один исполнитель. Клеится?
— Вроде клеится.
Оба понимали, что любую схему, пока она не подтверждена серьезными доказательствами, нельзя назвать истинной. Но, по крайней мере, эта схема выглядела достаточно убедительно. И по ней можно было работать.
— Итак, Глушак приезжает из Германии. Он в ярости. Понимает, что аферу крутил Плут, — дорисовывал Ушаков картину. — А так как каналы денежные у троих друзей были общие и влетели все, то зовет Арнольда Колпашина на беседу, чтобы порешить, как жить дальше. Плут уже знает, что Глушак что-то накопал на него. И решает сделать то, что задумал давно, — спрятать все концы в воду. Тем более его не связывают с бывшими приятелями больше никакие выгодные дела и материальные потери у него будут минимальны, если вообще не останется в выигрыше, — мы их дел, кто кому и что должен, не знаем.
— Тут объявляется Пробитый, — кивнул Гринев.
— Точно. Богомол, его сообщник по убийству Сороки, лежит в могиле. А сам Пробитый в бегах. Ему нужны деньги, чтобы исчезнуть из страны. И он начинает их зарабатывать в одиночку… Действовал он хладнокровно, можно позавидовать такому самообладанию и дерзости. Результат известен — труп на асфальте у «конюшни». Вот такое у нас батальное полотно получается.
— Отлично, — оценил Гринев. — И что с этим всем делать? Арестовывать заказчиков? Оснований нет. Шамиля мы не поколем.
— Плут тут — центральная фигура. Что с Плутом делать?
— Можно задержать его и попытаться расколоть на том, что знаем. — Гринев поставил на стол подстаканник с опустевшим стаканом и почесал лысину, как всегда в моменты раздумий.
— Гарантия где, что он расколется?.. Нет, рано. Пусть пока погуляет. Когда найдем Пробитого и будем иметь его показания, тогда возьмемся за заказчиков.
— Плут может умотать за границу, — возразил Гринев. — И будем его искать где-нибудь в дебрях Амазонии.
— Пусть походит на привязи. Если решит двигать из области, возьмем на выезде. Оно эффектнее. — Начальник уголовного розыска с хрустом повел плечами. От сидения за столом немела спина, а сегодня он только и делал, что высиживал на совещаниях. — Ты уже душой на том, лучшем, западном свете. А тебя грубо сдергивают с небес на землю. На многих действует.
— Пробитого надо еще поискать.
— Надо искать, — сказал Ушаков. — И резче… Надо бить по связям, которые нам дал Кореец.
— Пробитый знает, что его банда Корейца ищет, — возразил Гринев. — Так что по этим точкам он не возникнет.
— Он вообще не знает, что Корейцу о нем столько известно, — сказал Ушаков. — Кореец имеет обыкновение слишком глубоко влезать в личные дела некоторых своих особо буйных подопечных. Притом так ненавязчиво, что они сами о таком отеческом внимании к своим персонам не подозревают.
— Чего же они сами его не найдут? — с сомнением произнес Гринев.
— Кореец прекрасно понимает, что у нас возможностей поболее…
— Резонно… Чтобы нам взять Пробитого, надо его как-то выманить с лежбища, — сказал Гринев. — Связь у него с внешним миром наверняка какая-то существует.
— Век прогресса техники. Достаточно иметь сотовый телефон, чтобы не ощущать себя в изоляции.
— Только как выманить? — Гринев встал, покряхтывая, со стула, прошелся по кабинету, постоял у окна, задумчиво глядя, как в освещенном двумя фонарями дворе разбирают милицейский «уазик» из дежурной части, пытаясь его реанимировать.
— Что, два мента не придумают, как объегорить киллера, у которого с головой давно не в порядке?
— Придумают…
— Так давай, напряги своих ребят. Через час мне план дополнительных оперативно-розыскных мероприятий на утверждение, — приказал Ушаков.
— Это без вопросов. Контора писать умеет…
Глава 10
ПУТЕШЕСТВИЕ В АФРИКУ

Индивидуальные туристические туры — занятие не для бедных. Удовольствие тем более дорогое, когда собираешься не куда-нибудь в Польшу или Турцию, а в другое полушарие — в ЮАР. Эту одну из немногих африканских стран, на которой лежит отпечаток цивилизованности и порядка, еще не освоили толпы вездесущих туристов из России. Только немногие «новые русские» протоптали дорожку в южноафриканские фешенебельные отели и развлекательные центры, оставили свои трудовые и не слишком трудовые доллары в тамошних казино, в общем, проветрились в свое удовольствие.
— Вы будете очарованы, — расписывая Вике и Лене достоинства неблизкого путешествия, заверила миловидная высокая блондинка с пышной грудью и слегка насмешливыми ярко-голубыми глазами — хозяйка турфирмы «Эльдорадо». — Это для состоятельных людей. Там нет всякой мелочи с золотыми цепями на груди… Одно из лучших моих воспоминаний — две недели там.
— Действительно так хорошо? — с интересом спросила Вика.
— Это куда приличнее, чем загаженные туристами Канары, которые у нашего народа почему-то считаются эталоном роскоши, — с иронией произнесла хозяйка «Эльдорадо».
Эта туристическая фирма не первый год обслуживала жен «новых русских». Хозяйка имела к ним подход, хорошо изучила их пристрастия и вкусы. В свое время она имела очень богатого любовника, успешно распродавшего часть Полесского тралового флота и открывшего компанию по утилизации списанных военных судов. Тот готов был и просто содержать свою любовницу, чтобы она ни в чем не нуждалась, но та оказалась дамой цепкой, рассудила, что мужчины преходящи, а фирма останется, и сумела выпросить такой подарок. И, как оказалось, вовремя. «Новый русский», на поверку оказавшийся старым евреем, с кем-то что-то не поделил, прикрыл дело, укатил в Израиль и оставил в России любовницу, справедливо рассудив, что такого добра и там хватит. А она осталась с туристической фирмой «Эльдорадо», которая неожиданно пошла в гору, пережила и дефолт, и обнищание среднего класса, потому что обслуживала людей, только богатеющих от всех кризисов.
— Вам, конечно, отель пять звезд, — утвердительно, а не вопросительно произнесла хозяйка турфирмы, пролистывая бумаги с указанием цен.
— Да уж не две звезды с неграми в соседнем номере, — хмыкнула Вика.
— Негры вам там надоедать не будут, — улыбнулась хозяйка. — За этой экзотикой лучше ехать в Лондон. А в ЮАР еще сказываются последствия апартеида. Там еще сохраняется четкое разделение на белый и черный мир. Негры пока живут сами по себе, в поселках «тауншипах». Убивают друг друга тысячами и в свои проблемы белых никого не втягивают. Отели — это отдельный мир с высочайшим уровнем сервиса, надежнейшей охраной. Там вы будете в полной безопасности…
— Почувствуем себя белыми людьми, — угрюмо кивнула Лена, вспомнив слова мужа, которыми он уговаривал ее на эту поездку.
— Вот именно, — согласилась хозяйка турфирмы. — Настоящими белыми людьми.
— Ну, подруга, что выбираем? — обернулась Вика к сидящей в низком кресле Лене.
Та листала каталоги. Она подняла глаза, автоматически потянулась к прическе — поправить волосы, но тут же отняла руку. Уже три дня она ходила остриженная мастером Максом накоротко, но привыкнуть к новому состоянию никак не могла. Руки все время тянулись поправить прическу, а на голове было пусто, чего-то не хватало.
— Если вам нужны казино, шумные развлечения… — начала расписывать хозяйка турфирмы.
— Нам казино надо, Ленок? Не, нам поскромнее. Что-бы расслабиться душой и телом.
— Хозяйка понимающе улыбнулась.
— Ну, подруга, давай решай, — подгоняла Вика.
В каталогах были красочные фотографии с видами отелей, они вдохновляли. В далекой стране в другом полушарии, где сейчас ранняя весна, ярко голубело небо, зеленела вода двух соприкасающихся здесь океанов — Атлантического и Индийского, наверняка имелись тысячи удовольствий. Подруг мечтали принять лучшие отели Йоханнесбурга, Сан-Сити, Дурбана…
— Можно еще подумать? — Лена начала листать каталог по третьему разу.
— Ну конечно. Мы же не на рынке. Вам не нужно давать ответ прямо сейчас. Подумайте. Каталоги возьмите с собой.
Когда подруги выходили из офиса, охранник предупредительно распахнул дверь. Лена рассеянно шагнула на лестницу и едва не столкнулась с пышнотелой блондинкой.
— Осторожнее! — воскликнула та раздраженно.
— Извините, — произнесла Лена.
Блондинка, которую звали Ольга, поджав губы, проводила женщин завистливым взором. Эти две были одеты в настоящую «фирму» и относились к тем «новорусским» куклам, которых обслуживало «Эльдорадо». Сама Ольга пришла сюда за другим. Ей нужен был работающий здесь Валера, который втихаря обтяпывал делишки с отправкой за рубеж русских девушек…
Когда подруги вышли из «Эльдорадо» на улицу, там моросил дождь.
— Чего загрустила?. — Вика вытащила зонт. Тот щелкнул, как затвор пистолета, и раскрылся.
— Не знаю… Тащиться в какую-то Африку, за несколько тысяч километров… Далеко.
— Ну ты заелась, — покачала головой Вика. — Уже курорты ЮАР ей не подходят.
— Да подходит мне все, — грустно произнесла Лена ловя на ладонь капли. — Просто у меня сердце в последнее время ноет. Тревожно так. Противно…
— Ну да… Беспокойство немотивированное — плохой признак, — хмыкнула Вика. — Скоро глюки подъедут. Но ты их не бойся. Они не злые, хоть и страшные…
— Тебе все хиханьки, — обиделась Лена. — Как твой муж?
— Как мухоморов обожрался. Весь зеленый. И ходит вечером из конца в конец кабинета. Я его раз спросила, что гнетет детину. Он меня матюгами обложил. И я решила в очередной раз, что все это его личные проблемы. С каждым днем он валится в депруху, подруга. А твой?
— Тоже что-то неважно. Тоже все более дерганый становится. И в глазах боль.
— А, ну да, — хмыкнула Вика.
— Понимаешь, я чувствую, что ему плохо… Я была бы рада с ним разделить его тревоги. Но он не хочет.
— Лучше банковский счет с ним раздели… Подруга, я тебе уже объясняла, что им все до фонаря, кроме их дел.
— Кто-то должен быть рядом, когда человеку плохо. А мы крутим хвостом, по ресторанам шатаемся.
— Им нужно, чтобы кто-то был рядом, кроме их охранников? Ты что, Ленок!
Они подошли к «Фольксвагену-Пассат» цвета «спелая вишня». Вика собрала зонт и стала возиться с замком, распахнула дверь, уселась за руль.
— Ты не права, Вика. Ты не права. — Лена устроилась на переднем сиденье.
— Да права я во всем… Почти во всем. Ладно, какие отели африканские будем выбирать?.. Или в Штаты мотанемся? В Лос-Анджелес. Город Ангелов… Филадельфия. Весь мир открыт, подруга. Лети куда хочешь, делай что хочешь. А мы сидим в этой дыре и ломаем голову над неразрешимыми проблемами.
— Давай до завтра подумаем.
— До завтра, так до завтра. — Вика завела мотор, и тот уютно, как кошка, заурчал. — Кстати, что наши благоверные между собой не поделили?
— А что?
— Мой вспомнил по случаю сегодня, что я с тобой отдыхать собираюсь ехать, и вдруг взъярился.
— А чего?
— А ничего. Как прорвало. Заявил, что Арнольд — гад. И Глушак был гадом. И вообще все гады. И что вокруг не друзья вовсе, а шкуры. Бог ты мой, чего только не рычал.
— Кошмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54