— Полагаю, в гетто. Я же вам говорил, что иногда видел их из машины.
Галлахер встал и загасил сигарету в хрустальной пепельнице.
— Чем вас могло заинтересовать это обыденное дело, шериф? — спросил Люк. — Негритянская резня уже давно никого не удивляет.
Его вопрос остался без ответа. Галлахер направился к выходу. Стенсон услужливо раскрыл перед ним дверь.
— Будем очень рады, мистер Галлахер, если вы посетите нас с супругой. У нас отличная кухня.
— От вашей кухни несет паленым, Стенсон, — ответил шериф, выходя в коридор.
Чарли напевал красивый старый спиричуэл, вычищая мусорные ящики и ставя их вдоль стены дома. Он не услышал, как рядом остановилась полицейская машина, и заметил ее, лишь когда хлопнула дверца.
Высокий мужчина с резкими чертами лица отошел от автомобиля и приблизился к нему, держа руки в карманах светлых брюк.
— Где находится квартира Вильямса? — спросил он властно.
«На кладбище», — хотел ответить пожилой негр, но видя перед собой жесткое лицо и патрульную машину, из которой тот вышел, не решился.
— На четвертом этаже, — Чарли кивнул на подъезд и назвал номер квартиры.
Галлахер поднял голову и осмотрел обшарпанный дом. Стекла во многих окнах заменяли пожелтевшие газетные листы. Он вошел внутрь. В длинном коридоре не горела ни одна лампочка, пахло плесенью. Поставив ногу на первую ступеньку, он невольно подумал: «Не лучше ли достать револьвер? А вдруг где-то за углом притаился чернокожий, готовый проломить мне череп или перерезать горло?» Медленно и осторожно ступая, шериф поднялся на четвертый этаж и постучал в дверь. Через несколько секунд ее приоткрыли, но цепочку не сняли.
На него смотрела седая сухопарая негритянка. Ее черное платье почти сливалось с кожей.
Он достал из кожаного футляра служебный жетон и уже в который раз за сегодняшний день предъявил его.
— Вы, вероятно, из полиции… Сейчас, когда его убили… — это прозвучало как обвинение.
Галлахер сказал неожиданно виноватым тоном:
— Вы правы… Я шериф округа. А вы, вероятно, миссис Вильямс. Позвольте войти, мне необходимо поговорить с вами.
Она сняла цепочку и пропустила его в квартиру.
Эта рано постаревшая женщина была хорошо знакома с нуждой и научилась ей покоряться. Даже сейчас ее лицо выражало скорее ожесточенность, чем горе. Она жестом пригласила шерифа войти в комнату.
Посреди комнаты стоял стол, на нем лампа и пепельница, несколько колченогих стульев прятались по углам. Женщина подошла к столу и включила свет.
— Садитесь, сэр, — сказала она, устраиваясь на краешке кровати.
Галлахер сел и, выдержав паузу, тихо спросил:
— Когда вам стало известно о смерти сына?
— Из утренних газет. Соседи принесли.
— Значит, он был один? Я имею в виду, ваш сын возвращался с работы один?
— Вы полицейский, вам лучше знать.
— Мы хотим во всем разобраться. Его нашли, когда поблизости уже никого не было. Возможно, он все же был с приятелем, тогда тот бы вам сообщил о случившемся…
— Я ничего об этом не знаю.
— У него на работе были друзья? Кто, по-вашему, мог видеть его последним?
Женщина на секунду задумалась, потом пожала плечами.
— Поймите, миссис Вильяме, если все будут пожимать плечами, мы не сможем найти преступника.
— Во всяком случае друзья сына его не убивали! — резко произнесла она.
— Я никого не обвиняю. Я хочу разобраться. Неужели вас не возмущает, что убийца гуляет на свободе?
— Они все на свободе. Цветных истребляют, как бешеных псов, и всем на это плевать. Никто не будет искать убийц чернокожего.
— А я именно этим и занимаюсь. Но вы мне должны помочь, одному очень трудно, миссис Вильяме. Он был женят?
— Да. Салли с детьми на похоронах. У меня не хватило сил пойти, сердце слабое.
— Сколько у них детей?
— Четверо. Галлахер понимающе кивнул головой.
— Невестка работает?
— Мост посуду почти что задаром.
— Ваш муж жив? Она опустила голову.
— Много лет назад его завалило в шахте. Там он и похоронен.
Галлахер встал и, немного подумав, спросил:
— А Джо Чемберс к вам не заходил? Женщина еле заметно вздрогнула и бросила на шерифа быстрый взгляд. Немного помолчав, она ответила:
— Да. Джо был здесь.
— Они обычно вместе возвращались домой. А как же в ту ночь?
— Они друзья с детства. Джо — хороший мальчик. Если бы они были вдвоем, этого бы не случилось. Джо простился с Сэмом у кинотеатра, он не пошел домой, а свернул в сторону. У него было свидание с девушкой.
Шериф прищурил глаза.
— Свидание в два часа ночи?
— А вы думали, у них бывает другое время? Они день и ночь проводят на работе. Когда же им еще встречаться?
— Вы знаете, как зовут его девушку?
— Нори. Они собираются пожениться. Я всего не знаю, молодежь сейчас скрытная, но я слышала, что она поет в каком-то кафе для цветных.
— Я бы хотел поговорить с Джо. Где его можно найти?
— На Дэверс-стрит. Это рядом, красный барак в конце улицы. Но они сейчас на похоронах.
Галлахер спустился вниз и сел в машину. Чарли все еще напевал, выгребая мусор. Когда машина отъехала, он проводил ее злобным взглядом.
Развешивая выстиранное белье возле покосившегося ветхого барака, миссис Чемберс услышала скрип калитки и обернулась.
Сначала она увидела рослого парня, направляющегося к ней, а затем черный «форд» с шестиконечной звездой на передней дверце, оставленный у забора. Поняв, кто приехал, она поначалу испугалась, но все же сумела взять себя в руки к тому времени, когда полицейский подошел.
— Добрый день, — сказал он, разглядывая ее в упор.
— Здравствуйте, — ответила она и спрятала глаза в пустой корзине.
— Здесь живет Джо Чемберс?
— Совершенно верно. Проходите в дом.
Женщина тяжело нагнулась и подняла корзину. Она шла, переваливаясь с ноги на ногу. Галлахер следовал за ней. Они поднялись на крыльцо и вошли в жалкое жилище.
Комната были темной, и он прищурил глаза, привыкая к полумраку. Протерев полотенцем стул, очи поставили его перед шерифом и предложили сесть, но он остался стоять.
— Джо сейчас нет. Я его мать. Может быть, я смогу быть нам чем-нибудь полезна?
— Нет. Я должен сам с ним повидаться.
— К сожалению, Джо уехал на неделю к тетке. Она совсем плоха. Вот я его и попросила съездить к старухе.
— Когда же он уехал?
— Два дня назад.
— Где живет его тетка?
— О… далеко… Поселок Рогван, в двухстах милях к северу, у нефтяных скважин.
Галлахер не верил ни единому слову. Эта женщина не умела лгать и все время прятала глаза. Она и села спиной к единственному окну, чтобы он не мог наблюдать за ее лицом.
— Вы уверены, что он именно там?
— Конечно. Я же сказала, сестра очень больна… моя сестра, а Джо к ней привязан с малолетства, — выпалила она. — Может быть, хотите кофе?
— Спасибо, лучше воды.
— Одну секундочку.
Она исчезла за занавеской.
Галлахсру показалось, что женщина обрадована возможностью оборвать разговор. Но ему действительно хотелось пить. Он уже собрался сесть на предложенный ему стул, но что-то остановило его. Это было так неожиданно, что на мгновение он растерялся. Его взгляд привлек предмет, лежавший на диване у окна… Медленно шериф приблизился к нему и нагнулся, разглядывая небрежно брошенные на подушку черные брюки. Ему не надо было напрягать зрение, чтобы заметить: вырван клок ткани возле бокового кармана. Сомнений не было, лоскут от этих брюк он обнаружил на щеколде окна в квартире Клэр Грэйс.
— Прошу вас, мистер. Ваша вода, — раздался за его спиной хрипловатый голос миссис Чемберс.
Галлахер с трудом поборол в себе вспыхнувшую ярость. Сделанное им открытие ставило все на свои места.
Он неспешно повернулся, подошел к женщине, взял из ее рук стакан и выпил ледяную воду.
— Я вижу, вы из полиции, мистер? Что-нибудь случилось?
Шериф поставил стакан на стол. Он теперь понимал, что следует соблюдать осторожность.
— Вы правы. Два дня назад убили приятеля вашего сына. Вы в курсе?
— Джо говорил мне… Это ужасно!
— Но раз он уехал, то я вам задам несколько вопросов. Во сколько ваш сын пришел с работы третьего дня?
Она задумалась и чуть отступила назад.
— В два часа ночи, — сказала она после паузы.
— Вы в этом уверены?
— Да. Я еще не спала и приготовила ему ужин. Он поел и лег спать.
Шериф осмотрел комнату, но нигде не обнаружил часов.
— Каким образом вы определили время? Ее брови слегка дрогнули.
— У Джо есть наручные часы. Когда он приходит домой, то снимает их. Так было и на этот раз. Он снял часы и пошел умываться. Я накрывала на стол и случайно задела их. Они упали на пол. Я очень испугалась! Мне бы от него попало, если бы я их испортила. Я подобрала часы и осмотрела их. Слава богу, секундная стрелка двигалась. Вот я и запомнила, что было два часа с минутами.
Врать она совсем не умела.
— О'кей. Я еще загляну к вам, когда возникнут новые вопросы.
Он резко повернулся и вышел. Злость кипела к нем. Проезжая по грязным кварталам гетто, шериф, вцепившись в рулевое колесо, злился больше на самого себя. Значит, он ошибался, считая негра невиновным. Убийство и изнасилование — дело его рук! Старуха Вильяме сказала, что Чемберс простился с ее сыном возле кинотеатра и отправился к своей подружке. Буквально через квартал Вильямса убили. По заключению экспертизы, он убит в два часа ночи. Мать Чем-берса утверждает, что ее сын в два был уже дома, а наутро укатил к тетке. При этом наплевал па работу, которую не так-то просто найти. И если он уехал утром, то когда он успел узнать об убийстве и рассказать о нем матери? И наконец, каким образом лоскут от его брюк оказался на окне и квартире Кэтти Грэйс, которую изнасиловали тоже примерно в два часа?… Минутку. Старуха Вильямс утверждает, что Джо на похоронах Сэма. Сплошная ложь! В любом случае, Чсмберса необходимо найти и допросить.
Теперь Галлахер не сомневался, что Чемберс участник событий, происшедших два дня назад.
Он круто развернул руль и поехал в пригород, где находилось кладбище для цветных.
2
В самом центре Остина на белом небоскребе из стекла и бетона красовалась гигантская неоновая надпись: «Нефтяная корпорация Сте-фенс и К°». Именно у этого здания остановился серебристый «кадиллак» Генри Брукса.
Тяжело вздохнув, он откинулся на сиденье и прикрыл глаза. Ему уже стукнуло шестьдесят. Хотя он считал себя крепким парнем, дорога в сотню миль от Джорджтауна до Остина была для него тяжела. Проделывал он ее раз в месяц и по ряду причин не мог использовать своего шофера; как правило, возвращаясь обратно, мистер Брукс чувствовал себя разбитым. Сегодня ему было особенно не по себе. Во-первых, эта поездка оказалась внеплановой: его вызвали. Во-вторых, он уже побывал здесь неделю назад. Повторное путешествие через шесть дней к его возрасте, да еще в такую жару, показалось ему адом. К тому же Брукс ничего хорошего не ожидал от такого рода неожиданностей. Всю дорогу он мучился догадками, зачем он так срочно потребовался «мистеру миллиарду».
Немного отдышавшись, Брукс открыл дверцу, вышел из машины и поправил кремовый пиджак, прекрасно сидевший на его сухопарой фигуре. Он снял шляпу, достал платок, вытер вспотевший низкий лоб и пружинисто зашагал к подъезду.
Миновав двери-вертушки и холл, он вошел в лифт и поднялся на тринадцатый этаж. Там его встретили пять пар внимательных глаз. Прямо против лифта стоял стол, за которым сидел клерк, а по бокам дежурили четыре вооруженных охранника.
— Вы к кому? — спросил клерк.
Брукс чуть заметно улыбнулся. Этот тип прекрасно его знал, он просто выполнял ритуал.
— Мистер Стефенс назначил мне на двенадцать.
Клерк покосился на часы, стрелки которых приближались к полудню.
— Документы, пожалуйста, — спросил безразличным голосом охранник.
Брукс достал из бумажника деловую визитную карточку и протянул ему. Тот взглянул на нее, словно впервые видел буквы, и тем же тоном прочитал вслух:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31