Полные руки Скомканных трояков, пятёрок. Поит дружков. Откуда бы у пьяницы могло быть столько денег? Я почувствовал неладное. Пришёл домой, сказал бабе Тоне. Она пошла за Евгением. Я схватился — чемоданчика нет. Искал, не нашёл. А тут старуха тащит своего сынка… Ну, на следующее утро я ставлю ему выпивку и спрашиваю прямо, где чемоданчик. Мне показалось, что Шатров растерялся, не знает, что и ответить. Тогда я применил уловку, сказал, что якобы деньги фальшивые. И предложил вместе заняться подделкой… Думал испугается и вернёт чемодан с деньгами.
— А он?
— Он уже еле языком ворочал.
— Что вы делали дальше?
— Снова стал искать пропажу. Нигде нет. Потом вспомнил про голубятню. Только я поднялся на неё, смотрю, заворачивает в наш проулок милицейская машина. Из машины вышла моя хозяйка с милиционером. Я спустился вниз, взял сумку с вещами и садом выскочил на другую сторону двора. Недалеко железная дорога, товарняк шёл. Медленно. Потому что поворот и подъем. Я вскочил на подножку…
— Что вас так испугало?
— Наивный вопрос: живу по чужому паспорту. Опять же — деньги.
— Хорошо, гражданин Гребцов, мы потом продолжим. Вот вам бумага. Попробуйте вспомнить ваши карточные подвиги.
Гребцов под охраной работника милиции уселся писать, а мы с Гранской решили обменяться впечатлениями. Вышли.
— Каков, а? — спросила Инга Казимировна.
— Самоуверен, но…
— Да, я тоже обратила внимание. Когда вы о химии заговорили. А в чем дело, не пойму.
— По-моему, вы где-то сделали ошибку.
— Знаю, — согласилась следователь. — Надо поосторожней.
— Разрешите? — В дверях показалась голова Коршунова.
— Входите, входите, — пригласил я.
Он поздоровался, положил на стол планшет.
— Сведения о Есипове. За десять дней до исчезновения Гребцова он продал дом. За двадцать восемь тысяч.
— У кого такие деньги нашлись? — спросил я.
— Это люди честные. Двенадцать лет на Севере работали… Дальше. За три дня до вышеуказанного события Есипов снял с книжки двенадцать тысяч — все сбережения. И сдал облигации трехпроцентного займа на десять тысяч. Деньги просил только сотенные и пятидесятирублевки…
Мы с Гранской переглянулись.
— Интересно, — заметила Инга Казимировна.
— В этот же день, — продолжал Коршунов, — у него случился пожар. Сарайчик загорелся. Соседи прибежали помочь — не пустил. Сам тушил.
— Где он сейчас живёт? — заволновалась следователь.
— У него ещё флигелёк был. Там и живёт.
— Срочно нужно его сюда.
— Слушаюсь, — ответил Коршунов. — Вы просили доставить Шатрова, он здесь. Прямо с работы.
— Хорошо. Трезвый?
— По-моему, он трезвее не бывает… Разрешите отправиться за Есиповым?
— Да-да, Юрий Александрович, — сказала Гранская. — Продолжим допрос, Захар Петрович? — обратилась она ко мне.
Мы вышли из кабинета. Навстречу поднялась молодая женщина.
— Здравствуйте, Инга Казимировна. Вы не могли бы меня принять?
— Здравствуй, Галя.
Вид у Максимовой был такой взволнованный и просящий, что Гранская растерялась. Посмотрела на меня и сказала:
— Захар Петрович, может быть, мы минут через десять?..
— Хорошо, Инга Казимировна. — Я подумал, что она поступила правильно.
Я вернулся в свой кабинет. Гранская говорила с Максимовой почти полчаса:
— Важный был разговор? — спросил я, когда она вошла ко мне.
— Вы знаете, зачем пришла Максимова? — вопросом на вопрос ответила Гранская. — Не догадаетесь. И как она узнала, что Гребцов здесь, ума не приложу… Так вот, она говорит, что, если у Гребцова какая-нибудь недостача или что-то надо компенсировать, готова отдать все свои деньги… Любовь!
Я посмотрел на часы.
— Да, любовь — это сила…
Гранская улыбнулась.
— Остальные двадцать минут я выясняла, как Гребцов познакомился с Есиповым Ильёй Митрофановичем…
— Они знакомы? — изумился я.
— Да. Максимова дружила с его дочерью, которая была очень больна, сердечница. Её надо было лечить, на курорты возить, а Есипов жалел денег. У него на сберкнижке лежали десятки тысяч, а жена ходила, как нищая. Галина говорит, очень интересная женщина была… Сам Есипов через весь город таскал ведра с помоями для свиней… Прямо Плюшкин и все. Жена не выдержала. Уехала с дочерью к сестре несколько лет назад…
— Действительно, динозавр какой-то.
— Приблизительно так же назвал его и Гребцов при первой встрече… Они с Галиной шли по городу. Встретился Есипов, поздоровался с Галиной. Гребцов поинтересовался, что это за голодранец. Максимова и рассказала ему про этого «голодранца» с тугой мошной. Гребцов только и вымолвил: «Ископаемое»… И Максимова очень удивилась, когда через несколько дней увидела их вместе. Гребцов объяснил, что встретил случайно.
— Ещё что?
— Все… Вижу, вы спешите?
— Очень. В райком. Продолжайте без меня, Инга Казимировна. Я потом присоединюсь.
…В райкоме встретился директор завода и спросил, сколько мы ещё будем подводить его с Гранской. Я сказал, что не больше двух дней. Не люблю давать пустых обещаний, но у меня возникла уверенность, что Гранская уже близка к цели.
…В моей приёмной сидел странный посетитель. Растрёпанный, в засаленном пиджаке. Корявые нечистые пальцы скрестились на животе. Он глянул на меня равнодушно, взглядом неудачника, которому ничего не надо и который не ждёт уже от жизни ничего.
Гранская успела провести очную ставку Шатрова с Гребцовым.
— Шатров вновь подтвердил, что украл чемоданчик с деньгами, — доложила следователь. — По пьянке, говорит. Он убеждён, что состояние опьянения смягчает вину.
— Увы, это заблуждение многих.
Согласившись со мной, Гранская протянула мне на утверждение постановление об аресте Шатрова.
— Теперь вы уверены в его виновности? — спросил я.
— После допроса Гребцова у меня нет сомнений, что Шатров тоже хотел поживиться. И все это водка. Может быть, находясь под стражей, задумается.
Подписав постановление, я поинтересовался, что намерена делать Инга Казимировна дальше.
— Займусь Есиповым. Он здесь.
— Это что в приёмной сидит? — удивился я.
— Колоритный тип… По-моему, их надо сразу свести.
— Ну что ж, давайте попробуем…
В кабинет Гранской, где уже находился Гребцов, пригласили Есипова.
— Вы знаете этого человека? — обратилась следователь к Гребцову.
— Нет, — сказал он, брезгливо осмотрев Есипова.
— Вы знакомы? — спросила Гранская Илью Митрофановича.
Есипов несколько дурашливо вздёрнул плечи:
— Не припоминаю.
Сцену, которая произошла потом, Гранская разыграла эффектно и просто. Она вынула из сейфа чемоданчик. Положила на стол. Щёлкнул замок. Откинулась крышка, и на стол тихо потекли купюры играя радужными узорами.
Есипов смотрел на кучу денег, не мигая. И вдруг из кокона равнодушия, никчёмности и жалкости вылез хищник.
— Подлюга! — прохрипел Есипов. — Обманул, мерзавец, украл!
Преобразился и Гребцов. Стал иронически злорадным.
— Каким образом, уважаемый Илья Митрофанович, у вас можно украсть? Да у вас муравей не стащит с участка соринки… Вы мироед!
— А ты вор! — ощетинился Есипов.
— Прошу не тыкать… Гражданин Есипов обвиняет меня в том, что я украл у него деньги, — спокойно обратился к нам Гребцов. — Это не так. Я расскажу правду. Меня познакомил с ним один человек. Когда я узнал, что такое этот Есипов, у меня возникла идея. Почему он, которому деньги не принесли счастья, как не принесли и его родным, должен владеть ими? Не было сомнения, что Есипов до смерти любит эти радужные бумажки… Я навестил его уже специально. Под предлогом, что могу устроить ему вывоз и продажу яблок в Ленинград. Цену назвал ошеломительную. Яблочки были ещё зеленые, так что у меня было время обработать Илью Митрофановича. Подвёл его к мысли, что деньги можно добывать и без помощи фауны и флоры. Предложил делать фальшивые деньги. Оговорюсь сразу: я не фальшивомонетчик. Подделывать деньги не умею и не собирался. Это был просто трюк. Как вам известно, я немного увлекался химией. Не буду вдаваться в химические подробности. Потом согласен на, как тут выражаются, следственный эксперимент… Что я сделал. Между двумя чистыми листами вклеил сотенный билет, приложил к бумаге купюру, облучил простым светом. Затем, действуя особым составом, удалил бумажную массу. Потом обыкновенными ножницами обрезал лишнюю чистую бумагу по краям и продемонстрировал сотню, только мокрую… Понятно, я изложил?
— Понятно, — кивнула Гранская.
— Ох, шельма! — простонал Есипов.
Номера у обеих сотен подогнал, конечно, раньше… Эксперимент прошёл успешно. Мы разменяли в сберкассе якобы фальшивую сотню, и Есипов возжаждал сделать их таким способом как можно больше.
— А две одинаковые пятидесятки? — спросила Гранская.
— На всякий случай я приготовил и пятидесятки. Но второго эксперимента не понадобилось… Далее. Есипов продаёт свою движимость и недвижимость. Я посоветовал иметь только крупные купюры. И вот уважаемый Илья Митрофанович едет в какой-то соседний городок насчёт обмена мелких купюр на крупные. Я в это время соорудил агрегат, в котором был потайной ящичек из железа. В агрегат закладывалась вся сумма, незаметно спускавшаяся в этот железный ящичек. Стопки чистых листов, ванночка с серной кислотой, капельница с бертолетовой солью, простая лампочка… Как я и предполагал, Есипов сам захотел делать деньги. Я показал, как нужно открыть капельницу. Он остался в сарайчике с агрегатом, а я стоял на стрёме, чтобы никто не застал нас. В это время Есипов приступил… А при соединении серной кислоты с бертолетовой солью происходит взрыв, об этом даже школьники знают… Взрыв очень напугал моего уважаемого напарника… Извлечь деньги из горевшего агрегата было, как говорится, дело техники…
Вдруг Есипов злорадно закричал:
— Не достались тебе мои денежки! Во!! — И показал Гребцову грязный кукиш.
— Увы, — развёл руками Гребцов, — меня тоже обошли. И кто? Жалкий алкоголик…
— Вот теперь вместе с ним и сядете! — не унимался Есипов. — На скамью подсудимых!
— Кажется, и для вас, Илья Митрофанович, место на этой скамье найдётся,
— усмехнулся Гребцов.
И эти слова оказались пророческими. К уголовной ответственности были привлечены все трое: Гребцов по статье 147 части 3 УК РСФСР за то, что путём обмана (мошенничества) завладел деньгами Есипова; Шатров — по статье 144 части 1 УК РСФСР за кражу чемоданчика с деньгами у Гребцова; Есипов — по статьям 15 и 87 части 1 УК РСФСР за покушение на изготовление поддельных денег.
У неискушённого в юридической науке читателя может возникнуть вопрос: почему действия Гребцова и Есипова квалифицированы по разным статьям Уголовного кодекса? Отвечу в самых общих чертах. Гребцов не умел и не хотел подделывать деньги. И даже если им в некоторых купюрах были изменены номера, то это, как и все другое, совершалось им для завладения деньгами Есипова путём обмана, иначе говоря, мошенничества.
Что же касается Есипова, то все его поведение говорит о том, что он действительно хотел участвовать в подделке денег и предпринял для этого все необходимое. Таким образом, Есипов покушался на подделку денег. А само преступление, предусмотренное статьёй 87 УК РСФСР (изготовление или сбыт поддельных денег или ценных бумаг), Есиповым не завершено по причинам, от него не зависящим. Как говорят юристы, это была попытка с негодными средствами…
… — Расстаёмся, значит, — сказал я Гранской, когда она принесла на утверждение обвинительное заключение. — Позвоните на завод, пусть успокоятся.
Инга Казимировна замешкалась с ответом.
— Сколько вам хлопот доставила… Ради бога, извините… А человека они уже оформили…
— Как? — вырвалось у меня.
— Я отказалась.
— Уф! Ну и горазды вы, Инга Казимировна, на сюрпризы…
— Не волнуйтесь, Захар Петрович. На это место двигали товарища из области… Как директор обрадовался!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51