Зато по четвергам можно так славно встряхнуться.
– Ну, что ж. Ладно.
Мисс Бартон нехотя подчинилась костлявым рукам мистера Якобсона и его "доброй находчивости". Оставалось лишь сделать вид, как можно более приятный. Она старалась следовать за партнером и в то же время наблюдала за ним, чтобы не пропустить признаков близкого конца. Правда, она была не уверена, какие это могут быть признаки. Но вглядывалась так напряженно, что у нее сводило шею.
– Вы нынче не собраны, мисс Би.
– Ну, что вы! Очень даже собрана, – мрачно возразила мисс Бартон.
– Не напрягайтесь так. Расслабьтесь. Наслаждайтесь... Здесь положено веселиться.
– Да.
– В чем дело? Что вас угнетает?
– Как всегда. Все обычное...
– Избавьтесь от этого. Поделитесь с кем-нибудь. Поделитесь со мной.
– Ах, нет! Боже упаси! – поспешно отказалась мисс Бартон. – Всю осень простояла прелестная погода, неправда ли? Конечно, невозможно надеяться, чтобы вы... чтобы это продолжалось.
Мистер Якобсон не уловил оговорку, потому что инструктор снова завопил:
– Это бальный танец, а не доподлинная действительность. В настоящей жизни женщины не любят, чтоб ими распоряжались. В бальном зале они этого ждут и хотят, настаивают на этом! Значит, управляйте ими, джентльмены! Вы же не дурачье неотесанное! Управляйте!
– Вы в самом деле отлично управляете мною, – польстила мисс Бартон.
– А вы прекрасно откликаетесь, – галантно отозвался мистер Якобсон.
– Нет, совсем не так, как следовало бы. Я куда лучше танцую дома, босиком. Меня дрожь берет, когда на меня смотрят.
– Так смотрят, как тот человек в дверях?
– О Господи! Он следит за мной? Ужас какой!
– Следить за людьми – его работа. Или часть ее.
– Что это значит?
– Он – частный сыщик Додд. Раньше я постоянно видел, как он околачивался у Дворца правосудия. Тогда у него было много прозвищ, самое приличное – "Пальцы", потому что его пальцы побывали в любом чужом кармане.
– Должно быть, это случай ошибочного сходства, – сказала мисс Бартон высоким, напряженным голосом. – Он сказал мне, что был инженером и занят секретной работой.
Мистер Якобсон ухмыльнулся:
– Над кем?
– Он пришел сюда, потому что выиграл стипендию.
– Не верьте ему. Это Додд. И он пришел, чтобы добыть от кого-то информацию.
– От кого?
– Ну, вероятно, от того, с кем разговаривал.
– Со мной, – проговорила мисс Бартон, и ее сердце и ноги разом сбились с такта.
Додд поймал испуганный взгляд, который она бросила на него, и подумал: "Надо было раньше вспомнить Якобсона. Но он сбросил пятьдесят фунтов весу. Ну и плевать. Пусть мисс Бартон побеспокоится. Быть может, начав врать, она выдаст мне больше правды".
– Но у меня нет никакой информации, – настойчиво заявила мисс Бартон.
Мистер Якобсон подмигнул:
– Ах, решительно нету.
– Честное слово, нет. Может быть, мистер Додд пришел сюда из-за кого-то еще. Мистер Лессап, который записался на прошлой неделе, выглядит настоящим мошенником.
– Все мы так выглядим. Ну вот, мисс Бартон, вы опять напряглись. Расслабьтесь.
– Как я могу расслабиться, когда на меня уставился этот полицейский.
– Он не полицейский, а частный сыщик.
– На мой взгляд, все едино.
– Значит, ваш взгляд ошибается. Мистер Додд не имеет никаких полномочий. Можете не говорить ему ни слова. Пошлите его подальше.
– Не могу.
– Почему не можете?
– Я... Я вроде бы хочу выяснить, что он здесь делает.
– Короче говоря, ваше любопытство сильнее страха. Ах, женщины! Что ж, удачи, милочка! И если не можете быть хорошей, будьте осторожной.
Додд ждал у входной двери. Когда она попыталась обойти его, он протянул руку и остановил ее.
– Похоже, мистер Якобсон успел представить меня? Ну и прекрасно. Я собирался чуть позже сделать это сам. Что, если мы зайдем куда-нибудь выпить по чашке кофе?
– Решительно отказываюсь.
– Ну, что ж, по крайней мере, это честно. Вы всегда, во всех случаях честны, мисс Бартон?
– Ну, уж не шляюсь вокруг да около, говоря людям, будто работаю инженером.
– А я сказал вам, что занимаюсь работой инженера, сказал правду.
– Вам не придется пробовать ваше искусство на мне, – отрезала мисс Бартон. – Вы не имеете права допрашивать меня о чем бы то ни было.
– Вот как! Это Якобсон разъяснил вам?
– Да. А он юрист и должен знать.
– Разумеется, – согласился Додд. – Но интересно: с чего вы так боитесь вопросов? Я уже довольно много узнал про вас, мисс Бартон, и, кажется, вам нечего скрывать или чего-то стыдиться.
– Что это значит – вы многое узнали обо мне? Каким образом? Зачем?
Секундочку. Вы задали мне много вопросов. И у вас нет права на это. Не так ли?
– Я.
– Вот видите? Это палка о двух концах. У меня нет права, у вас нет права. Никто не задает вопросов, никто не получает ответов. Не лучший способ вести дела, верно? Словом, давайте-ка сядем и толком побеседуем. Идет?
– Может быть, я лучше спрошу сначала мистера Якобсона?
– Вас ни в чем не обвиняют, вы не нуждаетесь в адвокате.
Мисс Бартон села.
– Ладно. Что вы хотите спросить?
– Я разыскиваю пропавшего человека. И думаю, вы могли бы помочь.
– Каким образом? Я даже не знаю, что кто-то пропал.
– О нет, знаете, – сказал Додд.
Глава 11
Было холодно и поздно, призраки тумана патрулировали улицы города. Но мисс Бартон не замечала ни времени, ни погоды. Она неслась по тротуару, подгоняемая страхом, увлекаемая инстинктом. Сумка с танцевальными туфлям и и бутылкой одеколона оттягивала плечо и на каждом шагу хлопала ее по бедру.
Додд припарковал машину и, сидя в ней, видел, как она свернула за угол в сторону Базарной улицы. Он не пытался следовать за ней, поскольку и так знал ее цель. Эту цель он посадил сам, посадил намеренно, и осторожно наблюдал, как она росла в прозрачных глазах мисс Бартон. Так ботаник наблюдает рост зерна между двумя стеклянными пластинками.
Последний раз мелькнуло желтое пальто, и мисс Бартон скрылась за углом Вулворта. Додд стал размышлять, стоит ли втягивать ее в дело. Она оказалась славной девушкой. Ему не хотелось бы пользоваться ее показаниями, но работа есть работа. Если Руперт Келлог не виноват, его надо предупредить насчет подозрений Брандона. Если же он виноват, предупреждение может подбить его к действию. Пока он ничего не предпринял, сидит крепко и рассказывает истории – иногда убедительные, иногда нет. Брандон сам явно не раскрывал всей правды. Ни одна из живущих женщин не может быть так безупречна, как Эми.
Додд включил зажигание маленького "фольксвагена". Он был утомлен и расстроен. Впервые с тех пор, как он взялся за дело, у него возникло ощущение, что Брандон, возможно, прав относительно своей сестры. Где бы и когда бы ни была найдена Эми, она будет найдена не живой.
Дом был погружен в темноту. Мисс Бартон никогда не видела его ночью, окутанным туманом. Она даже усомнилась – тот ли это дом, пока не поднялась на веранду и не разглядела медную дощечку на двери с именем Руперт Г. Келлог. Несколько дней назад взгляд на это имя заставил бы ее приятно содрогнуться. Теперь оно казалось чужим, ничем не связанным с человеком, которому принадлежало. Она нажала кнопку звонка и ждала, дрожа от холода, страха и сомнения: "Что я здесь делаю? Что я ему скажу? Как смогу вести себя, будто ничего не случилось и Додд не рассказал мне про эти жуткие вещи?"
"Будьте осторожны, – предупредил Додд. – Женщина исчезла, не стать бы вам второй".
Она быстро повернула голову и посмотрела сквозь туман на улицу в надежде, что Додд последовал за ней. Но вдоль тротуара не видно было ни одной машины. Никто не шел по улице и не стоял под фонарем. Она была одна. Она может войти в этот дом, и никогда больше ее не увидят, и никто не скажет: "Да, я заметил ее, маленькую женщину в желтом пальто, вскоре после одиннадцати часов, – она вошла в дом и не вышла оттуда..."
Свет из дома брызнул сквозь окно, и она отскочила, словно кто-то бросил его, как кислоту. Задыхаясь, она прижалась к столбу подъезда и смотрела на медленно отворявшуюся дверь.
– Никак, это мисс Бартон, – сказал Руперт. – Что вы здесь делаете?
– Я... Я – не знаю.
– Что-нибудь стряслось?
– Вв-все.
– Вы случайно не выпили?
– Никогда не пью. Я м-м-методист.
– Что ж, весьма интересно, – устало молвил Руперт. – Но надеюсь, вы пришли из такого далека ночью не для того только, чтобы признаться мне, что вы методист.
Она еще теснее прижалась к столбу; ее зубы стучали, как кастаньеты. Ей хотелось убежать, но она боялась его и боялась за него. Этот двойной страх парализовал ее.
– Мисс Бартон?
– Я-я просто проходила мимо и решила заглянуть и сказать "хэлло". Не представляла себе, что уже так поздно. Ужасно жаль, что потревожила вас. Уж лучше я пойду.
– Нет, уж лучше вы не пойдете, – отчеканил он. – Лучше вы войдете и расскажете мне об этом.
– О чем – этом?
– О том, почему вы так себя ведете. – Он распахнул дверь и подождал. – Входите.
– Не могу. Так не полагается.
– Отлично. Я вызову вам такси.
– Нет! Я хочу сказать, мне не нужно такси.
– Вы не можете простоять здесь всю ночь. Или так и будете стоять?
Она покачала головой, и ее мягкие вьющиеся волосы упали на глаза, сделав ее похожей на маленькую старушку, подглядывающую за ним сквозь кружевную занавесь. Он терялся в догадках – что происходит за этой занавеской?
– Вам холодно, – сказал он.
– Я знаю.
– Лучше бы вам войти и согреться.
– Да. Ладно.
Он запер за нею дверь и провел через холл в кабинет. В камине горел незаслоненный огонь, и пламя отражала серебряная шкатулка на кофейном столике. Руперт заметил, как она взглянула на шкатулку мельком, не проявив интереса. Здесь ничто не угрожало. Да и откуда ей было знать про шкатулку.
– Усаживайтесь, мисс Бартон.
– Благодарю вас.
– Ну, чем вы обеспокоены?
– Я... Ну, пусть. Сегодня вечером я пошла в танцевальный класс Кентской академии. Всегда хожу туда по четвергам. Не потому, что я хорошо танцую или еще что-нибудь такое, а просто провести время и повстречать приятных людей. Обычно это порядочные люди, собой ничего не представляющие, но порядочные. Я хочу сказать – без всякой в них подлости. Если вы знакомитесь с кем-то и он говорит, что он инженер, так он и есть инженер. Словом, у вас не возникает сомнений.
Она не намеревалась рассказывать ему о танцклассе из боязни, что он будет смеяться над нею. Но слова, как мыльные пузыри, сами собой вылетали изо рта. Однако он не засмеялся. Наоборот, казался очень серьезным и заинтересованным.
– Продолжайте, мисс Бартон.
– Ну вот, я и встретила сегодня вечером этого человека. Он ужасен. Говорит всякое. Намекает на всякое.
– Я уверен, вы знаете, как поступать с неприличными намеками, мисс Бартон.
Она покраснела и опустила глаза.
– Это не были намеки, о каких вы подумали. Намеки относились к вам и миссис Келлог.
– Кто этот человек?
– Его зовут Додд. Он частный сыщик. О, он не рекомендовал себя частным сыщиком. Прикинулся новичком. Но у меня есть в Академии приятель, адвокат...
– Что этот Додд говорит о миссис Келлог?
– Что она пропала. При таинственных обстоятельствах.
– Она не пропадала. Она в Нью-Йорке.
– Я так ему и сказала. Но он улыбнулся – у него препротивная улыбка, как у верблюда, – и сказал: Нью-Йорк большой город со множеством жителей, но он не думает, что среди них есть миссис Келлог.
Мисс Бартон согрелась у камина, и ее опасения испарились, как туман от солнечных лучей:
– На вашем месте я подала бы на него в суд за клевету. Мы живем в свободной стране, но разве кто угодно может болтать что вздумает, если это вредит другим людям?
– Ну, ну, не волнуйтесь.
– Я не волнуюсь. Я спокойна и рассержена. Я ему сказала: "Слушайте вы, "фараон от замочной скважины", мистер Келлог лучший из людей этого города, и если миссис Келлог пропала, то виноват в этом не он, а она сама. Почему же вы перекладываете с больной головы на здоровую?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27
– Ну, что ж. Ладно.
Мисс Бартон нехотя подчинилась костлявым рукам мистера Якобсона и его "доброй находчивости". Оставалось лишь сделать вид, как можно более приятный. Она старалась следовать за партнером и в то же время наблюдала за ним, чтобы не пропустить признаков близкого конца. Правда, она была не уверена, какие это могут быть признаки. Но вглядывалась так напряженно, что у нее сводило шею.
– Вы нынче не собраны, мисс Би.
– Ну, что вы! Очень даже собрана, – мрачно возразила мисс Бартон.
– Не напрягайтесь так. Расслабьтесь. Наслаждайтесь... Здесь положено веселиться.
– Да.
– В чем дело? Что вас угнетает?
– Как всегда. Все обычное...
– Избавьтесь от этого. Поделитесь с кем-нибудь. Поделитесь со мной.
– Ах, нет! Боже упаси! – поспешно отказалась мисс Бартон. – Всю осень простояла прелестная погода, неправда ли? Конечно, невозможно надеяться, чтобы вы... чтобы это продолжалось.
Мистер Якобсон не уловил оговорку, потому что инструктор снова завопил:
– Это бальный танец, а не доподлинная действительность. В настоящей жизни женщины не любят, чтоб ими распоряжались. В бальном зале они этого ждут и хотят, настаивают на этом! Значит, управляйте ими, джентльмены! Вы же не дурачье неотесанное! Управляйте!
– Вы в самом деле отлично управляете мною, – польстила мисс Бартон.
– А вы прекрасно откликаетесь, – галантно отозвался мистер Якобсон.
– Нет, совсем не так, как следовало бы. Я куда лучше танцую дома, босиком. Меня дрожь берет, когда на меня смотрят.
– Так смотрят, как тот человек в дверях?
– О Господи! Он следит за мной? Ужас какой!
– Следить за людьми – его работа. Или часть ее.
– Что это значит?
– Он – частный сыщик Додд. Раньше я постоянно видел, как он околачивался у Дворца правосудия. Тогда у него было много прозвищ, самое приличное – "Пальцы", потому что его пальцы побывали в любом чужом кармане.
– Должно быть, это случай ошибочного сходства, – сказала мисс Бартон высоким, напряженным голосом. – Он сказал мне, что был инженером и занят секретной работой.
Мистер Якобсон ухмыльнулся:
– Над кем?
– Он пришел сюда, потому что выиграл стипендию.
– Не верьте ему. Это Додд. И он пришел, чтобы добыть от кого-то информацию.
– От кого?
– Ну, вероятно, от того, с кем разговаривал.
– Со мной, – проговорила мисс Бартон, и ее сердце и ноги разом сбились с такта.
Додд поймал испуганный взгляд, который она бросила на него, и подумал: "Надо было раньше вспомнить Якобсона. Но он сбросил пятьдесят фунтов весу. Ну и плевать. Пусть мисс Бартон побеспокоится. Быть может, начав врать, она выдаст мне больше правды".
– Но у меня нет никакой информации, – настойчиво заявила мисс Бартон.
Мистер Якобсон подмигнул:
– Ах, решительно нету.
– Честное слово, нет. Может быть, мистер Додд пришел сюда из-за кого-то еще. Мистер Лессап, который записался на прошлой неделе, выглядит настоящим мошенником.
– Все мы так выглядим. Ну вот, мисс Бартон, вы опять напряглись. Расслабьтесь.
– Как я могу расслабиться, когда на меня уставился этот полицейский.
– Он не полицейский, а частный сыщик.
– На мой взгляд, все едино.
– Значит, ваш взгляд ошибается. Мистер Додд не имеет никаких полномочий. Можете не говорить ему ни слова. Пошлите его подальше.
– Не могу.
– Почему не можете?
– Я... Я вроде бы хочу выяснить, что он здесь делает.
– Короче говоря, ваше любопытство сильнее страха. Ах, женщины! Что ж, удачи, милочка! И если не можете быть хорошей, будьте осторожной.
Додд ждал у входной двери. Когда она попыталась обойти его, он протянул руку и остановил ее.
– Похоже, мистер Якобсон успел представить меня? Ну и прекрасно. Я собирался чуть позже сделать это сам. Что, если мы зайдем куда-нибудь выпить по чашке кофе?
– Решительно отказываюсь.
– Ну, что ж, по крайней мере, это честно. Вы всегда, во всех случаях честны, мисс Бартон?
– Ну, уж не шляюсь вокруг да около, говоря людям, будто работаю инженером.
– А я сказал вам, что занимаюсь работой инженера, сказал правду.
– Вам не придется пробовать ваше искусство на мне, – отрезала мисс Бартон. – Вы не имеете права допрашивать меня о чем бы то ни было.
– Вот как! Это Якобсон разъяснил вам?
– Да. А он юрист и должен знать.
– Разумеется, – согласился Додд. – Но интересно: с чего вы так боитесь вопросов? Я уже довольно много узнал про вас, мисс Бартон, и, кажется, вам нечего скрывать или чего-то стыдиться.
– Что это значит – вы многое узнали обо мне? Каким образом? Зачем?
Секундочку. Вы задали мне много вопросов. И у вас нет права на это. Не так ли?
– Я.
– Вот видите? Это палка о двух концах. У меня нет права, у вас нет права. Никто не задает вопросов, никто не получает ответов. Не лучший способ вести дела, верно? Словом, давайте-ка сядем и толком побеседуем. Идет?
– Может быть, я лучше спрошу сначала мистера Якобсона?
– Вас ни в чем не обвиняют, вы не нуждаетесь в адвокате.
Мисс Бартон села.
– Ладно. Что вы хотите спросить?
– Я разыскиваю пропавшего человека. И думаю, вы могли бы помочь.
– Каким образом? Я даже не знаю, что кто-то пропал.
– О нет, знаете, – сказал Додд.
Глава 11
Было холодно и поздно, призраки тумана патрулировали улицы города. Но мисс Бартон не замечала ни времени, ни погоды. Она неслась по тротуару, подгоняемая страхом, увлекаемая инстинктом. Сумка с танцевальными туфлям и и бутылкой одеколона оттягивала плечо и на каждом шагу хлопала ее по бедру.
Додд припарковал машину и, сидя в ней, видел, как она свернула за угол в сторону Базарной улицы. Он не пытался следовать за ней, поскольку и так знал ее цель. Эту цель он посадил сам, посадил намеренно, и осторожно наблюдал, как она росла в прозрачных глазах мисс Бартон. Так ботаник наблюдает рост зерна между двумя стеклянными пластинками.
Последний раз мелькнуло желтое пальто, и мисс Бартон скрылась за углом Вулворта. Додд стал размышлять, стоит ли втягивать ее в дело. Она оказалась славной девушкой. Ему не хотелось бы пользоваться ее показаниями, но работа есть работа. Если Руперт Келлог не виноват, его надо предупредить насчет подозрений Брандона. Если же он виноват, предупреждение может подбить его к действию. Пока он ничего не предпринял, сидит крепко и рассказывает истории – иногда убедительные, иногда нет. Брандон сам явно не раскрывал всей правды. Ни одна из живущих женщин не может быть так безупречна, как Эми.
Додд включил зажигание маленького "фольксвагена". Он был утомлен и расстроен. Впервые с тех пор, как он взялся за дело, у него возникло ощущение, что Брандон, возможно, прав относительно своей сестры. Где бы и когда бы ни была найдена Эми, она будет найдена не живой.
Дом был погружен в темноту. Мисс Бартон никогда не видела его ночью, окутанным туманом. Она даже усомнилась – тот ли это дом, пока не поднялась на веранду и не разглядела медную дощечку на двери с именем Руперт Г. Келлог. Несколько дней назад взгляд на это имя заставил бы ее приятно содрогнуться. Теперь оно казалось чужим, ничем не связанным с человеком, которому принадлежало. Она нажала кнопку звонка и ждала, дрожа от холода, страха и сомнения: "Что я здесь делаю? Что я ему скажу? Как смогу вести себя, будто ничего не случилось и Додд не рассказал мне про эти жуткие вещи?"
"Будьте осторожны, – предупредил Додд. – Женщина исчезла, не стать бы вам второй".
Она быстро повернула голову и посмотрела сквозь туман на улицу в надежде, что Додд последовал за ней. Но вдоль тротуара не видно было ни одной машины. Никто не шел по улице и не стоял под фонарем. Она была одна. Она может войти в этот дом, и никогда больше ее не увидят, и никто не скажет: "Да, я заметил ее, маленькую женщину в желтом пальто, вскоре после одиннадцати часов, – она вошла в дом и не вышла оттуда..."
Свет из дома брызнул сквозь окно, и она отскочила, словно кто-то бросил его, как кислоту. Задыхаясь, она прижалась к столбу подъезда и смотрела на медленно отворявшуюся дверь.
– Никак, это мисс Бартон, – сказал Руперт. – Что вы здесь делаете?
– Я... Я – не знаю.
– Что-нибудь стряслось?
– Вв-все.
– Вы случайно не выпили?
– Никогда не пью. Я м-м-методист.
– Что ж, весьма интересно, – устало молвил Руперт. – Но надеюсь, вы пришли из такого далека ночью не для того только, чтобы признаться мне, что вы методист.
Она еще теснее прижалась к столбу; ее зубы стучали, как кастаньеты. Ей хотелось убежать, но она боялась его и боялась за него. Этот двойной страх парализовал ее.
– Мисс Бартон?
– Я-я просто проходила мимо и решила заглянуть и сказать "хэлло". Не представляла себе, что уже так поздно. Ужасно жаль, что потревожила вас. Уж лучше я пойду.
– Нет, уж лучше вы не пойдете, – отчеканил он. – Лучше вы войдете и расскажете мне об этом.
– О чем – этом?
– О том, почему вы так себя ведете. – Он распахнул дверь и подождал. – Входите.
– Не могу. Так не полагается.
– Отлично. Я вызову вам такси.
– Нет! Я хочу сказать, мне не нужно такси.
– Вы не можете простоять здесь всю ночь. Или так и будете стоять?
Она покачала головой, и ее мягкие вьющиеся волосы упали на глаза, сделав ее похожей на маленькую старушку, подглядывающую за ним сквозь кружевную занавесь. Он терялся в догадках – что происходит за этой занавеской?
– Вам холодно, – сказал он.
– Я знаю.
– Лучше бы вам войти и согреться.
– Да. Ладно.
Он запер за нею дверь и провел через холл в кабинет. В камине горел незаслоненный огонь, и пламя отражала серебряная шкатулка на кофейном столике. Руперт заметил, как она взглянула на шкатулку мельком, не проявив интереса. Здесь ничто не угрожало. Да и откуда ей было знать про шкатулку.
– Усаживайтесь, мисс Бартон.
– Благодарю вас.
– Ну, чем вы обеспокоены?
– Я... Ну, пусть. Сегодня вечером я пошла в танцевальный класс Кентской академии. Всегда хожу туда по четвергам. Не потому, что я хорошо танцую или еще что-нибудь такое, а просто провести время и повстречать приятных людей. Обычно это порядочные люди, собой ничего не представляющие, но порядочные. Я хочу сказать – без всякой в них подлости. Если вы знакомитесь с кем-то и он говорит, что он инженер, так он и есть инженер. Словом, у вас не возникает сомнений.
Она не намеревалась рассказывать ему о танцклассе из боязни, что он будет смеяться над нею. Но слова, как мыльные пузыри, сами собой вылетали изо рта. Однако он не засмеялся. Наоборот, казался очень серьезным и заинтересованным.
– Продолжайте, мисс Бартон.
– Ну вот, я и встретила сегодня вечером этого человека. Он ужасен. Говорит всякое. Намекает на всякое.
– Я уверен, вы знаете, как поступать с неприличными намеками, мисс Бартон.
Она покраснела и опустила глаза.
– Это не были намеки, о каких вы подумали. Намеки относились к вам и миссис Келлог.
– Кто этот человек?
– Его зовут Додд. Он частный сыщик. О, он не рекомендовал себя частным сыщиком. Прикинулся новичком. Но у меня есть в Академии приятель, адвокат...
– Что этот Додд говорит о миссис Келлог?
– Что она пропала. При таинственных обстоятельствах.
– Она не пропадала. Она в Нью-Йорке.
– Я так ему и сказала. Но он улыбнулся – у него препротивная улыбка, как у верблюда, – и сказал: Нью-Йорк большой город со множеством жителей, но он не думает, что среди них есть миссис Келлог.
Мисс Бартон согрелась у камина, и ее опасения испарились, как туман от солнечных лучей:
– На вашем месте я подала бы на него в суд за клевету. Мы живем в свободной стране, но разве кто угодно может болтать что вздумает, если это вредит другим людям?
– Ну, ну, не волнуйтесь.
– Я не волнуюсь. Я спокойна и рассержена. Я ему сказала: "Слушайте вы, "фараон от замочной скважины", мистер Келлог лучший из людей этого города, и если миссис Келлог пропала, то виноват в этом не он, а она сама. Почему же вы перекладываете с больной головы на здоровую?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27