Виталий лежал на своей верхней полке и не мог уснуть. "Надо спать, говорил он себе. - Непременно надо спать. Неизвестно еще, придется ли спать завтра, где и как. Надо сейчас же заснуть". Но как он ни ворочался, как ни устраивался на жестком матраце, сон не приходил. Виталий вспоминал книги, где наш разведчик мгновенно засыпал в любой момент, когда он это себе приказывал, вспоминал, как спокойно, по команде врача, засыпали наши космонавты накануне полета. А он? Еще ничего не случилось, еще все впереди, а он уже нервничает, уже не может заснуть. Хорош, нечего сказать! И какого черта он сунулся в эту операцию с такими дамскими нервами? Пусть бы уж ехал Игорь. Он по крайней мере сейчас спал бы каменным сном. И завтра был бы свеж, как огурчик, и готов ко всему.
Виталий еще долго распалял себя и злился.
Потом мысли незаметно перекинулись на другое. Интересно, какой из себя этот Косой? Это, конечно, сильный парень, хитрый и волевой, если так подчинил себе Ваську, и не только Ваську. И у него там, в Снежинске, конечно, большие связи. Все это тоже хитрые и опасные люди. И разные. Их надо быстро раскусить, найти подход. И еще найти остальные вещи, их много. Два чемодана, которые везет Виталий, - только приманка. Да, всему этому его не учили в институте. Ох, какими далекими казались сейчас те академические времена, когда все в его будущей работе представлялось простым и ясным, разбитым по параграфам учебников, и каждая полученная на экзамене пятерка вселяла убежденность, что теперь уже ничего не страшно, теперь он отлично знает, как и что надо делать в том или ином случае. И останься он при кафедре, как ему предлагали, он так бы и пребывал в этой убежденности, и, может быть, даже диссертацию написал бы. Федор Кузьмич, вероятно, как всегда, невозмутимо прочел бы ее и равнодушно отложил в сторону, а Игорь насмешливо бы заметил: "Ну и тундра этот кандидат!"
Сон подкрался незаметно...
В Снежинск поезд пришел утром.
Виталий жадно вглядывался в проплывавшие за окном дома, в большинстве деревянные, с наличниками и террасками, стоявшие за невысокими заборчиками, старался запомнить улицы. На всякий случай, мало ли что...
Поезд, наконец, остановился у низкого перрона. К вокзалу надо было идти через пути.
Виталия, как условились, никто открыто не встречал, но увидеть его должны были. И он старался угадать в толпе тех людей, незаметно приглядываясь к окружающим. Но никто не обратил на себя его внимания. "Молодцы ребята", - подумал Виталий с легкой досадой на себя. Видно, не хватает ему еще наблюдательности.
Он с трудом, то и дело меняя руки, дотащил и сдал в камеру хранения свои чемоданы, потом, облегченно вздохнув, вышел на привокзальную площадь и огляделся.
Площадь оказалась небольшой, со сквериком посередине. Огибая его, к вокзалу подкатывали автобусы. Их дожидалась длинная очередь пассажиров с московского поезда. В стороне несколько человек с вещами дожидались такси. В скверике на скамьях тоже сидели люди с вещами. Площадь жила обычной суетливой вокзальной жизнью. От нее уходили вдаль три улицы с деревянными тротуарами.
Виталий заметил, что на него посматривает милиционер, прохаживавшийся около широких дверей вокзала. Неужели и он предупрежден? Но тут же Виталий вспомнил о своей новой внешности и усмехнулся.
Он с независимым видом сунул руки в карманы потрепанного пальто и вразвалку двинулся наугад по одной из улиц, решив расспрашивать прохожих подальше от вокзала.
Только свернув за два или три угла, он, наконец, грубовато спросил у какой-то девушки, как пройти на улицу Некрасова. Та с опаской посмотрела на высокого взъерошенного парня в мятой кепке и, коротко объяснив дорогу, поспешила уйти. Виталий поглядел ей вслед и усмехнулся. Он начинал входить в роль.
Нужный дом оказался действительно третьим за глубоким оврагом, пересекавшим грязную, кривую улочку на самой окраине города. "Третья хибара за оврагом", - как сказал Васька.
Дом был и в самом деле маленьким, деревянным, за невысокой оградой, как и большинство зданий в городе. Перед домом росло несколько чахлых деревьев с голыми сучьями, на которых только еще набухали почки. За заборчиком, почти вровень с ним, щетинился кустарник.
Виталий толкнул незапертую покосившуюся калитку, и она со скрипом распахнулась, чертя низом по бурой, свалявшейся прошлогодней траве. Виталий поднялся на крыльцо и позвонил. Дверь долго не открывали. Виталий сильно постучал. Ему показалось, что кто-то стоит за дверью, но медлит открыть. Наконец женский голос раздраженно спросил:
- Ну, кто там?
- Петр нужен. Из Москвы я.
Женщина помолчала, потом тем же тоном ответила:
- Нету его.
- Когда будет-то?
- Кто его знает. Не докладывает.
- Ну, хоть обождать пустите, - Виталию показался неуместным просительный тон, и он грубо добавил: - Давай, давай, поворачивайся. Не пустой небось приехал.
Женщина подозрительно спросила:
- Где ж твое богатство?
И Виталий догадался, что она успела рассмотреть его в окно, пока он шел к крыльцу.
- Долго я через дверь буду лясы точить? - со злостью спросил он. Дернуло меня переться к вам!
Видимо, женщина, наконец, решилась. Виталий услышал звук отодвигаемых запоров. Потом дверь осторожно приоткрылась, и голос из темноты сказал:
- Проходи.
Только в комнате, чистой, с половиками на полу и цветами на подоконниках, Виталий рассмотрел хозяйку. Это была коренастая, средних лет женщина с грубоватым лицом, в очках и цветастом переднике.
- Как звать-то? - спросила она, не приглашая садиться.
Виталий сел сам, закурил и, выпустив струйкой дым, небрежно ответил:
- Олегом звать. А вас?
- Ага, - вместо ответа она кивнула головой, и Виталий понял, что имя ей знакомо.
- Как вас-то звать? - повторил он вопрос, хотя имя хозяйки дома было ему уже известно.
- Анисья.
"Так, - подумал Виталий, - начинается". Имя это было ему не знакомо. Значит, либо она скрывает свое настоящее имя, либо это не хозяйка.
В конце концов Анисья подобрела, принесла на стол холодную картошку, миску соленых огурцов, нарезала ломти сероватого хлеба.
- На, поешь. Чайничек поставила. А выпить успеешь еще, - и впервые усмехнулась.
Виталий не заставил себя упрашивать.
Анисья уселась напротив, подперла литыми кулаками щеки и стала расспрашивать, как живут в Москве, чем торгуют на рынке и по какой цене, какое идет "кино" и как с мануфактурой.
Виталий, набивая рот и громко жуя, в свою очередь, спросил:
- Ну, а вы тут как? Чем маракаете?
- Нешто у нас жизнь! - передернула крутыми плечами Анисья. - Штрафы одни. Намедни семечки торговала на рынке, так натерпелась.
- А мужик твой где? - спросил Виталий.
- А!.. - неопределенно махнула рукой Анисья и, тяжело поднявшись, пошла из комнаты.
Вернулась она с кружкой жидкого чаю.
- На, ополоснись.
В дверь два раза коротко позвонили. Анисья пошла открывать.
Было слышно, как она с кем-то шушукалась в темной прихожей, потом в комнату вошел, набычившись, громадный парень с широким, туповатым лицом, в кургузом пиджаке.
- А это, Котик, приезжий, - неузнаваемо ласково сказала Анисья, пряча руки под вздувшийся на животе передник: что-то передал ей вошедший, чего Виталию видеть не полагалось.
Анисья тут же прошла в соседнюю комнату, а парень, настороженно оглядев Виталия маленькими, заплывшими глазками, хрипловато спросил:
- Этого ждешь, Косого? - и вдруг ухмыльнулся.
- Ага. Скоро припрется?
- Будет, - туманно ответил парень, усаживаясь на стул, и лениво потянулся к миске с огурцами.
С хрустом жуя огурец, он спросил:
- Из Москвы мотанул?
- Привез кой-чего.
- А иметь сколько будешь?
- Авось не прогадаю, - усмехнулся Виталий.
Разговор тягуче петлял среди недомолвок, оба словно прощупывали друг друга. Парень производил впечатление туповатого и жадного. Кличка его была "Кот".
В доме было тихо, только где-то за стенкой возилась Анисья.
Прошло, наверное, часа два, прежде чем в дверь снова позвонили, и опять так же: два коротких звонка.
- Притопал, - криво усмехнулся Кот. - С кралечкой своей.
Пришедшим открыла Анисья, пройдя, видимо, какой-то другой дверью в переднюю. Оттуда опять донесся шепот и короткий девичий смешок.
В комнату вошли двое: худенькая девушка с бледным лицом и подкрашенными, смешливыми глазами и смуглый черноволосый парень, жилистый, подвижной и нахальный; из-под его коричневого пиджака виднелся расстегнутый ворот ковбойки. Один глаз его заметно косил.
Парень уверенно подошел к Виталию, смерил его веселым взглядом и протянул руку.
- Ну, здорово, Олежка, - он цепко и сильно поздоровался. - Будем знакомы.
- Ниночка, - кокетливо представилась девушка, с интересом оглядев Виталия.
Косой по-хозяйски объявил:
- Сегодня здесь гульнем в честь москвича.
- Не надо бы здесь-то, - хмуро отозвалась Анисья. - Шли бы себе опять к...
- Ну! - прикрикнул Косой. - Укороти язык! Сегодня здесь гулять будем. Кое-кто еще придет.
- А москвича мы разыграем, - засмеялась Ниночка. - Кому достанется.
Косой сверкнул глазами.
- А ты не клейся!
- Вот еще! - своенравно повела худеньким плечом Ниночка. - Я свободная. В законном браке не состою.
Но Косой уже не слушал ее. Он повернулся к Анисье и скомандовал:
- Готовь к вечеру беленькой. И на рынок смотай. Чтоб все честь по чести, - потом повернулся к Виталию и безразличным тоном спросил: - Делов у тебя здесь других нету?
- Какие-такие еще дела? Вот посмотреть город охота. Раз уж занесло сюда, - беззаботно ответил Виталий.
- Валяй, - согласился Косой, потом повернулся к Коту: - А нам топать пора. Вечером, значит, свидимся.
Кот, ухмыляясь, поднялся со стула и поправил что-то тяжелое в кармане брюк. "Неужели пистолет? - с беспокойством подумал Виталий. - Не хватает еще, чтобы они залепили чего-нибудь, пока я тут с ними".
Уже в дверях Косой небрежно бросил Ниночке, кивнув на Анисью:
- Ей подсобишь.
- Сама знаю, чего мне делать, - дерзко ответила Ниночка.
И опять Косой не обратил внимания на ее слова.
Когда парни ушли, Виталий сказал:
- Ну, пойду. Посмотрю, чего тут у вас.
И подумал про Косого: "Ничего о чемоданах так и не спросил".
Ниночка лукаво взглянула на него и, подмигнув, сказала Анисье:
- Хорош мальчик. Вот только причесать его надо. И лицо помыть.
Она приблизилась к Виталию и провела рукой по его волосам. Глаза ее блестели, трепетно приоткрылся рот.
- Пошли вместе, - негромко сказала она. - Я тебе все покажу, чего захочешь.
- Он тебе покажет, - неопределенно проворчала Анисья.
- Не. Я сам, - покачал головой Виталий.
В его расчеты не входило раньше времени ссориться с Косым. Кроме того, у него был еще один адрес, его там тоже ждали.
- А я вот хочу с тобой, - начиная сердиться, топнула ногой Ниночка. Ох, и невежа ты!
Виталий пожал плечами.
- Ты ведь с Косым.
- Что это значит "с Косым"? Я сама по себе!
Виталий понял, что от нее не отвязаться.
- Не каждый день к нам из Москвы такие парни приезжают, - добавила Ниночка.
- Косой тоже из Москвы.
- Ну да! Он отсюда. А в Москву только наведывается. Родственник у него там, что ли.
"Вот почему нам не известна такая кличка, - подумал Виталий. - Но она почему-то не известна и здесь". Вообще нового и странного он уже узнал много. Чертова девка! Ему так надо было попасть по второму адресу, так не терпелось все рассказать и посоветоваться, получить новые данные. "Еще наломаю тут впотьмах дров", - с досадой и опаской подумал он и с отвращением вспомнил о предстоящей пьянке.
- Ну, пошли, пошли, - затормошила его Ниночка.
Виталий неохотно поднялся. Но сейчас он больше делал вид, что не решается идти с девушкой. В голове мелькнула мысль: "А она, наверное, много может рассказать про эту компанию".
На улице Ниночка бесцеремонно повисла на его руке и принялась болтать.
Они побывали в городском саду, где на пригретых солнцем скамьях дремали старики и читали книжки мамаши с колясками, потом по заросшим жухлой травой дорожкам спустились к реке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38