— Все, что я рассказал тебе, Законник, — прошептал Аменхотеп, постучав по лбу скрюченным пальцем, — находится только здесь и нигде больше. По нашим древним законам мы, кто служит храму и никогда не покидает его, верховные жрецы, должны хранить нашу мудрость как высшую ценность. Ты оказался здесь только по предсказаниям астрологов и по божественной воле Осириса. — Старый жрец наклонился вперед и исказил тонкие губы в слабой улыбке. — И помни, Законник, я не говорил загадками, как твои греческие оракулы. Я сказал тебе всю правду, в которой, возможно, есть своя тайна. Но это правда, ниспосланная свыше, не придуманная мною. Ты пришел ко мне в последний раз. А сейчас уходи.
Когда его бледное лицо исчезло в темноте, Солон медленно встал и направился к выходу. А потом остановился, словно преодолевая сомнения, бросил последний взгляд в темноту и вышел из комнаты. Скрипторий был пуст, и грек быстро пошел в сторону освещенного факелами выхода из храма.
Розовые отблески рассвета уже окрасили восточную часть небосклона, однако слабое мерцание луны все еще отражалось в темных водах Нила. Служитель храма, как всегда, оставил старого грека за пределами святилища, и теперь он был совершенно один в предрассветный час. Солон удовлетворенно вздохнул и зашагал мимо храмовых колонн, вершины которых, украшенные резьбой в форме пальмовых листьев, так не похожи на греческие. Выйдя из храма, он в последний раз посмотрел на Священное озеро с его воздушными фалангами древних статуй. Неподалеку находился таинственный сфинкс, а возле него в ряд выстроились огромные статуи фараонов. Солон с радостью покинул священное место и вскоре быстро шагал по пыльной дороге к небольшому селению из глинобитных хижин, где он остановился. В руке Солон сжимал бесценный свиток с записями. На плече у него висела сумка из грубой кожи с личными вещами. Завтра, перед отъездом домой, он должен совершить золотые подношения богине Нейт, как и обещал Аменхотепу во время их первой встречи.
А в голове все еще роились мысли, навеянные недавним разговором в храме. Значит, золотой век действительно существовал, и его величие было настолько поразительным, что даже фараоны не могли себе представить ничего подобного. Это была раса людей, которые достигли невероятного мастерства во всех искусствах, владели огнем и великолепно обрабатывали не только камень, но и металл. И при этом они были обыкновенными людьми, а не гигантами, не циклопами, которые, по преданию, соорудили величественные стены Акрополя. Они отыскали божественный плод и сорвали его, а их город, окруженный крепостными стенами, сиял, как священная гора Олимп. А потом они бросили вызов богам, отвергли их, и боги обрушили на людей свой гнев.
И все же они жили на земле.
Приближаясь к селению, Солон так увлекся размышлениями, что не заметил две темные фигуры, укрывшиеся за невысокой стеной. Нападение стало для него полной неожиданностью, а удар был такой сильный, что он рухнул на пыльную дорогу как подкошенный и не слышал, как сорвали сумку с его плеча. Один из грабителей вырвал у него из руки свиток и, разорвав его на мелкие кусочки, разбросал в ближнем овраге. После этого темные фигуры исчезли так же быстро, как и появились, оставив окровавленного старого грека в дорожной пыли.
Придя в себя, Солон почти ничего не мог вспомнить о недавней встрече со жрецом храма. Все последующие годы старик редко заводил речь о своем посещении храма в Саисе и никогда больше не брал в руки перо. Тайные знания Аменхотепа никогда больше не покидали стен храма, а потом и вовсе исчезли вместе со смертью последних верховных жрецов. А когда толстый слой ила из протекавшего неподалеку Нила поглотил храм, вместе с ним исчезла и последняя надежда разгадать одну из самых глубоких тайн Древнего мира.

ГЛАВА 1
Никогда не видел ничего подобного. Это были первые слова, которые произнес ныряльщик, одетый в специальный гидрокостюм для подводного плавания. Он вынырнул позади кормы исследовательского судна и был настолько взволнован, что с трудом переводил дыхание. Подплыв к металлической лестнице, он снял маску, сдернул с ног ласты и протянул их поджидавшему его матросу. После этого с трудом вышел из воды, преодолевая тяжесть огромных баллонов за спиной, и, опираясь на поручни, медленно поднялся на палубу. Там его быстро окружили члены команды, с нетерпением ожидавшие на специальной платформе для погружения.
Джек Ховард медленно спустился с капитанского мостика и улыбнулся Костасу. При этом он в очередной раз удивился, как такой крупный коренастый человек мог легко передвигаться под водой. Переступая через груду разбросанного на палубе снаряжения, он подошел к другу.
— А мы уже подумали, ты поплыл обратно в Афины, чтобы запастись джином и тоником, — произнес он шутливо. — Что ты там нашел? Сокровища царицы Шебы?
Костас Казантцакис решительно покачал головой и, придерживаясь рукой за перила, направился к Джеку. Он был так взволнован, что даже забыл снять гидрокостюм и теперь заливал палубу стекавшей с него водой.
— Нет, — твердо сказал он, — я серьезно. Ты только посмотри!
Джек молил Бога, чтобы слова Костаса оказались правдой. Он отправил его исследовать участок шельфа на склоне погруженного в воду вулкана. Два других подводника, последовавшие за Костасом, скоро выйдут на поверхность после обычной для такого случая декомпрессионной передышки. Это были последние подводные исследования в нынешнем сезоне.
Костас тем временем отстегнул карабин и передал Джеку видеокамеру для подводных съемок, нажав кнопку перемотки пленки. Остальные члены экипажа собрались за спиной высокого англичанина и внимательно смотрели на маленький жидкокристаллический экран видеокамеры. Через мгновение скептическая ухмылка Джека сменилась искренним изумлением.
Подводная сцена была ярко освещена мощным прожектором, окрашивавшим окружающее пространство на сотни метров. Два подводника, стоя на коленях перед выступом склона, расчищали дно от ила и песка с помощью толстого вакуумного шланга, всасывающего мелкие частицы с помощью насоса. Один держал обеими руками резиновый шланг, а второй подгребал мелкие частицы морского дна к краю шланга, обнажая дно. Примерно так ведут себя археологи во время раскопок на суше, когда очищают найденные предметы щеточкой и специальной лопаткой.
Когда видеокамера приблизила обнаруженные предметы, все ахнули. Темная массивная форма, которую поначалу приняли за склон подводной вершины, на самом деле оказалась грудой металлических плит, уложенных в несколько рядов.
— Медные слитки, — взволнованно прошептал Джек. — Здесь их сотни. А вот и подушка из тонкого хвороста, которую подкладывают под особо ценный груз. Именно так описывал Гомер судно Одиссея.
Каждая металлическая плита была не менее метра длиной и по форме напоминала растянутую и высушенную шкуру буйвола. Это были слитки меди, характерные для эпохи бронзового века, и имели возраст не менее трех с половиной тысяч лет.
— Похоже, очень древние, — предположил один из студентов-исследователей. — Шестнадцатый век до нашей эры?
— Несомненно, — быстро согласился Джек. — И лежат точно так же, как были расположены при погрузке, из чего можно заключить, что в неприкосновенности сохранился и корпус судна. Не исключено, что мы обнаружили самое древнее судно в мире.
Волнение Джека еще больше усилилось, когда объектив видеокамеры скользнул вниз по склону. Между слитками меди и подводниками промелькнули три огромных керамических кувшина, каждый высотой в человеческий рост и не менее метра в окружности. Они были совершенно идентичны тем, что Джек недавно видел в музее Кносского дворца на Крите, а внутри можно было разглядеть аккуратно сложенные керамические чаши, украшенные изображениями осьминогов и другими морскими сюжетами.
Не было сомнений в том, что все эти керамические сосуды принадлежали минойской цивилизации, которая возникла на островах Эгейского моря и была ровесницей Египта эпохи Древнего и Среднего царства, но неожиданно исчезла примерно в 1400 году до нашей эры. Кносский дворец, где находился легендарный лабиринт Минотавра, стал главным сенсационным открытием прошлого века. Следуя по стопам Генриха Шлимана, первооткрывателя легендарной Трои, английский археолог Артур Эванс решил доказать, что легенда об афинском принце Тесее и его возлюбленной Ариадне имеет под собой такую же реальную основу, что и миф о Троянской войне. Кносский дворец стал для него ключом к разгадке тайны исчезнувшей цивилизации, которую он назвал минойской по имени правившего там легендарного царя. Обнаруженные археологами комнаты и залы дворца стали подтверждением легенды о битве между Тесеем и Минотавром и окончательно доказали, что все древнегреческие мифы последующей эпохи имеют под собой реальную основу, как и гораздо более поздние события. Иначе говоря, они были куда ближе к реальной истории, чем можно было представить в самых смелых мечтах.
— Да! — громко воскликнул Джек и взмахнул свободной рукой. На этот раз его обычная сдержанность сменилась приятным чувством восторга, какой всегда бывает при сенсационном открытии. Для него это была кульминация многолетней страсти, исполнение давней мечты, о которой он грезил с раннего детства. Эта находка может затмить даже открытие гробницы Тутанхамона и навсегда обеспечит его исследовательской группе достойное место в анналах мировой археологии.
Для Джека этих предметов было вполне достаточно, чтобы праздновать победу. Разумеется, их тут намного больше, но главное сделано. Он смотрел на маленький экран видеокамеры как завороженный. Объектив уже переместился к водолазам, находившимся на нижней части шельфа, позади обнаруженных предметов.
— Похоже на корму судна. — Костас показал пальцем на экран. — Как раз за этим краем борта видны ряд каменных якорей и деревянное рулевое весло.
Тем временем объектив камеры скользнул вниз и высветил желтоватое пятно, похожее на отражение в лучах света каких-то осадочных пород. Когда камера приблизила изображение, все ахнули от изумления.
— Это не песок, — тихо прошептал студент. — Это же золото!
Теперь все хорошо знали, что именно сейчас видят, и это великолепие лишило их дара речи. В самом центре изображения находилась изящная чаша, принадлежавшая, вероятно, самому минойскому царю. Она была украшена по краям живописным рельефом, изображавшим сцены боя быков. Рядом с ней лежала золотая статуэтка женщины со змеями вместо волос, руки которой были воздеты к небу. Ее обнаженная грудь была искусно вырезана из слоновой кости, а на шее красовалось ожерелье из драгоценных камней. На переднем плане виднелась связка коротких бронзовых мечей с позолоченными рукоятями. Внимательно приглядевшись, искатели обнаружили, что лезвия мечей украшены замысловатыми сценами сражений, и все это из серебра и голубой эмали.
Но дальше их ждало еще одно потрясение. Когда подводники стали разгребать прямо перед объективом камеры осадочные отложения, каждое движение их рук открывало взору все новые артефакты, поражающие красотой и мастерством. Джек без особого труда различил несколько золотых слитков, царские печати, украшения из драгоценных камней и даже царскую корону, выполненную в виде диадемы и украшенную переплетенными листьями. И все эти вещи некогда были аккуратно уложены в сундук для сокровищ.
Объектив видеокамеры неожиданно скользнул в сторону склона, а экран погас. В наступившей мертвой тишине Джек опустил видеокамеру и посмотрел на Костаса.
— Полагаю, это то, что нам нужно, — спокойно произнес он.
Джек поставил на карту свою профессиональную репутацию. В последние десять лет, со дня завершения докторской диссертации, он буквально зациклился на мечте отыскать затонувшее минойское судно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69